И куда ведет. К Гангмару его – мы и так в Могнаке. А сюда рано или поздно кто-нибудь явится. Вон дверь.
Граф указал на низенькую дверь, обитую железом. К ней из бассейна поднимались склизкие покатые ступени.
– Верно, – кивнул Ингви, – только хватать его надо сразу. Не дать даже взглянуть сюда.
– Это почему же, твое демонское? – осведомился Никлис.
– А посмотри, чего мы натворили, – указал демон на черные ошметки магических «стражей», плавающие по поверхности воды и крутящиеся под струями водопада, – если это увидят…
– Э нет, твое демонское, не скажи. Это мы из мрака сюда вышли и нам все видать. А так-то здесь тьма – для того, кто со двора заглянет. Он сперва не разглядит ничего в воде-то. Пусть уж зайдет спокойно, бедолага, а мы его тут – цап!
– Может, ты и прав… Главное, чтобы никто не заглянул сюда прежде нас… Дверь-то вроде заперта снаружи.
Стер тут же затопал, поднимая волны, к противоположной от подземного хода стене, поднялся по ступеням, выругался вполголоса, поскользнувшись на покатой ступеньке…
– Нет, открыто, – наемник чуть-чуть приоткрыл дверь и осторожно выглянул.
– Ну, чего там? – нетерпеливо окликнул солдата Гезнур.
– Другая комната, совсем темная, а в ней… – и вдруг наемник торопливо прикрыл дверь и отступил в сторону.
Все разом насторожились, сквозь плеск воды донесся характерный стук пустых ведер…
Ингви знаком велел Никлису занять позицию перед дверью рядом со Стером. Остальные присели, прячась за бортиком бассейна справа и слева от ступеней. Солдаты переглядывались, держа оружие над водой и вслушиваясь в приближающиеся легкие шаги… Шлеп-шлеп… Шлеп-шлеп… Легкие шаги босых ног… И стук пустых ведер…
* * *
Теперь и в самом деле – все. Люди отступали – бежала рыцарская кавалерия, бежали горские кланы, которым так и не пришлось вступить по-настоящему в схватку… Едва они бросились к бреши, пробитой кавалерией в сверкающем сталью фронте наступающего гномьего войска, едва успели крутануть над головой секирами, готовясь к драке – как всадники устремились им навстречу из-за пригорка, который миновали несколько минут назад… Если побежала конница сеньоров – то что оставалось делать им, пешим? Расступиться, пропуская кавалеристов и – бежать следом…
– Почему вы оставили позицию? – угрюмо буркнул Крактлин, впервые поглядев в глаза своему спасителю.
– Так ведь именно таков был ваш план, начальник! – Совершенно серьезно ответил старый гном, оглянувшись на помощников Крактлина. – После того, как всадники потеряют прыть и разгон, ввести в бой резерв, который компенсирует слабость чересчур тонкого строя в центре. Ведь так?
– Так… – растерянно пробормотал Крактлин.
Старик протянул ему руки и юному полководцу не оставалось ничего, как сделать шаг и ответить тем же. Скрежеща латами, они обнялись на вершине холма – и все войско гномов видело это. Крактлин и Гравелин, прошлое и будущее, старость и юность гномьего народа – обнялись посреди поля великой битвы. Об этом, разумеется, будут часто и много говорить… Потом… Спустя годы…
– Ну что, юноша, – прошептал Гравелин, – не все решается камнями из твоих машин, а? Нужно еще и просто уметь воевать…
– Да, – так же тихо ответил Крактлин. И не удержавшись спросил, – а что это за пики у ваших гномов?
Они отпустили друг друга и разошлись на полшага. Гравелин ответил:
– Их придумал когда-то в незапамятные времена кровожадный злодей и свирепый губитель, Сын Гангмара. Только он роздал их худосочным оркам и потому эти пики не очень-то послужили ему. Если же вооружить таким оружием наших сильных воинов – они помогают сдержать даже лучших кавалеристов людского рода… Да… Двести пятьдесят лет назад были изобретены пики с подпорками, но мало кто помнит о них… Но что же мы будем делать теперь?
