- произнес Карамон, словно защищаясь. При этом в глубине души он прекрасно понимал правоту рыцаря.
Стурм лишь хмыкнул, а затем добавил шепотом:
- Откуда твоему брату известен путь? Кто указал ему? Или мы бредем наугад?
Карамон видел, как уверенно шагает его брат по вьющейся между деревьями дорожке. Теперь он шел гораздо медленнее, иногда оглядываясь или стуча по земле посохом, словно слепой, однако вовсе не казался заблудившимся. Волшебник двигался прямиком к своей цели, останавливаясь лишь ненадолго, чтобы осмотреться, и вновь уверенно продолжал путь.
- Он говорил, что знает дорогу. - Карамон заметил удивленный взгляд Светлого Меча и добавил: - Рейсту многое известно из книг.
Воин тут же пожалел о своем замечании, вспомнив фолиант заклинаний в темно-синем переплете. И Карамон поспешно отогнал от себя мысль о нем. Воину даже думать не хотелось о том, что Рейст нашел указания в магической книге, принадлежавшей злому волшебнику.
- А может, Флинт сказал, - произнес Карамон, поразмыслив, и эта догадка его взбодрила. - Да, наверное, Флинт.
Светлый Меч осознавал бесполезность попыток доказать очевидное: Флинт не подсказал бы Рейстлину даже времени. Широкоплечий гигант обманывал себя насчет Рейстлина слишком долго и не признал бы правды, даже разложи Стурм все по полочкам.
Отдалившись от своих попутчиков, Рейстлин, тем не менее, прекрасно знал, о чем они говорили. Колдун мог бы процитировать их обоих слово в слово. Пусть Светлый Меч распинается сколь угодно долго, понося его на чем свет стоит, брат встанет на его защиту. Карамон всегда его защищал. Иногда Рейстлину это даже претило, возникало страстное желание привести внешний облик великана в соответствие с интеллектуальными способностями, то есть превратить братца в овражного гнома. Но тогда от Карамона не будет никакой пользы, а юный волшебник пока еще в нем нуждался. Придет день, и он перестанет зависеть от своего брата-близнеца. Однако до того времени надо еще дожить, в этом-то ему и посодействует безмозглый увалень.
Рейстлин оглянулся через плечо на своих попутчиков: его брат смиренно трусил по дорожке, словно вьючное животное, Стурм Светлый Меч, рыцарь без страха и упрека (а также без ума и фантазии), тащил в мешке отличительные знаки своего благородства.
«Зачем он пошел с нами? - недоумевал алый маг, изредка поглядывая по сторонам. Этот вопрос не давал ему покоя. - Разумеется, благородного рыцаря мало волнует мое благополучие! Он заявил, что боится за Карамона. Да ведь Стурм прекрасно знает: мой брат опытный воин и сам способен за себя постоять. У Меча есть иная причина. Интересно, какая? Что могло привлечь его в Черепе?»
Надо сказать, Рейстлин толком не понимал даже причин собственной тяги к этому месту.
Колдун внимательно оглядел гладкую поверхность горы, преградившей им путь. Он искал знак, едва проступавший из тумана подсознания, но с каждым сделанным шагом все более отчетливо проявлявшийся. Маг твердо знал, что ищет, или, точнее, был уверен, что узнает, увидев. Никогда прежде он не ходил этой дорогой, но в то же время все здесь казалось ему смутно знакомым.
В тот самый день, когда в роще на них напал дракон, Рейстлин записывал новое заклинание в своей книге, однако перо внезапно самовольно вывело на странице «Череп».
Колдун тогда удивленно уставился на слово. Он смотрел на перо и свою иссохшую руку. Рейстлин вырвал испорченную страницу и вновь попытался написать заклинание. И снова на странице появилось слово «Череп». Рейстлин недовольно и изумленно отбросил перо, напрягая память. Наконец ему удалось припомнить, где слышал он это название и в связи с чем.
Фистандантилус. В Черепе покоился прах этого волшебника.
Тогда по телу алого мага пробежали мурашки, его начало трясти словно в лихорадке. Он и не думал об этом ранее, однако Череп, вероятно, находился неподалеку от их лагеря. Что за чудеса мог он там найти! Старинные магические предметы, книги заклинаний, подобные недавно обретенной.
То была награда, и все же Рейстлина не оставляло скверное чувство, будто в это место его влечет некая могущественная и злая сила. Если так, молодой волшебник превозможет ее и подчинит себе… когда придет время, разумеется. Для этого он и решил взять с собой рыцаря.
Стурм Светлый Меч был несносным, самонадеянным занудой, не способным и куска в рот положить, не прочитав вперед молитвы. При всем при том в искусстве владения мечом равных ему Рейстлин не знал. Может, Череп и впрямь всего-навсего обыкновенная груда камней, как маг говорил на вчерашней встрече, однако сам он верил в это мало.
