- Так зачем обсуждать случайности?
- Если Дом способен увидеть тебя коронованным, ты ведь признаешь, что
следовало бы все обдумать?
- Брат, - сказал я, - ты - и есть Дом, во всех его намерениях. Если
ты просишь обязательств до вывода из игры Тмера и Таббла, забудь это: я не
преисполнен страстного желания сидеть на троне.
- Твои желания сейчас не первостепенны, - сказал он. - Нет оснований
для разборчивости, ты можешь припомнить, что долгое время мы не ладили с
Прерывающими Полет, а Рассекающие во все времена были возмутителями
спокойствия.
- Разборчивость тут ни причем, - сказал я. - Я никогда не говорил,
что хочу трон. И, если искренне, то думаю, что как Тмер, так и Таббл
сделают эту работу лучше.
- На них не указывал Логрус.
- А если указал на меня, мне следует все делать без чьей-либо помощи.
- Брат, между его миром принципов и нашим - плоти, камня и стали -
большой разрыв.
- А если предположить, что у меня собственная повестка дня и твои
планы она не включает?
- Тогда что?
- Мы беседуем предположительно, помнишь?
- Мерлин, ты тварь упрямая. У тебя такой же долг перед Домом, как и
перед Дворами с Логрусом.
- Я сам могу оценить свои долги, Мандор, и они есть у меня... пока.
- Если у тебя есть план правильной расстановки вещей и он хорош, мы
поможем тебе привести его в исполнение. Что ты задумал?
- В этом деле я не нуждаюсь в помощи, - сказал я, - но это запомню.
- А что тебе нужно прямо сейчас?
- Информация, - сказал я.
- Спроси меня. У меня ее куча.
- Хорошо. Что ты скажешь мне о материнской линии моей матери, Доме
Птенцов Дракона?
Мандор надул губы.
- Они - профессиональные солдаты, - сказал он. - Представь себе, их
никогда не бывает дома: они сражаются в войнах Отражений. Они любят это.
Белисса Миноби была там за старшего со времен смерти генерала Ларсуса. Хм,
- он сделал паузу. Затем:
- Тебя волнует их странный сдвиг на теме Амбера?
- Амбера? - сказал я. - Что ты имеешь в виду?
- Я припоминаю один светский визит в Пути Птенцов Дракона, - сказал
Мандор, - когда я забрел в небольшую, похожую на часовню комнату. В нише
одной из стен висел портрет генерала Бенедикта при всех боевых регалиях.
Там же была полочка типа алтаря, под ней висело кое-какое оружие, а на ней
горело несколько свечей. Портрет твоей матери был там же.
- Правда? - сказал я. - Интересно, знает ли Бенедикт? Однажды Дара
сказала моему отцу, что происходит от Бенедикта. Позже он выяснил, что все
это - первостатейная ложь... Как ты думаешь, эти люди могли иметь зуб на
моего отца?
- За что?
- Корвин убил Драконьего Птенца Бореля во время Войны с Лабиринтом.
- Они предпочитают рассматривать такие вещи философски.
- И все же, из описания отца, я делаю вывод, что дело хуже, чем
кошерное обязательство... хотя и не верю, что были хоть какие-то
свидетели.
- Итак, не будем будить спящих собак.
- У меня нет намерений трогать их. Но вот что интересно: если они
что-то прознают о мелочах, будут ли они требовать некий долг чести? Как ты
думаешь, могут они стоять за его исчезновением?
- Я просто не знаю, - отозвался Мандор, - как это укладывается в их
кодекс. Полагаю, тебе следует спросить прямо у них.
- Просто так выйти и сказать: "Эй, с вас спрашивать за то, что
случилось с моим папой?"
- Есть более тонкие способы выяснить человеческое отношение, -
отозвался Мандор. - Как я припоминаю, в детстве ты брал у них несколько
уроков.
- Но я не знаю этих людей. В том смысле, что я мог встретиться с
одной из сестер на вечеринке, если подумать... и вспоминаю, что несколько
раз видел Ларсуса и его жену издалека... но это все.
- На погребении будет представитель Птенцов Дракона, - сказал он. -
Если я представлю тебя, ты смог бы приложить чуточку обаяния, чтобы
получить неофициальную аудиенцию.
- Знаешь, это может пройти, - сказал я ему. - Вероятно, это -
единственный путь. Да, сделай это, пожалуйста.
- Хорошо.
Мандор жестом очистил стол, заполнил его переменой. На этот раз перед
нами появился тонкие, как бумага, блины с начинкой и кремовыми башенками;
и свежие булочки с различными специями. Некоторое время мы ели молча,
наслаждаясь покоем, птицами и бризом.
