– Я должна остановить их. Давай я помогу тебе. Ты нападешь на них?
– Здесь мое задание заключается в сборе информации, – ответил Гален.
– Чтобы подготовиться к атаке. Где остальные ваши?
– Они не появятся. Нас здесь всего двое.
– Двое. Для сбора информации. Какой же от этого толк?
– Может, это спасет нас.
– Вас.
– Да.
– А что же будет с нами?
Гален не ответил. Ответ был очевиден.
– Вы втянули меня в эту войну. Заставили меня поверить в то, что мы можем в ней победить. И теперь ты вот так просто уходишь?
Г'Лил взглядом требовала ответа, но Гален промолчал.
– Это оружие не должно попасть на Центавр, – заявила она. – Если центавриане не получат его, то у них может не хватить духу напасть на нас. Этот склад, где он находится?
– Я скажу где, когда получу нужную нам информацию.
Г'Лил ухватила его за воротник пальто:
– Ты скажешь мне сейчас! – потребовала она, ее горячее дыхание ожгло его кожу.
– Если ты устроишь налет на склад, и тебя схватят, то ты можешь выдать наше присутствие. Никто не должен знать, что мы здесь.
– Я смогу сделать это прямо сейчас, – прошипела Г'Лил.
– Ты этого не сделаешь. Тебе нужна от меня информация.
Ствол пистолета Г'Лил уперся Галену в грудь:
– Ты скажешь мне сейчас.
Волна энергии прокатилась по телу Галена. Он почувствовал неодолимое желание действовать, ответить на угрозу. Но одновременно часть его надеялась, что Г'Лил нажмет на курок, оружие выстрелит и наступит долгожданный конец.
Яростным усилием он заставил экран перед своим мысленным взором оставаться чистым.
– Я здесь в роли подчиненного. Я и так рассказал тебе больше, чем должен был сказать. Перед тем, как поделиться с тобой информацией, я должен получить на это разрешение.
Движение на краю поля зрения привлекло внимание Галена, он повернул голову и увидел, что Блейлок сидит в нескольких столиках от него. На столе перед Блейлоком стоял обильный обед.
Г'Лил тоже взглянула в ту сторону.
– Это он? И давно он здесь?
– Не знаю. Но попробуй произвести на него хорошее впечатление.
Г'Лил убрала пистолет в кобуру и села. Быстро попыталась поправить Галену воротник:
– Как новенький.
Гален взялся за выполнение упражнения на сосредоточение, отчаянно пытаясь вернуть ощущение спокойствия.
– Дай мне поговорить с ним наедине. Я найду тебя, как только смогу.
– Мы улетаем через два дня, – она встала. – Если ты меня не найдешь, то я тебя найду.
– Надеюсь на это, – ответил Гален.
Г'Лил направилась к своим товарищам, каждое ее плечо двигалось в такт шагам. Проходя мимо столика, за которым сидел Блейлок, она коротко кивнула.
Гален помедлил пару секунд, успокаивая дыхание и внутренне собираясь, потом подошел к Блейлоку. Он закончил заниматься упражнениями, зная, что Блейлок потребует от него полного внимания.
– Я прошу прощения за то, что ушел из отеля.
– Ты потакаешь своим эмоциям. Они управляют тобой, – Блейлок подтолкнул к нему тарелку с едой и дальше заговорил на языке Суума. – Бери. Ешь. Твое неповиновение мы обсудим позднее. Обстоятельно.
Гален тоже заговорил на языке планеты, бывшей ему домом:
– А где ваш обед?
– Я ем всего один раз в день. Скажи мне, почему ты доверяешь этой нарнийке?
– Вы хотите знать, что она мне рассказала?
– Я все слышал. Я пришел сюда почти сразу после тебя. Я не спрашиваю о том, должен ли я доверять ей. Для себя я уже решил этот вопрос. Я хочу знать, почему ты доверяешь ей.
– Она уже сообщала нам ценную информацию.
– Почему вы доверились ей тогда?
– Мы за ней наблюдали.
– Да?
Гален покачал головой:
– Я понятия не имею, почему ей можно доверять. Но… Изабель знала. Она каким-то образом догадалась, что Г'Лил будет помогать нам.
– Мудро для мага доверять тому, кто лучше него разбирается в той или иной проблеме, – Блейлок продолжал пристально смотреть на Галена, подчеркивая тем самым смысл сказанного.
Гален понял. Он должен подчиняться. Но, как всегда, в разговоре с Блейлоком, речь шла не только о том, что лежало на поверхности:
– Всю дорогу сюда вы интересовались моим мнением о многих людях. Я признаю, что плохо разбираюсь в людях, это – мое слабое место. Но как же вы узнали?
