они никогда не видели неба.
Цари-жреца заслонили свои антенны от яркого солнечного света.
И мне вдруг пришло в голову, почему цари-жрецы так зависят от людей, так нуждаются в них.
Они не выносят солнечных лучей!
Я посмотрел на небо.
И понял, какой была боль и радость ночного полета. Его крылья, сказала Мать, как потоки золота.
— Как оно прекрасно! — воскликнула Вика.
— Да, прекрасно, — согласился я.
Я вспомнил, что уже девять лет девушка не видела неба.
Обнял ее за плечи и держал, а она плакала, обратив лицо к далекому небу.
В этот момент из-за угла ближайшего здания показался один из кораблей Миска. На нем был Ал-Ка в сопровождении своей женщины.
Корабль приземлился рядом с нами.
Через мгновение появился второй — с Ба-Та. С ним тоже была женщина.
— Пришло время каждому выбирать место смерти, — сказал Миск.
Цари-жрецы, конечно, не покинут рой. К моему удивлению, большинство людей, в основном те, кто вырос в рое и считает его своим домом, тоже пожелали остаться.
Другие, однако, охотно садились на корабли, чтобы улететь в отверстие вверху.
— Мы уже вылетали много раз, — сказал Ал-Ка, — и другие корабли тоже, потому что рой в десятке мест разбит и открыт под небом.
— Где ты хочешь умереть? — спросил я Вику из Трева.
— Рядом с тобой, — просто ответила она.
Ал-Ка и Ба-Та, как я и ожидал, передали свои корабли другим пилотам, потому что намерены были остаться в рое. Их женщины, к моему удивлению, добровольно решили остаться рядом с мужчинами, которые надели им на шеи золотые ошейники.
Я увидел вдали Куска. Ал-Ка и Ба-Та в сопровождении своих женщин пошли к нему. Они встретились в ста ярдах от меня, и я видел, как царь-жрец положил передние конечности на плечи людей, и они стояли и ждали конца роя.
— Наверху нет безопасности, — сказал Миск.
— Здесь тоже, — ответил я.
— Верно, — согласился Миск.
В удалении раздался глухой взрыв, мы услышали грохот обвала.
— Гибнет весь рой, — сказал Миск.
Я увидел слезы на глазах людей.
— Неужели мы ничего не можем сделать? — спросил я.
— Ничего, — ответил Миск.
Вика посмотрела на меня.
— А ты где хочешь умереть, Кабот?
Я увидел, что последний корабль готовится к полету вверх, в отверстие в крыше комплекса. Хорошо бы выбраться на поверхность, под голубое небо, взглянуть на зеленые поля за черным Сардаром. Но я сказал:
— Я решил остаться с Миском, моим другом.
— Хорошо, — сказала Вика, прижимаясь головой к моему плечу. — Я тоже остаюсь.
— Кое-что из твоих слов не переводится, — заметил Миск, нацелив на меня антенны.
Я посмотрел в большие золотые глаза Миска, на левом виднелся беловатый шрам — сюда попало лезвие Сарма в битве в помещениях Матери.
Я даже не мог сказать ему, что чувствую, потому что в его языке нет нужных слов.
— Я сказал, что хочу остаться с тобой. Между нами роевая правда.
— Понимаю, — сказал Миск и легко притронулся ко мне антеннами.
Правой рукой я слегка сжал чувствительный отросток, лежавший на моем левом плече.
Мы вместе смотрели, как медленно поднимается последний корабль, как он белой звездочкой исчезает в голубизне снаружи.
Куск, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины пошли к нам через обломки.
Мы стояли на неровных сдвинувшихся камнях площади. Справа на одной стене в каскадах искр взорвалось несколько шаров-ламп; искры летели вниз и гасли, не коснувшись пола. Несколько камней обрушилось сверху, они падали на крыши зданий и пробивали их, разбивались на улицах. Пыль затянула комплекс, и я полой платья закрыл лицо Вики, чтобы защитить его. Тело Миска было покрыто пылью, пыль набилась мне в глаза и в горло.
Я улыбнулся про себя: Миск занялся очисткой. Мир может рушиться вокруг, но он не забудет о необходимости причесаться. Вероятно, пыль очень мешает ему, действует на чувствительные волоски.
— К несчастью, — сказал мне Ал-Ка, — вторая энергетическая установка еще не завершена.
Миск прекратил причесываться, Куск тоже уставил антенны на Ал-Ка.
— Что за вторая установка? — спросил я.
— Установка мулов, — ответил Ал-Ка, — ее строили пятьсот лет, готовя восстание против царей-жрецов.
— Да, — подтвердил Ба-Та, — ее построили инженеры мулы, выучившиеся у царей-жрецов, они в течение столетий собирали ее из украденных деталей в далеком районе старого роя.
— Я об этом не знал, — сказал Миск.
— Цари-жрецы недооценивали мулов, — заметил Ал-Ка.
— Я горжусь своими детьми, — сказал Куск.
— Мы не инженеры, — ответил Ал-Ка.
— Да, — согласился Куск, — но вы люди.
— Очень немногие из мулов знали об этой установке, — сказал Ба-Та. — Мы сами об этом не знали, пока к нам в войне не присоединилось несколько техников.
— А где эти техники сейчас? — спросил я.
— Работают, — ответил Ал-Ка.
Я схватил его за плечи.
— Можно ли ввести установку в действие?
— Нет, — сказал Ал-Ка.
— Тогда почему они работают? — спросил Миск.
— Это по-человечески, — ответил Ба-Та.
