— Батюшки! Да что это я? Точно спятил. Бабочка — мой корабль!.. Эй, отстань от бабочки! Не то пожалеешь! Со мной люди со знаменитой «Сестрицы»!
Из-под стола со страшным грохотом, больно зашибив темя, выскочил Барбар, поспешно выключил компьютер и схватил Петеньку за ухо, назидательно приговаривая:
— Ага, попался! Вот тебе, вот! В другой раз не будешь шалить! А еще послушный ребенок. Ну, простительно мне. Я отпетый хулиган! На мне все поставили крест!
— Не все! Мы еще в вас верим! — запротестовали ребята.
— Не спорьте со взрослым! На чем я остановился?.. Да, а ты, Петя, в отличие от меня, когда-то был гордостью средней школы. Разве вы не читали, что написано на двери?
— Она открылась сама, — пролепетал Петенька, морщась не столько от боли, сколько от стыда.
— Ее открыл я, — перебил Барбар, отпуская Петенькино ухо. — Так бы вы топтались у входа до утра. Я поспорил с самим собой: попытаются или нет? «Я бы на их месте обязательно попытался». Это я сказал себе. И, как видите, я у себя выиграл.
— Мы ничего не понимаем, — призналась Марина. — Ведь сейчас вы спите в своей каюте. Мы слышали ваш… вашу флейту-пикколо.
— А, вы об этом. Я специально включил запись. Соло для флейты из оперы «Волшебная флейта». В исполнении самого Паганини, — вдохновенно соврал Барбар. — И вы купились на все сто! Я же поставил в коридоре стул. Когда он упал, я сказал себе: «Они идут!» Но ваша выходка, между нами, — всего лишь чириканье воробья. Вот я однажды устроил такой тарарам… — начал он и тут же спохватился: — Однако вы не должны брать с меня плохой пример. Хоть я и взрослый. Дядя, к которому мы едем в гости, очень строгий. Мне, говорит, нужны только очень хорошие, воспитанные дети. Вы обязаны понравиться этому дяде. Иначе нам всем будет бо-бо. Все! Я вас воспитал! Теперь марш в постель!
Когда дети вернулись в отведенную комнату, Петенька спросил, как бы себя проверяя:
— То, что мы вошли в рубку без спроса, это плохо или хорошо?
— Ну конечно, плохо. Мы все-таки нарушили свои высокие принципы. Дядя Аскольд нас бы йе одобрил, — вздохнула Марина.
— Тогда вот что удивительно: лично мне это доставило удовольствие, — виновато признался Петенька.
— Это у тебя временно. Ты что-то по рассеянности перепутал, как вундеркинд, — убежденно проговорила Марина.
Барбар тем временем вернул на место старую программу, и «Тарантул», снова став звездолетом монстров, продолжил свой безжалостный путь, все дальше и дальше углубляясь в мрачное багровое пространство. И наконец подошел день, когда разбойничий корабль добрался до планеты, где, наверное, находилось его родимое логово.
Эта планета была словно бы намеренно создана для тех, кто высиживает самые злодейские планы. И те лежали там-сям, точно яйца в вороньем гнезде. А вокруг них, на поверхности планеты взрывались вулканы и со склонов мрачных гор текли реки огненной лавы. И тут же на пересохших глиняных равнинах то и дело раскалывалась земля, и на дне черных трещин ворочалось что-то злое. Видны были на планете и темные неспокойные воды. Из них поднимались чьи-то безумные лики и лопались, точно мыльные пузыри. Над всем этим слаженно туда-сюда носились клубы дыма, и по небу шарили белесые сполохи — кого-то слепо искали. Словом, во Вселенной, наверное, не было картины ужасней той, что открылась Петеньке и Марине. Будто ее снял режиссер — любитель пугать детей.
— Сплошная жуть! — похвастался Барбар. Дети смотрели в иллюминатор во все глаза и не заметили, как он появился в их каюте.
