– Его взор затуманился, будто он что-то забыл, потом вновь прояснился. – Приятного вам дня. – С этими словами Ваншпее удалился.
Прошло несколько секунд прежде, чем Пол вышел из оцепенения, в которое впал с первой же минуты речи профессора. А как только очнулся, проверил пятую страницу снизу. Некоторое время он просто на нее смотрел, потом убрал на положенное место – третьей сверху.
– Закончил? – Он не заметил, как вернулась Софи, и едва из шкуры не выпрыгнул от неожиданности.
– Почти.
– Я его нашла, – сказала Софи, победно размахивая степлером. – Одному Богу известно, как он оказался в шкафу со щетками. – Остановившись, она поглядела на стопы отксеренных листов. – Это все, что ты успел? Ты и половины не сделал!
– Извини, – неловко пробормотал он. – Приходил старый худой тип с бородкой, профессор... – Он помешкал, делая вид, что забыл имя.
– Профессор Ваншпее? Он кивнул:
– Ага. Заглянул сюда. Правду сказать, только что ушел. – Сделав глубокий вдох, он отвел взгляд. – Ты с ним уже встречалась?
– Я? – Она покачала головой. – До собеседования в жизни его не видела. А что?
– Так, ничего. Он, случайно, не друг семьи или еще что-нибудь?
– Господи, нет. Почему ты спрашиваешь? Пол тряхнул головой.
– Так, пустяки. Просто он такого тут наговорил, что я решил, он, наверное, тебя знает. Но скорее всего это я все напутал.
– А... – Она пожала плечами. – И о чем же вы говорили?
– О разном, – проскрипел Пол. – «Как вы вживаетесь», как поначалу в голове все путается и все такое. Обычные пустые слова.
Если она и заметила в его тоне что-то странное, то никак не среагировала. Они вместе закончили резать и склеивать, рассортировали получившееся по стопкам и скрепили степлером.
– Ну вот, – сказала Софи, – я отнесу их в кабинет Джулии, встретимся в хранилище. Степлер я тоже с собой прихвачу, – добавила она. – Полагаю, рано или поздно он понадобится, а так хотя бы кто-то будет знать, где он.
Пол вернулся в их кабинетах за свитером. Надевать его он не стал на случай, если мистер Тэннер все же пошутил и кому-нибудь не понравится, что он ходит на работе в поношенной одежде. По дороге в хранилище он изо всех сил старался не думать о словах профессора Ваншпее, но потерпел прискорбное поражение. Разумеется, он сознавал, как все это странно, но в основном его мысли сходились к: "Это значит, что она?.. " – и с визгом закладывали вираж подальше. Проходя мимо мусорной корзинки у стойки рецепции, он достал из кармана упаковку экстракрепких мятных таблеток и выбросил.
Вероятно, даже и к лучшему, что голова у него была занята, иначе представшее зрелище полностью выбило бы его из колеи. Хранилище показалось Полу гибридом старомодной библиотеки и тюрьмы строгого режима, приправленным толикой шахт Мории. Мистер Тэннер их не обманул. На полках толстым слоем лежала пыль, и Пол горячо надеялся, что не придется встретиться с пауками, которые сплели гигантскую паутину, обвисшую по углам комнаты, словно паруса заштиленных галеонов. Пыль в воздухе витала такая, что хоть топор вешай. Лет пятьдесят назад потолок начали красить в голубовато-серый цвет, но на полдороге бросили. Пол вполне понимал почему.
У Софи это зрелище тоже не вызвало ликования. Она пришла, вооруженная двумя блокнотами и двумя карандашами, огляделась и сказала:
– Господи, ну и свалка!
– Довольно гадко, – согласился Пол. – Тебе удалось выяснить, что, собственно, нам полагается тут делать? На мой взгляд, мистер Тэннер выразился несколько невнятно.
– Провести инвентаризацию, – ответила София, с отвращением оглядываясь по сторонам. – Ему нужен полный перечень всего, что у них тут есть и где оно есть, плюс нам нужно навести тут порядок, чтобы, когда понадобится, они все могли найти.
