Несколько десятков воинов при первом же столкновении рухнули под ноги коней, сбитые длинными пиками – но затем строй красно-желтых нарушился, началась рукопашная схватка, лучники на флангах с удвоенным усердием засыпали стрелами сантлакцев, которые теперь развернулись к ним боком и спиной. Когда копье ок-Икерна сломалось, он вырвал из ножен тяжеленный меч и принялся рубить сплеча, смачно хакая при каждом движении. Как-то бросив взгляд вправо, маршал с удивлением обнаружил, что рядом с ним, отстав лишь на шаг или два, бьется тот самый щеголь, которого прислал к нему зачем-то Алекиан. И бьется славно. Не успев додумать об этом, сэр Брудо вдруг заметил чуть в стороне от главной схватки огромного детину, с ног до головы забрызганного кровью. Здоровяк пытался таранить своим конем фургон – и ему это удавалось! Повозка с грохотом развалилась – и детина заставил коня пятиться – вероятно, брал разгон, собирался перепрыгнуть обломки. Вокруг него собралось несколько десятков всадников, также готовящихся прорваться за оборонительный рубеж. Ок-Икерн с бранью развернул жеребца, по дороге едва не сбив этого придворного, как его там… А громадный сантлакский дворянин уже пришпорил своего коня. Животное совершило мощный скачок – и тяжело рухнуло задними копытами на обломки злополучного фургона. Фургон развалился, и в импровизированной стене отрылась новая брешь. Ок-Икерн пришпорил коня, выкрикивая вызов и уже понимая, что не успевает – но тут произошло непредвиденное. Пока конь огромного сантлакца барахтался в обломках повозки, на соседнем возу показался какой-то пехотинец в кольчуге и довольно неумело ткнул мечом в забрало шлема серого воина. Чудо? Меч вошел в кованную глазницу, воин с ревом дернулся в седле – и нанес удар в ответ. Промазал – тем не менее неумелый везунчик кубарем полетел с телеги.
Ок-Икерн и не отстававший от него придворный щеголь вместе врубились в толпу сантлакцев, к ним присоединились гвардейцы – сантлакцы не выдержали натиска и стали разворачивать коней. И вот ок-Икерн сошелся один на один с великаном в поврежденном шлеме. Обменявшись с сантлакцем ударами, ок-Икерн определил – перед ним опытный боец, к тому же намного превосходящий его силами. Однако бой – не турнир, здесь не действуют правила «поля». Все больше красно-желтых присоединялось к маршалу, верзила уже не успевал отражать всех наносимых ему ударов… Его пока что спасало то, что он защищался, стоя между двух телег…
Но вот позади него выросла давешняя фигурка в кольчуге – неумеха пришел в себя после падения и, подкравшись сзади, рубанул вражеского коня по ногам. И тут же один особенно удачный удар ок-Икерна пришелся в искалеченное забрало – верзила в сером рухнул вместе с конем. Маршал оглянулся – врагов не видно, рога на северном краю поля больше не трубят… То есть сантлакцы бегут, а вторая линия вражеской кавалерии не может вступить в дело, поскольку перед ними – бегущие серые всадники… Ок-Икерн спрыгнул с коня и встал над поверженным силачом. Тот прохрипел:
– Не убивайте… Я – король Сантлака… Кто возьмет мой меч?
– Брудо ок-Икерн, имперский маршал… Давай сюда твое железо… Ах ты ж… – ок-Икерн едва успел перехватить руку вояки, поразившего только что королевского коня, – опять ты!
Это был давешний мальчишка из отряда Воробья.
– Его убить надо, ваша милость, – хмуро заявил наглый пацан, порываясь вырваться и снова нанести пленнику удар мечом.
– Пошел к Гангмару, – добродушно рявкнул на него маршал, – он – ценная добыча! Да и не тебе, сопляк, королей рубить… Ступай прочь… Герой… Пленника – к принцу. Мне – коня!
Взгромоздившись в седло, маршал опять обнаружил подле себя придворного:
– А, ты… Говори, чего там у тебя?
– Да, – замялся тот, – его императорское величество Алекиан желал лично возглавить атаку кавалерии, но…
– Ничего. Передай императору – у него еще будет такая возможность.
