– А мне как теперь попасть домой?
– Не знаю. И я не это имел в виду. Я вовсе не собираюсь застревать здесь на веки вечные.
Одно дело – играть воина, совсем другое – вспоминать, как твой меч вспарывает чье-то брюхо, словно перезрелый плод… Карлу Куллинану это не нравилось. Но я уже не Карл Куллинан. Во мне сейчас больше от Барака. Что, может быть, к лучшему. Карл и Энди-Энди были почти одного роста, так что, надевая каблуки, она смотрела на него сверху вниз. Теперь он был выше на фут, если не больше. Когда он стоял рядом, ей приходилось задирать голову, чтобы взглянуть на него. Она же не изменилась, во всяком случае, внешне, только джинсы и рубашку сменило свободно ниспадающее одеяние мага.
И еще в ее глазах стоял страх – вещь небывалая.
– Карл, как мы вер…
– Не знаю. Но что-нибудь…
– Беседа личная или можно присоединиться? – громыхнул позади голос Уолтера Словотского.
Карл резко обернулся. Он не слышал, как подошел великан – впрочем, разве он великан? Я на полголовы его выше.
– Не делай так.
– Как? – невинно осведомился Уолтер. Не считая Энди-Энди, он изменился меньше всех из отряда. Разве что кожа чуть посмуглела, черные волосы стали длиннее и прямее, глаза окружили морщинки – но и все. Даже улыбчивая уверенность, что с миром все в порядке, осталась при нем.
– Не подкрадывайся ко мне. Я этого не люблю.
Словотский пожал плечами, на обнаженной груди заиграли мышцы. Он был одет, как Хаким: без рубахи, штаны стянуты на талии тугим поясом, обмотки схвачены ремнями сандалий. Слева у бедра подрагивал в кожаных ножнах хищно изогнутый ятаган. Справа висела паутина ремней и кинжалов. Словотский потер виски.
– Наверное, мне стоило бы извиниться. Ходить бесшумно стало вдруг для меня совершенно естественным. Я… я заигрался с новой игрушкой, Карл. Или лучше называть тебя Барак?
– Карл. – Он заставил себя улыбнуться. – Барак дал бы тебе по башке – чтобы лучше запомнил.
– Хорошо сказано. А ты зови меня Уолтером. Хаким всадил бы тебе кинжал в ребра за то… – Он осекся, озадаченно взглянув на собственную ладонь. – Прости. Это не я.
– Я понимаю. – Карл убрал ладонь с рукояти меча. – Вопрос в том…
– … что нам, черт побери, делать? – В голосе Энди-Энди как будто прибавилось сил. Чуть-чуть.
Карл улыбнулся ей. Она приходила в себя. Пару минут назад ударение оказалось бы не на «чёрте», а на «делать».
– В теории все просто, – сказал Словотский.
– Чепуха. – Она обвела рукой окрестности. – Просто?
– На самом деле просто все. – Он поднял ухоженный палец. – Сначала определяем, чего мы хотим.
Взгляд, которым Словотский при этом окинул Андреа, Карлу совсем не понравился, но он промолчал.
– Потом выясняем, что мы должны сделать, чтобы добиться желаемого. – Еще один палец. – И наконец, – Уолтер добавил третий и принялся барабанить всеми тремя пальцами по другой руке, – выполняем это. Так уж устроена жизнь. – Он ткнул пальцем в город. – Так или иначе, мы ведь в мире, который описывал док?
– Похоже на то, но…
– Никаких «но», Карл. Это должно стать нашим базовым предположением, пока мы не узнаем иного. Что вряд ли случится. Я хочу сказать: я обрел умения, которыми никогда не владел, ты стал выше на целый фут, голова Дории забита целительскими заклятиями, которые так и рвутся наружу, Джеймс…
– Ясно. Но что это нам дает?
– Подумай – и поймешь. Все просто. Приключение, в которое отправил нас док, называлось, если помнишь, «Поход к Вратам Между Мирами». Как мы здесь очутились, я понятия не имею. Но если мы хотим вернуться, то, совершенно очевидно, должны отыскать эти самые Врата. – Он показал на деревянные короба в каких-то пятидесяти ярдах в стороне. Один короб стоял открытым и был пуст; другие пять, темные и гладкие, были закрыты. – Готов побиться об заклад, там внутри что-то, что даст нам ключ. Или что-нибудь получше, чем ключ.