— Глупо, — заметил Миск.
— Но по-человечески, — повторил Ба-Та.
— Да, глупо, — снова сказал Миск, и антенны его согнулись, но потом он мягко коснулся ими плеча Ба-Та, желая показать, что не хотел его обидеть.
— А что нужно? — спросил я.
— Я не инженер, — ответил Ал-Ка. — Не знаю. — Он посмотрел ан меня. — Но это имеет какое-то отношение к силам ура.
— Эта тайна хорошо охранялась царями-жрецами, — сказал Ба-Та.
Миск задумчиво поднял антенны.
— У нас есть деструктор ура, который я соорудил в ходе войны, — послышалось из его переводчика. Они с Куском быстро соприкоснулись антеннами и мгновение держали их вместе. Потом разъединили. — Компоненты деструктора можно переналадить, — продолжал Миск, — но маловероятно, чтобы силовая петля замкнулась удовлетворительно.
— Почему? — спросил я.
— Во-первых, — сказал Миск, — энергетическая установка, сооруженная мулами, вероятно, чрезвычайно неэффективна; во-вторых, она сооружалась из частей, которые крали много столетий, и поэтому вряд ли их удастся совместить с частями деструктора.
— Да, — согласился Куск, и его антенны угнетенно обвисли, — вероятность не в нашу пользу.
Огромный камень упал с крыши и, как большой резиновый мяч, проскакал мимо нас. Вика закричала и теснее прижалась ко мне. Миск и Куск больше, чем когда-либо, начали раздражать меня.
— Есть ли хоть какой-нибудь шанс? — спросил я у Миска.
— Может быть, — ответил Миск, — потому что я сам не видел их установку.
— Но по теории вероятности, — подхватил Куск, — шансов нет.
— Шанс есть, но исключительно малый, — размышлял Миск, расчесывая чувствительные волоски.
— Согласен, — признал Куск.
Я схватил Миска, чтобы остановить это бесконечное расчесывание.
— Если есть хоть какой-то шанс, — закричал я, — нужно попробовать!
Миск посмотрел на меня, и его антенны удивленно приподнялись.
— Я царь-жрец, — сказал он. — Вероятность такова, что царь-жрец, как разумное существо, за это не возьмется.
— Но ты должен взяться! — закричал я.
Еще один камень упал в ста ярдах от нас и проскакал мимо.
— Я хочу умереть с достоинством, — сказал Миск, мягко отбирая у меня переднюю конечность и возобновляя расчесывание. — Царю-жрецу не полагается суетиться, как человеку, бороться, когда нет никакой надежды на успех.
— Если не ради тебя самого, — сказал я, — то ради людей — в рое и за его пределами. У нас единственная надежда на вас.
Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.
— Ты этого хочешь, Тарл Кабот? — спросил он.
— Да, — ответил я.
А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.
— Вы тоже этого хотите?
— Да, — сказали Ал-Ка и Ба-Та.
И в этот момент в облаках пыли я увидел в пятидесяти ярдах от нас круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.
Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.
— Нам повезло, — послышалось из преобразователя Куска.
— Да, — согласился Миск, — теперь не нужно отыскивать золотого жука.
— Вы не должны сдаваться золотому жуку! — закричал я.
Я видел, как антенны Миска и Куска повернулись в сторону золотого жука, видел, как жук остановился, как начала подниматься его грива. И ощутил странный наркотический запах.
Я выхватил меч, но Миск мягко схватил меня за руку и не позволил наброситься на золотого жука и убить его.
— Нет, — сказал он.
Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как подводное растение, захваченное течением.
— Ты должен сопротивляться, — сказал я Миску.
— Я умру, — ответил Миск, — не отравляй мне эту радость.
Куск сделал шаг к жуку.
— Ты должен бороться до конца! — крикнул я.
— Это конец, — послышалось из переводчика Миска. — Я старался. А теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.
— Так хочет умереть наш отец? — спросил Ал-Ка у Куска.
— Вы не понимаете, дети мои, — ответил Куск, — что значит золотой жук для царей-жрецов.
— Мне кажется, я понимаю, — воскликнул я, — но вы должны сопротивляться!
— Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой, умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? — спросил Миск.
— Да! — воскликнул я.
— Так не поступают цари-жрецы.
— Так пусть отныне они так поступают! — крикнул я.
Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.
Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.
— Прогони его, — послышалось из транслятора Миска.
С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.
Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.
— Отведите нас к установке мулов, — сказал Миск.
— Я вам покажу, — воскликнул Ал-Ка.
Миск снова повернулся ко мне.
— Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, — сказал он.
— Подожди, — ответил я, — я пойду с вами.
— Ты ничем не можешь помочь, — сказал он. Антенны Миска наклонились ко мне. — Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.
Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.
— Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, — сказал я.
Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.
Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.
Я схватил Вику на руки и побежал.
С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю, и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный снегопад.
Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра пылающего солнца.
Вика у меня на руках потеряла сознание.
Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.
И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на рой царей-жрецов.
Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по рампе поднимался к лифту.
И увидел только темную открытую шахту.
Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было, и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.
Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну дверь, только меньшую.
Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку сбоку от нее.
Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.
Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.
Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.
Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным хозяином.
Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.
Я направился к трону царей-жрецов.
— Приветствую тебя, Кабот, — произнес голос.
Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне, попыхивая трубкой.
— Ты не должен здесь оставаться, — сказал я ему, с беспокойством поглядывая на обломки купола.
— Мне некуда идти, — ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально устремился вверх. — Хочу насладиться последними затяжками, — сказал Парп. Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39