– Черт бы их побрал!
Комната была большая, раза в полтора больше его квартирки. Протянувшиеся по всем четырем стенам полки были заставлены черными жестяными ящиками, деревянными картотечными ящиками, папками, гроссбухами и увесистыми бежевыми конвертами.
– На это уйдет целая вечность! Она пожала плечами:
– А что нам остается? Большинством голосов постановляю: будем работать по очереди. Один заглядывает в ящики и папки и говорит, что там лежит, другой записывает. – Она нахмурилась. – И нам нужно придумать способ, как все помечать. А значит, нам понадобится уйма самоклеющихся бумажек, на которых можно писать номера.
Пол тупо кивнул, все еще не придя в себя от величия предстоящего подвига. ;
– Самоклеющихся бумажек, – повторил он. – А где мы! их возьмем?
– Полагаю, у Джулии, – отозвалась Софи, – как и все в этом месте, если не считать воздух для дыхания. Я за ними схожу. А то у тебя такой вид, будто тебе уже надо отдохнуть.
Пока ее не было, Пол бродил по хранилищу, брал наугад предметы с полок и в отчаянии возвращал их на место. Тут его внимание привлекла узкая книжица, переплетенная в красную кожу. На корешке не было названия, но, открыв ее, Пол сообразил, что это перечень – опись – того, что здесь хранится. К несчастью, опись была очень древней и, надо думать, устарела: записи были сделаны кружевным и неразборчивым каллиграфическим почерком, чернила побурели от времени. Насколько он мог судить, книжице было лет семьдесят, если не больше. Тем не менее, решил он, опись обязательно им поможет (хотя чем именно?).
– Самоклеющиеся бумажки, – победно сказала Софи, входя с картонкой размером с коробку из-под обуви. – Миллионы и миллиарды, и мне даже не пришлось за них расписываться. Я просто попросила, и она дала их без единого слова.
– Вот посмотри, – прервал ее Пол, показывая книгу. На Софи она как будто не произвела особого впечатления.
– Не понимаю, какой от нее прок. Ведь с того момента, как она была составлена, сюда массу всего положили и целую гору вынесли. – Она медленно перелистнула страницы. – И все же она хотя бы дает представление, что делать. Смотри, вот колонки с датами, когда и что здесь хранилось, куда это положили, всякий раз, когда и кто выносил, и когда вернули на место. Пожалуй, довольно логичный подход, – великодушно согласилась она. – Но ты только взгляни на даты. Какая древность!
Пол посмотрел. На двух раскрытых страницах самой ранней датой был 1857 год, самой поздней – 1941. Одна или две записи были аккуратно вычеркнуты, чтобы показать, что данный предмет вернули владельцу или тем или иным способом уничтожили. Но таких встречалось немного.
– И это еще не все, – сказал он. – Вон в том углу штабель кофров, совсем как старомодный багаж, и какие-то футляры, точь-в-точь от музыкальных инструментов, и чайные коробки, и еще много всего.
– М-да, – отозвалась Софи, листая красную книжицу, – это хотя бы позволяет понять, чем они тут занимаются.
– Наверное, – кивнул Пол.
Он только что заметил стеклянный поставец с чучелами птиц на верхней полке, а рядом с ним – выкрашенный синей краской ящик с инструментами механика.
– На мой взгляд, их хранилище больше похоже на кладовку, куда сваливают всякий ненужный хлам, – сказал он и задумчиво добавил: – Хотя и не в последнее время. Такое впечатление, что сюда лет двадцать никто не заглядывал. Ты только посмотри на эти конверты с документами.
Софи подняла глаза.
– Это старые конверты. Пол улыбнулся:
– Ты когда-нибудь марки собирала? Нет, и я тоже. Но эти наверняка антикварные, на них ведь король Георг, король Эдуард и королева Виктория. Готов поспорить, стоят немало. Интересно, их пропажу кто-нибудь заметит?
Брови Софи сошлись к переносице.
– Не смей.