- Так, значит, Рейстлин отправился к Черепу, - пробурчал Флинт. - Что ж, скатертью дорожка. Только вот он поволок с собой на гибель двух хороших людей, Карамона и Стурма.
- Давай надеяться, что все обойдется, - отозвался через плечо Танис, проверяя содержимое дорожных мешков. - Ты готов?
- Как всегда, - хмыкнул гном в седую бороду. - Попомни мои слова, это пустая трата времени. Если и удастся отыскать врата, в чем я очень сомневаюсь, гномы все равно не откроют их нам. А если и откроют, то не впустят внутрь. Сердца обитателей Торбардина окаменели, как сама гора. Я иду только для того, чтобы потом сказать тебе: «Я же предупреждал».
- В мире все меняется, может, и сердца гномов сделались мягче, - предположил Танис.
Флинт выразительно засопел и удалился укладывать вещи, оставив Таниса утешать жутко расстроенного кендера. Даже обыкновенно победно вздернутый хвостик удрученно обвис на макушке.
- Пожалуйста, ну пожалуйста, позволь мне пойти с вами, - канючил Тассельхоф. Он сидел на стуле, поджав колени и упрямо глядя на Полуэльфа. - Ведь это же такой пустяк. В конце концов, я не пожалел для тебя своей лучшей карты.
- Если ты увяжешься за нами, - грозно пробасил Флинт из другого конца пещеры, - нам не откроют ворота еще лет триста. Гномы ни за что не впустят кендера в свое горное жилище.
- А я думаю, впустят, - уцепился за эту мысль Тас. - В конце концов, гномы и кендеры состоят в родстве.
- Дудки! - прорычал Флинт, который расценил это заявление как личное оскорбление.
- Так оно и есть, - не унимался Непоседа, - Вначале были карлики, потом появился Грэйгем. Гномы пытались его поймать, но они ж неуклюжие… Вот что-то и стряслось - только я позабыл, что именно, - и Реоркс превратил часть карликов в гномов, а другую в кендеров, так что мы как двоюродные братья.
Гном принялся неистово отплевываться.
- Почему бы тебе не подождать меня на свежем воздухе? - обратился к разбушевавшемуся гному Полуэльф.
Флинт бросил на несчастного «родственничка» страшный взгляд, поднял свой мешок и вышел, гордо вздернув бороду.
- Пожалуйста, Танис, - просил Тас, глядя на того самым жалобным взглядом, какой только можно вообразить. - Кто-то же должен вытаскивать тебя из всяких передряг.
- Ты гораздо больше нужен мне здесь, Тас, - чрезвычайно серьезно проговорил в ответ Полуэльф.
Тассельхоф печально покачал головой:
- Ты просто меня утешаешь.
- Теперь, после ухода Стурма, Карамона и Рейстлина и после того, как уйдем мы с Флинтом, кто присмотрит за Тикой? И Лораной? Да еще Речной Ветер с Золотой Луной останутся совсем одни. О них ты подумал?
Тас поразмыслил над сказанным. Мысль показалась ему интересной и не лишенной смысла. Потом принялся загибать пальцы:
- У Речного Ветра есть Золотая Луна. У Лораны есть Элистан… Что случилось? У тебя живот прихватило?
- Нет, с желудком у меня все в порядке, - раздраженно отозвался Танис. Он сам не понимал, отчего совместное упоминание этих двух имен приводит его в такое бешенство. Их отношения, в конце концов, не его забота.
- Просто тебя так перекосило, словно подвело живот…
- У меня ничего не болит! - отрицательно покачал головой Танис.
- Это хорошо, - заметил успокоено кендер. - Нет ничего хуже, когда желудок не в порядке перед дальней дорогой. Ты прав. Карамон ушел, и Тика осталась совсем одна. Придется мне позаботиться о ней.
- Спасибо, Тас, - сказал Полуэльф. - Просто гора с плеч.
- Пойду к ней прямо сейчас, - объявил Непоседа, ощущая, по своему обыкновению, прилив энтузиазма по поводу такого важного поручения. - Вдруг ей грозит какая-нибудь опасность.
На самом деле опасность грозила кендеру. Тика никогда не вставала раньше полудня, если предоставлялась возможность понежиться в постели, а сейчас едва занимался рассвет. Танис даже боялся думать об ожидавшем бедолагу приеме, заявись он к ней в это время суток.
Речной Ветер и Золотая Луна уже поджидали Таниса. Дочь вождя приветствовала его нежным поцелуем.