Крактлин сумрачно поглядел на старика:
– Сейчас поговорим и решим, – затем обернулся к своим подручным, – ступайте. Передадите мой приказ. Выслать дозоры. Обложить этот замок. Обойти поле, собрать трофеи. Затем стать лагерем в селе… И катапульты – их охранять прежде всего!
Потом Крактлин обернулся к Гравелину:
– И все же – вы оставили позиции.
– Ну да, – спокойно согласился Серебро, – оставил, ибо в той стороне я был не нужен. Всадники, что шли за нами под флагом Фенады – не воины. Их не следует опасаться, ибо они сами боятся нас. Да, они потому-то и старались выглядеть страшными, что сами трусили. А я это сразу понял, так же как и то, что без моих копейщиков конницу людей некому будет остановить. Не в обиду будь сказано, почтенный Крактлин – но резерв необходим. И нет смысла выстраивать одинаковый заслон перед рыцарской кавалерией и перед пешими недоносками из городов… Фланги следовало ослабить, укоротить линию, но усилить центр и держать наготове резерв… Люди всегда действуют одинаково – обстрел лучников с флангов и атака кавалерии в центре. Я ведь пытался давать советы – увеличить глубину строя в центре, не атаковать, выстроиться и ждать… Послушал ты меня, сынок?
Крактлин опустил голову, принимая и упрек, и обращение на «ты».
– То-то, – тон Гравелина вовсе не был сердитым, старик произносил слова задумчиво и спокойно, словно сам слушал себя со стороны, – скажи по совести, ведь я спас сегодня всех, ибо если бы погиб ты со своими хитрыми камнеметалками – наш поход был бы закончен… Даже если бы старейшинам удалось сберечь войско… Верно?
Крактлин сокрушенно кивнул и еще ниже опустил голову.
– А теперь, – продолжил Серебро, – я скажу самое главное. Разве не я выиграл битву за Малые горы? Я. Разве не я спас этих гномов от разгрома и гибели? Я. Разве не я должен стать королем Малых гор и повелителем тех, кого спас?
– Но…
– Знаю. Знаю все и понимаю все. Послушай старика, сынок – послушай меня сейчас так, как должен был выслушать мои советы перед боем. Я не гордец и не враг своему народу. Я готов принести ленную присягу Грабедору – так, как это делают люди.
– Но ведь это люди, – осмелился все же возразить Крактлин, – негоже нам, гномам, поступать, как они…
– И это меня твои юнцы обвиняют в косности и приверженности старине? – Гравелин сдержанно улыбнулся, – новое время учит нас новым обычаям. Чужим обычаям. Орочьи копья помогли нам выиграть битву, а человеческие обычаи помогут выиграть войну. А ты мне поможешь убедить в этом Грабедора, верно?
Крактлин еще ниже опустил голову.
* * *
Словно стайка листьев, подхваченных ветром, толпа юных повес устремилась к столу, за которым сидели заговорщики. Роль ветра, несущего их, в данном случае исполнил возглас Велитиана – их вожака, которому они привыкли подчиняться беспрекословно. Но вдруг из-за развешенных по стенам гобеленов, из ниш и темных углов выступили вооруженные солдаты. Ветер подул в другую сторону. Юнцы остановились, Ролйон из Моганесы, который оставался за спиной Велитиана, юркнул за дверь – оттуда послышался его испуганный писк… И тут же стук рухнувшего тела. Маршал вскочил, опрокидывая стол и, выдернув из ножен меч, бросился во главе солдат на сторонников Велитиана. Спустя минуту все было кончено.