Он пожал плечами:
– Ну, во всяком случае, с нашей нынешней Елизаветой тут не так много, да и те довольно старые. Когда она взошла на трон? В пятьдесят каком-то? Честно говоря, – добавил он вполголоса, – если тут и есть что-то моложе полувека, то я пока его не заметил. Возможно, от этой старой книги пользы будет больше, чем мы думали.
– Сомневаюсь, – покачала головой Софи. – Нам все равно придется начинать с нуля, тут ничего не поделаешь. – Захлопнув книжицу, она положила ее на полку. – Ладно. Начнем от двери и пойдем по кругу. Пока что ты будешь записывать, а я говорить. Идет?
Кивнув, Пол вооружился блокнотом и карандашом, а Софи сняла обертку с куба бумажек.
– Начинаем с единицы, – сказала она. – Ладно, поехали. – Взяв конверт с ближайшей к двери нижней полки, Софи открыла его. – Пункт первый, конверт с документами... нет, не трудись записывать. Паевые сертификаты, – объявила она. – Давайте посмотрим: семьсот, восемьсот, девятьсот паев в «Банке Уитлоу» на имя Дж. Л. Мейера, кто бы он ни был. Именно что был. Сертификат датирован тысяча девятьсот первым годом, так что, надо думать, он уже мертв. – Она помолчала. – Забавно. Ведь положено письменно сообщать компании о смерти держателя пая, тогда на имя наследника выписывают новый сертификат. Я это знаю, потому что помогала у папы в офисе. Если такого не сделать, будет масса проблем с налогами и со всем остальным. Пол наморщил нос.
– Может, это и есть те старые, которые так и не выкинули? – предположил он.
– Ну, тогда кому-нибудь следует написать и выяснить, – сказала она. – В конце концов, «Банк Уитлоу» еще существует, а эти сертификаты, возможно, стоят уйму денег. Впрочем, не наша забота. – Она положила конверт на место. – Номер два...
– Подожди, – попросил Пол. – Грифель сломался.
– Вот и хорошо, что я принесла два карандаша, – вздохнула Софи. – Ты, наверное, слишком сильно надавливаешь. Готов?
Пол кивнул.
– Номер два, – повторил он.
– Ладно. Номер два. – Открыв конверт, Софи достала лист бурой бумаги с разлохмаченными краями. – Похоже на карту.
Пол усмехнулся:
– Только не говори мне, я сам знаю. Это карта острова сокровищ пиратов, а нужное место помечено крестиком.
– Никаких пиратских сокровищ, – негромко возразила Софи, – но ты не слишком промахнулся. Копи царя Соломона.
Пол поднял глаза.
– Что ты сказала?
– Здесь так написано. «Карта копей царя Соломона», смешным таким волнистым почерком. Такое впечатление, что рисовали старой палкой или чем-то вроде того. И запах премерзский, – добавила она. – Как бы то ни было, фамилии нет. Подожди-ка, – вдруг сообразила она, – может, эта карта найдется в этой твоей книжице.
– Может, и найдется. А какой в этом прок?
Софи поглядела на него раздраженно.
– Там может быть сказано, кому она принадлежала или что собой представляет. Если мы напишем просто «Карта копей царя Соломона», мистер Тэннер решит, что мы шутки шутим. А мне вовсе не хочется, чтобы, как только я тут закончу, меня снова сюда послали с наказом не валять дурака и сделать все как следует.
Пол поморщился:
– Ты права. – Он вдруг вспомнил речь профессора. – Отлично придумала. Хорошо, что тебе пришло это в голову, иначе у нас могли бы быть серьезные неприятности.
Софи поглядела на него как-то странно.
– М-да, – пробормотала она. – Куда же она запропастилась? А, вот. На конверте что-нибудь написано? Согласно вот этому, тут должен быть номер или еще какая-то пометка.
Пол проверил.
– Да, есть. Пять – семь – два – косая черта – А. Помогло?
– Минутку. – Софи перелистнула страницы. – Ага, нашла. А572, карта сокровищ...