Из-за коробов доносились приглушенные голоса.
– Они еще не добудились Рикетти?
– Нет, но стараются. Джимми – пусть будет Ахира, ему так больше нравится – Ахира считает, что стоит иметь под рукой полностью пришедшего в себя мага, прежде чем начинать открывать эти ящики. Не в обиду тебе, Лотана…
– Андреа.
– Ладно, Андреа – не в обиду тебе, но я не стал бы полагаться на тебя, если б пришлось заколдовывать ящики. Думаешь, ты могла бы опустить Призрачную завесу?
– Не понимаю, о чем ты… погоди-ка. – Она поднесла ладони к вискам, пальцы впились в голову. – Как странно! Я знаю то, чего не знаю, если вы меня понимаете.
Карл легко коснулся ее руки.
– Понимаем, конечно.
Она вцепилась в его руку так, что побелели костяшки пальцев.
– Завеса – это такие чары, они наводятся обычно на дверь или любой вход. Они поражают всякого, кто пытается войти, если только входящим не дано специальное разрешение или если чары не разрушены. – Голос ее звучал спокойно и деловито. – Как вон те, на городе. – Она махнула рукой на городские стены. – Верно?
– Что на городе? – хором спросили Карл и Уолтер. Она фыркнула.
– Не морочьте мне голову!
Карл вздохнул и посмотрел на город. Просто город, просто стены – никаких надписей.
– Ты что-нибудь видишь, Уолтер?
– Нет. – Уолтер приподнял бровь. – Эту часть игры мне всегда бывало трудно переварить.
Карл кивнул.
– Мне тоже. – Он пожал плечами. – Ну что ж…
– Если не возражаете, мне хотелось бы знать, о чем речь.
– Мы не видим магических надписей, – сказал Карл. – Для меня и Уолтера это просто стена.
– Что за глупости, они же видны как… – Она обернулась. – Правда не видите?
– Правда. Дейтон говорил, если у тебя нет магического дара, любые магические письмена будут для тебя незримы. Что там написано?
– Я могу их видеть, но не читать. Кроме того, произнести этого все равно нельзя – но из нас с Аристобулусом, попади мы в город, получится что-то вроде цыплят на гриле – такие же поджаристые и с корочкой. – Девушка наморщила лоб. – Погодите. Откуда я…
– Мир научил, – сказал Словотский. – Кажется, магов здесь не слишком-то жалуют. Похоже, кто-нибудь из них содрал с горожан за работу больше, чем нужно. – Он ухмыльнулся. – Впрочем, остается еще одна возможность – не желаешь поискать заклятия в этих коробках?
Карл нахмурился.
– По-моему, ты говорил, Ахира хочет подождать.
– Сперва я осмотрю их с ним вместе. Но, – он положил руку на плечо Энди-Энди, – сдается, ты и без того знаешь, что там.
Карл подавил желание столкнуть его ладонь с плеча девушки.
– Так почему бы тебе не отправиться их осматривать с ним на пару?
– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты не возражаешь, чтобы он командовал партией? Кто-нибудь наверняка возразит. – Лицо Словотского было безразлично, как маска.
Карл с минуту подумал. В игре он всегда радовался, когда ему выпадала редкая возможность возглавить отряд. Но сейчас это по жизни. Это не игра, это – жизнь.
– Только не я. Во всяком случае, пока не объявится какой-нибудь ПМ.
– ПМ? – удивилась Андреа. – Это еще кто?
Словотский широко улыбнулся.
– Сокращение от «Польский Миноискатель». – Он зажал руками уши и в шутливом ужасе скорчился на земле. – Бабах! А если серьезно – это способ проверки на ловушки. Посылаешь на разведку незначительного персонажа. Если ловушки впереди нет, все прекрасно, а если есть – игрок возвращается в игру новым персонажем. Старому, конечно, приходится туго, но…
Андреа взглянула на него:
– Ты хочешь сказать – он погибает.
– Верно, но…
– Но у нас такого не будет, – проговорил Карл. – Во всяком случае, пока есть я.
