Старый Амильтон взорвался бы яростью, но теперь он просто посмотрел на Захария холодными, чужими глазами.
– Ты можешь сдаться сейчас и избавить себя от лишней боли. Или можешь сделать жизнь свою и своих подданных сплошным страданием.
Амильтон повернулся к капитану Мэпстоун, сжимая руку в кулак.
У предводительницы Зеленых Всадников выкатились глаза, и она схватилась за горло от удушья. Капитан с трудом вдыхала маленькие глоточки воздуха, опускаясь на колени.
– Остановись! – приказал Захарий.
Амильтон опустил руку, и Мэпстоун упала ничком, тяжело дыша и кашляя. Стевик оставил леди Эстору на попечение Севано и бросился к капитану, чувствуя, как сердце колотится у него в груди.
– С вами все в порядке? – прошептал он.
У Ларен побелели губы, и она смотрела на купца широко раскрытыми ореховыми глазами. Прядь золотых волос выбилась из косы и упала на ее бледное лицо. Впервые с момента их первой встречи Стевик увидел эту женщину по-настоящему напуганной. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но лишь с трудом закашлялась. Купец помог ей сесть.
– Значит ли это, что ты сдаешься? – спросил тем временем Амильтон.
– Ты споришь за корону со мной, а не с моими людьми – проговорил Захарий. – Оставь их в покое.
Амильтон приподнял брови, притворно удивляясь.
– Мы так не думаем. Особенно теперь, когда твои шпионы и посланники ранили нас. Одна из них нас чуть-чуть не уничтожила. Их всех следует наказать. И насколько сурово, зависит только от тебя.
Король Захарий обвел взглядом встревоженных дворян, раненых Клинков, капитана Мэпстоун и женщину, изображавшую мирвеллского офицера. Карие глаза короля задержались и на Стевике. Купцу хватило этого мимолетного взгляда, чтобы понять, какое трудное решение принимает сейчас король, и увидеть его лицо, искаженное горем.
Этого было довольно, чтобы ввергнуть Стевика в бездну отчаяния. Однако сам Захарий держался с таким царственным достоинством, даже стоя на коленях у ног тирана, что купец приободрился.
– Я любил эту землю с самого рождения, – сказал король Захарий спокойным и твердым голосом. – Изрезанную линию берега, сердце Зеленого Плаща и горы. Земля делает людей такими, какие они есть, и потомки кланов Сакора сильны. – Он посмотрел на своего брата. – Тебе следует помнить об этом. С каким бы злом ты ни заключил союз, ему будет не так-то просто захватить Сакоридию.
Король Захарий перевел взгляд на своих людей. Теперь на его лице была написана отчаянная решимость.
– Люди, которые защищают меня, верны в первую очередь Сакоридии. Она важнее меня. Мы служим ей из любви. Поэтому ради блага Сакоридии, хоть это и означает, что мне придется пожертвовать своей жизнью и жизнями нескольких преданных людей, я не сдамся.
– Хорошо сказано, сир, – сказала офицер в мирвеллской форме.
Прочие зашумели, выражая свое согласие, и Стевик невольно присоединил свой голос к ним. Разве можно вообразить лучшего короля, чем этот человек, стоящий на коленях в то время, как все остальные должны были бы склониться перед ним.
– Что же, – заявил Амильтон, – мы удовлетворимся и этим.
Лампы вдоль западной стены погасли одна за другой, погружая комнату в полумрак. Стевик задумался, что за новые страшные испытания ожидают их, однако и сам Амильтон казался удивленным не менее других. Он шарил глазами вдоль стены, словно пытаясь разглядеть кого-то. На сей раз принц не был причиной происходящих сверхъестественных событий.
Капитан Мэпстоун схватила Стевика за плащ и притянула к себе. Она пыталась говорить, но могла только кашлять и тяжело дышать. Наконец ей удалось вымолвить одно слово:
– Кариган.
У Стевика заколотилось сердце, и он стал озираться по сторонам. Купец никого не увидел, но в этот миг погасло еще несколько ламп.
И король Захарий исчез.
Кариган положила руку на плечо короля, и он дернулся от неожиданного прикосновения.
– Ш-ш-ш, – прошептала девушка.
Она утянула Захария за собой в серый мир, и он стал для нее полупрозрачным призраком. Кариган наклонилась и прошептала королю на ухо:
– Вы невидимы.
Захарий вздрогнул, оборачиваясь. Он посмотрел на девушку… через нее… изумленными глазами.
– Кариган! Я тебя не вижу.
– Ш-ш-ш.
Король поднялся на ноги и едва не нарушил контакт с Кариган, собираясь кинуться на своего брата. Девушка схватила Захария за руку.