– Черт побери!
– Карта сокровищ, – повторила она, – собственность сэра Генри Кертиса, принята на хранение в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году. Взята... не могу разобрать дату... тысяча восемьсот, а дальше не понять. Потом идет еще дата, когда ее вернули на место, так же неразборчиво. Как бы то ни было, можно записать «Карта, собственность сэра Генри Кертиса». Как, по-твоему, это выглядит?
– Отлично, – отозвался Пол с чуть большим энтузиазмом, чем требовал вопрос. Тут он вспомнил другой фрагмент лекции профессора и добавил: – Ага, наверное, сойдет.
– Как мило, что ты одобряешь, – сказала Софи. – Номер три... Готов, или я слишком гоню?
– Нет, все в порядке. Номер три.
«Номер три» оказался толстой стопкой писем, перевязанных голубой ленточкой и прессованных достопочт. А. Пойнтдекстеру, эскв., Пловерли, Хэнтс. Софи их не тронула. Под номером четыре была записана картонная коробочка, содержащая стеклянный пузырек с каким-то зеленым порошком. К счастью, на пузырьке имелась наклейка, и, воспользовавшись книгой, они смогли зарегистрировать его как «Химический образец», доктор А. Джекил, Харли-стрит, Лондон. Номера пять в красной книжице не оказалось, поэтому пришлось обходиться своим умом: в блокнот Пола он попал как «обрывок бумаги с надписью на неопознаваемом языке».
– Ну и какой с этого хоть кому-нибудь прок? – пробормотала Софи. – А это что? Ладно, номер шесть. Еще один без всяких пометок. Черт!
– В чем дело? – поднял глаза Пол.
– Ну, – сдавленным голосом ответила Софи, – если это то, что я думаю... вот, сам посмотри.
Пол заглянул ей через плечо.
– Манускрипт, – сказал он. – Рукописный, не могу прочесть на... Послушай-ка, он же даже не на английском.
– Да, – сказала Софи, – это французский. «Le jardin du diable», роман Марселя Пруста". Название переводится как «Сад дьявола».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Прошло несколько секунд прежде, чем Пол вышел из оцепенения, в которое впал с первой же минуты речи профессора. А как только очнулся, проверил пятую страницу снизу. Некоторое время он просто на нее смотрел, потом убрал на положенное место – третьей сверху.
– Закончил? – Он не заметил, как вернулась Софи, и едва из шкуры не выпрыгнул от неожиданности.
– Почти.
– Я его нашла, – сказала Софи, победно размахивая степлером. – Одному Богу известно, как он оказался в шкафу со щетками. – Остановившись, она поглядела на стопы отксеренных листов. – Это все, что ты успел? Ты и половины не сделал!
– Извини, – неловко пробормотал он. – Приходил старый худой тип с бородкой, профессор... – Он помешкал, делая вид, что забыл имя.
– Профессор Ваншпее? Он кивнул:
– Ага. Заглянул сюда. Правду сказать, только что ушел. – Сделав глубокий вдох, он отвел взгляд. – Ты с ним уже встречалась?
– Я? – Она покачала головой. – До собеседования в жизни его не видела. А что?
– Так, ничего. Он, случайно, не друг семьи или еще что-нибудь?
– Господи, нет. Почему ты спрашиваешь? Пол тряхнул головой.
– Так, пустяки. Просто он такого тут наговорил, что я решил, он, наверное, тебя знает. Но скорее всего это я все напутал.
– А... – Она пожала плечами. – И о чем же вы говорили?
– О разном, – проскрипел Пол. – «Как вы вживаетесь», как поначалу в голове все путается и все такое. Обычные пустые слова.
Если она и заметила в его тоне что-то странное, то никак не среагировала. Они вместе закончили резать и склеивать, рассортировали получившееся по стопкам и скрепили степлером.
– Ну вот, – сказала Софи, – я отнесу их в кабинет Джулии, встретимся в хранилище. Степлер я тоже с собой прихвачу, – добавила она. – Полагаю, рано или поздно он понадобится, а так хотя бы кто-то будет знать, где он.