— У меня самого волосы встали дыбом, а душа, как мышка, юркнула в пятки. Когда я это увидел впервые, — весело сказал Барбар, пристраиваясь рядом и любуясь ужасающим пейзажем. — Теперь вы знаете, какая бяка ждет непослушных детей, если им вздумается задать стрекача. Но вас-то, уверен, не выгонишь и палкой оттуда, куда вы сейчас попадете… Раз, два, три! Ноль!
И «Тарантул», подчинившись его команде, вырвался из страшного мира в мир иной, с ясным синим небом, под которым покоился приветливый оазис с зеленью трав и деревьев и чистыми зеркалами прудов. Звездолет пошел на посадку и приземлился на подстриженном газоне.
— Ну, вот вы наконец-то и дома! — известил Барбар. — Ай-ай, вы пока еще не рады. Тогда, так и быть, за вас порадуюсь я. Взаймы! А вы когда-нибудь это сделаете за меня. А теперь следуйте за мной.
Маленьких пленников вывели наружу, и они оказались в красивейшем парке, который был прямо-таки нашпигован всевозможными аттракционами для детей.
— И чего тут только нет.
Здесь можно, например, сразиться с Кощеем. Ворваться в замок Синей Бороды и спасти его новую жену. И даже подраться за власть с отъявленным хулиганом Витькой — грозой всех окрестных дворов, и потом разбить все уличные фонари. А ты, Марина, можешь постирать белье злой Мачехи и ее дочерей. Или приготовить обед для Людоеда. Да по сравнению с нашим парком все хваленые диснейленды — тьфу! Сам бы с удовольствием вернулся в детство. От зависти так и горю! — Барбар разогнал воображаемый поваливший от него дымок.
— Я должен посмотреть! Я никогда не был в парке аттракционов! — вскричал Петенька с горящими глазами.
— Но ты не хотел сам. Тебя звали твои одноклассники. По их словам. И не раз. А тебя, кроме твоей науки, ничегошеньки не интересовало, — напомнила правдолюбица Марина.
А теперь я хочу вертеться на колесе! Крутиться на карусели! Сколько можно?! Все детство теоремы да теоремы! Логарифмы да логарифмы! — вскричал маленький академик. Потом, потом. Будут тебе и аттракционы. И оловянные солдатики. И игрушечные автоматы. Та-та-та, та-та-та! — пообещал Барбар, постреляв из указательного пальца. — Только подожди, пока я не сбагрю тебя одному лицу.
— А я хочу сейчас! — заупрямился Петенька и даже впервые в жизни топнул ногой.
— Не обращайте на это внимания, — засмеявшись, сказала Барбару Марина. — По рассеянности он говорит не то, что думает. Он же вундеркинд!
— Да, со мною сейчас что-то было. Я вел себя нехорошо, — признался Петенька, избавившись от странного наваждения.
— То-то, — с облегчением вздохнул Барбар. — Не забывай, что ты вундеркинд. Не порти мне коммерцию!
Они шли дорожками, усыпанными мелкими камнями из бракованных искусственных алмазов и ракушками. Сквозь ботанические сады из экзотических растений, мимо мраморных изваяний и таинственных гротов. Вокруг них, услаждая взор, носились модели гоночных автомобилей и звездолетов, разыгрывая сцены из популярных фильмов и книг.
— Эх, так и тянет соврать, что все это устроил я. Но вы не поверите ни за что, — с сожалением проговорил Барбар.
— Если уж вам очень хочется, скажите. Мы поверим, — сжалилась над ним Марина.
— Ну, так неинтересно, — вздохнул Барбар.
Засмотревшись по сторонам, ребята не заметили, как вышли на просторную лужайку, в центре которой среди многоструйных фонтанов и цветников красовался дворец, похожий на огромный торт. Перед ним на широкой гранитной лестнице, украшенной бронзовыми львами, стоял огромный мужчина в космическом скафандре. Но вместо гермошлема его голову венчала золотая корона.
— Это ваш новый папа! — торжественно произнес Барбар.