Юный принц остался стоять с открытым ртом – до того быстро и неожиданно наступила развязка. Вокруг него лежали окровавленные тела друзей – всех до единого постигла злая участь. Эти сопляки, без колебаний сеявшие вокруг себя смерть и ужас, чтобы поразвлечься, никогда не задумывались о том, как они сами уязвимы, как смертны их тела… Даже неся гибель другим, они не думали о том, что подобная судьба может настигнуть и их… Юности вообще не свойственно думать о таком – та же, как ей обычно не свойственна жалость… Этим молодчикам не повезло – судьба не предоставила им шанса поумнеть и угомониться…
Маршал ткнул своим окровавленным мечом в сторону остолбеневшего принца:
– Взять его! Стеречь надежно – головой ответите, ежели сбежит или сдохнет… Можете связать – но головой отвечаете! Слышали, вы?
Солдаты обступили принца и ловко скрутили ему руки. Тут Велитиан наконец сумел сбросить оцепенение и вымолвил дрожащим голосом:
– Н-не смейт-те… Я д-двор-рянин… Веревки – нельз-зя… П-позор…
Повинуясь знаку маршала, один из головорезов вогнал в перекошенный рот кляп.
– Слушай, ты, маленькая дрянь, – заверещал из-за широкой спины Каногора канцлер, – у тебя нет теперь никаких прав, ты – в нашей власти! И будешь делать то, что я скажу! Я скажу – понял? Ты своей идиотской выходкой у ворот едва все не испортил, болван! Завтра мы объявим, что принц Велитиан провел всю ночь в часовне Валлахала, предаваясь покаянию и раздумьям. Что Гилфинг вразумил его и принц раскаялся в своих несметных грехах, понял? Что отныне принц Велитиан – кроткий и богобоязненный сеньор, понял? И ты станешь таким – кротким, богобоязненным… и послушным… мне… Уведите его!
Солдаты накинули принцу на голову мешок и двое подхватили его под руки, собираясь увести прочь, но их остановил маршал:
– Еще одно. Принц Велитиан, вы, должно быть, полагаете, что нам не обойтись без вашей смазливой рожи? Так вот, ежели вы будете упрямиться, мы подыщем какого-нибудь мальца, хоть сколько-то похожего на вас лицом и фигурой, а мастер Изумруд доделает остальное. То есть, я хочу сказать, добьется полного сходства своими средствами. Понимаете? Вот и подумайте об этом. Остаток ночи вы проведете не в часовне, но я от души советую вам… как это вы сказали, сэр Гвино? А, раскаяться в своих несметных грехах.
Когда два солдата (ловкие парни в одежде без гербов и эмблем) выволокли беспомощного Велитиана из комнаты, а их товарищи вновь разбрелись по углам, маршал обернулся к канцлеру:
– А теперь, сэр Гвино, нам предстоит решить еще кое-что. Мне, признаться, очень не понравилось, как вы в конце своей речи вдруг стали заменять «мы» на «я». Мне это очень не понравилось. Как прикажете это понимать?
– Прикажу… – прошипел канцлер, отодвигаясь подальше от здоровяка Каногора, – вы, сэр, произнесли нужное слово. Я прикажу!.. О-о-о, я долго ждал этого мига, как долго!.. Я прикажу!.. Довольно все помыкали мною! Теперь мы все расставим по местам! Довольно мне лебезить перед недоумками… Вы меня презирали… Вы все меня презирали, смеялись надо мною… И из-за этого я затеял все – чтобы доказать!.. Вы все, весь двор… Вы не желали меня замечать, помыкали мной… Этот нахальный маленький безумец – принц Велитиан, да и вы маршал… Сознайтесь, вы ведь и в грош не ставили меня, несмотря на мое высокое звание?
– И сейчас не ставлю, – флегматично заявил маршал, затем, немного подумав, добавил, – труха чернильная. Гнида.
– А-а-а! – Крошечный человечек побагровел, заходясь визгом. – Взять его! Нет, убить! Убить его!