И маршал – а за ним и Кенперт – уставился в сторону вражеской армии. Серые, приняв в свои ряды остатки разбитой сантлакской конницы, вновь выстраивались для повторной атаки… Их все еще было слишком много…
* * *
Пешие латники, оставшиеся на дороге, сначала не проявляли беспокойства. Но когда прошло около десяти минут, они начали – без спешки, но довольно энергично – престраиваться. Развернувшись поперек дороги, вновь остановились…
– А вот теперь пора, – решил Филлиноэртли, – сейчас мы продемонстрируем им еще кое-что новенькое.
С этими словами князь покинул Трелльвелина и побежал во двор, где около трех десятков эльфов поджидали его, держа под уздцы оседланных коней. Филлиноэрли вооружил их трофейным оружием и заставил одеть кольчуги – причем, как бы случайно, в конный отряд попали его приятели либо потомственные вассалы родом из Креллионта. Пока что внимания на это никто не обратил. Филька взлетел в седло огромного вороного коня, некогда принадлежавшего Орвоеллену, и отдал приказ – несколько эльфов бросились отворять ворота.
На глазах у удивленных пехотинцев маркграфа из Аривненского замка стройными рядами стали выходить эльфы. Четко, словно на параде, они с ходу перестраивались в линию, разворачиваясь навстречу латникам… Подняли луки… Еще больше солдаты удивились, когда следом за лучниками из ворот выехали всадники в доспехах.
Когда засвистели первые стрелы, пехотинцы привычно загородились щитами. Это был опытные бойцы, не первый раз встречающиеся в бою с эльфами. И в самом деле, первые залпы не принесли результатов, а люди в свою очередь приготовили луки, ожидая, когда же эльфы подойдут на расстояние выстрела. То есть на расстояние «человеческого» выстрела. Вдруг с шорохом и треском из леса выбежала оседланная лошадь. За ней – еще две… Чуть в стороне на опушку из леса вылетел всадник. Он еле держался в седле, шатаясь, как пьяный – в боку торчали две стрелы с белыми перьями. Аллок Ллиннот не зря хвалился, что его стрелы на близком расстоянии пробивают кольчугу…
Спешно, чтобы не упустить момент (те люди, что на дороге, разумеется, обратили внимание на лошадей и сделали выводы) Филлиноэртли скомандовал своей кавалерии – вперед! Это, конечно, не был знаменитый натиск человеческой конницы с пиками наперевес – да эльфы и не смогли бы управиться с оружием профессиональных наездников – но даже просто удар сплоченной массой разорвал линию щитов, опрокинув нескольких солдат. Эльфы оставили луки и бросились бегом. Вскоре началась рукопашная схватка, в которой численный перевес эльфов быстро решил дело. Трелльвелину из бойницы башни было хорошо видно, как из леса – следом за несколькими спешно улепетывающими всадниками – высыпали сотни эльфов. Они вопили и улюлюкали, потрясая луками, они мчались, торопясь принять участие в схватке…
К чести людей следует сказать, что никто из них не побежал – они отбивались до последнего, но им так и не удалось собраться вновь и сомкнуть строй, разорванный всадниками Филлиноэртли.
А где же он сам? Король с удивлением обнаружил, что конные эльфы, прорвав строй латников, почти не задержались на поле – и скачут дальше. Вот они уже на гребне дальнего холма… Скачущий последним всадник обернулся – что-то в его осанке показалось Трелльвелину необычайно знакомым… Что?! Король недоуменно протер глаза – этого не могло быть… Этот всадник… Всадница… Ллиа Найанна?.. Дочь?
Один из мчавшихся впереди кавалеристов задержался на склоне холма, поджидая принцессу. Когда она поравнялась с ним – картинно медленно поднял лук. Трелльвелин невольно отшатнулся, когда стрела стукнула в ставню окна рядом с ним. Дрожащими руками он снял с древка примотанный бечевкой кусок пергамента и с трудом разобрал строчки, пляшущие перед глазами:
«Ваше величество, я выполнил свою часть уговора – занял для вас этот замок и одолел войско маркграфа. Теперь эльфы знают, как побеждать людей. А вы не уважаете свое слово, данное мне – и мое слово, данное аривненским сервам. Это освобождает меня от обязанностей по отношению к вам, отец.
