баланс изогнутого меча – непривычен.
Так что не пытайся ничего изобретать. Догадаться, в каком из четырех кубиков-фургонов везут Энди-Энди и Дорию, просто: только оттуда несутся пьяный хохот и приглушенные стоны.
Карл помчался по ухабистой земле. Тремя длинными прыжками догнал медленно катящийся фургон. За спиной раздавался лязг стали, вопли раненых – и неумолчное низкое рычание.
Не твое дело. Там разберется Ахира. Он распахнул заднюю дверь и нырнул внутрь.
Яркий свет фонаря ослепил его. Значит, иди на ощупь. Его ищущие пальцы наткнулись на бороду; покрепче ухватив, воин рванул за нее вниз, одновременно подставив колено. Чья-то челюсть хрустнула, как стеклянная. Не стремись убить. Быстрый наскок, и дальше. Карл швырнул тело за себя, из фургона.
Круги перед его глазами развеялись – быстрее, чем он ожидал. Осталось трое; – двое поднимаются с избитых обнаженных тел…
Не сейчас. На тебя идут с ножом. Карл ушел в сторону и ударил мечом; наградой ему было безошибочное ощущение входящего в тело клинка и стук выпавшего из фургона тела.
Двое пьяно тянулись к мечам. Карл выпустил ятаган, схватил парочку за волосы и с силой свел руки. Черепа раскололись, точно яичная скорлупа.
Он схватил Энди-Энди и, как пушинку, перевернул на живот.
Не сейчас, сказал Барак. Займись сперва возницей.
Нет, ни мгновения неволи больше. Ни для одной. Руки Карла дрожали так, что он не смог развязать узлы; он пошарил по полу, наткнулся на нож и перерезал кожаные ремни, что стягивали руки девушки за спиной. Минутой позже была свободна и Дория.
Кляпы вынимать времени нет – пускай вынимают их сами… погоди-ка!
Просунув нож под ремешки, удерживающие кляп Энди-Энди, он повернул лезвие.
– Твое сонное заклятие. Наведи его на возницу, потом стань невидимой – и используй вот это. – Он вложил рукоять ей в руки.
В ответ – дикий взгляд. Правая щека девушка была одним сплошным синяком, глаз заплыл так, что стал едва видим.
Она молчала.
– Дория. – Нет, Дория еще хуже: не то и правда без сознания, не то притворяется… Карл снова повернулся к Энди-Энди. – Я не могу ждать. Сделай это, и все.
Она так закусила губу, что показалась кровь. И кивнула.
Он не мог ждать. Времени было в обрез. Надо найти Уолтера и Аристобулуса и собрать всех в один фургон. В этот. Так проще, чем переносить Дорию.
Одеяние Дории рваной кучкой валялось на полу. Карл поднял его, замотал себе левую руку и взял ятаган.
– Я вернусь.
Сперва Уолтер и Ари, потом, если выйдет… Он выпрыгнул из фургона и покатился по земле.
Раздавив расставленными пальцами лицо человека, Ахира споткнулся и едва не угодил под фургон. Мулы вздыбились, грозя гному копытами.
Он отбил копыта мертвецом, как дубиной, и нацелился на возницу, отшвырнув во тьму смятое тело. Худосочный блондин поднял арбалет, трясущимися пальцами натянул тетиву и пристроил в желобке болт.
Ахира захохотал. И полез на облучок, протягивая руки к возничьему горлу. Тетива пропела.
Время, думал Карл, время – главная проблема. Враг захвачен врасплох. Прошло лишь несколько минут, как Ахира освободил их. Работорговцы – скорее всего – напуганы, растеряны. Но все это не надолго. Задача очевидна: разыскать Уолтера и Ари, погрузить их в фургон с женщинами и кануть в ночь.
Но где их искать?
Карл кинулся было к первому фургону, но тут же остановился. Шесть – нет, семь человек с мечами торопливо выпрыгивали из задней двери фургона. Времени терять нельзя – Уолтера и мага там нет.
Он повернулся и побежал мимо фургона с Дорией и Энди – на его облучке покачивался спящий возница, – пропустил следующий фургон, он как раз проскрипел мимо и оттуда не доносилось ни звука, и собрался уже бежать дальше…
– Какая встреча, Карл Куллинан, – раздался позади голос Ольмина.
Карл резко повернулся. Рядом с Ольмином стоял толстый коротышка в одеянии мага. Он поднял руки и улыбнулся грязным от вина ртом.
– Оставь его, Бленрит. – Ольмин не спускал глаз с Карла. – Этот – мой.
Ольмин обнажил меч и ударил – сразу и со всей силы. Прямо по левой руке Карла, защищенной одеянием Дории. Меч звякнул и отскочил – будто наткнулся на стену. Не успел Карл ответить, как Ольмин закусил губу и попятился.
– Коли так – действуй ты, маг.
Бленрит поднял руки выше, поток резких звуков сорвался с не отертых от вина губ…
Тьма разорвалась: молния, вылетев из-за спины Карла, взрезала воздух и поразила мага в самую середину груди.