– Карл, я сама за себя могу сказать. – Она смерила обоих злым взглядом. – И делать из меня морскую свинку я не дам.
– Я все понял, – кивнул Словотский и пошел прочь.
– Карл, он такой… самоуверенный.
– Уолтер всегда такой. И Хаким, возможно, тоже. Именно этому свойству Уолтера он всегда завидовал.
Всегда так уверен в себе, о чем бы ни шла речь. И так свободно держится с женщинами.
Карл тряхнул головой. Даже с Энди-Энди он ощущал неловкость, смущение. А ведь она была другом.
– О чем задумался?
Он возвратил ей улыбку.
– Ни о чем. – Чудно. Вот он здесь – бог весть где, и страшно ему больше, чем он осмеливается признаться даже самому себе. А думает он о том, как хорошо стоять с ней рядом. – И ты все равно не поверишь.
– Спорим?
– Что скажешь? – осведомился Ахира.
– Думаю, он в шоке. – Дория, стоящая на коленях у расслабленного тела Аристобулуса, подняла взгляд. – Поверхностное дыхание, нитевидный пульс… – Ее пальцы погрузились в короткие седые волосы мага. – А еще он мог удариться головой о короб. Во всяком случае, шишка у него есть. – Она наклонилась, внимательно осматривая голову. – Хотя кожа не повреждена. Как ты думаешь, в этих коробах найдется одно-два одеяла? Его надо держать в тепле.
– Нет.
Что значит – нет? Он может умереть.
Ахира подавил улыбку – она бы не поняла. Но ему стало приятно: Дория никогда, ни за что не стала бы спорить с калекой.
Но он больше не калека. Он покачался на крепких ногах, наслаждаясь тем, как это правильно, как естественно. Он – Ахира Кривоног, и он силен, а не просто нормален.
– Он не умрет. Попробуй на нем свое Исцеляющее Заклятие – то, для легких ран. Полагаю, это можно приравнять к легкой ране.
– Но, Джеймс…
– Никаких «но». Ты клирик, целитель. Ты сама жаловалась, что заклинания жужжат у тебя в голове. Вот и избавься от одного. Тебе придется помолиться потом, чтобы его вернуть, но потом у нас будет куча времени.
Ее лицо побелело.
– Я… я не знаю, смогу ли…
– Я верю в тебя, Дория Исцеляющая Длань. И Аристобулус тоже верит. Делай, что должно. Не медли.
Она кивнула, неохотно соглашаясь, и положила распластанные ладони на грудь старика. Лак с ее ногтей исчез – так же, как исчез из ее поведения страх перед Ахирой. Возможно, в глубине души Дории Перлштейн прятались и страх, и растерянность. Но целительница не выказывала ни того, ни другого.
– Спокойнее, – прошептал Ахира. – Все получится. Ты же проделывала это тысячу раз.
Глаза Дории медленно закрывались, пока она переносила вес на руки, на грудь Аристобулуса. Старик был плох; кожа его посерела, дыхание едва теплилось.
Странные, влажные звуки полились из губ Дории – сперва медленно, потом водопадом. Ахира внимательно вслушивался в слова, стараясь запомнить их.
Без толку – ему не запомнились ни фразы, ни слова, ни звука. Они исчезли из его головы, растаяли, как снежинка в ладони.
Град звуков ударил в Аристобулуса, он задышал глубже, щеки порозовели. Пальцы откинутой руки пошевелились, сжались, глаза распахнулись.
Аристобулус судорожно вздохнул, и из его губ излился поток звуков, непристойно гортанных и резких.
С пальцев его воздетой руки, шипя, как бешеная змея, сорвалась молния – и в щепки разнесла ближайший короб, оставив лишь груду дымящихся обломков.
– Идиот! – Ахира, рванувшись вперед, сжал шею мага.
– Прекрати! Прекрати же! – По спине гнома забарабанили кулачки Дории.
Ахира неохотно выпустил Аристобулуса, и голова старика упала в траву.
Глаза мага были широко раскрыты.
– Ты сказал – держи заклинание наготове, ты же сам мне так сказал, Ахира. – Он потер лоб. – Ахира? Или ты Джеймс? – Он закусил губу.
