– Как же, господин сотник?.. Ведь…
«Господин сотник»… Вековой страх перед господином, въевшийся в кровь и в кости, оказался куда сильнее, нежели страх новый – перед неминуемой гибелью под копытами кавалерии…
– Сомкнуть щиты! – Скомандовал Тоиль. – Стоять теснее. Палки наперевес!
Откуда только на него снизошла эта уверенность? Но страх прошел. Ополченцы сдвинули плетеные щиты и выставили свои пятиметровые шесты, вцепившись в них по двое. Наспех затесанные острия покачивались в дрожащих ладонях на уровне конских ноздрей… Стиснули зубы, замерли. Вот она накатывает, тяжелая волна кавалерии… Кто-то закрыл глаза, кто-то спешно забормотал молитву, кто-то выругался… Топот ближе, стонет и качается твердь… Тоиль зажмурился, ожидая неминуемого удара…
…И ничего не произошло. Кавалеристы с грохотом промчались мимо, обтекая строй тоилевой сотни. Не то, чтобы господа рыцари испугались толпы мужиков, но как-то само собой вышло, что на стену щитов и частокол грубо заточенных кольев не полез никто… Чуть-чуть дернуть за повод… Тронуть коленом чуткий (даже под боевым снаряжением) конский бок… И – вперед! Бей-коли-руби!!! Вот они бегут, жалкие недочеловечки, пожива воронью… Вот они…
Два латника, скакавшие в задних рядах серого воинства, не успели свернуть и с разгона налетели на подставленные колья. Под мощным напором ополченцы, сжимавшие оружие, подались назад, сухо хрустнула, разлетаясь на куски, палка, дико захрапел, опрокидываясь, конь… Латники взвыли – и тут же вовсю заработали дубинки и топоры. Крестьяне вкладывали в удары весь свой страх, толпой избивая рухнувших вместе с конями солдат.
Тоиль успел только разок ткнуть поверженного латника мечом. Он так и не понял, поразил ли он врага или нет – его тут же оттеснили, отодвинули в сторону… Юный сотник поглядел на меч в руках, на мужичков, копошащихся вокруг распростертых тел, глянул в сторону вражеского стана и заорал:
– В строй! Щиты, держите щиты!..
Там, откуда на них обрушилась лавина конницы, теперь спешно выстраивалась вторая линия вражеского войска. Отряды конницы и пехоты… Все – в сером.
– Равняйте ряды, – завопил было Тоиль, но тут голос наконец не выдержал, сорвался на визг…
Тем не менее, его послушались – крестьяне с видимым сожалением отступились от убитых, снова пытаясь образовать шеренги. Тоиль выбрался из плотно сбившейся толпы наружу и прошелся вокруг, расталкивая мужичков и вытаскивая наружу щитоносцев. Оглядев свое войско, он скомандовал:
– Палки не бросать, держать их поднятыми вверх, чтоб не мешали. А теперь медленно – назад… Пока на нас никто не глядит…
Неровный строй двинулся вспять. Приободрившиеся было мужички с ужасом озирались на тела, что стали попадаться вокруг все чаще – окровавленные, жутко изуродованные, растоптанные в кашу… Тем, кто шагал в заднем (или теперь уже переднем?) ряду, было видно, что тел попадается все больше, им уже было видно, как рубят их земляков перед цепью повозок
– Это что же такое, – наконец не выдержал кто-то, – это как же так… Сколь народу-то потоптали… За что?..
И вздох – громкий, высокий, почти переходящий в визг или плач.
– Молчи, – буркнул Тоиль, – молчи, дурак… Не пугай, нельзя сейчас бояться. Если бы мы побежали – так и нас бы… Так же, как этих… Нельзя бояться.
– Это верно, – буркнул мужик постарше, – ежели бы и мы побегли, то и нас бы тоже… так… Спасли вы нас, господин сотник. От лютой смерти спасли… Век помнить буду, век Гилфинга-господа молить за вашу милость…
Мужик всхлипнул, размазывая одинокую слезу по бороде.