Солдаты (их в комнате оставалось шестеро), словно ожидавшие этой команды, дружно бросились на маршала. Тот проворно метнулся к стене и широко взмахнул мечом, ограждая себя ореолом шипящей стали. Солдаты, окружив гиганта полукольцом, медленно двинулись на него, держа оружие перед собой… И тут впервые проявил себя Изумруд. До этой минуты он словно дремал в кресле и казалось, что в этом перетянутом бинтами изувеченном теле едва теплится жизнь. Вдруг Велиуин резко вскочил и простер здоровую руку в сторону наемников. В его ладони был какой-то блестящий предмет. Маг выкрикнул заклинание и с зажатого в его кулаке амулета посыпались крошечные молнии. Молнии настигли четырех солдат, тут же маршал сделал несколько мощных выпадов и свалил оставшихся противников. Канцлер взвыл, но тут же чародейская молния угодила и в него. Подброшенный ударом крошечный толстячок пролетел несколько шагов и шлепнулся на пол… принялся кататься и визжать, мотая головой и брызгая слюной в стороны…
– Это колдовство не прикончит его? – Осведомился сэр Каногор.
– Нет, он только оглушен, – пояснил Изумруд, вновь обессилено опускаясь в кресло.
– Ага, – буркнул маршал и подошел к поверженному канцлеру. Встав над недавним союзником, он с минуту хмуро глядел на него, затем коротко ткнул окровавленным мечом вниз. Визг оборвался, стало неимоверно тихо.
– Благодарю вас, мастер колдун, – произнес маршал, – вы сделали верный выбор.
– Разумнее было не ставить меня перед таким выбором, – с натугой прохрипел Велиуин, – ведь ясно же, что мы могли решить все заранее.
– Да?
– Естественно, я выбираю более предсказуемого и менее безумного из двух…
Маршал помолчал, затем буркнул:
– А я считал, что не стоит говорить вам, мастер, раньше времени… Ничего, и так тоже неплохо вышло… Даже очень.
ГЛАВА 30
Хиг, младший ученик чародея, повернулся (так удобнее) и стукнул задом в обитую ржавыми листами железа дверь. Дверь с визгом приоткрылась, так и не отворившись полностью. Насколько Хиг помнил – эту дверь никому из учеников не удавалось распахнуть до конца… Многое здесь, в южной части города, пришло в негодность, да только никому нет дела до этого…
Так же, не разворачиваясь, Хиг вошел в дверь, неся ведра одно над другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Граф указал на низенькую дверь, обитую железом. К ней из бассейна поднимались склизкие покатые ступени.
– Верно, – кивнул Ингви, – только хватать его надо сразу. Не дать даже взглянуть сюда.
– Это почему же, твое демонское? – осведомился Никлис.
– А посмотри, чего мы натворили, – указал демон на черные ошметки магических «стражей», плавающие по поверхности воды и крутящиеся под струями водопада, – если это увидят…
– Э нет, твое демонское, не скажи. Это мы из мрака сюда вышли и нам все видать. А так-то здесь тьма – для того, кто со двора заглянет. Он сперва не разглядит ничего в воде-то. Пусть уж зайдет спокойно, бедолага, а мы его тут – цап!
– Может, ты и прав… Главное, чтобы никто не заглянул сюда прежде нас… Дверь-то вроде заперта снаружи.
Стер тут же затопал, поднимая волны, к противоположной от подземного хода стене, поднялся по ступеням, выругался вполголоса, поскользнувшись на покатой ступеньке…
– Нет, открыто, – наемник чуть-чуть приоткрыл дверь и осторожно выглянул.
– Ну, чего там? – нетерпеливо окликнул солдата Гезнур.
– Другая комната, совсем темная, а в ней… – и вдруг наемник торопливо прикрыл дверь и отступил в сторону.
Все разом насторожились, сквозь плеск воды донесся характерный стук пустых ведер…
Ингви знаком велел Никлису занять позицию перед дверью рядом со Стером. Остальные присели, прячась за бортиком бассейна справа и слева от ступеней. Солдаты переглядывались, держа оружие над водой и вслушиваясь в приближающиеся легкие шаги… Шлеп-шлеп… Шлеп-шлеп… Легкие шаги босых ног… И стук пустых ведер…
* * *
Теперь и в самом деле – все. Люди отступали – бежала рыцарская кавалерия, бежали горские кланы, которым так и не пришлось вступить по-настоящему в схватку… Едва они бросились к бреши, пробитой кавалерией в сверкающем сталью фронте наступающего гномьего войска, едва успели крутануть над головой секирами, готовясь к драке – как всадники устремились им навстречу из-за пригорка, который миновали несколько минут назад… Если побежала конница сеньоров – то что оставалось делать им, пешим? Расступиться, пропуская кавалеристов и – бежать следом…
– Почему вы оставили позицию? – угрюмо буркнул Крактлин, впервые поглядев в глаза своему спасителю.
