– Мне тоже.
Джарит прошел к бару, оставив нас с Хильдой вдвоем. Хильда смотрела, как он раскладывает книги на столе. Потом тихо сказала:
– Император Сколии велел передать тебе послание.
Послание? Зачем Керджу посылать курьера? Использовать Сеть было бы куда проще. И если он беспокоился о секретности, он мог передать это мне в мозг шифром, ключ к которому знаю только я.
Я покосилась на Джарита:
– Возможно, нам придется подождать.
– В нем всего четырнадцать слов.
– Что?
– Он просил передать: «Немедленно возвращайся в Штаб-квартиру. Без шумихи. Не говори никому, что это мой приказ».
– Это все?
Она кивнула:
– Это все.
Так. Кердж протянул свою длинную руку и выдергивает меня обратно. Он стоял у меня перед глазами – металлическая фигура в военной форме, рассчитывающая что-то в своем защищенном броней мозгу, посылающая нас по траекториям, завершающимся в одному ему известных точках.
Но, возможно, самое время встретиться с ним. Возможно, мне пора уже просчитать собственные траектории.
– Почему он отправил с этим тебя?
– Не знаю. – Взгляд Хильды скользнул мне за плечо, и ее голос изменился. – Прогуляешься с нами?
Я оглянулась. Джарит подходил к нам. Я улыбнулась.
– В самом деле, не хочешь прогуляться с нами?
Он с легкой опаской посмотрел на Хильду:
– Идет.
И мы пошли гулять. Мы прошлись вдоль причалов, купили воздушные шарики, выпустили их в небо, мы много смеялись, а потом завалились на пляж.
Но все это время меня не покидало странное ощущение, необъяснимое чувство, что я вижу конец, только не знаю чего.
Джарит сидел у меня на кровати.
– Мне понравилась твоя подруга.
Я сунула свой свитер в клешню робота-гардероба, повесившего его на место в шкафу.
– Мне показалось, что При первой вашей встрече ты готов был удрать без оглядки.
– Готов был, – он улыбнулся. – Но она оказалась ничего.
– Ты поэтому уронил все свои книжки днем?
– Ах, это? – Он отвел взгляд. – Да нет, я просто неуклюжий.
Я подошла и уселась перед ним по-турецки.
– Это не объяснение.
– Почему ты так говоришь?
– Что-то не так. Я ведь чувствую.
– Я… так, ерунда. – Он внимательно изучал узор на одеяле.
– Джарит. – Я взяла его рукой за подбородок и повернула лицом к себе. – Что случилось?
– Меня удивило то, что ты сказала. Вот и все.
– То, что я сказала? – Я опустила руку. – Что ты имеешь в виду?
– Это имя.
– Какое имя?
– Кердж.
Я застыла. Это имя мне не хотелось обсуждать ни с Джаритом, ни с кем другим. Тагер вытянул из меня все, чем я могла поделиться по этому поводу.
– Что такого в этом имени?
– В контексте вашего разговора это могло означать только одного человека.
– Я солдат. Он мой начальник.
Он бросил на меня подозрительный взгляд.
– Даже праймери не называют Сколийского Императора просто по имени.
Я задумалась. Разумеется, я никогда не называла Керджа по имени, когда мы общались как начальник и подчиненная. Но в частной беседе с Хильдой мне и в голову не приходило называть его полным титулом, как не пришло бы в голову называть остальных своих братьев «Принцами Как-Их-Там».
– Ты живешь в квартире, шикарной даже для Имперской праймери, – сказал Джарит. – У тебя звание, равное адмиральскому, а ведь тебе ненамного больше тридцати. И ты называешь Императора по имени.
Я встала с кровати и подошла к окну. За окном простирался золотой в закатных лучах сельский Джейкобсшир.
– Соз? – окликнул Джарит.
– Я не знаю, что ты ожидаешь услышать от меня.
Джарит вздохнул.
– Император Сколии… вы с ним… я правильно понял?..
Бред сивой кобылы. Он вообразил, что Кердж – мой любовник! Я чуть не рассмеялась. Вместо этого я вернулась к постели и села рядом с ним.
– Нет. Ты понял все не правильно. Мы с Императором Сколии знакомы много лет, больше ничего.
– Ты ведь старше, чем кажешься, правда?
– Через несколько дней мне исполнится сорок восемь.
Он непроизвольно раскрыл рот:
– Ты шутишь.
– Нет. – Я нахмурилась. – Это что-то для тебя меняет?
Джарит поерзал на кровати:
– Не знаю. Ты старше моей матери.
Боги. Насколько я могу судить, меня разыскивает отдел этики КИКС. Вы под арестом, мэм. За совращение малолетних.
Впрочем, его слова задели меня совсем по-другому. Я еще не рожала, а у женщины младше меня сын уже вырос настолько, что сам может стать отцом.