Бленрит взорвался, осыпав Карла ошметками мяса и обломками костей. Воина швырнуло наземь, дыхание его пресеклось.
Шевелись. Ты понятия не имеешь, где Ольмин…
Руки опустились на его плечи. Карл рванулся назад и вверх.
– Успокойся, – прошептал Уолтер. – Это всего лишь… гм… кавалерия.
Карл поднялся на ноги. Стоя рядом с вором, Аристобулус, серый от усталости, отряхивал дымящиеся ладони. И усмехался.
– Поздравления потом. – Карл ткнул пальцем в фургон с женщинами. – Они там. Забирайтесь и двигайте. Я догоню. – Он быстро осмотрелся. Ольмина след простыл. Умен, гад, понял, что пора удирать…
С минуту никто не двигался.
– Пора. – Карл легким пинком придал Уолтеру скорости в нужном направлении. – Я – искать Ахиру.
И Ольмина.
Он покрепче сжал ятаган.
* * *
Мир был невообразимо глубокой, невероятно темной бездной. Ты живой, Ахира?
Нет, не живой. Я мертв, разве нет?
– Передай мне ту последнюю бутыль. – Голос Хакима спокоен. Как всегда или почти всегда. – Хочу налить еще немного на рану, пока она не закрылась.
– Он шевелит губами, – заметил Аристобулус. – Лучше налей бальзам ему в горло.
– А если он не сможет глотнуть? Или бальзам пойдет не в то горло?
– Не дури. Это целебные эликсиры. Единственный способ причинить ими вред – это избить бутылкой.
Заботливая рука приподняла гному голову. Приторно-сладкий, густой, как сироп, бальзам смыл вкус крови во рту. Ахира поднял не свою ладонь, оттолкнул бутылку.
– Оставьте. На потом. – Он открыл глаза. Над ним, освещенные тусклой масляной лампой, стояли на коленях Аристобулус и Хаким. – Мы… – Он с трудом сглотнул и начал снова: – Мы – не – едем.
Хаким шевельнул рукой.
– Не важно. Мы уже достаточно далеко. – Он поднял голову: – Карл! Он очнулся.
Достаточно далеко? Нигде не может быть достаточно далеко.
– Кто… – Голос гнома был хриплым, как карканье ворона. – Кто это сказал?
В дверь, пригнувшись, заглянул Карл Куллинан. На лице его засохшая кровь перемешалась с сажей.
– Это сказал я. Там хватит других проблем, кроме как гоняться за нами – в темноте.
– Что с… – Дыхание гнома пресеклось. – Что…
– Ш-ш-ш. – Карл на мгновение выглянул, потом вернулся. – Они обе… здесь. Энди не так уж плоха. – Он пожал плечами. – Как посмотреть, конечна. Дория… вроде как окаменела. Не физически, – добавил он с бледной улыбкой. – Им туго пришлось. Обе они хлебнули лиха – по полной.
– Что… случилось?
– Потом. – Карл успокаивающе кивнул. – Главное – мы удрали. Ты получил болт в легкое; не найди Ари в ящике под фургоном укладку целебных эликсиров, быть бы тебе мертвецом. Но он нашел их, и ты жив. Кстати – как себя чувствуешь?
Ахира попытался бодро покивать. Вышло только чуть шевельнуться.
– Как я… сюда попал?
Уолтер похлопал его по плечу, отошел и уселся на скамью у дальней стенки фургона. Неспешно взял арбалет, перебрал стрелы в колчане.
– Карл нашел тебя на земле, если ты об этом. Тащил тебя на себе, как взбесившийся жеребец – прости за выражение, – пока не нагнал нас. – Он покосился на великана, который все еще торчал в дверях. – Одиннадцать болтов – маловато, учитывая мою меткость.
– Пристегни еще один колчан. Да не забудь тряпки и фонарное масло.
– И огниво.
– Непременно. – Воин взглянул на Ахиру. – Те двое снаружи, если тебя интересует. Они… они хотят немного побыть одни. И кто бы их за это винил. – Карл тронул Аристобулуса за плечо. – Ты уверен, что сможешь охранять… всех, пока нас не будет?
– Положись на меня. – Аристобулус сжал кулаки. – У меня осталось еще заклинание Огня – любой, кроме вас, кто рискнет подойти сюда, сгорит. И, кстати… Как ты считаешь, заклинательные книги Бленрита остались в его повозке?
– Сомнительно… – помотал головой Карл. – По-моему, как раз этот фургон мы и сожгли. Но я проверю – если удастся.
– Вот и ладно. А не выйдет – забудь.
Хаким рассмеялся.
– Ари, приятель, ты начинаешь мне нравиться.
Маг осклабился.
– Будьте осторожны.
Ахира попытался встать, приподняться на руках. И – не смог. Спокойнее. Он заставил себя расслабиться. Это всего лишь последствия раны.
– Вы никуда не пойдете. И уж в любом случае – не вернетесь туда.