- Мне бы хотелось увидеть Амбер, - сказал, наконец, Мандор, - в менее
стесненных обстоятельствах.
- Я думаю, это можно устроить, - ответил я. - Я бы хотел показать
тебе окрестности. Я знаю великолепный ресторан в Аллее Смерти.
- А это случайно не "Окровавленный Эдди", нет?
- Да, хотя название периодически меняется.
- Я слышал о нем и давно любопытствую.
- Как-нибудь сделаем.
- Великолепно.
Он хлопнул в ладони, и появились чаши с фруктами. Я добавил кофе и
окружил кадотскую фигу сбитыми сливками.
- Позже я обедаю с матерью, - заметил я.
- Да. Я подслушал.
- Ты ее часто видел в последнее время? Как она?
- Скорее отшельница, как она любит говорить, - ответил Мандор.
- Думаешь, она что-то замышляет?
- Скорее всего, - сказал он. - Не могу припомнить случая, когда она
этого не делала.
- Есть соображения, что именно?
- Зачем строить догадки, когда она, скорее всего, скажет тебе
напрямик?
- Ты действительно полагаешь, что скажет?
- У тебя есть преимущество, ты - ее сын.
- И слабость по той же причине.
- Все же она охотнее расскажет тебе, чем кому-то еще.
- Кроме, разве что, Юрта.
- Почему ты так считаешь?
- Он всегда ей нравился больше.
- Забавно, я слышал, как он говорил то же самое о тебе.
- Ты часто видишь его?
- Часто? Нет.
- Когда это было последний раз?
- Около двух циклов назад.
- Где он?
- Здесь во Дворах.
- У Всевидящих? - я представил, как он присоединяется к нам за
ленчем. Мне вовсе не хотелось получать такие пилюли от Дары.
- По-моему, в одном из их сторонних путей. Он довольно скрытен в
отношении своих приходов-уходов... и стоянок.
К Всевидящим вело что-то около восьми сторонних путей, о которых я
знал; будет трудно догнать его по проселкам, которые могут увести прямо в
Отражение. Да и желания на данный момент не было ни малейшего.
- Что привело его домой? - спросил я.
- То же, что и тебя - погребение, - сказал он, - и все, что
сопутствует этому.
Все, что этому сопутствует, надо же! Если бы существовала явная
интрига, волокущая меня на трон, я бы об этом не забыл - вольно иль
невольно, успешно иль безуспешно - Юрт все время бы был на хвосте, на
шаг-другой позади меня.
- Может, лучше убить его, - сказал я. - Я не хочу. Но он не дает мне
большого выбора. Рано или поздно, он все-таки загонит нас в ситуацию, где
придется выбирать кого-то одного.
- Зачем ты рассказываешь это мне?
- Чтобы ты знал мои чувства, и чтобы ты мог использовать влияние -
какое сможешь - чтобы убедить его найти иное хобби.
Мандор покачал головой.
- Юрт давным-давно вышел за пределы моего влияния, - сказал он. -
Дара чуть ли не единственная, кого он слушает... хотя подозреваю, что он
все еще боится Сухэя. Ты мог бы поговорить с ней относительно этого дела,
и скоро.
- Скажу одно - ни я Юрта, ни Юрт меня не будем обсуждать с Дарой.
- Почему нет?
- Просто это так. Она все всегда понимает неверно.
- Я уверен, для нее не в радость узнать, что ее сыновья убивают друг
друга.
- Конечно, нет, но я не знаю, как поставить перед ней этот вопрос.
- Полагаю, ты сделаешь попытку отыскать путь. В то же время, я бы
постарался не оставаться с Юртом наедине, раз уж ваши дорожки пересеклись.
И будь я на твоем месте, я бы заручился свидетельством, что первый удар
был не за мной.
- Принято, Мандор, хорошо - сказал я.
Некоторое время мы сидели молча. Затем:
- Подумай о моем предложении, - сказал он.
- Как я его понимаю, - отозвался я.
Он нахмурился.
- Если у тебя есть вопросы...
- Нет. Я подумаю.
Он поднялся. Я тоже встал. Жестом он опустошил стол. Затем
повернулся, и я последовал за ним из беседки и через двор к тропе.
После прогулки мы вышли в его обширный кабинет cum приемная. Он сжал
мое плечо, как только мы направились к выходу.
- Увидимся на похоронах, - сказал он.
- Да, - сказал я. - Спасибо за завтрак.
- Между прочим, как ты находишь эту леди, Корал? - спросил он.
- О, довольно хорошенькая, - сказал я. - Даже просто... красивая. А
что?