Если вы, ваше величество, желаете когда-нибудь вновь увидеть зятя и дочь – научитесь уважать клятвы, как и подобает эльфу. Начните с того, что исполните обещание, данное мною крестьянам.
Ваш сын Филлиноэртли, князь Креллионта, граф Давней Чащобы.»
ГЛАВА 49
Ему Господин кажет с неба кулак,
А ему все смешно – в кулаке кокаин…
Б.Гребенщиков
Что поволокло меня в провал черного магического портала, подсвеченного по краям красными сполохами? Трудно описать ощущения, но опомнился я уже на прибрежной равнине – когда прощался и бормотал что-то невнятное, что, мол, вернусь домой… И при этом меня не покидала уверенность, что я поступаю именно самым должным образом! Чудны дела твои, Гангмар Темный!..
В обстановочке я разобрался почти сразу – и понял, что угодил в самый «ведьмин котел» божественной потасовки. Этакий Апокалипсис Мира… Армагеддон… Когда толпа колдунов-недоучек дружно приняла сторону моего черного друга и его спутницы – я сперва посчитал, что дело сделано и бочком-бочком направился в сторонку, от греха подальше. Пусть местные божки разбираются сами, кому владеть этим Миром – мое дело сторона, тем более, что Черный с подругой явно одолевали. Но тут вдруг выяснилось, что победа парочки – вовсе не такое уж решенное дело. «Малыш», их противник, тоже ввел в дело «человеческий фактор» – и в самом неприятном для меня исполнении. Бешеные юнцы с пеной у рта и горящими безумными глазенками повалили из распахнутых им порталов… Трое или четверо тут же кинулись в мою сторону, очевидно расценив мой благоразумный маневр как бегство. У этих щенков один из главных принципов: «упавшего – добей», то есть «убегающего – догоняй». При других обстоятельствах я бы не стал прибегать к самым крайним мерам и попытался бы сберечь молодым недоумкам жизнь, но сейчас уже стало не до шуток – эти молокососы были настроены необычайно серьезно и камни полетели в меня с очень убедительной силой и меткостью… А безумный пламень в их глазах убеждал, что миром с ними не договоришься. Что ж, пришлось их успокоить… Навсегда. Благо, недостатка в мане на этом поле не было – сражающиеся титаны буквально исходили магией, истекали ею… Словом, разделавшись с юными фанатиками, я избрал несколько иной путь – и начал заходить их кумиру в тыл. Мне показалось вдруг, что именно там, у него за спиной, я отыщу наиболее безопасное место… Крошечные «демон» и «дева», которых я нечаянно прихватил сюда, с писком полезли мне за пазуху, ища убежища…
А на каменистом пляже между колоссами творилось нечто ужасающее – обезумевшие подростки кидались прямо навстречу ревущему пламени колдовских залпов, падали десятками, но это не уменьшало пыла тех, кто бежал следом. Колдуны разили и разили их, но град камней становился все гуще, над головами сражающихся юнцов и стариков в обе стороны носились белые и черные молнии, которыми обменивались призвавшие людей божки… Грохот, вой, свист – и вопли! Такого завывания мне, пожалуй, еще не приходилось слышать… И это – люди? Вот так орут – люди? Невероятно… Тут несколько чудовищных божественных молний угодили в цель – гигантский младенец тоже взвыл, содрогнулась земля под ногами… Кажется, с утесов в море посыпались камни? Или мне показалось – но во всяком случае, творилось что-то уже более чем сверхъестественное. А люди не обращали никакого внимания на происходящее над их головами, они были совершенно увлечены потасовкой. Когда люди получают возможность уничтожать себе подобных – их ничто не может отвлечь.