– Погоди благодарить, – не глядя в сторону бородатого, отозвался Тоиль, еще дожить надо… Битва-то только началась…
И посмотрел в сторону линии повозок… А там творилось что-то невообразимое. Остатки ополченцев укрылись за возами, а кавалеристы рыскали вокруг, грозя оружием и яростно рыча – словно псы, загнавшие кошку на дерево. То один, то другой в остервенении бросался на импровизированную стену, но горожане легко отбивались, а стрелки били в упор из луков – там и сям раздавались вопли пораженных стрелами. Кто-то из рыцарей пытался протиснуться между возами – их встречали красно-желтые конные гвардейцы… А на северной половине поля напрасно заливались рожки, призывая кавалеристов вернуться назад – вкусившие крови не желали отказываться от добычи, сантлакская конница кружила перед возами, истекая кровью, неся потери и топча своих же поверженных соратников…

ГЛАВА 47
Когда Ингви неожиданно для всех шагнул в прямоугольный черный провал в пространстве, повинуясь таинственному зову, никто не успел сообразить – что, собственно говоря, происходит. С шорохом и пощелкиванием в углу раздался голос, открылся черный зев колдовского хода – и король-демон шагнул в него. Не оборачиваясь, не произнеся ни слова. И без малейших колебаний, как будто. Затем вновь что-то зашелестело – и черный прямоугольник свернулся, осыпался черными хлопьями, которые почти мгновенно истаяли…
Ннаонна поглядела на свои ладони, минуту назад лежавшие на плечах Ингви, затем перевела взгляд на своего «дедушку».
– А теперь-то чего делать будем? – Нарушил наконец молчание Стер.
– А чего делать, – отозвался Никлис, – ноги делать… отсюда… Эй, ваша милость принц великий, ты это… Слышь-ка… С нами или как?
Гериан все еще сидел на коленях над телом своего вассала. Услышав вопрос Никлиса, он глянул на вампирессу:
– А ты что скажешь, дитя? Куда ты желаешь отправиться?
Ннаонна потупилась и обхватив себя руками зябко поежилась:
– Мы должны искать Ингви.
Словно в ответ на ее слова в углу что-то замерцало, словно черный свет излился из таинственного окошка и голос Ингви чуть слышно произнес:
– Прости, На… Я должен… Но я вернусь. – Длинная пауза. Окно уже начало блекнуть, когда вновь раздалось. – Я вернусь… Я обязательно вернусь… Домой…
Когда колдовское окошко исчезло окончательно, вновь на минуту воцарилась тишина. Затем Никлис заявил:
– Ну домой – так домой! Идем… это.
– И куда же это вы собираетесь? – Подал голос из угла Гезнур.
Граф по-прежнему цепко держал Хига на поводке. Внезапно младший ученик мага дернул рукой, в которой металлом блеснул маленький амулетик, Гезнур качнулся вперед – волшебная нить в его руке мгновенно ослабла. Воспользовавшись тем, что исчезновение Ингви отвлекло всеобщее внимание, мальчишка решился на побег и воспользовался своим главным козырем, ловко припрятанным амулетом. Разорвав колдовской поводок, он рванулся к двери – но по дороге был пойман. Стер, цапнув его за капюшон мантии, легко приподнял над полом и заявил:
– Постой-ка, малец, не так быстро… а в самом деле – куда мы сейчас?
– Да куда угодно, только подальше отсюда, из этого мерзкого логова, – буркнул кто-то из солдат.
– Его величество сказал – «домой», – упрямо повторил Никлис, – его величество изволит вернуться в свое владение, в Альду, стало быть.
– Да, – поддержала Ннаонна, он и мне обещал вернуться. Вы все слышали? Дедушка… Ты… Вы… – вампиресса неуверенно взглянула на своего загадочного родича.
– Да, дитя, – кивнул тот, поднимаясь с колен, – я с тобой. Я провожу тебя хоть в твой Замок, хоть прямо в королевский дворец… Я, знаешь ли, очень рад тебя видеть… И мне жаль, что мы не встретились раньше. Если бы я знал, что у меня есть такая чудесная внучка…
– Так что, мастера почтенные, – заключил Никлис, – и вы, ваша милость граф, ежели кто желает с вот этим магом великим и господином знатным отсюда выбираться – так это, слышь-ка, значит с нами. Ну а кто не желает – счастливо оставаться!
Желающих «счастливо оставаться» в логове злобных чародеев не нашлось – и все гуськом устремились за принцем, который шагнул обратно в пробитый его магией пролом, собираясь покидать подземелье своим прежним путем. Стер поставил своего пленника на пол и, сильно треснув по руке, выбил его амулет, который с дребезжанием поскакал по полу и наконец провалился в какую-то щель. Хиг проводил свой талисман печальным взглядом и тяжело вздохнул.
– Ничего, малец, – утешил его Стер, – так и тебе и мне спокойнее будет. Идем с нами. Раз господин капитан обещал тебе, что ты на солнышко с нами выйдешь – значит, так тому и быть.
Ннаонна, проходя мимо неподвижно лежащего Мертвеца, подхватила его длинный меч. Увидев, как она привычно обращается с этим оружием, Гериан только хмыкнул:
– М-да… Если бы я знал, какая у меня, оказывается, внучка… Я не скитался бы так долго вдали от Семьи…
* * *
Маршал Каногор обернулся к Велиуину:
– Они что, с ума все разом сошли, Гангмар их дери?! Они же погубят себя у этих телег!
