О, как она ненавидела свою беспомощность… С реки слабо веяло неприятным запахом гниющих растений. Линден пыталась расслабиться, но ей это никак не удавалось.
Внезапно Кавинант вздрогнул. Едва заметное белое сияние пробежало по его правому боку – вспыхнуло на миг и погасло.
Линден села и тихо позвала:
– Сандер!
Сияние возникло опять – то был мимолетный выброс силы из кольца, которое впилось в раздувшийся палец Кавинанта.
– Небо и земля! – прошептал Сандер. – Я видел это.
– Мне кажется…
Линден рассеянно наблюдала, как гравелинг, морщась от боли, засунул руку Кавинанта в карман своих штанов.
– Мне кажется, ему нужен Солнечный Камень, – не отрывая глаз от луны, произнес он. – Его магия просится на свободу.
Даже сквозь ткань штанов Сандера было заметно слабое пульсирующее сияние.
– Сандер…
Линден зябко ежилась в еще не просохшей одежде и никак не могла унять беспокойную дрожь.
– Что с ним будет?
– Не знаю, – тяжело дыша, ответил гравелинг. – У меня нет твоего зрения. – Он немного помолчал и добавил:
– А что, если в юр-Лорда вселился тот самый Опустошитель, о котором он говорил?
– Нет! – воскликнула Линден, решительно отметая подобную мысль. – Он не Марид.
Она была абсолютно уверена в этом. Кавинант страдал от яда, но не от одержимости. Тем не менее вопрос Сандера настолько рассердил Линден, что она сама удивилась. Она не могла понять, почему они с Кавинантом так сильно привязались друг к другу. Там, на “Небесной ферме”, в понятном ей мире, Линден встала на его сторону и поддержала в трудный час, надеясь получить взамен урок силы. Но ей было невдомек, к чему приведет такое решение. Хотя уже тогда она видела, как Кавинант улыбался Джоан – улыбался, по каплям отдавая свою жизнь. Линден бессознательно цеплялась за этот образ; побудительные причины самопожертвования Кавинанта казались ей более честными, нежели ее собственные. И теперь, мучаясь угрызениями совести, она размышляла, как много еще ей предстоит узнать о нем. И о себе.
– Что бы с ним ни случилось. Опустошитель здесь ни при чем, – дрожащим голосом произнесла она.
Сандер шевельнулся в темноте, словно хотел задать какой-то вопрос. Но не успел он вымолвить и слово, как тусклое мерцание кольца утонуло в странном сиянии, внезапно разлившемся повсюду.
Линден вытянула шею, ожидая увидеть людей, бегущих к ним с факелами. Но когда ее глаза привыкли к свету, она обнаружила, что источник сияния находится далеко в холмах. Очевидно, в деревне разожгли большой костер. В ярких сполохах вырисовывались очертания каменных домов; блики пламени играли на гранях кристалла, раскачивая ночную тьму. Однако все было тихо, и ничто не свидетельствовало о том, что утомленным путешественникам грозит какая-то опасность.
Сандер коснулся плеча Линден.
– Идем, – прошептал он. – В деревне что-то происходит. Все жители собрались у большого костра. Надо воспользоваться моментом и попытаться раздобыть еды.
Линден склонилась над Кавинантом и замерла в нерешительности. Страх заставлял ее медлить.
– Как же мы оставим его одного? По коже ее побежали мурашки.
– А куда он денется? – спросил гравелинг.
Она опустила голову. Возможно, Сандеру понадобится ее помощь, а Кавинант слишком слаб, чтобы сдвинуться с места или как-то навредить себе. Он выглядел таким больным… Впрочем, выбора не было. Линден заставила себя подняться и кивнула гравелингу.
Сандер зашагал к деревне. Линден последовала за ним, стараясь ступать как можно тверже.
Она чувствовала себя неуютно на освещенном склоне холма, но, похоже, ей и Сандеру все еще удавалось оставаться незамеченными. Вскоре они подошли к деревне и крадучись стали пробираться между домами.
Сандер то и дело останавливался и выглядывал из-за каждого угла, проверяя, нет ли кого поблизости. К счастью, они никого не встретили. Все дома оказались пустыми. Гравелинг выбрал один из них и, жестом приказав Линден охранять дверь, проскользнул за занавес.
Не успела она занять место у двери, как услышала чьи-то голоса. Линден застыла на месте, готовая в любую секунду громко предупредить Сандера об опасности, но, прислушавшись, поняла, что голоса доносятся с центральной площади подкаменья. Она с облегчением вздохнула и стала ждать.
Сандер вернулся через минуту, держа под мышкой набитый кожаный мешок. Наклонившись к уху Линден, он прошептал, что нашел и еду и гнилянки.