- Я упрошу богов благословить твой путь, Танис, - сказала она и добавила с улыбкой: - Хочешь ты этого или нет.
Танис промычал что-то нечленораздельное и стал теребить свою бороду. Он не знал, что ей ответить, и, решив переменить тему, обратился к Речному Ветру.
- Спасибо, друг, что согласился остаться, - сказал Танис. - Догадываюсь, что решение было непростым, да и задание, боюсь, окажется нелегким. Помнишь, как тебе надо будет поступить, куда вести людей в случае нападения?
- Помню, - мрачно отозвался вождь. - Боги на нашей стороне. Будем надеяться, что этого не случится, - тихо добавил он.
«Скорее уж боги с Верминаардом, - с горечью подумал Танис, - раз они вернули его к жизни».
Однако он кивнул и пожал Речному Ветру руку. Полуэльф еще раз напомнил об условленном месте встречи - о поселении гномов у самого подножия горы. По словам Флинта, неподалеку от него находились легендарные врата в Торбардин.
Старый гном неохотно, лишь после долгих уговоров рассказал о том, где расположена деревня, наотрез отказавшись сообщить источник этих сведений. Танис подозревал, что именно там его схватили и держали в плену. Но о подробностях этого ужасного происшествия Флинт никогда не распространялся.
Речной Ветер жестом показал на свернутую карту у себя за поясом. Он нарисовал ее прошлым вечером, следуя указаниям Флинта и сверяясь с одной из карт Тассельхофа.
- Деревня находится по другую сторону гор, но пока мы не знаем, как туда добраться, - сказал варвар.
- Путь есть, - твердо произнес Флинт.
- Ты уже много раз говорил это, но мои люди осматривали склоны и не нашли никаких следов.
- Разве твои люди - гномы? Если да, то пусть приходят со мной побеседовать, - проворчал Флинт. Он сердито глянул на Таниса, поправив висевшие за спиной топоры. - Если идем, то идем, нечего тогда стоять и болтать попусту.
- Мы проложим для вас путь, если все же придется уходить отсюда…
Танис умолк, не закончив фразы, сердце сжалось от страха. По коже побежали мурашки, волоски на теле встали дыбом. Старухи сказали бы: «наткнулся на собственную могилу». Золотая Луна побледнела, дыхание Речного Ветра участилось, кулаки сжались. Флинт выхватил топор, озираясь в поисках врага, но странное ощущение прошло, а враг так и не появился.
- Драконы, - констатировал Флинт.
- Они где-то здесь, наблюдают за нами. - Золотая Луна вздрогнула и плотнее укуталась в плащ.
Ее муж стоял запрокинув голову и вглядывался в небо. Танис тоже принялся осматривать небосвод. Друзья переглянулись, никто из них не обманывал себя.
- Видим мы их или нет, они где-то здесь. Вели людям приготовиться; если драконы нападут, времени у вас не будет.
Полуэльф помедлил, подыскивая слова ободрения, но так ничего и не надумал. Он подхватил мешок и вместе с гномом двинулся вниз по тропе.
Флинт остановился и крикнул, обернувшись через плечо:
- Прихватите топоры!
- Топоры! - повторил Речной Ветер, нахмурившись. - Он что думает, мы прорубим себе путь сквозь гору? Не нравится мне все это. Я начинаю сомневаться в том, что принял правильное решение. Надо было нам идти своей дорогой.
- Твое решение было разумным, муж мой. Даже воины Кви-кири не стали возражать, когда ты сообщил им о нем. Все понимают, что безопаснее держаться вместе. Не стоит терзаться сомнениями. Вождь, который беспрестанно оглядывается назад, в конце концов, спотыкается и падает. Так любил повторять мой отец.
- Мне нет дела до твоего отца! - со злостью бросил Речной Ветер. - Его решения тоже не всегда были верными! Ведь это он приказал своим людям побить меня камнями, или ты забыла, дочь вождя?
Он развернулся и пошел прочь, оставив Золотую Луну пораженно смотреть ему вслед.
- Он не хотел тебя оскорбить, - сказала Лорана, спустившаяся со склона. - Извини, я невольно подслушала ваш разговор. Он встревожен, только и всего. На его плечи легла огромная ответственность.
- Знаю, - ответила Золотая Луна, судорожно вздохнув. - А от меня помощи не много. Я тоже напугана. Зачем я сравнила его с отцом, когда нужно было просто дать совет. Отец был мудрым человеком и хорошим вождем. Он совершил ошибку по недоразумению.
Она вновь посмотрела вслед мужу и вздохнула:
- Я так люблю его, но от этого раню только сильнее.
- Любовь дает нам оружие более опасное, нежели ненависть, - тихо сказала Лорана.
Она взглянула вслед Флинту и Танису;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64