Конечно, хоть мое долголетие и позволяет тянуть с обзаведением с детьми дольше, чем большинству женщин, все же я не могу откладывать это до бесконечности. Но мне не хотелось заводить семью, пока я летаю с эскадрильей, особенно после того, что случилось с моим первым браком – зная, что мои дети могут остаться без матери каждый раз, как я лечу на боевое задание.
Джарит следил за моим лицом.
– Соз?
Я вздохнула:
– Не знаю, как тебе сказать.
Он сжался:
– Просто скажи.
– Хильда привезла мне послание от моей семьи. Мне надо лететь на Дьешу.
Сегодня.
– Ты улетаешь? Сегодня?
– Как только соберу вещи.
Он положил руки мне на плечи:
– Это из-за моих слов? Я смогу привыкнуть к разнице в годах. Правда.
– Ты здесь ни при чем.
Он хотел сказать что-то еще, но осекся. Я почувствовала то, что он хотел. Он хотел лететь со мной. И часть меня хотела, чтобы он летел. Но это значило бы предложить ему начать все заново в новом, чужом ему мире, где он не знает никого. Я не могла заставлять его идти на такие перемены, если бы только не имела возможности предложить ему больше, чем мы имели сейчас. И этой возможности у меня не было. Слишком она неустроенная пока, моя жизнь.
– Ты очень много для меня значишь, – сказала я.
– Не надо, пожалуйста.
– Чего не надо?
– Говорить слова, которые служат введением к «ты еще найдешь себе кого-то».
– Надеюсь, что найдешь.
Джарит шепотом выругался:
– Соз, прекрати.
– Ты хоть представляешь себе, чем я зарабатываю на жизнь? Каждый раз, когда я улетаю, я могу погибнуть. Ты хочешь жить с этим?
– Нет. Но я бы попробовал.
– А я не знаю, хотела бы или нет.
Он вздохнул. Потом притянул меня к себе:
– Ты еще вернешься на Форшир?
Я опустила голову ему на плечо:
– Хотелось бы надеяться.
Мы долго сидели так, обнимая друг друга. Потом Джарит откинулся на кровать, увлекая меня за собой. Мы занимались любовью в облаках, паря среди них в последний раз.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ДЬЕША
13. КУЛАК ИМПЕРИИ
Мы с Хильдой летели на Дьешу пассажирским рейсом, в гражданском платье – ничего, что могло бы привлечь внимание. Хотя Кердж не отдавал на этот счет никаких распоряжений, я понимала, что нам стоит прибыть в Штаб-квартиру без излишней шумихи. Почему? Что он такое задумал?
Наш корабль приземлился на площадке далеко от терминалов космопорта. Я выбралась из гамака и прошла в конуру, которую кто-то особо самоуверенный назвал «салоном». В ней имелось три кресла и стол, привинченный к той поверхности, которая при нахождении корабля в гравитационном поле становилась полом. Выглянув в иллюминатор, я увидела приближающийся к нам флайбус, скользивший на воздушной подушке подобно серебряно-черной пуле.
– Приготовьтесь к выходу, – передал по внутренней связи стюард, живой голос которого выгодно отличался от неодушевленных компьютерных голосов на военных транспортах, на которых я обычно прилетаю на Дьешу.
Пока мы толпились в шлюзе, появился стюард, молодой человек в безукоризненно отглаженной синей форме. Когда он откинул наружный люк, в шлюз ворвался свежий воздух, показавшийся нам блаженно сладким после нескольких дней в искусственной атмосфере.
Флайбус притормозил у корабля. В открытой двери стоял офицер, женщина в темной форме службы безопасности КИКС с лазерным карабином.
Из флайбуса выдвинулась гармошка перехода и присосалась к борту корабля. Щелкнув рычагами, стюард улыбнулся:
– Добро пожаловать в Дьешанский космопорт. Надеемся, вам здесь понравится.
При посадке во флайбус офицер безопасности проверила каждого из нас сканером. На наши лица она не смотрела. Когда все оказались на борту, флайбус убрал переход и развернулся к терминалу. Мы сидели в нервоплексовых креслах, глядя в окно или на пол, только не друг на друга.
Не полпути к терминалу нас встретил другой флайбус. Две машины присели на бетон, словно две переговаривающиеся друг с другом пули. Мы перешли во второй флайбус, еще раз пройдя процедуру проверки.
Пока мы ждали своей очереди, я слышала, как Хильда бормочет себе под нос: «Еще раз? Ни за что!»
Второй флайбус становился, не доезжая десяти метров до дверей терминала. Оставшуюся часть пути мы шли между столбиками, мигавшими и пищавшими на каждого проходившего пассажира. Дорожка уперлась в обычную арку-индикатор, обрамлявшую вход в здание.