Ахира с отвращением сплюнул и встал.
– Позаботься о нем, Дория. И пусть не попадается мне на глаза. – Он заговорил громче. – Барак, Ловкач, Хаким, Лотана, идите сюда. Попробуем отыскать хоть что-нибудь путное в этой… помойке.
– Я… я не понял, – захныкал маг и зарыдал, завыл, как испуганный ребенок.
Проползав с полчаса на коленях, вдоволь накопавшись в обломках кости и рога, осколках стекла и глины, Ахира дал отбой.
– Кто-нибудь что-нибудь нашел?
Барак почесал измазанным в саже пальцем кончик носа, что не сделало чище ни палец, ни нос.
– Не-а. Что бы там ни было – оно пропало. – Он поднял выщербленный кусок рога и поскреб его ногтем. – Чем бы это, по-вашему, могло быть?
Хаким пожал плечами.
– Рог Джошуа?
Ловкач тихонько выругался.
– Если я не окончательно перестал соображать, то вот эти клочки пергамента и кожи были магическими книгами. Были. Если только мы не отыщем дубликаты в других ящиках – можно распроститься с надеждой, что Лот… Андреа и Ари смогут восстанавливать свои заклинания. – Он швырнул в мага обрывком книги. – Болван хренов.
Это надо было прекратить. Ахира был согласен с Ловкачом, но что сделано, то сделано. Вопрос был – что теперь делать. И он вовсе не был уверен, что знает это. Не важно. Предводитель должен выглядеть так, будто точно знает, что и зачем делает. Хотя бы выглядеть.
– Заткнись, Ловкач. Продолжаем. Лотана?
– Андреа, – с дружеским кивком поправила она. Отлично – хотя бы кто-то на его стороне. – Да, Ахира?
– Как думаешь, ты смогла бы проверить на присутствие чар остальные короба? Разумеется, не касаясь их.
Хаким поднял руку.
– Лучше я проверю их на механические ловушки.
– Отлично. Займитесь этим – вы двое. И если опасности нет, пусть Барак их откроет.
Барак медленно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Не знаю. И я не это имел в виду. Я вовсе не собираюсь застревать здесь на веки вечные.
Одно дело – играть воина, совсем другое – вспоминать, как твой меч вспарывает чье-то брюхо, словно перезрелый плод… Карлу Куллинану это не нравилось. Но я уже не Карл Куллинан. Во мне сейчас больше от Барака. Что, может быть, к лучшему. Карл и Энди-Энди были почти одного роста, так что, надевая каблуки, она смотрела на него сверху вниз. Теперь он был выше на фут, если не больше. Когда он стоял рядом, ей приходилось задирать голову, чтобы взглянуть на него. Она же не изменилась, во всяком случае, внешне, только джинсы и рубашку сменило свободно ниспадающее одеяние мага.
И еще в ее глазах стоял страх – вещь небывалая.
– Карл, как мы вер…
– Не знаю. Но что-нибудь…
– Беседа личная или можно присоединиться? – громыхнул позади голос Уолтера Словотского.
Карл резко обернулся. Он не слышал, как подошел великан – впрочем, разве он великан? Я на полголовы его выше.
– Не делай так.
– Как? – невинно осведомился Уолтер. Не считая Энди-Энди, он изменился меньше всех из отряда. Разве что кожа чуть посмуглела, черные волосы стали длиннее и прямее, глаза окружили морщинки – но и все. Даже улыбчивая уверенность, что с миром все в порядке, осталась при нем.
– Не подкрадывайся ко мне. Я этого не люблю.
Словотский пожал плечами, на обнаженной груди заиграли мышцы. Он был одет, как Хаким: без рубахи, штаны стянуты на талии тугим поясом, обмотки схвачены ремнями сандалий. Слева у бедра подрагивал в кожаных ножнах хищно изогнутый ятаган. Справа висела паутина ремней и кинжалов. Словотский потер виски.
– Наверное, мне стоило бы извиниться. Ходить бесшумно стало вдруг для меня совершенно естественным. Я… я заигрался с новой игрушкой, Карл. Или лучше называть тебя Барак?