ГЛАВА XI
в которой наши герои поневоле становятся артистами
— Командир! Барбар и его шайка орудовали в перчатках. Даже их ноги и те были в перчатках. Потому что, как известно, на ногах тоже есть пальцы. Они учли и это, — так доложил сыщик, вернувшись из космоса в звезд олетиху «Сестрицу».
Перед этим он исползал на коленях весь участок, где корабль-паук напал на мирный звездолет, обследовал все прилежащие окрестности через лупу сначала вдоль, затем поперек, но, увы, лишь напрасно извозил чистенький скафандр в космической пыли.
Позади остались планета Степановка и грустное расставание с ее народом и представителями других славных цивилизаций. Теперь члены земной спасательной экспедиции, расположившись, как обычно, в уютной кают-компании вокруг обеденного стола, слушали неутешительный рапорт своего молодого сыщика.
Когда он закончил, командир задумчиво произнес:
— В таверне мы были. Говорили с водителем грузовика. Кто теперь нам намекнет, где искать похитителя и его пленников?
— Витальич, а может, не мудрить? Поступить, как в народной сказке? Пойти в дремучий лес да обратиться к бабе-яге: так, мол, и так, — предложил механик Кузьма, деликатно откашлявшись в стальной кулак.
— Дядя Кузьма, баба-яга — это вчерашний день, — возразила молодежь, сдерживая смех, боясь обидеть старого механика. — Мы живем в эпоху всеобщей информатики. Только сядь за компьютер и мигом узнаешь все.
— Да, механик, сказки нам не советчики. В них чересчур много правды. Молодежь, пожалуй, права. На дворе технический прогресс, и нам с тобой от этого никуда не деться, — поддержал командир Саню и Асика. — Компьютер, говорите? Давайте спросим у нашего компьютера.
Саня сел перед компьютером, остальные встали за его спиной, и юнга, водя пультом, называемым «мышкой», спросил:
— Компьютер, компьютер, скажи: где нам искать Барбара?
— Увы, ничем не могу вам помочь. Я всего лишь судовой компьютер, еще раз, увы, не подключенный к системе «Интернет», — смущенно ответил компьютер, и его экран слегка покраснел. — Но есть у меня далекий родственник — самый огромный в мире компьютер. Мы зовем его Дылдой, или Обжорой. — Он хихикнул, то есть на его экране появились буквы «хи-хи». — Вот тот поглощает все известия, какие ни попадя. Дылда обитает между созвездиями Хамелеона и Мухи. Он-то вам выложит все об этом несносном Барбаре. Скажете: вы от Коти. Так меня зовут в многомиллионной дружной семье компьютеров.
— Помнится, я в эти места залетал частенько. Тогда там компьютеры еще не водились. Крутилась одна небольшая безымянная планета, и все, — сказал великий астронавт, порывшись в своей богатой памяти. — Это недалеко. Мы скоро будем у цели. Если по дороге в нас не выстрелит языком Хамелеон. И Муха не впадет в зимнюю спячку. Тогда она замирает на орбите, там, где ее застал сон. И на карте Вселенной начинается несусветная путаница, сбивая с курса даже опытных капитанов.
Но землянам повезло. На этот раз созвездие Мухи бодрствовало, летело по своему небесному маршруту, взмахивая воображаемыми крыльями. И вело себя мирно созвездие Хамелеона. Правда, при виде боевой подводной лодки оно окрасилось было в угрожающий черно-бурый цвет, но потом, распознав в «Сестрице» мирный звездолет, стало нежно-зеленым, как бы благодушно говоря этим: ладно, можете следовать дальше. И земляне сейчас же воспользовались его любезностью и продолжили путь.
Маленький компьютер Котя оказался прав. Его дальний родственник Дылда и впрямь был невиданной-неслыханной величины. Увидев в перископ эту громаду, земляне приняли ее за небоскреб, попавший в космос каким-то удивительным образом. Он сидел на той самой безымянной планете, словно беркут на пойманной им добыче.
— Да это же компьютер! — воскликнул зоркий юнга. — Слева процессор! Справа монитор!