У стойки контроля стояли плотный мужчина и крепко сложенная женщина, оба в формах КИКС. Женщина смотрела на монитор, мужчина – на проходивших.
Когда под арку ступила я, он сделал мне знак остановиться.
– Проверка багажа.
Я поставила свой рюкзак на стойку. Женщина прикоснулась к клавише на пульте, и над монитором, медленно вращаясь, появилась голограмма, открывающая содержимое моего багажа – все, вплоть до нижнего белья и прочих сугубо личных вещей.
– Откройте, – сказал мужчина.
Неужели через это проходит каждый штатский, прилетающий на Дьешу? Я отстегнула замки, и рюкзак распахнулся. Мужчина копался в моих вещах, а женщина вслух читала данные с монитора.
– Валдория, Соскони. Джейкобсшир, Эос, Форширский Приют… – Она посмотрела на меня. – Далековато, правда?
– Да, – ответила я.
Кто-то тронул меня за плечо, чтобы я посторонилась. Я оглянулась и увидела еще одну пассажирку, спешившую попасть в терминал. Хотя на ней было гражданское платье, маленькие нашивки на плече выдавали военнослужащего. Я узнала ее: она летела с нами и стояла в конце очереди, когда мы заходили в здание. Остальные пассажиры терпеливо ждали на улице, щурясь от яркого солнца.
Я обернулась к стойке как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина вынимает мой бумажник. Он раскрыл его, и маленький проектор включился, проецируя голографические снимки. Первым был портрет Джарита, потом несколько Снимков нас с ним, потом его с Хильдой и, наконец, моя мать.
Мужчина остановил проектор. Он держал бумажник на ладони, от чего казалось, будто мать стоит на ней.
– Кто это? – спросил он.
– Моя мать.
– Вы шутите. – Он передал бумажник женщине за стойкой, от чего вокруг его руки, проходившей сквозь защитное поле, засветилась радуга. – Считай-ка индивидуальные данные.
Она положила бумажник на горизонтальную панель. Голографическое изображение матери плавало над ней – золотое, улыбающееся. Потом оно потемнело: это лазер считывал невидимую информацию.
– Провожу опознание, – сообщил компьютер. – Имя: Циа Лисса. Профессия: танцовщица, Партонийский Имперский балет. Адрес не сообщается.
– Балерина? – хмыкнул мужчина. – Хорошенькая.
Хорошенькая? И это все, что он сказал после того, как они влезли в личную жизнь матери, словно прочитали страницу из дешевого голожурнала?
Женщина сунула бумажник в мой рюкзак и застегнула его.
– Все в порядке. Можете идти.
Я стиснула руку на лямке и закинула рюкзак за спину. Потом прошла в ворота для прилетающих. Зал был заполнен людьми – стоящими, сидящими, разговаривающими, смотрящими головидео, спешащими куда-то на движущихся дорожках.
– Тьфу! – Меня догнала Хильда.
– Что, тоже замучали?
Она нахмурилась:
– Им повезло, что нам приказано вести себя тихо как мыши.
Я улыбнулась, представив себе Хильду в виде мыши.
– Сколько у тебя времени до вылета?
Хильда тряхнула головой, и на лице ее появилось хорошо знакомое мне отсутствующее выражение – она справлялась у своего центра.
– Около двадцати минут.
Двадцать минут. И она улетит куда-то далеко.
– Жаль, что не можешь задержаться.
Хильда рассмеялась.
– Хейя, Соз. Ты становишься сентиментальной. – Она махнула рукой в сторону движущейся дорожки. – Проводи меня до выхода.
Мне не хотелось провожать ее. Не знаю почему, скорее всего из-за дурацкого ощущения, что, если она сейчас уйдет, мы никогда больше не увидимся. Мы шагнули на дорожку.
– Знаешь, ты и Рекс, а под конец и Таас – я ведь была с вами день и ночь, все время. Половину времени мы был одним сознанием. А теперь это прошло, – я пыталась озвучить мысли, туманом клубившиеся где-то по краям моего сознания. – Что-то кончается, Хильда. Только я не знаю, что именно.
– Кончается? – Мы скользили мимо стены в сторону сектора отправлений. – Странная ты сегодня, Соз.
Я заставила себя улыбнуться:
– Да уж…
Больше мы к этому не возвращались. Так, просто трепались. Она рассказала мне то, что знала про Тааса – он летал теперь с другой эскадрильей и пользовался репутацией опытного пилота.
– При встрече пожелай ему удачи от меня, – попросила я.
– Пожалуйста. – Она пожала плечами. – Хотя у тебя здесь больше шансов увидеть его.
– Я знаю. Все равно, сделай это для меня. На всякий случай.
– Какой случай?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48