– Элизар. Было очевидно, что ты доверял ему и восхищался им.
– А вы ему не доверяли?
– Элизар казался мне умелым притворщиком, который делает вид, что творит благо, вместо того, чтобы действительно делать это. Он был уверен, что величие нашего ордена зависит от того, какой силой мы обладаем, и хотел быть самым сильным среди нас. Но дело не в величине силы. Люди могут создать оружие по мощности намного превосходящее наше. Наше величие в том, что мы знаем, где и когда применить свою силу. В искусстве, с которым мы используем ее. В священной тесной связи, которой мы связаны с ней.
Блейлок вытянул палец:
– Ешь.
Гален принялся за еду, которая оказалась каким-то мясным блюдом.
– Мы скажем Г'Лил то, что она хочет узнать?
– Когда выясним то, что нам надо, ты ей скажешь.
Гален подумал, что у него есть одна новость, выдав которую, он, по крайней мере, частично искупит свою вину в глазах Блейлока.
– Я перевел заклинание. Хотя я не могу утверждать этого, не проверив его в действии.
На худом, строгом лице Блейлока появилось выражение, отдаленно напоминавшее радость. Видеть подобное выражение у него было достаточно странно.
– Слишком опасно испытывать заклинание. Нас могут засечь. Мы сможем воспользоваться им только один раз.
– В моем языке заклинаний оно, подобно заклинанию уничтожения, оказалось уравнением из единственного элемента. Я думаю, что уравнения, состоящие из одного элемента, – это неполные заклинания, они могут заключать в себе огромный по мощности энергетический заряд, причем очень нестабильный. Мощность этого заклинания может оказаться равной заклинанию уничтожения.
– Ты проверил свою работу?
– Да.
– Тогда мы должны попытаться воспользоваться этим заклинанием. В нем заключается наш шанс на успех. И, если дела пойдут плохо, ты должен быть готов к тому, чтобы сделать все, что в твоих силах, чтобы нейтрализовать это заклинание. Мне удалось взломать некоторые базы данных и узнать кое-что о местонахождении баз и войск Теней. Но в этих базах данных не нашлось ни одного файла, содержащего информацию о нашем ордене, или о возможных планах врага, касающихся нас. Я уверен в том, что сегодня вечером нам представится единственная возможность добыть нужную нам информацию.
– Возможно, вам стоит взглянуть на мою работу.
– У меня нет времени на то, чтобы изучить твой язык заклинаний и язык Изабель. Гален, я доверяю твоему искусству, твоему уму и педантичности, с которой ты работаешь. Если бы я думал иначе, тебя бы здесь не было. Чего тебе, на мой взгляд, не хватает, так это дисциплины.
Критика Блейлока разозлила Галена. Он подчинялся Кругу, следовал заповедям Кодекса, и поплатился за это. Разве этого было недостаточно?
– Я выполнял приказы Круга.
– И ты должен продолжать так поступать. Вечером нам предстоит очень опасное задание. Чтобы выполнить его и остаться в живых, чтобы донести полученную информацию до магов, мы должны стать одним целым.
– Я поклялся выполнить это задание.
– Так же, как ты поклялся убить Элизара?
Гален в гневе наклонился вперед:
– Вы его нашли?
– Его поиски не входят в мое задание.
Тело Галена снова начала бить дрожь, внутри него забурлила энергия. Гален снова увидел лицо Элизара, искаженное страхом. Его кровь и биотек. Гален опустил глаза, сжал в кулаки обожженные руки.
– Мы должны выяснить все, что только сможем, чтобы обеспечить магам безопасность. Это превыше всего, – сказал он.
Блейлок промолчал, Гален поднял голову. Блейлок, прищурившись, смотрел на него:
– Ты очень многое скрываешь внутри себя. Как и все мы. Это – традиция нашего ордена. Скрытность. Мы все думаем о том, чего мы не должны делать, думаем об уничтожении. Такие мысли приходят с могуществом. Вот почему так важно подчиняться заповедям Кодекса. Чтобы следовать им, необходимо сохранять контроль. Чтобы научиться контролю, необходима дисциплина. Подчиняясь дисциплине, мы делаем то, что должны делать, желаем мы этого, или нет. Те из нас, кто принял дисциплину, отрицают эмоции, желания, физические стремления. Мы ищем способа очистить самих себя, приспособить себя не под нужды плоти, но под нужды биотека. И даже тогда дисциплина остается делом нелегким. Почему, ты думаешь, так много магов следуют моему примеру?