Дылда рос прямо на глазах. Вот уже стали видны и матовый экран монитора, и кнопки клавиатуры, и всякие причиндалы на корпусе процессора.
— Командир, как хотите, но у меня и этот компьютер, и сама планета вызывают подозрение, — признался сыщик, разглядывая приближающийся объект через свою верную лупу.
— Передайте, сыщик, своим подозрениям: пусть потерпят. Вот сейчас припланетимся, и они получат ответы на все свои вопросы, — посоветовал командир с мудрой улыбкой.
Но тайн на безымянной планете оказалось куда больше, чем думал сыщик. Ими был сплошь усеян небольшой космодром, на который боязливо опустилась «Сестрица». Тайны валялись прямо-таки под ногами и были на любой вкус. Они хрустели, шуршали и гремели под подошвами землян. Наших героев окружало такое дикое запустение, будто последний житель планеты ушел отсюда дней сорок назад. Повсюду вперемешку с тайнами валялись обертки от жевательной резинки и пустые пластиковые бутылки из-под фруктовых напитков. Да не простые, а неимоверно больших размеров, словно эти предметы были изготовлены для великанов.
— Сейчас узнаем: может, тут кто-нибудь есть, — сказал командир.
Но его опередило здешнее эхо, видно, истосковавшееся по любимой работе. Уже опустившееся от безделья, нечесаное, заросшее мхом. Не вытерпев, оно высунулось из-под крыши космического вокзала, прокричало изо всех накопившихся сил вместо великого астронавта:
— Эй! Кто здесь жив-здоров? Отзовитесь! — И, отведя душу всласть, снова скрылось под крышей.
Но ему и, стало быть командиру, никто не ответил. Даже эхо и то промолчало. Ну, не повторять же самого себя?
— Спасибо вам, эхо, — искренне поблагодарил командир. — Сами-то вы не знаете, куда делся местный народ?
— Те, что постарше да поменьше ростом, улетели на праздник. Те, что моложе, но ростом намного выше, должно быть, занимаются в классе, — откликнулось эхо, радуясь возможности поговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Из-под стола со страшным грохотом, больно зашибив темя, выскочил Барбар, поспешно выключил компьютер и схватил Петеньку за ухо, назидательно приговаривая:
— Ага, попался! Вот тебе, вот! В другой раз не будешь шалить! А еще послушный ребенок. Ну, простительно мне. Я отпетый хулиган! На мне все поставили крест!
— Не все! Мы еще в вас верим! — запротестовали ребята.
— Не спорьте со взрослым! На чем я остановился?.. Да, а ты, Петя, в отличие от меня, когда-то был гордостью средней школы. Разве вы не читали, что написано на двери?
— Она открылась сама, — пролепетал Петенька, морщась не столько от боли, сколько от стыда.
— Ее открыл я, — перебил Барбар, отпуская Петенькино ухо. — Так бы вы топтались у входа до утра. Я поспорил с самим собой: попытаются или нет? «Я бы на их месте обязательно попытался». Это я сказал себе. И, как видите, я у себя выиграл.
— Мы ничего не понимаем, — призналась Марина. — Ведь сейчас вы спите в своей каюте. Мы слышали ваш… вашу флейту-пикколо.
— А, вы об этом. Я специально включил запись. Соло для флейты из оперы «Волшебная флейта». В исполнении самого Паганини, — вдохновенно соврал Барбар. — И вы купились на все сто! Я же поставил в коридоре стул. Когда он упал, я сказал себе: «Они идут!» Но ваша выходка, между нами, — всего лишь чириканье воробья. Вот я однажды устроил такой тарарам… — начал он и тут же спохватился: — Однако вы не должны брать с меня плохой пример. Хоть я и взрослый. Дядя, к которому мы едем в гости, очень строгий. Мне, говорит, нужны только очень хорошие, воспитанные дети. Вы обязаны понравиться этому дяде. Иначе нам всем будет бо-бо. Все! Я вас воспитал! Теперь марш в постель!