– Так ведь именно таков был ваш план, начальник! – Совершенно серьезно ответил старый гном, оглянувшись на помощников Крактлина. – После того, как всадники потеряют прыть и разгон, ввести в бой резерв, который компенсирует слабость чересчур тонкого строя в центре. Ведь так?
– Так… – растерянно пробормотал Крактлин.
Старик протянул ему руки и юному полководцу не оставалось ничего, как сделать шаг и ответить тем же. Скрежеща латами, они обнялись на вершине холма – и все войско гномов видело это. Крактлин и Гравелин, прошлое и будущее, старость и юность гномьего народа – обнялись посреди поля великой битвы. Об этом, разумеется, будут часто и много говорить… Потом… Спустя годы…
– Ну что, юноша, – прошептал Гравелин, – не все решается камнями из твоих машин, а? Нужно еще и просто уметь воевать…
– Да, – так же тихо ответил Крактлин. И не удержавшись спросил, – а что это за пики у ваших гномов?
Они отпустили друг друга и разошлись на полшага. Гравелин ответил:
– Их придумал когда-то в незапамятные времена кровожадный злодей и свирепый губитель, Сын Гангмара. Только он роздал их худосочным оркам и потому эти пики не очень-то послужили ему. Если же вооружить таким оружием наших сильных воинов – они помогают сдержать даже лучших кавалеристов людского рода… Да… Двести пятьдесят лет назад были изобретены пики с подпорками, но мало кто помнит о них… Но что же мы будем делать теперь?
Крактлин сумрачно поглядел на старика:
– Сейчас поговорим и решим, – затем обернулся к своим подручным, – ступайте. Передадите мой приказ. Выслать дозоры. Обложить этот замок. Обойти поле, собрать трофеи. Затем стать лагерем в селе… И катапульты – их охранять прежде всего!
Потом Крактлин обернулся к Гравелину:
– И все же – вы оставили позиции.
– Ну да, – спокойно согласился Серебро, – оставил, ибо в той стороне я был не нужен. Всадники, что шли за нами под флагом Фенады – не воины. Их не следует опасаться, ибо они сами боятся нас. Да, они потому-то и старались выглядеть страшными, что сами трусили. А я это сразу понял, так же как и то, что без моих копейщиков конницу людей некому будет остановить. Не в обиду будь сказано, почтенный Крактлин – но резерв необходим. И нет смысла выстраивать одинаковый заслон перед рыцарской кавалерией и перед пешими недоносками из городов… Фланги следовало ослабить, укоротить линию, но усилить центр и держать наготове резерв… Люди всегда действуют одинаково – обстрел лучников с флангов и атака кавалерии в центре. Я ведь пытался давать советы – увеличить глубину строя в центре, не атаковать, выстроиться и ждать… Послушал ты меня, сынок?
Крактлин опустил голову, принимая и упрек, и обращение на «ты».
– То-то, – тон Гравелина вовсе не был сердитым, старик произносил слова задумчиво и спокойно, словно сам слушал себя со стороны, – скажи по совести, ведь я спас сегодня всех, ибо если бы погиб ты со своими хитрыми камнеметалками – наш поход был бы закончен… Даже если бы старейшинам удалось сберечь войско… Верно?
Крактлин сокрушенно кивнул и еще ниже опустил голову.
– А теперь, – продолжил Серебро, – я скажу самое главное. Разве не я выиграл битву за Малые горы? Я. Разве не я спас этих гномов от разгрома и гибели? Я. Разве не я должен стать королем Малых гор и повелителем тех, кого спас?
