Он привычно «проверился», подходя к тускло поблескивающим позеленевшей бронзой дверям сего странноприимного дома, терпеливо пропустил в эти двери решительно двигавшуюся в одном с ним направлении седовласую и стервообразную даму в огромных допотопных солнцезащитных очках и, не торопясь, вошел в вестибюль. Ожидая, когда мадам в очках-фильтрах решит свои проблемы с сонливого вида администратором, Кай постарался изобразить живейший интерес к антикварного вида антуражу помещения. Вдруг он расслышал, как мадам вполголоса поинтересовалась у поблескивавшего аккуратной лысиной служащего: «Скажите, вам не оставляли писем на имя компании „Синальта“?» — и остолбенел.
* * *
— Ну как, освоил «гнездо»?
Кэп Листер наклонился к скрючившемуся в недрах имитации грузового контейнера Кириллу.
— Более-менее... — Кирилл бесшумным кошачьим движением — только физиономию перекосив от напряжения — выскользнул из «кокона» и выпрямился в полный рост, придерживая наготове импульсный разрядник десантного образца. — Надо еще потренироваться — раза четыре прокрутить ситуацию... Нас в свое время гоняли на тренажерах, но в основном только по макетам военных объектов. Ну и немного — по гражданским. На случай захвата заложников и тому подобного... А вот кораблики класса клипера в работу не брали.
— Ну, в этом отношении у меня возможности поскромнее, чем у Космодесанта... — кэп хмуро усмехнулся. — Но уж тут ничего не поделаешь: придется поработать с голограммами. Впрочем, у «Ганимеда» схема модуля экипажа срисована с типовой «Молнии». Только вместо блоков повышенной защиты смонтированы дополнительные места для пассажиров «экстренной доставки» и расширены багажный и медицинский субмодули... С «Молнией» тебе приходилось работать?
— Приходилось... — Кирилл присел на стоящий поодаль ящик. — Главное, чтобы не подвернулось какой-нибудь глупости вроде заблокированной двери или нештатной перегородки...
— В конце концов, тебе надо будет пройти в общей сложности меньше шестидесяти метров. Две двери и один тамбур. Один межуровневый переход... Замки я деблокирую. Кроме того — на всякий пожарный случай — у тебя будет универсальный ключ...
Кирилл постарался глубоким вздохом выразить надежду на то, что все сказанное капитаном подтвердится, и аккуратно пристроил разрядник в наплечную кобуру.
— Кстати, «хлопушку» вы, кэп, раздобыли классную. Такую в десантуре не всякому доверяют...
— Вот с этой штукой, — Листер осторожно постукал длинным, сухим, как сучок саксаула, пальцем по видневшейся из-под руки сообщника рукояти «хлопушки», — будь поосторожнее. Настолько, насколько это возможно.
— Разрядник будет выведен на минимум, — Кирилл успокаивающе махнул рукой. — Не дурень, понимаю, что значит палить в закрытом объеме, в Космосе...
— Палить лучше не надо вообще... — Листер потер глаза. — Тут дело не в том, что ты можешь повредить кораблик... Ты, я думаю, устав и правила абордажного боя получше меня знаешь... Дело не в том. Нельзя угробить ни одного из этих двух парней — Рональда и Энрике... Если придется стрелять — бей по конечностям. Не на поражение...
Кэп присел рядом с Кириллом и стал привычно похлопыванием по карманам определять местонахождение пачки сигарет.
— Оба они, конечно, отпетые мерзавцы, и место им — на виселице. Но один из них знает выход на человека, который работает на Хубилая — там, на Инферне. Такие вещи доверяют, как правило, кому-то одному... И я не знаю — кому именно... А второй его «страхует». Не должен допустить, чтобы тот попал в руки полиции или конкурентов... Поэтому их обоих надо блокировать молниеносно и сразу развести в разные отсеки. Так что ты должен действовать строго по нашему графику — секунда в секунду. Если я не дам «отбой» резонатором, через корпус, на «частоте-два». А вот если будет сигнал на «частоте-один» — досрочно — тогда дела плохи, «нештатная ситуация»... Но твои действия в общем-то те же...
Они помолчали.
— А что за штучка оказался этот тип, за которым числится «груз»? — поинтересовался Кирилл, с неодобрением наблюдая, как Листер раскуривает «Житан».