Пол вернулся в их кабинетах за свитером. Надевать его он не стал на случай, если мистер Тэннер все же пошутил и кому-нибудь не понравится, что он ходит на работе в поношенной одежде. По дороге в хранилище он изо всех сил старался не думать о словах профессора Ваншпее, но потерпел прискорбное поражение. Разумеется, он сознавал, как все это странно, но в основном его мысли сходились к: "Это значит, что она?.. " – и с визгом закладывали вираж подальше. Проходя мимо мусорной корзинки у стойки рецепции, он достал из кармана упаковку экстракрепких мятных таблеток и выбросил.
Вероятно, даже и к лучшему, что голова у него была занята, иначе представшее зрелище полностью выбило бы его из колеи. Хранилище показалось Полу гибридом старомодной библиотеки и тюрьмы строгого режима, приправленным толикой шахт Мории. Мистер Тэннер их не обманул. На полках толстым слоем лежала пыль, и Пол горячо надеялся, что не придется встретиться с пауками, которые сплели гигантскую паутину, обвисшую по углам комнаты, словно паруса заштиленных галеонов. Пыль в воздухе витала такая, что хоть топор вешай. Лет пятьдесят назад потолок начали красить в голубовато-серый цвет, но на полдороге бросили. Пол вполне понимал почему.
У Софи это зрелище тоже не вызвало ликования. Она пришла, вооруженная двумя блокнотами и двумя карандашами, огляделась и сказала:
– Господи, ну и свалка!
– Довольно гадко, – согласился Пол. – Тебе удалось выяснить, что, собственно, нам полагается тут делать? На мой взгляд, мистер Тэннер выразился несколько невнятно.
– Провести инвентаризацию, – ответила София, с отвращением оглядываясь по сторонам. – Ему нужен полный перечень всего, что у них тут есть и где оно есть, плюс нам нужно навести тут порядок, чтобы, когда понадобится, они все могли найти.
– Черт бы их побрал!
Комната была большая, раза в полтора больше его квартирки. Протянувшиеся по всем четырем стенам полки были заставлены черными жестяными ящиками, деревянными картотечными ящиками, папками, гроссбухами и увесистыми бежевыми конвертами.
– На это уйдет целая вечность! Она пожала плечами:
– А что нам остается? Большинством голосов постановляю: будем работать по очереди. Один заглядывает в ящики и папки и говорит, что там лежит, другой записывает. – Она нахмурилась. – И нам нужно придумать способ, как все помечать. А значит, нам понадобится уйма самоклеющихся бумажек, на которых можно писать номера.
Пол тупо кивнул, все еще не придя в себя от величия предстоящего подвига. ;
– Самоклеющихся бумажек, – повторил он. – А где мы! их возьмем?
– Полагаю, у Джулии, – отозвалась Софи, – как и все в этом месте, если не считать воздух для дыхания. Я за ними схожу. А то у тебя такой вид, будто тебе уже надо отдохнуть.
Пока ее не было, Пол бродил по хранилищу, брал наугад предметы с полок и в отчаянии возвращал их на место. Тут его внимание привлекла узкая книжица, переплетенная в красную кожу. На корешке не было названия, но, открыв ее, Пол сообразил, что это перечень – опись – того, что здесь хранится. К несчастью, опись была очень древней и, надо думать, устарела: записи были сделаны кружевным и неразборчивым каллиграфическим почерком, чернила побурели от времени. Насколько он мог судить, книжице было лет семьдесят, если не больше. Тем не менее, решил он, опись обязательно им поможет (хотя чем именно?).
– Самоклеющиеся бумажки, – победно сказала Софи, входя с картонкой размером с коробку из-под обуви. – Миллионы и миллиарды, и мне даже не пришлось за них расписываться. Я просто попросила, и она дала их без единого слова.
– Вот посмотри, – прервал ее Пол, показывая книгу. На Софи она как будто не произвела особого впечатления.
