Приложив ладонь к глазам, он долго всматривался в снежные вершины, сверкавшие на горизонте, вершины, снег на которых не таял даже в самые жаркие летние дни. Особенно выделялась среди них одна — огромная и мощная, по прозванию Большой Северный Клык. Она нависала над своими собратьями как могучая башня. Вся же гряда, иногда называвшаяся еще Зубами, тянулась от безжизненной Ледяной Пустыни на севере до Голых Степей на юге, разделяя всю их древнюю страну на две неравные части.
Но Могвид смотрел на юг: где-то там, в тысячах лиг от своего брата, Северного Клыка, возвышался его близнец Южный Клык, однако отсюда его не было видно. Но даже несмотря на то, что близнецов разделяло такое расстояние, молва утверждала, что если подняться на вершину одной горы, то можно будет беспрепятственно разговаривать с человеком, стоящим на другой. Причем, можно говорить даже шепотом, все равно будет слышно так, будто говорящие находятся рядом.
При воспоминании об этих слухах Могвид нахмурился; что ему эти глупые детские фантазии! Он скрестил руки на груди и все никак не мог оторваться от цепи гор, за которой лежала земля людей — место, которого он боялся, но куда обязан был добраться. И горькая усмешка в который уже раз зазмеилась на его губах.
Над горами постепенно стали собираться тучи, и подул резкий восточный ветер. Вершина Большого Клыка скрылась в мрачной черноте, и скоро вокруг заплясали неистовые молнии. Если они с Фардайлом хотят перебраться через гряду еще до наступления настоящей зимы, им следует очень и очень поторопиться.
Могвид вспомнил о брате, отвел глаза от гор и стал пристально всматриваться в близлежащий кустарник. Куда запропастился этот дурак? От беспокойства у него даже засосало под ложечкой. А что, если его милый братец просто удрал, оставив его одного в этой пустынной неприветливой равнине?
Но тут, словно услышав его мысли, Фардайл вынырнул из-за ближайшей скалы. Озабоченный, тяжело дыша от долгого бега, пританцовывая на широких лапах, волк посмотрел прямо в глаза Могвиду, требуя контакта. Могвид открылся.
Глаза Фардайла сияли золотом:
Запах падали, гниющей на солнце. Бегущие ноги преследуемы хищными зубами. Стрела летит в открытом поле.
Это означало, что появились охотники.
Люди? Даже несмотря на то, что он сам выглядел как человек, и на то, что с людьми ему все равно придется общаться раньше или позже, Могвид никак не хотел встречаться с ними до положенного срока. Он лелеял тайную надежду, что до тех пор, пока они не переберутся за гряду, ни с какими людьми им встречаться не придется.
Сайлур подошел к брату:
— Где нам лучше спрятаться?
Ноги бегут быстро. Подушечки лап изрезаны острыми камнями.
Фардайл хотел, чтобы они убежали — и как можно быстрее.
Ноги у Могвида заныли. Мысль о том, что им придется бежать через эти кусты по камням и песку, почти парализовала его волю.
— Но почему нельзя спрятаться в каком-нибудь укромном местечке и переждать опасность? А потом спокойно опять отправиться дальше по тропе?
Острые зубы. Когти. Широкие ноздри ищут запах.
Могвид мгновенно поджался. Снифферы? Здесь?! Но каким образом? В диких густых лесах снифферы перемещались стаями. Используя свой фантастический нюх, они выслеживали одиноких сайлуров и нападали на них безжалостно. Это были звери, которые не поддавались ни дрессировке, ни одомашниванию.
— Куда же нам теперь?
Фардайл крутанулся и затрусил вверх по тропе, призывно махая хвостом.
Могвид закинул мешок через плечо и поспешил за братом. Усталые члены протестовали против такого насилия, но мысль о кровожадных снифферах гнала Могвида вперед, заставляя забывать о боли в ногах.
Вот, свернув за очередной поворот, он снова увидел Фардайла, который стоял и быстро втягивал носом воздух. И вдруг волк резко прыгнул влево, уйдя с тропы.
Со стоном Могвид побежал за ним, продираясь сквозь кусты, колючки которых рвали на нем одежду. Впереди показался невысокий склон, весь покрытый какой-то липкой грязью, и Могвиду не оставалось ничего, как уподобиться брату и ползти вверх на четвереньках. Да и идти на двух ногах стало опасно, можно было поскользнуться и рухнуть вниз.
Едва дыша сквозь пересохшие губы, Могвид с тоской смотрел на вершину холма, где уже стоял Фардайл, высоко подняв морду по ветру. Будь оно проклято, это человеческое тело! Но страх все заставлял его вонзать ногти в грязь и медленно карабкаться наверх.