— Пока что я его не раскусил до конца... — кэп пожал плечами. — Но так или иначе он у нас на крючке. Неожиданных действий от него ждать не приходится. Ему некуда отступать. Сам понимаешь — за такой громадной партией «порошка» не может стоять он один. Скорее всего — кто-то вроде Большого Кира или Жестянщика. И он перед ними отвечает головой. А с полутонной товара Кубла его назад отсюда не выпустит. Ему остается только идти до конца. Или заложить нас всех и отдаться на милость властей. Неважно каких. Я бы выбрал федералов...
— А не может оказаться, что он и так уже — от них? — задумчиво произнес Кирилл, отрешенно следя за поднимающейся к потолку гаража струйкой табачного дыма. — Просто подсадная утка. И груз у него — просто какой-нибудь тальк или минеральные удобрения... Так быть не может?
— А ты думаешь, Хубилай нас отпустит без того, чтобы самому на товар не глянуть? Нет... — Листер помотал головой. — А полутонной настоящего товара рисковать... Не могу себе представить, чтобы кто-то из господ начальников взял на себя такую ответственность. Скорее всего это кто-то из тех двоих, о которых я сказал тебе, ищет способ влезть в здешний бизнес. Протоптать дорожку к тем... К людям Диаспоры.
* * *
Мардж Каллахан молча повернулась на каблуках и, едва не сбив с ног замешкавшегося у входа пентюха, покинула пределы «Лютеции», с досадой крутанув тяжелую вращающуюся дверь так, что та совершила еще с полдюжины оборотов, прежде чем пропустила вслед за ней того самого пентюха, которому, видимо, тоже уже ничего не нужно было в вестибюле старомодной гостиницы.
Вычеркнув из своего мысленного списка еще один пункт, в котором бесследно сгинувший гендиректор «Риалти» мог оставить хоть какой-то намек на место теперешнего своего пребывания, она решительно пересекла улицу по направлению к горловине входа на станцию подземки. У запыленной зеркальной витрины лавочки с третьесортной бижутерией она «проверилась» — чертов пентюх, оказывается, следовал за ней. Был он явно залетным — и по одежде, и по манере держать себя. Где-нибудь в Метрополии он, безусловно, был бы почти незаметен среди точно так же строго и чуть по старинке одетых прохожих. Но здесь — на Фронде — незнакомец сразу бросался в глаза, словно экспонат музея восковых фигур, подавшийся в самоволку — немного проветриться по случаю хорошей погоды.
Чтобы утвердиться в возникших подозрениях, Мардж прошла мимо спуска в метро и, два раза свернув налево, вышла на крохотную, но не безлюдную площадь Трех Птиц. Тут — якобы для того, чтобы что-то найти в своей сумочке — она резко остановилась. Торопливо следовавший за ней пентюх тут же с ходу налетел на нее, сдержанно чертыхнулся и, рассыпавшись в извинениях, попытался сделать вид, что следует дальше своей дорогой. Но Мардж дорогу эту ему заступила.
По правде говоря, копание в сумочке было не только отвлекающим маневром, предпринятым секретаршей бесследно сгинувшего Алоиза. Мардж было что достать из нее — «беретту» полицейского образца. Сейчас она была близка к цели. По крайней мере, не вынимая руки из сумки, крепко сжала рифленую рукоять и перевела предохранитель пистолета в боевое положение.
— Что вам от меня нужно, уважаемый мистер? — предельно корректно для сложившейся ситуации осведомилась она.
Мистер был слегка озадачен, но быстро взял себя в руки.
— Я всего лишь намеревался э-э... поблагодарить вас мис... сиc... — федеральный следователь чуть запнулся в определении матримониального статуса собеседницы. — Вы выполнили за меня довольно деликатное дело...
— Это какое же? — Мардж продолжала придерживать сумку между собою и подозрительным собеседником, не очень скрывая от него ее содержимое.
— Вы поинтересовались у портье о почте для «Синальты», — Кай улыбнулся как можно более располагающе. — Удивительным образом я тоже работаю на эту фирму...
Мардж вздохнула с облегчением, поставила пистолет на предохранитель, сунула его на дно сумки, а сумку закинула на плечо.
— Если мы с вами, мистер, и работаем на одну фирму, то — в разных филиалах, — сообщила она Каю. — Мой — на Харрис-роуд, десять, на углу с Мюллер-лейн, а ваш — сдается мне — на Втором Посольстве...
Того, что «Эмбасси-2» является не чем иным, как шпионским гнездом федералов на Фронде, не знали разве только малые дети. Во всяком случае, это было первое, что узнавал тот, кто вообще проявлял к таким вещам хоть какой-нибудь интерес. Но для федерального следователя, не пробывшего на планете и половины суток, узнать этот факт из уст седовласой дамы, участником операции «Тропа» никак не являющейся, было неприятным откровением. Впрочем, не самым большим из уже случившихся за последние часы.
