Друзья немедленно восхитились экспромтом, но не удержались и от критических замечаний.
– Европа – она большая, – прищурился Илья. – Есть у нее голова, а есть, извините, и прямо противоположная часть.
– Выходит, мы в заднице? – хохотнул Добрыня.
– Ну, нам не привыкать, – возразил Попович. – В другие места нас не посылают.
– И правильно делают! – ляпнул Яромир. Друзья замолчали и с интересом уставились на него. Илья надул щеки, выкатил глаза. Было видно, что мыслительный процесс дается ему нелегко. Добрыня тоже уловил в словах Яромира какое-то обидное несоответствие:
– Почему правильно?
– Потому что мы гнем и мечем! – Яромир приосанился и провел рукой по еле-еле наметившимся усам. Друзья покатились со смеху.
– Не гнем и мечем, – поправил его Попович, – а огнем и мечом!
– Да какая разница! – сказал Муромец. – Сначала нагнем, а потом огнем! Вперед, братцы, нам время терять нельзя!
Впереди топорщился злой, костистый подлесок. За ним поднимались тяжелые холмы, заросшие разлапистым ельником, а еще дальше, словно грозовые тучи, темнели и клубились неприветливые горы. Здесь, в низине, воздух был горяч, сух и пересыпан щелканием кузнечиков.
– Благодать! – сказал Яромир, поднимая лицо к солнцу. Но в этот момент чьи-то мелкие и удивительно острые зубы вцепились ему в каблук и отхватили начисто, словно ножом.
– Это что? – Яромир наклонился, разглядывая сапог. – Братцы! Мне кто-то на ходу каблук отъел!
Но друзья отреагировать не успели. Несокрушимый, словно скала, Илья Муромец сделал шаги, словно споткнувшись, упал в траву. Яромир, как зачарованный, уставился на торчащие из сапог голые подошвы богатыря. В следующую секунду и Добрыня подскочил, как ужаленный:
Екарный бабай! Кусаются! – и стал вертеться, рассматривая свои ноги. Только сейчас Яромир заметил вокруг какое-то мельтешение, трава буквально ходила волнами, словно в ней копошились невидимые зверьки. Это мельтешение подкатилось к его ногам. Яромир молниеносно нагнулся и выхватил из травы нелепое, бешено барахтающееся существо. Существо тяпнуло его за палец, но безуспешно. Бронированная перчатка выдержала, чего нельзя было сказать о зубах. Послышался хруст, и два передних резца, прощально сверкнув, упали на землю.
– Извини, приятель, ты сам напросился! – Яромир поднял руку, чтобы шваркнуть гнусное создание о землю, но так и замер на месте, как соляной столб. Из травы выскочило еще несколько подобных существ и бухнулось перед богатырем на колени:
Не губи, отец родной! – завопили они хором, да так, что у богатырей заложило уши. Только сейчас Яромир разглядел их по-настоящему. Это были маленькие мужички, ростом не больше зайца, с такими же Длинными и острыми зубами. Одеты они были в холщовые штаны и рубахи, и каждый был подпоясан красным кушаком. Илья Муромец удивленно пошевелил пальцами ног и принял сидячее положение.
– Вы кто? – спросил он, не отрывая от недомерков зачарованного взгляда. – Как посмели на богатырей святорусских зубы навострить? А ну, отвечать! Иначе в землю вколочу!
Недомерки затряслись. Затем из их рядов вышел самый крупный. Он сложил на груди руки и густо откашлялся:
– Мы – подкаблучники! – грустно доложил он. Богатыри ахнули:
– Вот что бабы с мужиками сделали! – насупился Илья. – До какого позора довели! Глянуть не на что. Тьфу! А вы, идолы, тоже хороши!
– Мы не идолы! – вздохнул подкаблучник. – Это у нас племя такое. Мы на ходу подметки режем и этим питаемся! И прохожим убыль невелика, и нам пропитание!
– Да разве каблуки вкусные? – удивился Яромир.
– Не очень, – признался подкаблучник, – но другого ничего нет.
– А хлеб?
– Откуда хлеб? Мы его раньше сеяли, а теперь не можем.
– Нечисть лютует! – добавил другой.– Даже днем сожрать норовит!
– Н-да! – Яромир вздохнул и опустил подкаблучника на землю.
– Мы уж которое поколение так живем, – продолжил недомерок. – Измельчали вот, подыстрепа-лись. Странничков-то все меньше и меньше!
– Выходит, если у вас нечисти не будет, вы за ум возьметесь? – спросил Илья.
– А как же! Сразу и возьмемся! – сказал недомерок, сверкая вороватыми глазками. – Мы, урмынцы, народ степенный!