В конце концов он одолел склон и был уже почти наверху, когда в ушах у него раздалось знакомое монотонное гудение. Фардайл снова требовал контакта. Скривившись, Могвид поднял глаза и встретился взглядом с братом. Тот стоял на самой кромке, и глаза его сверкали злым огнем. Зубы наступают на пятки. Аркан вытаскивается из сумки.
Значит, охотники приближались.
Подгоняемый страхом, Могвид подполз к самому боку брата.
— Гд-д-е они? — спросил он, стуча зубами. Фардайл отвернулся и ткнул носом на восток, к горам. Могвид всмотрелся. Тропа, с которой они ушли, змеей вилась у подножия холмов и терялась в дикой стране настоящих гор.
— Где? — Но не успев услышать ответ, он сам заметил движение на тропе, причем, гораздо, гораздо ближе, чем ожидал!
По дороге шел целый отряд людей, одетых в зеленое и несущих на плечах луки, а за плечами колчаны со стрелами. Могвид перевел взгляд чуть ближе и с ужасом увидел трех снифферов в железных намордниках и на кожаных ремнях. Снифферы рвались впереди хозяев. Даже с такого расстояния Могвид видел широко вывернутые, раздутые ноздри, не отрывавшиеся от следа на тропе. Бугрящиеся мускулы под голой, без шерсти кожей, напоминавшей по цвету обваренное мясо, мощные кривоватые лапы… Кожаные поводки едва сдерживали их. Он увидел, как один сниффер вдруг ткнулся мордой в другого, открыв пасть и обнажив четыре ряда острых, как иглы, зубов, насаженных на крупные челюсти.
Могвид почти вжался в землю.
— Пойдем! — прошептал он брату. — Чего ты ждешь?
Но в тот же момент раздался пронзительный вопль, зловещим эхом разнесшийся по окрестным холмам. Могвид знал этот вопль. Он слышал его не однажды ночью в глухом лесу! Это вопль сниффера, жаждущего крови.
Фардайл заглянул прямо в глаза. Щенок плачет, пищит в ночи, покинув потайную берлогу. Нос идет прямо по запаху. Сниффер учуял запах Фардайла наверху тропы.
Но не успел Могвид ничего сказать, как Фардайл прыгнул и понесся куда-то в сторону. Могвид едва успел бросится вслед, стараясь не упускать из виду полосатый хвост. Бегство было мучительным, с разбитыми коленями, исцарапанной кожей и синяками по всему телу. За ними все еще раздавались крики, но насколько далеко были они теперь, ни один из братьев определить не мог.
Следуя прямо по высохшему руслу ручья, Фардайл уходил все выше в горы. Ноги Могвида скользили на обточенных водой круглых камнях; ноги сайлура, не привычные к сапогам, постоянно подводили его, и он несколько раз падал, больно разбиваясь о камни. В последний раз он подвернул лодыжку, и скорость его продвижения вперед значительно упала.
Едва плетясь, он с ужасом слышал, что вопли снифферов раздаются все ближе. Фардайл впереди нервно переминался с лапы на лапу. Могвид попытался, несмотря на боль, встать на подвернутую ногу, но от боли в глазах у него заплясало такое пламя, что он снова упал. Тогда он стал прыгать, вставая лишь на здоровую, но через несколько прыжков поскользнулся и вновь упал.
— Я не могу! — Крикнул он брату. Фардайл подскочил и быстро обнюхал сапог.
— Не оставляй меня, — простонал Могвид. Морда волка уткнулась ему в лицо:
Два волка, спина к спине, могут защитить себя. Вопль послышался уже совсем рядом, и ему ответил другой, еще ближе.
— Что же нам делать?
Олень вспрыгивает на скалу. Утки умеют летать и без крыльев.
— Что? — В образах Фардайла не было никакого смысла. Неужели брат слишком долго был в шкуре волка и потерял разум? Неужели дикость волка пересилила душу сайлура? Могвид скорчился от боли и опустил голову. — Что за чушь ты несешь?
Волчица ведет помет.
Фардайл развернулся и пошел к скале по левому берегу бывшего ручья, то и дело призывно оглядываясь на Могвида.
Кое-как встав на здоровую ногу и самый кончик подвернутой, Могвид сделал два шага и схватился за волчий хвост, маячивший перед ним. И таким образом, нелепо подскакивая, он перебрался через русло. Однако на это ушло немало времени, а боль становилась все нестерпимей. Губы Могвида побелели. Он остановился у ствола сухой сосны, прижался к нему и застыл, судорожно открыв рот.