Когда дети вернулись в отведенную комнату, Петенька спросил, как бы себя проверяя:
— То, что мы вошли в рубку без спроса, это плохо или хорошо?
— Ну конечно, плохо. Мы все-таки нарушили свои высокие принципы. Дядя Аскольд нас бы йе одобрил, — вздохнула Марина.
— Тогда вот что удивительно: лично мне это доставило удовольствие, — виновато признался Петенька.
— Это у тебя временно. Ты что-то по рассеянности перепутал, как вундеркинд, — убежденно проговорила Марина.
Барбар тем временем вернул на место старую программу, и «Тарантул», снова став звездолетом монстров, продолжил свой безжалостный путь, все дальше и дальше углубляясь в мрачное багровое пространство. И наконец подошел день, когда разбойничий корабль добрался до планеты, где, наверное, находилось его родимое логово.
Эта планета была словно бы намеренно создана для тех, кто высиживает самые злодейские планы. И те лежали там-сям, точно яйца в вороньем гнезде. А вокруг них, на поверхности планеты взрывались вулканы и со склонов мрачных гор текли реки огненной лавы. И тут же на пересохших глиняных равнинах то и дело раскалывалась земля, и на дне черных трещин ворочалось что-то злое. Видны были на планете и темные неспокойные воды. Из них поднимались чьи-то безумные лики и лопались, точно мыльные пузыри. Над всем этим слаженно туда-сюда носились клубы дыма, и по небу шарили белесые сполохи — кого-то слепо искали. Словом, во Вселенной, наверное, не было картины ужасней той, что открылась Петеньке и Марине. Будто ее снял режиссер — любитель пугать детей.
— Сплошная жуть! — похвастался Барбар. Дети смотрели в иллюминатор во все глаза и не заметили, как он появился в их каюте.
— У меня самого волосы встали дыбом, а душа, как мышка, юркнула в пятки. Когда я это увидел впервые, — весело сказал Барбар, пристраиваясь рядом и любуясь ужасающим пейзажем. — Теперь вы знаете, какая бяка ждет непослушных детей, если им вздумается задать стрекача. Но вас-то, уверен, не выгонишь и палкой оттуда, куда вы сейчас попадете… Раз, два, три! Ноль!
И «Тарантул», подчинившись его команде, вырвался из страшного мира в мир иной, с ясным синим небом, под которым покоился приветливый оазис с зеленью трав и деревьев и чистыми зеркалами прудов. Звездолет пошел на посадку и приземлился на подстриженном газоне.
— Ну, вот вы наконец-то и дома! — известил Барбар. — Ай-ай, вы пока еще не рады. Тогда, так и быть, за вас порадуюсь я. Взаймы! А вы когда-нибудь это сделаете за меня. А теперь следуйте за мной.
Маленьких пленников вывели наружу, и они оказались в красивейшем парке, который был прямо-таки нашпигован всевозможными аттракционами для детей.
— И чего тут только нет.
Здесь можно, например, сразиться с Кощеем. Ворваться в замок Синей Бороды и спасти его новую жену. И даже подраться за власть с отъявленным хулиганом Витькой — грозой всех окрестных дворов, и потом разбить все уличные фонари. А ты, Марина, можешь постирать белье злой Мачехи и ее дочерей. Или приготовить обед для Людоеда. Да по сравнению с нашим парком все хваленые диснейленды — тьфу! Сам бы с удовольствием вернулся в детство. От зависти так и горю! — Барбар разогнал воображаемый поваливший от него дымок.
— Я должен посмотреть! Я никогда не был в парке аттракционов! — вскричал Петенька с горящими глазами.
— Но ты не хотел сам. Тебя звали твои одноклассники. По их словам. И не раз. А тебя, кроме твоей науки, ничегошеньки не интересовало, — напомнила правдолюбица Марина.