Карл шагнул в фургон, ткнул Хакиму и Аристобулусу на дверь:
– Оставьте нас.
Те молча вышли; Карл сел рядом с Ахирой.
– Мы вернемся туда. Я и Уолтер.
– Нет! – попытался повысить голос Ахира.
– Ш-ш-ш. Давай я сначала объясню – зачем. Во-первых. – Он поднял палец. – В этом фургоне мало воды. Во-вторых. – Второй палец. – Мы остались без припасов – ни еды, ни веревки, единственный жбан фонарного масла и полбутылки целительного эликсира. – Он похлопал по Хакимову ятагану. – Да и клинок этот меня не устраивает. Я намерен добыть себе что-нибудь более подходящее – хоть как у Ольмина. А ежели я с ним покончу, меч ему более не понадобится. И последнее. Их там осталось пятеро, ну, может, шестеро. Имей они хоть каплю ума, они не рискнули бы преследовать нас, но я не стал бы закладываться даже и на эту каплю. Понимаешь? Мы – лисы; единственная хорошая гончая для нас – мертвая гончая.
– Сколько причин… А настоящая? Хочется сыграть в героя?
Прежде чем ответить, Карл долго молчал.
– Не сыграть. – Воин крутанул стальные браслеты на запястьях; брякнули обрывки цепей, – Эти мерзавцы изнасиловали двух дорогих мне женщин. Моих друзей, будь оно всё… Сейчас и Дория, и Энди-Энди… они… вроде как… – Карл закрыл глаза и сжал кулаки. Потом заговорил тише: – Им больно и страшно. И если я… ч-черт. Говоря с ними в следующий раз, я хочу иметь возможность сказать, что звери, причинившие им боль, мертвы. – Он разжал кулаки и спрятал лицо в ладонях. – Я хочу сказать им, что они в безопасности, но в этом треклятом мире это будет ложью. Господи, как бы мне хотелось быть дома! – Он поднял с пола шерстяное одеяло и принялся ятаганом кромсать его на полоски. – И если уж быть правдивым до конца, дружище гном, Ольмин изрядно напугал меня. Я хочу, чтоб он был мертв.
– Нет. Ты никуда не пойдешь. Я не отпускаю тебя. – Как же Карл не поймет, что эта затея слишком рискованна? Главное – спешить к Двери, а не выслеживать выживших работорговцев.
– Ты не остановишь меня. – Карл привязывал болтающиеся цепи к запястью, пропуская тряпочки в звенья. Привязал, сильно встряхнул… Ни звука. – И не пытайся отговаривать Уолтера. – Воин повторил ту же процедуру с другой рукой и занялся ногами. – Ты оставил меня за себя, помнишь?
– Только пока…
– Вот именно. – Карл повел плечами. – Ты все еще не можешь командовать – насколько мне известно. – Сильными пальцами Карл сжал плечо Ахиры. – Мы вернемся. Не волнуйся.
Два шага к дверям – и Карл Куллинан исчез.
До самого рассвета Аристобулус сидел на страже: маг по-портновски устроился на одеяле на крыше фургона, пристроив рядом мех с водой и держа в голове наготове заклинание Огня.
Когда занялся день, на горизонте показалось пятнышко. Маг поднялся и приготовился. Если это возвращаются Карл и Хаким – что ж, отлично. Если нет – тоже неплохо, только по другой причине. Маленькой группке обычных людей не совладать с ним, кроме как стрелой, а он сожжет их задолго до этого.
Пятнышко постепенно увеличивалось – и наконец стало видно, что это их прежний открытый фургон, только тащат его на сей раз восемь коней. Карл и Хаким сидели на облучке – перемазанные, но невредимые.
– Карл, Хаким, – окликнул маг, – все ли… – Не сумев подобрать подходящего слова, Аристобулус смолк.
Куллинан натянул поводья.
– Тихо-тихо, – сказал он животным. Взял со дна кожаный мешок, спрыгнул с облучка и похлопал крупную кобылу, что прежде была под ним. – Больше тебе не придется таскать фургон. Завтра же возвращаюсь в седло.
Он остановился перед магом и, задрав голову, взглянул на Аристобулуса.
– Мы убили их всех, – сказал он так просто, будто сообщил, который час.
– Ты уверен? – спросил Аристобулус. – И Ольмина тоже?
Карл полез в кожаный мешок.
– И Ольмина. – Он вытащил руку. Покачиваясь на зажатых сильными пальцами черных волосах, голова Ольмина тихонько кивала, соглашаясь со сказанным.
Глава тринадцатая
К БРЕМОНУ
Уныние и отчаяние хоть и часто, но далеко не всегда совпадают; между ними есть разница: страхи уныния беспричинны, для отчаяния же нужна причина самая серьезная; уныние порождается печалью и страхом, а отчаяние питает их, как и всю безутешность скорби.
Роберт Бартон.
Карл не знал, когда это случилось, но у него появилась привычка – растирать запястья, словно чтобы убедиться, что наручники сняты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32