– Не понимаю, какой от нее прок. Ведь с того момента, как она была составлена, сюда массу всего положили и целую гору вынесли. – Она медленно перелистнула страницы. – И все же она хотя бы дает представление, что делать. Смотри, вот колонки с датами, когда и что здесь хранилось, куда это положили, всякий раз, когда и кто выносил, и когда вернули на место. Пожалуй, довольно логичный подход, – великодушно согласилась она. – Но ты только взгляни на даты. Какая древность!
Пол посмотрел. На двух раскрытых страницах самой ранней датой был 1857 год, самой поздней – 1941. Одна или две записи были аккуратно вычеркнуты, чтобы показать, что данный предмет вернули владельцу или тем или иным способом уничтожили. Но таких встречалось немного.
– И это еще не все, – сказал он. – Вон в том углу штабель кофров, совсем как старомодный багаж, и какие-то футляры, точь-в-точь от музыкальных инструментов, и чайные коробки, и еще много всего.
– М-да, – отозвалась Софи, листая красную книжицу, – это хотя бы позволяет понять, чем они тут занимаются.
– Наверное, – кивнул Пол.
Он только что заметил стеклянный поставец с чучелами птиц на верхней полке, а рядом с ним – выкрашенный синей краской ящик с инструментами механика.
– На мой взгляд, их хранилище больше похоже на кладовку, куда сваливают всякий ненужный хлам, – сказал он и задумчиво добавил: – Хотя и не в последнее время. Такое впечатление, что сюда лет двадцать никто не заглядывал. Ты только посмотри на эти конверты с документами.
Софи подняла глаза.
– Это старые конверты. Пол улыбнулся:
– Ты когда-нибудь марки собирала? Нет, и я тоже. Но эти наверняка антикварные, на них ведь король Георг, король Эдуард и королева Виктория. Готов поспорить, стоят немало. Интересно, их пропажу кто-нибудь заметит?
Брови Софи сошлись к переносице.
– Не смей.
Он пожал плечами:
– Ну, во всяком случае, с нашей нынешней Елизаветой тут не так много, да и те довольно старые. Когда она взошла на трон? В пятьдесят каком-то? Честно говоря, – добавил он вполголоса, – если тут и есть что-то моложе полувека, то я пока его не заметил. Возможно, от этой старой книги пользы будет больше, чем мы думали.
– Сомневаюсь, – покачала головой Софи. – Нам все равно придется начинать с нуля, тут ничего не поделаешь. – Захлопнув книжицу, она положила ее на полку. – Ладно. Начнем от двери и пойдем по кругу. Пока что ты будешь записывать, а я говорить. Идет?
Кивнув, Пол вооружился блокнотом и карандашом, а Софи сняла обертку с куба бумажек.
– Начинаем с единицы, – сказала она. – Ладно, поехали. – Взяв конверт с ближайшей к двери нижней полки, Софи открыла его. – Пункт первый, конверт с документами... нет, не трудись записывать. Паевые сертификаты, – объявила она. – Давайте посмотрим: семьсот, восемьсот, девятьсот паев в «Банке Уитлоу» на имя Дж. Л. Мейера, кто бы он ни был. Именно что был. Сертификат датирован тысяча девятьсот первым годом, так что, надо думать, он уже мертв. – Она помолчала. – Забавно. Ведь положено письменно сообщать компании о смерти держателя пая, тогда на имя наследника выписывают новый сертификат. Я это знаю, потому что помогала у папы в офисе. Если такого не сделать, будет масса проблем с налогами и со всем остальным. Пол наморщил нос.
– Может, это и есть те старые, которые так и не выкинули? – предположил он.
– Ну, тогда кому-нибудь следует написать и выяснить, – сказала она. – В конце концов, «Банк Уитлоу» еще существует, а эти сертификаты, возможно, стоят уйму денег. Впрочем, не наша забота. – Она положила конверт на место. – Номер два...
– Подожди, – попросил Пол. – Грифель сломался.
– Вот и хорошо, что я принесла два карандаша, – вздохнула Софи. – Ты, наверное, слишком сильно надавливаешь. Готов?