— Простите... — он не сразу нашел подходящие слова. — Простите, но разве господин Бибер до такой степени держал вас в курсе м-м... своих дел?
— Вы так и собираетесь разговаривать со мной — столбом стоя посреди улицы? — Мардж пожала плечами, показывая, что не одобряет такой манеры вести беседу, и решительно направилась к украшавшему центр площади фонтану.
Согнав с его бортика пару отощавших голубей, она уселась на освободившееся место и принялась энергично вытряхивать камешек из своей туфли. Пожав плечами, Кай присел рядом, подозрительно глянув на струящие вялые потоки воды бронзовые изваяния, оказавшиеся у него за спиной.
— Вообще-то вы не особенно мандражируйте, мистер, — уведомила его Мардж после некоторой паузы, заполненной извлечением из бокового кармана сумки мятой пачки сигарет, а из этой последней — ее единственной, тоже порядком покалеченной обитательницы. — Алоиз хранить секреты умеет. Но не от Мардж Каллахен. Это я — Мардж Каллахен, — она совершенно мужским жестом протянула федеральному следователю руку.
Тот растерянно пожал ее, пробормотав полагающееся по легенде:
— Джон Крюгер, к вашим услугам... Как я понимаю, вы — секретарша господина Бибера? — уточнил он.
— В контракте написано именно так, — Мардж щелкнула зажигалкой.
Даже в это механическое действие она вложила солидную дозу презрительной иронии. Раскуривала сигарету она со знанием дела, прервав для этого занятия начатую было фразу и, лишь убедившись, что полудохлая сигарета исправно дымит, продолжила свою мысль:
— В контракте записано «секретарша», но не секретаршей я прихожусь господину Биберу, а самой настоящей нянькой! Он, по сути дела — ребенок! Всерьез воспринимать жизнь он не в состоянии. Так бы век и копошился в тех бирюльках, что подкидывают ему господа вроде вас или Фостера... И жизнь вообще. Если за ним не присматривать, он пропадет ни за грош, мистер! Вот и сейчас — с вашей, господа федералы, подачи — влип в какую-то историю... И всегда старушка Мардж должна из кожи вон лезть, чтобы вытащить неразумное дитя из дерьма...
— Скажите, — вежливо поинтересовался Кай, — и давно ли господин Бибер посвятил вас в свои дела с, г-м... как вы изволили выразиться, «федералами»?
— Да он и не думал в эти свои дела никого посвящать! — возмущенно взмахнула сигаретой Мардж. — Алоиз бы удавился, если бы узнал про то, что все его секреты — сущая ерунда на постном масле. Просто я с ним нянчусь еще со времен Свободных Выборов на Гринзее и вынуждена во все вникать. Иначе все прахом пойдет в считанные дни!
— Так вы уже давно работаете у господина э-э... — попробовал уточнить федеральный следователь.
— Я давно с ним нянчусь! — поправила его Мардж. — Мы с ним сработались в штабе «Движения демократической либерализации» — это партия Грея Пирса. Он тогда баллотировался в тамошние президенты. Пирс, конечно, а не Алоиз... Алоиз у него менеджером избирательной кампании подвизался. Вполне успешно, между прочим. Кстати, звали его тогда вовсе не Алоизом. А меня определили при нем секретарить. Я сама — отсюда. В смысле — уроженка Фронды. Но когда все тут наперекосяк пошло, подалась на Гринзею. Они там сейчас на подъеме... И там я сразу поняла, что теперь судьба моя такая: состоять нянькой при Алоизе Бибере. Хотя, повторяю, звали его тогда вовсе не так.
— Но вы говорите, что он вполне справлялся со своей ролью? — позволил себе выразить некоторое недоумение Кай.
— Видите ли, — развела руками Мардж, — у Алоиза, видно, есть какой-то заступник там — в небесной канцелярии. Он постоянно берется не за свое дело, и всякий раз ему выпадает фартовый билетик. Сдается мне, что и вы, господа, это почуяли, раз поставили на него в своих играх... Но в тот раз все могло обернуться очень даже плохо. Этакая вышла неразбериха с партийной кассой: казначей загремел под фанфары прямиком в каталажку, а еще с десяток типчиков, что крутились вокруг, — как корова языком слизнула... Одного потом на Парагее арестовали, другой тут же, не отходя, как говорится, от кассы, на какой-то заброшенной стройке повесился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80