– Карл. – Он заставил себя улыбнуться. – Барак дал бы тебе по башке – чтобы лучше запомнил.
– Хорошо сказано. А ты зови меня Уолтером. Хаким всадил бы тебе кинжал в ребра за то… – Он осекся, озадаченно взглянув на собственную ладонь. – Прости. Это не я.
– Я понимаю. – Карл убрал ладонь с рукояти меча. – Вопрос в том…
– … что нам, черт побери, делать? – В голосе Энди-Энди как будто прибавилось сил. Чуть-чуть.
Карл улыбнулся ей. Она приходила в себя. Пару минут назад ударение оказалось бы не на «чёрте», а на «делать».
– В теории все просто, – сказал Словотский.
– Чепуха. – Она обвела рукой окрестности. – Просто?
– На самом деле просто все. – Он поднял ухоженный палец. – Сначала определяем, чего мы хотим.
Взгляд, которым Словотский при этом окинул Андреа, Карлу совсем не понравился, но он промолчал.
– Потом выясняем, что мы должны сделать, чтобы добиться желаемого. – Еще один палец. – И наконец, – Уолтер добавил третий и принялся барабанить всеми тремя пальцами по другой руке, – выполняем это. Так уж устроена жизнь. – Он ткнул пальцем в город. – Так или иначе, мы ведь в мире, который описывал док?
– Похоже на то, но…
– Никаких «но», Карл. Это должно стать нашим базовым предположением, пока мы не узнаем иного. Что вряд ли случится. Я хочу сказать: я обрел умения, которыми никогда не владел, ты стал выше на целый фут, голова Дории забита целительскими заклятиями, которые так и рвутся наружу, Джеймс…
– Ясно. Но что это нам дает?
– Подумай – и поймешь. Все просто. Приключение, в которое отправил нас док, называлось, если помнишь, «Поход к Вратам Между Мирами». Как мы здесь очутились, я понятия не имею. Но если мы хотим вернуться, то, совершенно очевидно, должны отыскать эти самые Врата. – Он показал на деревянные короба в каких-то пятидесяти ярдах в стороне. Один короб стоял открытым и был пуст; другие пять, темные и гладкие, были закрыты. – Готов побиться об заклад, там внутри что-то, что даст нам ключ. Или что-нибудь получше, чем ключ.
Из-за коробов доносились приглушенные голоса.
– Они еще не добудились Рикетти?
– Нет, но стараются. Джимми – пусть будет Ахира, ему так больше нравится – Ахира считает, что стоит иметь под рукой полностью пришедшего в себя мага, прежде чем начинать открывать эти ящики. Не в обиду тебе, Лотана…
– Андреа.
– Ладно, Андреа – не в обиду тебе, но я не стал бы полагаться на тебя, если б пришлось заколдовывать ящики. Думаешь, ты могла бы опустить Призрачную завесу?
– Не понимаю, о чем ты… погоди-ка. – Она поднесла ладони к вискам, пальцы впились в голову. – Как странно! Я знаю то, чего не знаю, если вы меня понимаете.
Карл легко коснулся ее руки.
– Понимаем, конечно.
Она вцепилась в его руку так, что побелели костяшки пальцев.
– Завеса – это такие чары, они наводятся обычно на дверь или любой вход. Они поражают всякого, кто пытается войти, если только входящим не дано специальное разрешение или если чары не разрушены. – Голос ее звучал спокойно и деловито. – Как вон те, на городе. – Она махнула рукой на городские стены. – Верно?
– Что на городе? – хором спросили Карл и Уолтер. Она фыркнула.
– Не морочьте мне голову!
Карл вздохнул и посмотрел на город. Просто город, просто стены – никаких надписей.
– Ты что-нибудь видишь, Уолтер?
– Нет. – Уолтер приподнял бровь. – Эту часть игры мне всегда бывало трудно переварить.
Карл кивнул.
– Мне тоже. – Он пожал плечами. – Ну что ж…
– Если не возражаете, мне хотелось бы знать, о чем речь.
– Мы не видим магических надписей, – сказал Карл. – Для меня и Уолтера это просто стена.
– Что за глупости, они же видны как… – Она обернулась. – Правда не видите?