– Нет. Мы должны соприкасаться, или заклинание потеряет силу. Вашего брата не остановить, если просто наброситься на него.
И в самом деле Амильтон – или вернее было бы сказать Амильтон-Тенилл? – выглядел теперь по-иному. При помощи заклинания невидимости девушка видела прозрачную фигуру эльта, сливающуюся с Амильтоном. Она не знала точно, заметил ли колдун ее, хотя, судя по всему, нет. Когда девушка в последний раз исчезла в его присутствии, эльт тоже стал невидимым для нее. Сейчас все происходило иначе.
Фигура эльта мерцала и бледнела; он стоял, сгорбившись, будто мучимый дикой болью. «Отлично», – подумала Кариган, желая ему еще больше страданий. Однако Амильтон стоял рядом с Тениллом, кормя его собственными силами. Из камня тянулся прямой канал энергии к груди эльта, похожий на кровеносный сосуд.
Амильтон-Тенилл глянул мельком в их направлении и все-таки не увидел Кариган с королем. Вероятно, пока что эльт не мог обнаружить людей, скрытых заклинанием. Принц Амильтон коснулся губ руками.
– Вижу, к нам присоединилась зеленюга.
Кариган попятилась, утягивая с собой короля.
– Медленно, – выдохнула она. – Чтобы никто не заметил нас.
– Мне казалось, я велел тебе оставаться с маршалом кавалерии, – прошептал Захарий.
Кариган улыбнулась, хотя король и не мог это видеть.
– Ипропустить самое интересное
Она, невзирая на протесты маршала кавалерии, проскользнула внутрь как раз перед тем, как Амильтон захлопнул все двери, и скрылась в потайном коридоре. И очень вовремя, ибо в противном случае Кариган оказалась бы отрезанной от отца и короля.
Над рукой Амильтона-Тенилла сконцентрировался черный шар силы, с подобными которому Кариган была слишком хорошо знакома. Он упал на пол неподалеку от нее. Во все стороны потянулись нити силы, напоминающие черных змей.
Кариган провела короля в затененную нишу.
– Вы видите эльта? – спросила она.
– Эльта? Нет. Я думал, ты его уничтожила.
Должно быть, король видит мир иначе, чем она, даже находясь под действием чар броши. Кариган прикусила губу.
– Он не был уничтожен. Теперь эльт стоит за спиной вашего брата. Ослабевший, правда, хотя сейчас Тенилл и питается жизнью своего союзника.
– Глаза и голос показались мне знакомыми. – Захарий прислонился к колонне, опустив плечи под грузом новой страшной вести.
– Выходи из укрытия, – окликнул его Амильтон-Тенилл. – В любом случае мы скоро тебя увидим. Почему бы не поберечь силы?
– Если сейчас эльт слаб, то как остановить его, пока он не стал сильнее? – спросил Захарий. – Даже Бриен и Рори не смогли к нему приблизиться.
Задумавшись, Кариган стиснула в ладони рукоять сабли Первой Всадницы.
– Может быть, надо заставить его потратить больше энергии. Я начинаю слабеть, когда пользуюсь своей магией. Вдруг и с ним случится то же самое?
Захария такой ответ не порадовал. В сумраке невидимого мира черты лица монарха оставались напряженными.
– Или, – продолжала Кариган, – надо оторвать его от черного камня. Именно из него исходит сила.
Амильтон-Тенилл ходил взад-вперед у подножия трона, вглядываясь в тени. В полутьме залы в углах собравшимся начали чудиться странные и жуткие твари на стенах и на потолке.
– Мы могли бы отправить стражу, чтобы зажечь свет, – заявил Амильтон-Тенилл, – но не хотелось бы изменять столь подходящую обстановку.
Король посмотрел на Кариган… через Кариган… с беспокойством. Его глаза в мире оттенков серого казались черными.
– Ты долго сможешь поддерживать невидимость? – спросил он.
Девушка вздохнула, охваченная усталостью. События дня и ночи оказали на Кариган губительное воздействие еще много часов назад. Перед глазами плыло, и хотя ей не хотелось признаваться в этом и разочаровывать короля, девушка понимала, что ее силы могут кончиться в любой момент.
– Не слишком долго.
– Может быть, нам удастся заставить тебя выйти из укрытия, – сказал Амильтон-Тенилл. Он пробежался глазами по залу, выискивая кого-то.
– Эй ты! – Узурпатор указал на группу людей перед ним и поманил пальцем. Стевик Г'лейдеон вышел вперед, переступая заплетающимися ногами, будто хотел сопротивляться, но не мог.
Кариган изо всех сил сжала запястье короля.