– Потому, что они уважают вас и верят в то…
– Нет. Некоторые следуют моему примеру потому, что верят в то, что я делаю, и я признателен им за это. Но большинство подражают мне потому, что им приходится это делать. Без ежедневного очищения, без поста, без медитации и покаяния, без воздержания и бдений, без отрицания чувств, без смирения они просто окажутся неспособными следовать Кодексу.
– Элрик учил меня, что путь мага – самоконтроль, а не самоотречение.
– Для некоторых достаточно самоконтроля. Другим приходится идти более трудным путем, – Блейлок помолчал. – Надо быть слепым, чтобы не заметить, как ты страдаешь.
Гален опустил глаза, заставил свои красные кулаки разжаться, положил ладони на стол:
– Я предпочитаю справляться с этим самостоятельно.
Блейлок несколько секунд молчал, а, когда, наконец, ответил, его слова прозвучали одновременно и как согласие, и как угроза:
– Это твое право. До тех пор, пока ты не подведешь нас.
Глава 11
Встреча пошла вовсе не так, как планировал Элрик. Он собирался убедить капитана в том, что они не причинят никому вреда, очаровать его каким-нибудь волшебным фокусом. Элрик припрятал у себя несколько мелких предметов, которые могут иметь значение для Джона, и собирался в подходящее время вытащить один из них. Злился Элрик исключительно на Лондо, который до сих пор не появился. Но сейчас Элрик стоял в кабинете Джона и с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на крик.
– Капитан, повторяю, ни я, ни мой клан не представляем для станции никакой угрозы.
Стук в его голове не ослабевал. И Элрик был в ярости оттого, что ему пришлось явиться к капитану и отвечать на вопросы в то время, когда Инг-Ради умирала. Гауэн ухаживал за ней: он был искусным целителем, но ему недоставало опыта, и он не был знаком с физиологией Инг-Ради. Элрик мог бы помочь ему советом.
– Голословное утверждение, – не менее резко ответил Джон.
Очевидно, что его растерянность от того, куда зашел разговор, быстро сменилась гневом. Он вышел из-за стола и подошел к Элрику:
– Поймите, когда мое внимание привлекает событие вроде этого, я должен разобраться, что происходит. Вас собралось на станции очень много, согласно данным службы безопасности, больше сотни. И вы отказываетесь сообщить Земле, куда следуете.
– Мы имеем право путешествовать куда хотим, когда хотим, и в любом количестве без помех, допросов и арестов, – теперь Элрик сорвался на крик.
Джон глубоко вздохнул:
– Я не хочу вас зря беспокоить. Я просто прошу вас ответить на несколько вопросов, только и всего.
Лондо широким шагом вошел в просторный кабинет, держа в одной руке бокал. Он даже не потрудился прийти вовремя. Элрик представил себе, с какой радостью он бросил бы центаврианина в комнату, заполненную разъяренными нарнами, знавшими о том, что именно Лондо виновен в происшедшем в квадранте 37.
– Извините за опоздание, господа, – произнес Лондо. – Меня задержали дела государственной важности.
Элрик прекрасно все понял. Час назад Джон согласился устроить эту встречу, и Лондо провел этот час, усиленно разыскивая самое маленькое записывающее устройство, которое только можно было найти.
Лондо поставил бокал на стол, стоящий у стены, и легким движением руки пристроил за ним записывающее устройство, высотой не более сантиметра. Подошел к ним.
– Судя по непринужденной обстановке, я не зря предложил свои посреднические услуги.
Элрик ткнул пальцем в сторону Лондо:
– Этот разговор – его затея? – спросил он у Джона.
– Меня проинформировала о сложившейся ситуации служба безопасности.
– Капитан, – заявил Элрик, – вас использовали. Этот субъект добивается встречи со мной с того момента, как я прибыл на станцию.
Джон повернулся к Лондо:
– Это правда?
Лондо с грехом пополам изобразил оскорбленную невинность:
– Разумеется, нет.
Элрик взмахнул рукой, повернув ее ладонью вверх. Если бы Лондо действительно хорошо знаком с техномагами, то знал бы, что ему лучше не врать. Визит Вира в Трущобы был записан зондами, размещенными в коридоре, и Элрику не составляло труда создать трехмерное изображение, которое бы особенно унизило Лондо. На ладони Элрика появилось голографическое изображение Вира, сантиметров пятнадцати высотой. Оно заговорило:
– Я – Вир Котто, дипломатический атташе посла Центаврианской Республики Лондо Моллари.
Элрик на секунду приостановил и перемотал голограмму, чтобы продемонстрировать то, что следующая запись была сделана спустя короткое время, и снова включил ее, воспроизводя записанный разговор с того момента, когда Вир произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53