– Правда. Дейтон говорил, если у тебя нет магического дара, любые магические письмена будут для тебя незримы. Что там написано?
– Я могу их видеть, но не читать. Кроме того, произнести этого все равно нельзя – но из нас с Аристобулусом, попади мы в город, получится что-то вроде цыплят на гриле – такие же поджаристые и с корочкой. – Девушка наморщила лоб. – Погодите. Откуда я…
– Мир научил, – сказал Словотский. – Кажется, магов здесь не слишком-то жалуют. Похоже, кто-нибудь из них содрал с горожан за работу больше, чем нужно. – Он ухмыльнулся. – Впрочем, остается еще одна возможность – не желаешь поискать заклятия в этих коробках?
Карл нахмурился.
– По-моему, ты говорил, Ахира хочет подождать.
– Сперва я осмотрю их с ним вместе. Но, – он положил руку на плечо Энди-Энди, – сдается, ты и без того знаешь, что там.
Карл подавил желание столкнуть его ладонь с плеча девушки.
– Так почему бы тебе не отправиться их осматривать с ним на пару?
– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты не возражаешь, чтобы он командовал партией? Кто-нибудь наверняка возразит. – Лицо Словотского было безразлично, как маска.
Карл с минуту подумал. В игре он всегда радовался, когда ему выпадала редкая возможность возглавить отряд. Но сейчас это по жизни. Это не игра, это – жизнь.
– Только не я. Во всяком случае, пока не объявится какой-нибудь ПМ.
– ПМ? – удивилась Андреа. – Это еще кто?
Словотский широко улыбнулся.
– Сокращение от «Польский Миноискатель». – Он зажал руками уши и в шутливом ужасе скорчился на земле. – Бабах! А если серьезно – это способ проверки на ловушки. Посылаешь на разведку незначительного персонажа. Если ловушки впереди нет, все прекрасно, а если есть – игрок возвращается в игру новым персонажем. Старому, конечно, приходится туго, но…
Андреа взглянула на него:
– Ты хочешь сказать – он погибает.
– Верно, но…
– Но у нас такого не будет, – проговорил Карл. – Во всяком случае, пока есть я.
– Карл, я сама за себя могу сказать. – Она смерила обоих злым взглядом. – И делать из меня морскую свинку я не дам.
– Я все понял, – кивнул Словотский и пошел прочь.
– Карл, он такой… самоуверенный.
– Уолтер всегда такой. И Хаким, возможно, тоже. Именно этому свойству Уолтера он всегда завидовал.
Всегда так уверен в себе, о чем бы ни шла речь. И так свободно держится с женщинами.
Карл тряхнул головой. Даже с Энди-Энди он ощущал неловкость, смущение. А ведь она была другом.
– О чем задумался?
Он возвратил ей улыбку.
– Ни о чем. – Чудно. Вот он здесь – бог весть где, и страшно ему больше, чем он осмеливается признаться даже самому себе. А думает он о том, как хорошо стоять с ней рядом. – И ты все равно не поверишь.
– Спорим?
– Что скажешь? – осведомился Ахира.
– Думаю, он в шоке. – Дория, стоящая на коленях у расслабленного тела Аристобулуса, подняла взгляд. – Поверхностное дыхание, нитевидный пульс… – Ее пальцы погрузились в короткие седые волосы мага. – А еще он мог удариться головой о короб. Во всяком случае, шишка у него есть. – Она наклонилась, внимательно осматривая голову. – Хотя кожа не повреждена. Как ты думаешь, в этих коробах найдется одно-два одеяла? Его надо держать в тепле.
– Нет.
Что значит – нет? Он может умереть.
Ахира подавил улыбку – она бы не поняла. Но ему стало приятно: Дория никогда, ни за что не стала бы спорить с калекой.
Но он больше не калека. Он покачался на крепких ногах, наслаждаясь тем, как это правильно, как естественно. Он – Ахира Кривоног, и он силен, а не просто нормален.
– Он не умрет. Попробуй на нем свое Исцеляющее Заклятие – то, для легких ран. Полагаю, это можно приравнять к легкой ране.