– Э… – Захарий нахмурился и попытался вырваться из стальной хватки. – Я лучше сам буду за тебя держаться. Ты сломаешь мне и здоровую руку.
Кариган послушалась, не замечая, как он ищет ее ладонь.
– Странно, – пробормотал король, – я разговариваю со столбом и держусь за воздух.
Девушка не слушала. Она сосредоточила все свое внимание на отце.
– Да, – сказал Амильтон-Тенилл. – Это ведь родственник нашей зеленюги, верно? – Он подступил к Стевику, оглядев его с головы до ног. – Купец. Купец по имени Г'лейдеон. Мы знаем его имя. – В руке принца появился новый шар темной магии.
Кариган тихонько вздохнула.
– Твоя девчонка, – проговорил Амильтон-Тенилл, – отлично знает, каково тебе сейчас придется.
Он швырнул шар в Стевика. Взорвавшись на груди купца, магический снаряд выкинул щупальца, расползшиеся по груди и рукам. Стевик откинул голову в беззвучной агонии.
Последний ход
Путаница черных потоков энергии охватила отца Кариган. Они покрыли его грудь и растеклись по рукам, спустились по ногам и позвоночнику. Стевик не мог шевельнуться и не мог даже закричать.
Когда у Кариган начали подгибаться от ужаса ноги, рука короля поддержала ее, не дав упасть. Она знала, какую боль испытывает отец, даже слишком хорошо знала. Но как сделать выбор между защитой короля и спасением собственного отца?
Король все решил за Кариган.
– Лучше тебе помочь отцу, – сказал он. – Все равно я не смогу победить брата, прячась в тени.
Кариган посмотрела на Захария, на его честное лицо и поняла, что перед ней человек, не похожий на других. Именно поэтому он и должен быть королем, именно поэтому он и должен победить…
– Мне жаль, – хриплым голосом пробормотала девушка.
– Знаю, – отозвался Захарий, – хотя в том нет твоей вины. Небеса свидетели, сегодня ночью было слишком много страданий. – С этими словами он отпустил ее.
Кариган вышла из укрытия на дрожащих ногах.
– Я здесь, – заявила она, сбрасывая по пути покров невидимости. Цвета нормального мира вернулись на свое место, и пораженные лица окружающих резко сфокусировались, будто с них сбросили покровы. Девушка казалась себе очень уязвимой, будто внезапно лишившись всей одежды.
Кариган остановилась перед Амильтоном-Тениллом. Теперь она не видела и малейших признаков эльта, если не считать голубых глаз брата короля. Девушка не позволила себе посмотреть на отца, потому что боялась потерять над собой контроль, открыв свою слабость стоящему перед ней тирану. Тогда все пропало.
Она облизала губы и попыталась придать лицу достойное купца выражение, по которому трудно что-нибудь определить.
– Отпусти моего отца, – велела Кариган.
Амильтон-Тенилл приподнял бровь.
– Я вышла, как ты хотел. Теперь отпусти его, – заметила девушка.
– Мне это нравится, – заметил тиран. – Ты пытаешься не выдавать свою боль. А почему я должен отпустить его?
Кариган задрожала от ярости.
– Он ничего тебе не сделал.
– Ты сделала.
– Тогда накажи меня!
Амильтон-Тенилл улыбнулся.
– Какая отвага. Мы наградим тебя тем, что выполним эту просьбу: твой отец освободится от боли, а ты будешь наказана.
Он махнул рукой, и щупальца темной силы исчезли.
Кариган поспешила к отцу, чтоб поддержать его – у бедняги подкосились ноги. Севано подхватил Стевика с другой стороны.
– Отец? – позвала Кариган.
Тот обвел невидящими глазами тронный зал. Потом взгляд медленно сфокусировался.
– Кари?
Девушка обняла отца изо всех сил, и все, что накопилось с тех пор, как она бежала из Селиума, было готово выплеснуться наружу – боль, ужас сражений и одиночество. И все же Кариган понимала, что пока не место и не время давать волю чувствам. Она прижалась к плечу Стевика, и когда подняла голову, ее лицо оказалось мокрым от слез.
– Трогательно, – заметил Амильтон-Тенилл. В двойном голосе слышалось откровенное издевательство. – Отец необходим каждому, не так ли?
Из тени вышел король Захарий, не останавливаясь, пока не дошел до возвышения. Ему пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на Амильтона-Тенилла.
– А наш отец не обращал на меня внимания. Он любил тебя. Любил даже после того, как ты наделал слишком много ошибок. Ко мне же он был равнодушен.
– Он назвал тебя королем.
– Да, потому что любил Сакоридию.
Амильтон-Тенилл презрительно махнул рукой.
– Все в прошлом. Сейчас нас интересует другое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65