— Может, останемся тут? Просто залезем на дерево и все. Охотники в таком виде ни за что не узнают в нас сайлуров.
Глаза Фардайла превратились в щелки. Глаз совы. Плоть, оторванная от мяса. Могвид застонал. Конечно же, Фардайл был прав. Охотники — лесные люди с Западных Равнин, и обмануть их не так-то просто. Их единственный шанс заключался в том, чтобы пересечь Зубы, не встретив ни одного человека. Люди, ушедшие на ту сторону гор много веков назад, наверное, давно забыли про существование сайлуров. Но все же…
Вопль сниффера раздался уже где-то совсем рядом, на ручье. Бегущие ноги! Запах близкой добычи. Под носом одного материнский сосок.
Могвид вжался в дерево и положил руку на спину Фардайла. Толку от этого было мало, но, как намекал брат, идти им недалеко.
Постепенно они добрались до высоты, где не росли даже колючие кустарники, а под ногами оставался лишь гранит да круглые булыжники, которые оставил после себя ледник, когда-то проложивший себе дорогу в этих местах. Серый камень повсюду был испещрен какими-то черными вкраплениями.
Перед ними расстилались одни только камни, и это зрелище лишило Могвида последней надежды.
— Нет, — прошептал он равнодушным скалам. Его брат, вероятно, вовсе лишился разума. — Нет, я уж лучше встречусь со сниффером! — Полумертвыми глазами он посмотрел на волка.
Впереди тоже опасность. Птенец, запутался в зарослях, молодая кровь вытекает из его ран и будет течь до тех пор, пока он не замрет неподвижно.
Сзади действительно ждала только смерть. Бурная река стонет впереди.
Конечно же, опасность существует и впереди, но она может принести спасение.
Вопль зазвенел в ушах обоих братьев в очередной раз, но сейчас они уже четко различали и стук кованых охотничьих сапог. А еще через несколько секунд до их ушей донесся и голос:
— Ищите здесь! Смотрите, вот и следы! Похоже, будто они полезли вверх прямо здесь. Ну, вперед, Черныш, взять! — Раздался свист хлыста и новый кровожадный вопль: — Взять этих проклятых оборотней.
Глаза Фардайла, полные удовлетворения, уперлись в Могвида. Он оказался совершенно прав. Острый нюх снифферов поднял на ноги лесных охотников, и по тому, с каким жаром пошли по следу снифферы, люди догадались, кому этот след принадлежит. Ими могли быть только сайлуры, на грубом человеческом языке называвшиеся просто оборотнями.
Могвид простонал сквозь сцепленные до хруста зубы. Зачем он покинул свой лес? Надо было, несмотря ни на что, остаться, и все как-нибудь уладилось бы! Что с того, что он стал бы изгнанником? По крайней мере, он остался бы жив, а теперь…
Но даже сейчас, своим сжавшимся от ужаса сердцем Могвид знал, что не мог не отправиться в это путешествие. Мысль о том, что он навеки остался бы в этом отвратительно человечьем обличье, мучила его больше, чем клыки снифферов и неизвестность, лежавшая впереди.
— Пойдем же… пойдем дальше… — сорвалось с его серых губ. И, продолжая опираться на спину Фардайла, они перешли за гребень скалы, оказавшись в стране голых камней, стране, которую избегали все жители Западных Равнин — стране чудовищных огров.
Толчук совсем не хотел умирать. Он стоял молча, с распростертым телом Финшвы у ног, а трое древних огров, согнув спины, уже заковыляли по направлению к страшной дыре.
— Ступай за нами. Отныне это твоя тропа, — вновь долетели до него зловещие слова.
Толчук понимал, что его наказывают за убийство Финшвы; закон огров строг и часто жесток. Но не настолько же! Толчук смотрел на страшную черную дыру — выход на тропу мертвых. Как он пожалел теперь о своем честном порыве вернуть тело Финшвы! Надо было просто уйти и жить одному на свободе и воле. Но вот и последний огр скрылся в дыре.
— Иди же! — снова донесся до Толчука настойчивый голос. И тогда он изо всех сил выпрямил спину — что ж, триба изгнала его, а потому ему нет больше надобности стараться быть похожим на настоящего огра! Пусть это делает кто-нибудь другой! Он перетупил через тело и твердым шагом пересек пещеру, над головой у него злобно шипели факелы, лившие голубоватый свет. Тень его, множась, плясала по стенам, словно демоны, насмехавшиеся над его горем.
Перед самым входом, отчаянно борясь со страхом, Толчук все же наклонил голову и… отчаянно нырнул в темноту.
Впереди слышались шарканье и вздохи древних огров, уходивших все дальше в невидимые глубины скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57