– Но…
– Знаю. Знаю все и понимаю все. Послушай старика, сынок – послушай меня сейчас так, как должен был выслушать мои советы перед боем. Я не гордец и не враг своему народу. Я готов принести ленную присягу Грабедору – так, как это делают люди.
– Но ведь это люди, – осмелился все же возразить Крактлин, – негоже нам, гномам, поступать, как они…
– И это меня твои юнцы обвиняют в косности и приверженности старине? – Гравелин сдержанно улыбнулся, – новое время учит нас новым обычаям. Чужим обычаям. Орочьи копья помогли нам выиграть битву, а человеческие обычаи помогут выиграть войну. А ты мне поможешь убедить в этом Грабедора, верно?
Крактлин еще ниже опустил голову.
* * *
Словно стайка листьев, подхваченных ветром, толпа юных повес устремилась к столу, за которым сидели заговорщики. Роль ветра, несущего их, в данном случае исполнил возглас Велитиана – их вожака, которому они привыкли подчиняться беспрекословно. Но вдруг из-за развешенных по стенам гобеленов, из ниш и темных углов выступили вооруженные солдаты. Ветер подул в другую сторону. Юнцы остановились, Ролйон из Моганесы, который оставался за спиной Велитиана, юркнул за дверь – оттуда послышался его испуганный писк… И тут же стук рухнувшего тела. Маршал вскочил, опрокидывая стол и, выдернув из ножен меч, бросился во главе солдат на сторонников Велитиана. Спустя минуту все было кончено.
Юный принц остался стоять с открытым ртом – до того быстро и неожиданно наступила развязка. Вокруг него лежали окровавленные тела друзей – всех до единого постигла злая участь. Эти сопляки, без колебаний сеявшие вокруг себя смерть и ужас, чтобы поразвлечься, никогда не задумывались о том, как они сами уязвимы, как смертны их тела… Даже неся гибель другим, они не думали о том, что подобная судьба может настигнуть и их… Юности вообще не свойственно думать о таком – та же, как ей обычно не свойственна жалость… Этим молодчикам не повезло – судьба не предоставила им шанса поумнеть и угомониться…
Маршал ткнул своим окровавленным мечом в сторону остолбеневшего принца:
– Взять его! Стеречь надежно – головой ответите, ежели сбежит или сдохнет… Можете связать – но головой отвечаете! Слышали, вы?
Солдаты обступили принца и ловко скрутили ему руки. Тут Велитиан наконец сумел сбросить оцепенение и вымолвил дрожащим голосом:
– Н-не смейт-те… Я д-двор-рянин… Веревки – нельз-зя… П-позор…
Повинуясь знаку маршала, один из головорезов вогнал в перекошенный рот кляп.
– Слушай, ты, маленькая дрянь, – заверещал из-за широкой спины Каногора канцлер, – у тебя нет теперь никаких прав, ты – в нашей власти! И будешь делать то, что я скажу! Я скажу – понял? Ты своей идиотской выходкой у ворот едва все не испортил, болван! Завтра мы объявим, что принц Велитиан провел всю ночь в часовне Валлахала, предаваясь покаянию и раздумьям. Что Гилфинг вразумил его и принц раскаялся в своих несметных грехах, понял? Что отныне принц Велитиан – кроткий и богобоязненный сеньор, понял? И ты станешь таким – кротким, богобоязненным… и послушным… мне… Уведите его!
Солдаты накинули принцу на голову мешок и двое подхватили его под руки, собираясь увести прочь, но их остановил маршал:
– Еще одно. Принц Велитиан, вы, должно быть, полагаете, что нам не обойтись без вашей смазливой рожи? Так вот, ежели вы будете упрямиться, мы подыщем какого-нибудь мальца, хоть сколько-то похожего на вас лицом и фигурой, а мастер Изумруд доделает остальное. То есть, я хочу сказать, добьется полного сходства своими средствами. Понимаете? Вот и подумайте об этом. Остаток ночи вы проведете не в часовне, но я от души советую вам… как это вы сказали, сэр Гвино? А, раскаяться в своих несметных грехах.