Чародей скривил покрытое свежими шрамами лицо:
– Настоящий рыцарь не отступит никогда с поля боя. А если серьезно – нет, они не сошли с ума. Им сходить не с чего, это же сантлакцы…
– Нашли время для шуток, мастер! Если они все там полягут, то стало быть – мы потеряем половину конницы – вы понимаете, что это значит?
– Я понимаю. Но отсюда ничего поделать не могу, давайте продвигать армию вперед, сэр Каногор. Соединимся с ними. Попробуем остановить.
– Гангмар, мне бы не хотелось… Это пространство впереди – оно очень подходит для маневра кавалерии, нашей главной силы, понимаете?.. Но, видно ничего не поделаешь…
А тем временем сантлакские конники продолжали отчаянно бросаться на обозные телеги, с остервенением пытаясь преодолеть эту преграду. Королю Метриену удалось в конце концов собрать вокруг себя некоторое количество всадников и убедить их действовать согласованно. Сам король – не погнушался же! – с двумя другими рыцарями заставили коней упереться грудью в препятствие. Метриен I размахивал огромным мечом, отражая неуверенные удары ополченцев, конь его навалился на препятствие, огромные копыта глубоко вдавились в землю… Рыцари тоже старались, как могли, понукая своих лошадей… Под натиском могучих животных телега дрогнула, покачнулась с душераздирающим скрипом – обрушился наспех установленный деревянный щит, перепуганные гонзорцы попрыгали на землю и торопливо отбежали в стороны… Кто-то из сантлакцев обратил внимание на усилия короля – монарха несложно было узнать по огромным габаритам, здоровенному тарчу с гербом и короне на шлеме, сверкающей начищенной медью – еще несколько всадников прекратили бестолково метаться и подогнали коней к телегам… А на северной стороне ратного поля массы людей пришли в движение – под звуки труб ванетская армия начала продвигаться вслед за сантлакцами…
Тоиль со своей сотней наконец достиг цепочки телег и фургонов. Он повел ополченцев к ближайшему проходу. Его вояки, уже почти успокоившиеся, действовали довольно хладнокровно. Своими шестами они сбросили с коня еще одного неосторожного латника. На вопли поверженного в их сторону обернулись еще несколько сантлакцев – их остановили, грозя упертыми в землю кольями. Всадники отступили, ища более легкой добычи – к этому времени кровожадный угар у них уже почти прошел… Наконец люди Тоиля начали по одному протискиваться между возами, гонзорские горожане и гвардейские стрелки взирали на земляков с удивлением – не верилось, что кто-то мог выжить в аду по ту сторону защитной линии. Наконец вся сотня пробралась за телеги – последние (те, кто до последнего прикрывал своих) опрометью протиснулись в узкий проход или пролезли на четвереньках между колесами, побросав свои щиты и колья…
Сотня Тоиля привлекла внимание маршала ок-Икерна. Тот прискакал поглядеть в сопровождении десятка всадников.
Крестьяне, которым только страх придавал силу и хладнокровие, едва очутились в относительной безопасности – вновь обрели прежнюю робость. При появлении маршала с его кавалькадой они привычно принялись кланяться. Не обращая внимания на крестьян, ок-Икерн подъехал вплотную к Тоилю и наклонившись в седле, внимательно вгляделся в лицо сотника, затем хрюкнул (что, вероятно, означало смех) и рявкнул:
– Ну, молодец! Вывел все же своих обормотов живыми! Молодец – сразу видно, что служил де… Воробью, говорю, служил!
Тоиль, бледный, как мел, сузил глаза и процедил сквозь зубы:
– Этих я вывел, а другие все лютую смерть приняли… Ваша милость… Сволочь вы, ваша милость…
– Молчи, дурак, – понизил голос ок-Икерн, – молчи. Не то вместо награды – башку потеряешь… Да… Выжить никто не должен был… На то и война. Зато теперь…
Где-то в стороне послышался грохот, вопли, а затем – рев, треск и новый грохот. Маршал, так и не закончив фразы, встревоженно оглянулся, дернул поводом и ускакал. Конвой – за ним… Тоиль проводил их равнодушным взглядом. Почему-то он не боялся… Зато его ополченцы – те, кто оказался поблизости и слышал – перетрусили изрядно. Они поспешили отойти подальше от Тоиля, молодой сотник, оглядевшись, вдруг обнаружил, что стоит один…
Ок-Икерн легко отыскал источник шума. Это под натиском рыцарей завалился воз – и находившийся там вместе с гвардейцами Гиптис его поджег, а заодно и парочку соседних телег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55