Он пожал плечами.
- Просто любопытно. Я беспокоился о ней, переживал за ее
неприятности, и меня заинтересовало, что значит она для тебя.
- Достаточно много, чтобы доставлять много хлопот, - сказал я.
- Понятно. Ну, передай ей мои добрые пожелания, если тебе случится
говорить с ней.
- Спасибо, передам.
- Мы побеседуем еще, попозже.
- Да.
Я не торопясь отправился в путь. У меня все еще был запас времени, до
того, как мне следовало ступить в Пути Всевидящих.
Я сделал остановку, когда подошел к дереву в форме виселицы. Минутное
размышление, и я повернул налево, следуя среди темных скал по забирающей
вверх тропе. Ближе к вершине я вошел прямо в массивный валун, пройдя с
песчаной отмели под легкий дождь. Я бежал через поле, что было передо
мной, пока не добрался до круга фейери под древним деревом. Шагнув в его
середину, я сотворил строфу с рифмовкой на свое имя и утонул в земле.
Когда я остановился, а мгновенная тьма рассеялась, я обнаружил себя возле
влажной каменной стены всматривающимся вниз сквозь перспективу могильных
камней и монументов. Небо было полностью затянуто облаками, и гулял
холодный ветер. Ощущение было такое, словно царил исход дня, но утро или
сумерки - я бы сказать не смог. Место выглядело так, как я его помнил -
потрескавшиеся мавзолеи, завешенные плющом, упавшие каменные ограды,
тропинки, блуждающие под высокими темными деревьями. Я двинулся по
знакомым дорожкам.
Когда я был ребенком, какое-то время это было любимым местом игр. В
течение дюжин циклов я почти каждый день встречался здесь с маленькой
девочкой из Отражения по имени Рханда.
Пробираясь через кучки костей, обметаемый влажным кустарником, я
пришел наконец к полуразрушенному мавзолею, где когда-то у нас был домик
для игр. Распахнув перекошенные ворота, я вошел.
Ничего не изменилось, и я обнаружил, что улыбаюсь. Потрескавшиеся
чашки и блюдца, потускневшая утварь все еще были свалены в углу,
отягощенные пылью, запятнанные влагой. Я обмахнул катафалк, который мы
использовали вместо стола, уселся на него. Однажды Рханда просто перестала
приходить, а спустя некоторое время и я тоже. Часто я гадал, какой
женщиной стала она. Я оставил ей записку в нашем тайнике под вынимающейся
плитой пола - вспомнил я. Интересно, нашла ли она ее.
Я поднял камень. Мое грязное письмо все еще лежало там. Я вынул
конверт, из него выскользнул сложенный лист.
Я развернул его, прочел выцветшие детские каракули: "Рханда, что
случилось? Я ждал, а ты не пришла". Ниже гораздо более изящным почерком
было написано: "Я не могу больше приходить, потому что мой народ считает
тебя демоном или вампиром. Мне жаль, потому что ты самый лучший из демонов
или вампиров, которых я знала." Никогда не думал о такой возможности.
Изумительно, как можно все неправильно понять.
Я продолжал сидеть, воспоминания разрастались. Здесь я учил Рханду
игре в танцующие кости. Я щелкнул пальцами, и наша старая заколдованная
куча костей, разложенных поперек дороги издала звук всколыхнувшихся
листьев. Мое юношеское заклинание все еще было здесь; кости покатились
вперед, сложились в пару марионеток и начали короткий неуклюжий танец. Они
крутились друг возле друга, едва удерживая форму, части слоились, волоча
за собой паутину; свободные же - резерв - начали подпрыгивать вокруг них.
Когда они соприкасались, раздавалось еле слышное пощелкивание. Я запустил
их быстрее.
Дверной проем пересекла тень, и я услышал хмыканье.
- Будь я проклят! Ты явно мечтаешь об оловянной крыше. Вот как
проводят время в Хаосе.
- Люк! - изумился я, когда он шагнул внутрь; марионетки осыпались в
маленькие серые кучи костяшек, как только мое внимание покинуло их. - Что
ты здесь делаешь?
- Можно сказать, продаю кладбищенские жребии, - заявил он. -
Интересуешься?
Он был в красной рубашке и пятнистых "хаки", заправленных в
коричневые замшевые ботинки. На плечах висел рыже-коричневый плащ. Люк
ухмылялся.
- Почему ты бросил правление?
Его улыбка исчезла, чтобы на миг смениться недоумением и почти
мгновенно вернуться.
- О, я почуял, что мне нужен перерыв. А с тобой-то что? Скоро
похороны, не так ли?
Я кивнул.
- Позднее, - сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31