Пол кивнул.
– Номер два, – повторил он.
– Ладно. Номер два. – Открыв конверт, Софи достала лист бурой бумаги с разлохмаченными краями. – Похоже на карту.
Пол усмехнулся:
– Только не говори мне, я сам знаю. Это карта острова сокровищ пиратов, а нужное место помечено крестиком.
– Никаких пиратских сокровищ, – негромко возразила Софи, – но ты не слишком промахнулся. Копи царя Соломона.
Пол поднял глаза.
– Что ты сказала?
– Здесь так написано. «Карта копей царя Соломона», смешным таким волнистым почерком. Такое впечатление, что рисовали старой палкой или чем-то вроде того. И запах премерзский, – добавила она. – Как бы то ни было, фамилии нет. Подожди-ка, – вдруг сообразила она, – может, эта карта найдется в этой твоей книжице.
– Может, и найдется. А какой в этом прок?
Софи поглядела на него раздраженно.
– Там может быть сказано, кому она принадлежала или что собой представляет. Если мы напишем просто «Карта копей царя Соломона», мистер Тэннер решит, что мы шутки шутим. А мне вовсе не хочется, чтобы, как только я тут закончу, меня снова сюда послали с наказом не валять дурака и сделать все как следует.
Пол поморщился:
– Ты права. – Он вдруг вспомнил речь профессора. – Отлично придумала. Хорошо, что тебе пришло это в голову, иначе у нас могли бы быть серьезные неприятности.
Софи поглядела на него как-то странно.
– М-да, – пробормотала она. – Куда же она запропастилась? А, вот. На конверте что-нибудь написано? Согласно вот этому, тут должен быть номер или еще какая-то пометка.
Пол проверил.
– Да, есть. Пять – семь – два – косая черта – А. Помогло?
– Минутку. – Софи перелистнула страницы. – Ага, нашла. А572, карта сокровищ...
– Черт побери!
– Карта сокровищ, – повторила она, – собственность сэра Генри Кертиса, принята на хранение в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году. Взята... не могу разобрать дату... тысяча восемьсот, а дальше не понять. Потом идет еще дата, когда ее вернули на место, так же неразборчиво. Как бы то ни было, можно записать «Карта, собственность сэра Генри Кертиса». Как, по-твоему, это выглядит?
– Отлично, – отозвался Пол с чуть большим энтузиазмом, чем требовал вопрос. Тут он вспомнил другой фрагмент лекции профессора и добавил: – Ага, наверное, сойдет.
– Как мило, что ты одобряешь, – сказала Софи. – Номер три... Готов, или я слишком гоню?
– Нет, все в порядке. Номер три.
«Номер три» оказался толстой стопкой писем, перевязанных голубой ленточкой и прессованных достопочт. А. Пойнтдекстеру, эскв., Пловерли, Хэнтс. Софи их не тронула. Под номером четыре была записана картонная коробочка, содержащая стеклянный пузырек с каким-то зеленым порошком. К счастью, на пузырьке имелась наклейка, и, воспользовавшись книгой, они смогли зарегистрировать его как «Химический образец», доктор А. Джекил, Харли-стрит, Лондон. Номера пять в красной книжице не оказалось, поэтому пришлось обходиться своим умом: в блокнот Пола он попал как «обрывок бумаги с надписью на неопознаваемом языке».
– Ну и какой с этого хоть кому-нибудь прок? – пробормотала Софи. – А это что? Ладно, номер шесть. Еще один без всяких пометок. Черт!
– В чем дело? – поднял глаза Пол.
– Ну, – сдавленным голосом ответила Софи, – если это то, что я думаю... вот, сам посмотри.
Пол заглянул ей через плечо.
– Манускрипт, – сказал он. – Рукописный, не могу прочесть на... Послушай-ка, он же даже не на английском.
– Да, – сказала Софи, – это французский. «Le jardin du diable», роман Марселя Пруста". Название переводится как «Сад дьявола».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50