А теперь я хочу вертеться на колесе! Крутиться на карусели! Сколько можно?! Все детство теоремы да теоремы! Логарифмы да логарифмы! — вскричал маленький академик. Потом, потом. Будут тебе и аттракционы. И оловянные солдатики. И игрушечные автоматы. Та-та-та, та-та-та! — пообещал Барбар, постреляв из указательного пальца. — Только подожди, пока я не сбагрю тебя одному лицу.
— А я хочу сейчас! — заупрямился Петенька и даже впервые в жизни топнул ногой.
— Не обращайте на это внимания, — засмеявшись, сказала Барбару Марина. — По рассеянности он говорит не то, что думает. Он же вундеркинд!
— Да, со мною сейчас что-то было. Я вел себя нехорошо, — признался Петенька, избавившись от странного наваждения.
— То-то, — с облегчением вздохнул Барбар. — Не забывай, что ты вундеркинд. Не порти мне коммерцию!
Они шли дорожками, усыпанными мелкими камнями из бракованных искусственных алмазов и ракушками. Сквозь ботанические сады из экзотических растений, мимо мраморных изваяний и таинственных гротов. Вокруг них, услаждая взор, носились модели гоночных автомобилей и звездолетов, разыгрывая сцены из популярных фильмов и книг.
— Эх, так и тянет соврать, что все это устроил я. Но вы не поверите ни за что, — с сожалением проговорил Барбар.
— Если уж вам очень хочется, скажите. Мы поверим, — сжалилась над ним Марина.
— Ну, так неинтересно, — вздохнул Барбар.
Засмотревшись по сторонам, ребята не заметили, как вышли на просторную лужайку, в центре которой среди многоструйных фонтанов и цветников красовался дворец, похожий на огромный торт. Перед ним на широкой гранитной лестнице, украшенной бронзовыми львами, стоял огромный мужчина в космическом скафандре. Но вместо гермошлема его голову венчала золотая корона.
— Это ваш новый папа! — торжественно произнес Барбар.
ГЛАВА XI
в которой наши герои поневоле становятся артистами
— Командир! Барбар и его шайка орудовали в перчатках. Даже их ноги и те были в перчатках. Потому что, как известно, на ногах тоже есть пальцы. Они учли и это, — так доложил сыщик, вернувшись из космоса в звезд олетиху «Сестрицу».
Перед этим он исползал на коленях весь участок, где корабль-паук напал на мирный звездолет, обследовал все прилежащие окрестности через лупу сначала вдоль, затем поперек, но, увы, лишь напрасно извозил чистенький скафандр в космической пыли.
Позади остались планета Степановка и грустное расставание с ее народом и представителями других славных цивилизаций. Теперь члены земной спасательной экспедиции, расположившись, как обычно, в уютной кают-компании вокруг обеденного стола, слушали неутешительный рапорт своего молодого сыщика.
Когда он закончил, командир задумчиво произнес:
— В таверне мы были. Говорили с водителем грузовика. Кто теперь нам намекнет, где искать похитителя и его пленников?
— Витальич, а может, не мудрить? Поступить, как в народной сказке? Пойти в дремучий лес да обратиться к бабе-яге: так, мол, и так, — предложил механик Кузьма, деликатно откашлявшись в стальной кулак.
— Дядя Кузьма, баба-яга — это вчерашний день, — возразила молодежь, сдерживая смех, боясь обидеть старого механика. — Мы живем в эпоху всеобщей информатики. Только сядь за компьютер и мигом узнаешь все.
— Да, механик, сказки нам не советчики. В них чересчур много правды. Молодежь, пожалуй, права. На дворе технический прогресс, и нам с тобой от этого никуда не деться, — поддержал командир Саню и Асика. — Компьютер, говорите? Давайте спросим у нашего компьютера.
Саня сел перед компьютером, остальные встали за его спиной, и юнга, водя пультом, называемым «мышкой», спросил:
— Компьютер, компьютер, скажи: где нам искать Барбара?