Когда два солдата (ловкие парни в одежде без гербов и эмблем) выволокли беспомощного Велитиана из комнаты, а их товарищи вновь разбрелись по углам, маршал обернулся к канцлеру:
– А теперь, сэр Гвино, нам предстоит решить еще кое-что. Мне, признаться, очень не понравилось, как вы в конце своей речи вдруг стали заменять «мы» на «я». Мне это очень не понравилось. Как прикажете это понимать?
– Прикажу… – прошипел канцлер, отодвигаясь подальше от здоровяка Каногора, – вы, сэр, произнесли нужное слово. Я прикажу!.. О-о-о, я долго ждал этого мига, как долго!.. Я прикажу!.. Довольно все помыкали мною! Теперь мы все расставим по местам! Довольно мне лебезить перед недоумками… Вы меня презирали… Вы все меня презирали, смеялись надо мною… И из-за этого я затеял все – чтобы доказать!.. Вы все, весь двор… Вы не желали меня замечать, помыкали мной… Этот нахальный маленький безумец – принц Велитиан, да и вы маршал… Сознайтесь, вы ведь и в грош не ставили меня, несмотря на мое высокое звание?
– И сейчас не ставлю, – флегматично заявил маршал, затем, немного подумав, добавил, – труха чернильная. Гнида.
– А-а-а! – Крошечный человечек побагровел, заходясь визгом. – Взять его! Нет, убить! Убить его!
Солдаты (их в комнате оставалось шестеро), словно ожидавшие этой команды, дружно бросились на маршала. Тот проворно метнулся к стене и широко взмахнул мечом, ограждая себя ореолом шипящей стали. Солдаты, окружив гиганта полукольцом, медленно двинулись на него, держа оружие перед собой… И тут впервые проявил себя Изумруд. До этой минуты он словно дремал в кресле и казалось, что в этом перетянутом бинтами изувеченном теле едва теплится жизнь. Вдруг Велиуин резко вскочил и простер здоровую руку в сторону наемников. В его ладони был какой-то блестящий предмет. Маг выкрикнул заклинание и с зажатого в его кулаке амулета посыпались крошечные молнии. Молнии настигли четырех солдат, тут же маршал сделал несколько мощных выпадов и свалил оставшихся противников. Канцлер взвыл, но тут же чародейская молния угодила и в него. Подброшенный ударом крошечный толстячок пролетел несколько шагов и шлепнулся на пол… принялся кататься и визжать, мотая головой и брызгая слюной в стороны…
– Это колдовство не прикончит его? – Осведомился сэр Каногор.
– Нет, он только оглушен, – пояснил Изумруд, вновь обессилено опускаясь в кресло.
– Ага, – буркнул маршал и подошел к поверженному канцлеру. Встав над недавним союзником, он с минуту хмуро глядел на него, затем коротко ткнул окровавленным мечом вниз. Визг оборвался, стало неимоверно тихо.
– Благодарю вас, мастер колдун, – произнес маршал, – вы сделали верный выбор.
– Разумнее было не ставить меня перед таким выбором, – с натугой прохрипел Велиуин, – ведь ясно же, что мы могли решить все заранее.
– Да?
– Естественно, я выбираю более предсказуемого и менее безумного из двух…
Маршал помолчал, затем буркнул:
– А я считал, что не стоит говорить вам, мастер, раньше времени… Ничего, и так тоже неплохо вышло… Даже очень.
ГЛАВА 30
Хиг, младший ученик чародея, повернулся (так удобнее) и стукнул задом в обитую ржавыми листами железа дверь. Дверь с визгом приоткрылась, так и не отворившись полностью. Насколько Хиг помнил – эту дверь никому из учеников не удавалось распахнуть до конца… Многое здесь, в южной части города, пришло в негодность, да только никому нет дела до этого…
Так же, не разворачиваясь, Хиг вошел в дверь, неся ведра одно над другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55