Илья вздохнул. По всему было видно, что, с одной стороны, ему страсть как хочется пришибить эту зубастую гвардию, а с другой – жалко мужиков, с которыми жизнь обошлась так сурово. Илья запыхтел, пытаясь разрешить дилемму, и чуть было не сошел с ума. В какой-то момент лицо у него покраснело, потом кровь отлила к кулакам, которые раздулись непомерно, затем снова прилила к голове. Богатырь пошатнулся и, не поддержи его Яромир, рухнул бы на подкаблучников, разом решив все их проблемы. Друзья не на шутку перепугались и обступили богатыря.
– Что это с тобой такое? – спросил напрямик Добрыня. – Может, съел чего?
– Нет, братцы! – насилу выдохнул Илья. – Я думать начал, да чуть не надорвался с непривычки!
– А я знаю, о чем ты думал, – сказал Яромир и тоже покраснел.
Илья Муромец окончательно пришел в себя:
– О чем? – немедленно заинтересовался он.
– О девках! – еще больше покраснел Яромир. Илья несказанно удивился:
– Да почему ты так решил-то?
– А о чем же еще думать? – в свою очередь удивился Яромир. – Я всегда о них думаю! И у тебя морда стала такая красная! А потом кулаки…
– А при чем здесь кулаки? – взревел Илья. – Ты на что намекаешь?
– На баб… – простодушно ответил Яромир. Друзья покатились со смеху. После такого разговора Илья расслабился и просветлел:
– С тобой, Яромирка, полезно разговаривать! Прямо как рукой все сняло. Снова в голове хорошо, звонко… А насчет девок – обещаю. Мы тебя обязательно кой-куда сводим! Говорят, есть во Франкмасонии такие места, только крякнешь! К нам ихний феа'Ф приезжал. Так Алешка цельный месяц на кровати крутился, не мог спокойно спать! Все девки чужие снились! – Илья облегченно вздохнул. – А этих недомерков я прощаю! Кстати, где они?
Друзья завертелись на месте, пытаясь понять, куда делись подкаблучники, хотя и так было ясно: ушли под шумок, куда подальше.
– Эй, подкаблучники! – громовой бас Ильи прокатился по округе. Но в ответ только далеко-далеко зашуршала трава. – Утекли! – добродушно констатировал Муромец и перевел взгляд на объеденные сапоги. – Однако придется босиком идти!
Больше всех повезло Яромиру – он лишился только каблуков. Но из чувства товарищества богатырь стащил сапоги и забросил куда подальше. Идти босиком по траве было хрустко и приятно. Яромир на мгновение почувствовал, что как бы вернулся домой. Та же тишина, шелест сухого ветра, чириканье птиц, паскудные взгляды нечисти из чащобы…
– Стоп! – сказал он сам себе. – А ведь точно!
По меньшей мере взвод нечисти сидит в кустах, буравит их глазами и с хлюпаньем тянет голодный воздух. Он остановил ничего не подозревающих друзей:
– Братцы, там, в кустах упыри!
– Им же хуже – легкомысленно отмахнулся Илья. Добрыня и Попович тоже не встревожились. Алеша смолчал, пожав плечами, а Добрыня нарочито громко зарычал:
– Пусть лезут, в окрошку порублю!
– Хи-хи, ха-ха! – донеслось из чащи. На мгновение высунулась облезлая бородавчатая морда, и упырь, кривляясь не хуже, обезьяны, показал богатырям тощий фиолетовый зад. Алешу Поповича затошнило, а Илья Муромец мгновенно рассвирепел:
– Ах ты, паскуда! Да я тебе сейчас осиновый кол туда забью!
– Ну, иди, забей, мы тебе поможем! – донеслись до друзей глумливые голоса. – А то все обещаете, а как до дела…
Друзья остановились. Муромец впервые выглядел нерешительным.
– Чегой-то мне не хочется туда идти, – сказал он, почесывая бороду. – Может, как-нибудь обогнем этот чертов лес?
– Да как мы его обогнем? – возразил Добрыня. – Там вон горы. Карпаты, значит. Там граф Дракоша живет, про него Святогор рассказывал. Нет, не обогнем!
– А если рвануть бегом? – предложил Попович. Илья Муромец посмотрел на Яромира:
– А ты что скажешь?
– А я считаю, что бояться нечего! – отмахнулся Яромир. – Главное, смотреть, чтобы сверху не напрыгнули. Это они любят. Раскачаются на ветке – прыг! И сразу в шею зубищами!
– Нечего сказать, обрадовал, – вздохнул Илья. – Их ведь, как комарья – тучи! Кто-нибудь да обязательно тяпнет. Эх, придумать бы что!
Друзья уселись на травяной бугорок. Упыри разочарованно завозились, некоторые, самые нетерпеливые, высунули морды наружу:
– Эй, вы чего расселись? Мы вас жде-ем!
– А зачем? – лениво спросил Илья.
– Мы подружиться хотим! – пискнул кто-то из упырей. Остальные двусмысленно захихикали.