— Увы, ничем не могу вам помочь. Я всего лишь судовой компьютер, еще раз, увы, не подключенный к системе «Интернет», — смущенно ответил компьютер, и его экран слегка покраснел. — Но есть у меня далекий родственник — самый огромный в мире компьютер. Мы зовем его Дылдой, или Обжорой. — Он хихикнул, то есть на его экране появились буквы «хи-хи». — Вот тот поглощает все известия, какие ни попадя. Дылда обитает между созвездиями Хамелеона и Мухи. Он-то вам выложит все об этом несносном Барбаре. Скажете: вы от Коти. Так меня зовут в многомиллионной дружной семье компьютеров.
— Помнится, я в эти места залетал частенько. Тогда там компьютеры еще не водились. Крутилась одна небольшая безымянная планета, и все, — сказал великий астронавт, порывшись в своей богатой памяти. — Это недалеко. Мы скоро будем у цели. Если по дороге в нас не выстрелит языком Хамелеон. И Муха не впадет в зимнюю спячку. Тогда она замирает на орбите, там, где ее застал сон. И на карте Вселенной начинается несусветная путаница, сбивая с курса даже опытных капитанов.
Но землянам повезло. На этот раз созвездие Мухи бодрствовало, летело по своему небесному маршруту, взмахивая воображаемыми крыльями. И вело себя мирно созвездие Хамелеона. Правда, при виде боевой подводной лодки оно окрасилось было в угрожающий черно-бурый цвет, но потом, распознав в «Сестрице» мирный звездолет, стало нежно-зеленым, как бы благодушно говоря этим: ладно, можете следовать дальше. И земляне сейчас же воспользовались его любезностью и продолжили путь.
Маленький компьютер Котя оказался прав. Его дальний родственник Дылда и впрямь был невиданной-неслыханной величины. Увидев в перископ эту громаду, земляне приняли ее за небоскреб, попавший в космос каким-то удивительным образом. Он сидел на той самой безымянной планете, словно беркут на пойманной им добыче.
— Да это же компьютер! — воскликнул зоркий юнга. — Слева процессор! Справа монитор!
Дылда рос прямо на глазах. Вот уже стали видны и матовый экран монитора, и кнопки клавиатуры, и всякие причиндалы на корпусе процессора.
— Командир, как хотите, но у меня и этот компьютер, и сама планета вызывают подозрение, — признался сыщик, разглядывая приближающийся объект через свою верную лупу.
— Передайте, сыщик, своим подозрениям: пусть потерпят. Вот сейчас припланетимся, и они получат ответы на все свои вопросы, — посоветовал командир с мудрой улыбкой.
Но тайн на безымянной планете оказалось куда больше, чем думал сыщик. Ими был сплошь усеян небольшой космодром, на который боязливо опустилась «Сестрица». Тайны валялись прямо-таки под ногами и были на любой вкус. Они хрустели, шуршали и гремели под подошвами землян. Наших героев окружало такое дикое запустение, будто последний житель планеты ушел отсюда дней сорок назад. Повсюду вперемешку с тайнами валялись обертки от жевательной резинки и пустые пластиковые бутылки из-под фруктовых напитков. Да не простые, а неимоверно больших размеров, словно эти предметы были изготовлены для великанов.
— Сейчас узнаем: может, тут кто-нибудь есть, — сказал командир.
Но его опередило здешнее эхо, видно, истосковавшееся по любимой работе. Уже опустившееся от безделья, нечесаное, заросшее мхом. Не вытерпев, оно высунулось из-под крыши космического вокзала, прокричало изо всех накопившихся сил вместо великого астронавта:
— Эй! Кто здесь жив-здоров? Отзовитесь! — И, отведя душу всласть, снова скрылось под крышей.
Но ему и, стало быть командиру, никто не ответил. Даже эхо и то промолчало. Ну, не повторять же самого себя?
— Спасибо вам, эхо, — искренне поблагодарил командир. — Сами-то вы не знаете, куда делся местный народ?
— Те, что постарше да поменьше ростом, улетели на праздник. Те, что моложе, но ростом намного выше, должно быть, занимаются в классе, — откликнулось эхо, радуясь возможности поговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39