Гравелинг направился к берегу, но Линден остановила его и махнула рукой в сторону площади. Секунду он колебался, оценивая риск и возможность узнать, что происходит в деревне, а затем кивнул.
Спутники пробрались к центру деревни и спрятались за домом. Голоса стали отчетливыми; в них слышались гнев и растерянность. Сандер указал на крышу – Линден пожала плечами. Гравелинг положил мешок на землю, поднял Линден и помог ей вскарабкаться на плоское перекрытие. Затем он передал ей мешок и, ухватившись за ее руку, тоже влез на крышу. Взбираясь наверх, гравелинг не смог сдержать стона, вырвавшегося из больной груди, но этот звук утонул в шуме возбужденных и громких голосов. Сандер и Линден проползли вперед, и их глазам предстала картина происходящего на площади.
Люди плотным кольцом стояли вокруг ярко горящего костра. Население этой деревни в несколько раз превосходило по численности мифильское подкаменье. Судя по виду, местные жители не знали такой нужды, как соплеменники Сандера, но на их мрачных и встревоженных лицах застыл все тот же испуг. Они с напряженным вниманием смотрели на людей в центре круга.
Там, рядом с костром, находились трое: двое мужчин и женщина. Женщина стояла между мужчинами в молитвенной позе, словно умоляла их о чем-то. Она была одета в грубое кожаное платье, какие носили все женщины деревни. Тонкое бледное лицо казалось взволнованным, а черные блестящие волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам, придавали ей обреченный вид.
Тот, что стоял ближе к Линден и Сандеру, тоже жил в этой деревне. Это был высокий, сильный мужчина с всклокоченной черной бородой и гневным взором. Второй мужчина показался Линден зловещим и странным. Он был облачен в черную ризу и ярко-красную мантию. Лицо его скрывалось под капюшоном. В руках мужчина сжимал короткий металлический жезл, украшенный на конце треугольником. Его поза была горда и надменна, словно он презирал всех жителей деревни.
– Всадник! – прошептал Сандер. – Всадник Верных. Молодая женщина в круге повернулась к своему соплеменнику.
– Крофт! – воскликнула она, утирая слезы, которые бежали по ее щекам. – Ты же гравелинг. Ты не должен этого допустить!
– Вот именно, Холлиан, – ответил он со злостью. – По праву крови и силы я гравелинг. И ты, эг-бренд, бесценна для подкаменья Кристалла. Но Сивит на-Морэм-вист требует тебя во имя Верных. Как я могу ему отказать?
– Ты, конечно, можешь отказать… – загробным голосом промолвил Всадник.
– Ты должен это сделать! – закричала женщина.
– Но ты не откажешь, – безжалостно продолжал Всадник, – ибо, если вы вздумаете перечить мне, клянусь Солнечным Ядом, я напущу на вас Мрак на-Морэма, и вы станете прахом пред мощью его!
При слове “Мрак” стон пробежал по всему подкаменью, и Сандер задрожал.
Но Холлиан не поддалась всеобщему страху.
– Крофт, – настаивала она, – не разрешай ему сделать это! Меня не испугаешь на-Морэмом и его Мраком. Я – эг-бренд. Я предсказываю перемены Солнечного Яда. Ни мор, ни Мрак, ни проклятие не потревожат нашу деревню, пока я здесь. Крофт! Люди! – Она протянула руки к толпе:
– Неужели вы позволите отдать меня похотливому Сивиту на-Морэму?
– Ты говоришь о похоти? – вскричал Всадник. – А я говорю о Верных! Похоть нас не касается. Послушай меня, девушка. Я забираю тебя по праву своего долга. Без магии Верных – без мудрости Заповедей и жертв на-Морэма – никого бы не осталось в живых. Твоя самонадеянность смешна, в то время как мы оберегаем каждое настволье и подкаменье Страны. Нам требуются ваши жизни для борьбы со всеобщей бедой! Как же ты смеешь перечить мне? О презренная глупость!
– Она нам дорога, – мягко сказал гравелинг деревни. – Возьми другую жертву и не дави на нас своей волей.
– Она вам дорога? – гневно закричал Сивит, размахивая жезлом. – Ты просто заразился ее глупостью. Она – ничтожество. Она – мразь! Вы думаете о ней как об избранной, как о редкостном подарке судьбы. А я говорю вам, что она Солнечная Ведунья! Проклятая колдунья и подстилка а-Джерота! Она не предсказывает появление Солнечного Яда! Она вызывает его по своему желанию! Против нее и ее нечистого отродья борются Верные, выискивая и уничтожая последствия вреда, который наносят вот такие твари!
Всадник продолжал проповедовать, но Линден отвернулась и прошептала Сандеру:
– Зачем она ему нужна?