– Но, Джеймс…
– Никаких «но». Ты клирик, целитель. Ты сама жаловалась, что заклинания жужжат у тебя в голове. Вот и избавься от одного. Тебе придется помолиться потом, чтобы его вернуть, но потом у нас будет куча времени.
Ее лицо побелело.
– Я… я не знаю, смогу ли…
– Я верю в тебя, Дория Исцеляющая Длань. И Аристобулус тоже верит. Делай, что должно. Не медли.
Она кивнула, неохотно соглашаясь, и положила распластанные ладони на грудь старика. Лак с ее ногтей исчез – так же, как исчез из ее поведения страх перед Ахирой. Возможно, в глубине души Дории Перлштейн прятались и страх, и растерянность. Но целительница не выказывала ни того, ни другого.
– Спокойнее, – прошептал Ахира. – Все получится. Ты же проделывала это тысячу раз.
Глаза Дории медленно закрывались, пока она переносила вес на руки, на грудь Аристобулуса. Старик был плох; кожа его посерела, дыхание едва теплилось.
Странные, влажные звуки полились из губ Дории – сперва медленно, потом водопадом. Ахира внимательно вслушивался в слова, стараясь запомнить их.
Без толку – ему не запомнились ни фразы, ни слова, ни звука. Они исчезли из его головы, растаяли, как снежинка в ладони.
Град звуков ударил в Аристобулуса, он задышал глубже, щеки порозовели. Пальцы откинутой руки пошевелились, сжались, глаза распахнулись.
Аристобулус судорожно вздохнул, и из его губ излился поток звуков, непристойно гортанных и резких.
С пальцев его воздетой руки, шипя, как бешеная змея, сорвалась молния – и в щепки разнесла ближайший короб, оставив лишь груду дымящихся обломков.
– Идиот! – Ахира, рванувшись вперед, сжал шею мага.
– Прекрати! Прекрати же! – По спине гнома забарабанили кулачки Дории.
Ахира неохотно выпустил Аристобулуса, и голова старика упала в траву.
Глаза мага были широко раскрыты.
– Ты сказал – держи заклинание наготове, ты же сам мне так сказал, Ахира. – Он потер лоб. – Ахира? Или ты Джеймс? – Он закусил губу.
Ахира с отвращением сплюнул и встал.
– Позаботься о нем, Дория. И пусть не попадается мне на глаза. – Он заговорил громче. – Барак, Ловкач, Хаким, Лотана, идите сюда. Попробуем отыскать хоть что-нибудь путное в этой… помойке.
– Я… я не понял, – захныкал маг и зарыдал, завыл, как испуганный ребенок.
Проползав с полчаса на коленях, вдоволь накопавшись в обломках кости и рога, осколках стекла и глины, Ахира дал отбой.
– Кто-нибудь что-нибудь нашел?
Барак почесал измазанным в саже пальцем кончик носа, что не сделало чище ни палец, ни нос.
– Не-а. Что бы там ни было – оно пропало. – Он поднял выщербленный кусок рога и поскреб его ногтем. – Чем бы это, по-вашему, могло быть?
Хаким пожал плечами.
– Рог Джошуа?
Ловкач тихонько выругался.
– Если я не окончательно перестал соображать, то вот эти клочки пергамента и кожи были магическими книгами. Были. Если только мы не отыщем дубликаты в других ящиках – можно распроститься с надеждой, что Лот… Андреа и Ари смогут восстанавливать свои заклинания. – Он швырнул в мага обрывком книги. – Болван хренов.
Это надо было прекратить. Ахира был согласен с Ловкачом, но что сделано, то сделано. Вопрос был – что теперь делать. И он вовсе не был уверен, что знает это. Не важно. Предводитель должен выглядеть так, будто точно знает, что и зачем делает. Хотя бы выглядеть.
– Заткнись, Ловкач. Продолжаем. Лотана?
– Андреа, – с дружеским кивком поправила она. Отлично – хотя бы кто-то на его стороне. – Да, Ахира?
– Как думаешь, ты смогла бы проверить на присутствие чар остальные короба? Разумеется, не касаясь их.
Хаким поднял руку.
– Лучше я проверю их на механические ловушки.
– Отлично. Займитесь этим – вы двое. И если опасности нет, пусть Барак их откроет.
Барак медленно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32