Вероятно, в этом было что-то символичное – старики отсталых народов Мира дрались с молодежью наиболее цивилизованного – но мне как-то было не до тонкостей анализа, я все старался уберечься от камней и магических залпов. И продвигался к свой цели…
Наконец мои усилия увенчались успехом – я пробрался за спину «младенцу» и вздохнул с облегчением – здесь-то меня не достанут ни юнцы, ни старики. Не тут-то было – на меня обратил внимание сам великанский малыш. Практически не отвлекаясь от своей драки с Черным и Зеленой, он тем не менее все же умудрился заметить меня. И отреагировал, не глядя послав какую-то божественную молнию. И тут я, признаться, сорвался – меня оскорбило не само нападение (на войне как на войне!), а та пренебрежительность, с которой был нанесен удар. Этак небрежно, легко, не целясь… В меня – небрежно?!! Ах, так?!! Не помня себя от ярости я бегом бросился к чудищу – и с размаху всадил в гигантскую ногу Черную Молнию. Поступок, разумеется, совершенно идиотский – но я в ту минуту мало что соображал. Меня, понимаете, оторвали от Ннаонны, от моей схватки, притащили сюда принять участие в собственной драчке – да еще и внимания не обращают? Они что же – считают мои дела, смысл моей жизни. настолько ничтожным по сравнению с их сведением личных счетов? Я привык к большему уважению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Ок-Икерн и не отстававший от него придворный щеголь вместе врубились в толпу сантлакцев, к ним присоединились гвардейцы – сантлакцы не выдержали натиска и стали разворачивать коней. И вот ок-Икерн сошелся один на один с великаном в поврежденном шлеме. Обменявшись с сантлакцем ударами, ок-Икерн определил – перед ним опытный боец, к тому же намного превосходящий его силами. Однако бой – не турнир, здесь не действуют правила «поля». Все больше красно-желтых присоединялось к маршалу, верзила уже не успевал отражать всех наносимых ему ударов… Его пока что спасало то, что он защищался, стоя между двух телег…
Но вот позади него выросла давешняя фигурка в кольчуге – неумеха пришел в себя после падения и, подкравшись сзади, рубанул вражеского коня по ногам. И тут же один особенно удачный удар ок-Икерна пришелся в искалеченное забрало – верзила в сером рухнул вместе с конем. Маршал оглянулся – врагов не видно, рога на северном краю поля больше не трубят… То есть сантлакцы бегут, а вторая линия вражеской кавалерии не может вступить в дело, поскольку перед ними – бегущие серые всадники… Ок-Икерн спрыгнул с коня и встал над поверженным силачом. Тот прохрипел:
– Не убивайте… Я – король Сантлака… Кто возьмет мой меч?
– Брудо ок-Икерн, имперский маршал… Давай сюда твое железо… Ах ты ж… – ок-Икерн едва успел перехватить руку вояки, поразившего только что королевского коня, – опять ты!
Это был давешний мальчишка из отряда Воробья.
– Его убить надо, ваша милость, – хмуро заявил наглый пацан, порываясь вырваться и снова нанести пленнику удар мечом.
– Пошел к Гангмару, – добродушно рявкнул на него маршал, – он – ценная добыча! Да и не тебе, сопляк, королей рубить… Ступай прочь… Герой… Пленника – к принцу. Мне – коня!
Взгромоздившись в седло, маршал опять обнаружил подле себя придворного:
– А, ты… Говори, чего там у тебя?
– Да, – замялся тот, – его императорское величество Алекиан желал лично возглавить атаку кавалерии, но…
– Ничего. Передай императору – у него еще будет такая возможность.
И маршал – а за ним и Кенперт – уставился в сторону вражеской армии. Серые, приняв в свои ряды остатки разбитой сантлакской конницы, вновь выстраивались для повторной атаки… Их все еще было слишком много…
* * *
Пешие латники, оставшиеся на дороге, сначала не проявляли беспокойства. Но когда прошло около десяти минут, они начали – без спешки, но довольно энергично – престраиваться. Развернувшись поперек дороги, вновь остановились…
– А вот теперь пора, – решил Филлиноэртли, – сейчас мы продемонстрируем им еще кое-что новенькое.
С этими словами князь покинул Трелльвелина и побежал во двор, где около трех десятков эльфов поджидали его, держа под уздцы оседланных коней. Филлиноэрли вооружил их трофейным оружием и заставил одеть кольчуги – причем, как бы случайно, в конный отряд попали его приятели либо потомственные вассалы родом из Креллионта. Пока что внимания на это никто не обратил. Филька взлетел в седло огромного вороного коня, некогда принадлежавшего Орвоеллену, и отдал приказ – несколько эльфов бросились отворять ворота.