– А ты не понимаешь? – с печальной усмешкой ответил он. – Верные пытаются усмирить Солнечный Яд. Для власти над ним им требуется кровь.
– Кровь? Он кивнул:
– Из века в век Всадники путешествуют по Стране, поочередно навещая каждую деревню. Каждый раз они забирают одного, двух или трех молодых и сильных людей, а потом увозят их с собой в Ревелстоун, где на-Морэм выполняет свою работу.
Линден подавила вспышку ярости и прошептала:
– Ты хочешь сказать, что ее убьют?
– Да! – ответил Сандер.
Линден как громом поразило. Внезапно перед ней приподнялась завеса, скрывавшая ее таинственную и доводящую до безумия связь со Страной. Теперь она многое понимала в странном и нелогичном поведении Кавинанта.
– Сандер, – прошептала она, – мы должны спасти ее.
– Спасти? – Он почти потерял контроль над своим голосом. – Против нас двоих все жители деревни. И еще могущественный Всадник.
– Сандер, мы должны спасти ее!
Линден не знала, как убедить его. Однако убийство этой женщины нельзя было допустить. Иначе зачем тогда Кавинант пытался спасти Джоан? Зачем Линден рисковала жизнью, спасая самого Кавинанта?
– Юр-Лорд пытался спасти даже Марида! – с горячностью воскликнула она.
– Да! – прошептал Сандер. – И поплатился за это!
– Нет!
Несколько мгновений она искала нужные слова. И они пришли к ней.
– Кто такая Солнечная Ведунья? Сандер изумленно уставился на Линден:
– Существо из сказок и легенд. Таких не существует.
– Но кто она? – повторила Линден.
– Всадник уже сказал, – ответил он. – Та, что может вызвать Солнечный Яд.
Линден пристально смотрела на гравелинга.
– Тогда она тем более нам нужна.
Сандер выпучил глаза, судорожно шаря вокруг себя руками, будто хотел за что-то ухватиться. Но он не выдержал ее напора.
– Сумасшедшая, – прошептал гравелинг сквозь зубы. – Все мы сумасшедшие. – Он окинул быстрым взглядом жителей деревни, словно собирался с духом. И наконец решился. – Оставайся здесь. Я попробую отыскать Рысака Всадника. Возможно, мне удастся его убить. Тогда Всадник не сможет увезти ее, и у нас появится время, чтобы обдумать дальнейшие действия.
– Хорошо! – нетерпеливо ответила она. – Если они уйдут отсюда, я попробую узнать, куда ее повели.
Сандер слегка кивнул. Бормоча себе под нос, что они просто с ума сошли, он пополз к заднему краю крыши и спрыгнул на землю, прихватив с собой мешок.
Линден вновь обратилась к событиям, происходившим на площади. Молодая женщина стояла на коленях, закрыв лицо руками. Рядом, угрожающе вознеся над ней свой жезл, возвышался Всадник и говорил, обращаясь к жителям подкаменья:
– Неужели вы верите, что выдержите Мрак на-Морэма? Вы слабоумны, а потому обречены. Во имя истины трех углов! Стоит мне произнести лишь слово, и Верные подвергнут вас такому разорению, что вы будете ползать на брюхе, умоляя меня забрать эту мерзкую эг-бренд! Но вам тогда уже ничто не поможет!
Внезапно женщина вскочила и подбежала к гравелингу.
– Крофт! – закричала она в отчаянии. – Убей его! Не дай ему донести на нас Верным. Тогда я останусь в подкаменье Кристалла, а слуги на-Морэма никогда не узнают о том, что мы сделали. – Она схватила его за куртку, понуждая к действию. – Крофт, ты слышишь меня? Убей его!
Сивит презрительно расхохотался. А отсмеявшись, снова заговорил холодным низким голосом:
– У вас не хватит смелости.
– Он говорит правду, – проворчал Крофт, мучаясь от бессильной злобы. – Ему даже не нужно призывать Мрак, чтобы превратить наше подкаменье в руины. Я должен выполнить его требование, иначе мы жестоко расплатимся за свое непослушание.
Из груди пленницы вырвался крик. На миг Линден показалось, что сейчас женщина забьется в истерике. Но Холлиан преодолела приступ отчаяния. Она гордо вскинула голову и выпрямилась.
– Вы отказались от меня! – гневно крикнула она. – Вы лишили меня помощи и надежды. Так проявите, по крайней мере, достойную меня вежливость. Отдайте мне лианар.
Крофт посмотрел на деревянный амулет в своих руках. Вид его сгорбившейся фигуры свидетельствовал о том, что гравелинг испытывал стыд и отчаянную душевную борьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87