– Идите сюда, прямо здесь и подружимся, – сказал Илья, натягивая бронированную перчатку.
– А крепко подружимся?
– Только крякнешь! – пообещал Илья.
– Договорились! – крикнул кто-то из кустов. – Вот солнце зайдет, мы и выйдем.
Илья посмотрел на небо:
– А ведь солнце и впрямь скоро зайдет! – озаботился он. – Что делать будем?
– Может, лес поджечь? – предложил Добрыня. – Вон как раз стожок сена. Подложим под кусты и…
– Не годится, – покачал головой Муромец. – Сами-то как пойдем?
– Стойте, братцы, у меня идея, – прошептал Яромир. – Сейчас мы их обманем!
Богатыри непонимающе уставились на него. Алеша Попович недоверчиво хмыкнул:
– Этих тварей не проведешь!
– Еще как проведешь! – продолжал настаивать Яромир. – Давайте попробуем?
– А что делать-то?
– Нужны штаны, рубашка, какая-нибудь шапка, – сказал Яромир. – У кого что есть, давайте сюда, только незаметно.
Богатыри встали в кружок, расстегнули дорожные мешки. Яромир сгреб все добро в охапку и произнес громко, чтобы его слышали:
– Пойду Ваську приведу. Он у нас самый упитанный. Пусть идет вперед!
Тотчас в кустах плотоядно захлюпали, мелко задрожала листва. Яромир повернулся спиной и зашагал в сторону одинокого стожка. По дороге подобрал сапоги с объеденными подошвами.
Стог оказался старый, перепрелый, но для дела годился как нельзя лучше. Через полчаса Яромир соорудил толстенное чучело, нахлобучил на него шапку, прицепил сапоги и, подхватив рукой, пошел к товарищам. Со стороны казалось, будто идут два друга, только один слегка придерживает другого.
Богатыри во все глаза смотрели то на Яромира, то на чучело. Наконец Илья улыбнулся:
– Ишь, какого бугая спроворил! Мы им, как щитом, прикрываться будем?
– Тсс! – Яромир поднес палец к губам и прислушался. В зарослях возбужденно сопели.
– Мы вот что сделаем… – и он коротко объяснил друзьям свой план. Илья немедленно пришел в восторг:
– Годится! – возликовал он. – А там, если что, отмахаемся!
Добрыне эта мысль показалось неплохой, но несколько сыроватой. Зато Алеша Попович сразу скалы, что это гениально и нужно немедленно действовать.
Яромир подцепил чучело ножнами от меча и стал подталкивать его вперед:
– Давай, Вася, не бойся, покажи упырям, на что ты способен!
Упыри взвыли. И, когда «Вася» пересек границу леса, они всем скопом навалились на него, мгновенно сцапали и утащили в чащобу. Послышался только дробный топот ног.
Бежим! – крикнул Яромир, и друзья бросились через лес. Издалека слышалось сосредоточенное чавканье. Затем пронесся душераздирающий, разочарованный вой. Это упыри наконец-то уразумели, что им подсунули пустышку. Некоторое время они терзали чучело, с извращенным наслаждением сожрали все тряпки, довольно долго смаковали штаны Ильи Муромца, а затем бросились в погоню. Однако богатыри были уже далеко. Илья Муромец летел первый, прокладывая настоящую просеку. Упырям было труднее. Они боялись вылезти на солнце и все время прятались в тени. В конце концов они выдохлись и остановились.
– Все равно не уйдут! – прохрипел пожилой Упырь, вправляя выскочившую во время бега челюсть.
– Не уйдут! – согласился другой и прерывисто вздохнул. – А все-таки хороши штаны! Вкусные…
Между тем друзья пронеслись, как торнадо, через лес и остановились только тогда, когда перед ними распахнулась уютная солнечная долина с несколькими домиками на краю.
– Вот и ночлег! – сказал Илья, потирая руки. Богатыри подошли ближе.
– Отель «От заката до рассвета», – громко прочел Алеша Попович и постучал в дверь.
8.
Миледи была вне себя от гнева. Хорошо задуманная операция так бездарно провалилась! А ведь все шло как нельзя лучше. Удалось подменить Кощееву карету, выдать за водителя-кочегара верного Рокфора. Оставалось только довезти богатырей до урочища, а там целый полк отборных, самых ядреных мертвецов уже клацал голодными зубами! Для усиления наступательной линии был вызван Груня. Он должен был обеспечить моральное подавление противника. Но все пошло наперекосяк и в сторону, да так и не остановилось!
Она с ненавистью посмотрела на Пахома. Сиятельный граф Рокфор лежал в пыли. Стащить у него с головы богатырский шлем бабка так и не смогла. Он наделся чуть не по плечи и сидел плотно. Из-под шлема торчали тоненькие ножки графа. Время от времени они дергались и скребли по песку. Неожиданно бабке захотелось свесить кулаком по этому дурацкому шлему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40