На глазах у удивленных пехотинцев маркграфа из Аривненского замка стройными рядами стали выходить эльфы. Четко, словно на параде, они с ходу перестраивались в линию, разворачиваясь навстречу латникам… Подняли луки… Еще больше солдаты удивились, когда следом за лучниками из ворот выехали всадники в доспехах.
Когда засвистели первые стрелы, пехотинцы привычно загородились щитами. Это был опытные бойцы, не первый раз встречающиеся в бою с эльфами. И в самом деле, первые залпы не принесли результатов, а люди в свою очередь приготовили луки, ожидая, когда же эльфы подойдут на расстояние выстрела. То есть на расстояние «человеческого» выстрела. Вдруг с шорохом и треском из леса выбежала оседланная лошадь. За ней – еще две… Чуть в стороне на опушку из леса вылетел всадник. Он еле держался в седле, шатаясь, как пьяный – в боку торчали две стрелы с белыми перьями. Аллок Ллиннот не зря хвалился, что его стрелы на близком расстоянии пробивают кольчугу…
Спешно, чтобы не упустить момент (те люди, что на дороге, разумеется, обратили внимание на лошадей и сделали выводы) Филлиноэртли скомандовал своей кавалерии – вперед! Это, конечно, не был знаменитый натиск человеческой конницы с пиками наперевес – да эльфы и не смогли бы управиться с оружием профессиональных наездников – но даже просто удар сплоченной массой разорвал линию щитов, опрокинув нескольких солдат. Эльфы оставили луки и бросились бегом. Вскоре началась рукопашная схватка, в которой численный перевес эльфов быстро решил дело. Трелльвелину из бойницы башни было хорошо видно, как из леса – следом за несколькими спешно улепетывающими всадниками – высыпали сотни эльфов. Они вопили и улюлюкали, потрясая луками, они мчались, торопясь принять участие в схватке…
К чести людей следует сказать, что никто из них не побежал – они отбивались до последнего, но им так и не удалось собраться вновь и сомкнуть строй, разорванный всадниками Филлиноэртли.
А где же он сам? Король с удивлением обнаружил, что конные эльфы, прорвав строй латников, почти не задержались на поле – и скачут дальше. Вот они уже на гребне дальнего холма… Скачущий последним всадник обернулся – что-то в его осанке показалось Трелльвелину необычайно знакомым… Что?! Король недоуменно протер глаза – этого не могло быть… Этот всадник… Всадница… Ллиа Найанна?.. Дочь?
Один из мчавшихся впереди кавалеристов задержался на склоне холма, поджидая принцессу. Когда она поравнялась с ним – картинно медленно поднял лук. Трелльвелин невольно отшатнулся, когда стрела стукнула в ставню окна рядом с ним. Дрожащими руками он снял с древка примотанный бечевкой кусок пергамента и с трудом разобрал строчки, пляшущие перед глазами:
«Ваше величество, я выполнил свою часть уговора – занял для вас этот замок и одолел войско маркграфа. Теперь эльфы знают, как побеждать людей. А вы не уважаете свое слово, данное мне – и мое слово, данное аривненским сервам. Это освобождает меня от обязанностей по отношению к вам, отец.
Если вы, ваше величество, желаете когда-нибудь вновь увидеть зятя и дочь – научитесь уважать клятвы, как и подобает эльфу. Начните с того, что исполните обещание, данное мною крестьянам.
Ваш сын Филлиноэртли, князь Креллионта, граф Давней Чащобы.»
ГЛАВА 49
Ему Господин кажет с неба кулак,
А ему все смешно – в кулаке кокаин…
Б.Гребенщиков
Что поволокло меня в провал черного магического портала, подсвеченного по краям красными сполохами? Трудно описать ощущения, но опомнился я уже на прибрежной равнине – когда прощался и бормотал что-то невнятное, что, мол, вернусь домой… И при этом меня не покидала уверенность, что я поступаю именно самым должным образом! Чудны дела твои, Гангмар Темный!..
В обстановочке я разобрался почти сразу – и понял, что угодил в самый «ведьмин котел» божественной потасовки. Этакий Апокалипсис Мира… Армагеддон… Когда толпа колдунов-недоучек дружно приняла сторону моего черного друга и его спутницы – я сперва посчитал, что дело сделано и бочком-бочком направился в сторонку, от греха подальше. Пусть местные божки разбираются сами, кому владеть этим Миром – мое дело сторона, тем более, что Черный с подругой явно одолевали. Но тут вдруг выяснилось, что победа парочки – вовсе не такое уж решенное дело. «Малыш», их противник, тоже ввел в дело «человеческий фактор» – и в самом неприятном для меня исполнении. Бешеные юнцы с пеной у рта и горящими безумными глазенками повалили из распахнутых им порталов… Трое или четверо тут же кинулись в мою сторону, очевидно расценив мой благоразумный маневр как бегство. У этих щенков один из главных принципов: «упавшего – добей», то есть «убегающего – догоняй». При других обстоятельствах я бы не стал прибегать к самым крайним мерам и попытался бы сберечь молодым недоумкам жизнь, но сейчас уже стало не до шуток – эти молокососы были настроены необычайно серьезно и камни полетели в меня с очень убедительной силой и меткостью… А безумный пламень в их глазах убеждал, что миром с ними не договоришься. Что ж, пришлось их успокоить… Навсегда. Благо, недостатка в мане на этом поле не было – сражающиеся титаны буквально исходили магией, истекали ею… Словом, разделавшись с юными фанатиками, я избрал несколько иной путь – и начал заходить их кумиру в тыл. Мне показалось вдруг, что именно там, у него за спиной, я отыщу наиболее безопасное место… Крошечные «демон» и «дева», которых я нечаянно прихватил сюда, с писком полезли мне за пазуху, ища убежища…
А на каменистом пляже между колоссами творилось нечто ужасающее – обезумевшие подростки кидались прямо навстречу ревущему пламени колдовских залпов, падали десятками, но это не уменьшало пыла тех, кто бежал следом. Колдуны разили и разили их, но град камней становился все гуще, над головами сражающихся юнцов и стариков в обе стороны носились белые и черные молнии, которыми обменивались призвавшие людей божки… Грохот, вой, свист – и вопли! Такого завывания мне, пожалуй, еще не приходилось слышать… И это – люди? Вот так орут – люди? Невероятно… Тут несколько чудовищных божественных молний угодили в цель – гигантский младенец тоже взвыл, содрогнулась земля под ногами… Кажется, с утесов в море посыпались камни? Или мне показалось – но во всяком случае, творилось что-то уже более чем сверхъестественное. А люди не обращали никакого внимания на происходящее над их головами, они были совершенно увлечены потасовкой. Когда люди получают возможность уничтожать себе подобных – их ничто не может отвлечь.
Вероятно, в этом было что-то символичное – старики отсталых народов Мира дрались с молодежью наиболее цивилизованного – но мне как-то было не до тонкостей анализа, я все старался уберечься от камней и магических залпов. И продвигался к свой цели…
Наконец мои усилия увенчались успехом – я пробрался за спину «младенцу» и вздохнул с облегчением – здесь-то меня не достанут ни юнцы, ни старики. Не тут-то было – на меня обратил внимание сам великанский малыш. Практически не отвлекаясь от своей драки с Черным и Зеленой, он тем не менее все же умудрился заметить меня. И отреагировал, не глядя послав какую-то божественную молнию. И тут я, признаться, сорвался – меня оскорбило не само нападение (на войне как на войне!), а та пренебрежительность, с которой был нанесен удар. Этак небрежно, легко, не целясь… В меня – небрежно?!! Ах, так?!! Не помня себя от ярости я бегом бросился к чудищу – и с размаху всадил в гигантскую ногу Черную Молнию. Поступок, разумеется, совершенно идиотский – но я в ту минуту мало что соображал. Меня, понимаете, оторвали от Ннаонны, от моей схватки, притащили сюда принять участие в собственной драчке – да еще и внимания не обращают? Они что же – считают мои дела, смысл моей жизни. настолько ничтожным по сравнению с их сведением личных счетов? Я привык к большему уважению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55