Все четверо были уже немолоды, в густых шевелюрах просвечивала седина, темные лица испещрены морщинами. Храня достойное молчание, они собрались вокруг того, кто был выше всех ростом; этот человек был всех их моложе и одет в темный европейский костюм. Вся группа не задерживаясь двинулась в прохладную темноту пакгауза.
Князь Ли Макаэл был очень высокого роста и по-ученому слегка сутулился. Кожа его была цвета темного меда, густые волосы и борода вились вокруг тонкого худого лица с темными задумчивыми глазами и тонким носом с семитической горбинкой. Несмотря на сутуловатость, он двигался с грацией воина; когда он улыбался, его зубы сияли ослепительной белизной на смуглом лице.
— Че-ерт побери, — произнес Ли так же нарочито протяжно, как говорил и сам Гарет, — да это же Пердун Суэйлз, верно?
Вся мизансцена, столь тщательно продуманная майором Гаретом Суэйлзом, явно полетела к черту. Гарет был совершенно ошеломлен, услышав свое прозвище двадцатилетней давности. Его просто пригвоздило к позорному столбу это дуновение из-под сводчатых потолков и от каменных стен колледжа «Чапал». Он надеялся, что никогда больше его не услышит, — но вот оно вернуло его к той минуте, когда он стоял посреди часовни и волны едва сдерживаемого смеха обрушивались на его голову, точно удары хлыста.
Князь и сейчас засмеялся, дотронувшись до узла своего галстука. Только тут до Джейка дошло, что полоски на его галстуке были совершенно такие же, как и на галстуке Гарета.
— Итон, тысяча девятьсот пятнадцатый. Я был старостой и дал тебе шесть горячих за курение в уборной. Помнишь?
— Бог ты мой, — пробормотал Гарет. — Ириска Сагуд. Бог ты мой. Просто не знаю, что сказать.
— А ты попробуй поговорить с ним на испытанном языке жестов, — шепотом пришел ему на помощь Джейк.
— Заткнись, идиот, — прошипел Гарет и, хотя с явным усилием, заулыбался наконец своей сияющей улыбкой, которая осветила мрачный пакгауз, как утренняя заря.
— Ваше превосходительство… Ириска… дорогой друг! — И он бросился вперед с протянутой рукой. — Какая великая и неожиданная радость!
Смеясь, они пожали друг другу руки, и темные лица пожилых советников осветились мягким весельем.
— Позволь представить тебе моего компаньона, мистера Джейка Бартона из Техаса. Мистер Бартон — великолепный инженер и финансист. Джейк, познакомься — его превосходительство князь Ли Микаэл Васан Сагуд, заместитель губернатора Шоа, мой старый и дорогой друг.
Рука князя оказалась прохладной, узкой и крепкой. Он быстро и проницательно взглянул на Джейка, потом обернулся к Гарету:
— Когда же тебя выгнали? Летом тысяча девятьсот пятнадцатого, если мне не изменяет память. Застали на месте преступления, когда ты давал уроки горничной, так?
— О Боже, нет, конечно. — Гарет был в ужасе. — Я никогда на связывался с наемной рабочей силой. То была дочка хозяина квартиры.
— Верно. Теперь припоминаю. Ты был знаменит и ушел, окутанный облаком славы. Толки о твоем подвиге не смолкали много месяцев. Говорят, ты потом уехал во Францию с семейством герцога и провел там время не без пользы для себя.
Гарет пренебрежительно махнул рукой, и Ли Микаэл спросил:
— Ну а что ты поделывал с тех пор, старина?
Для Гарета этот вопрос оказался весьма неприятным. Держа сигару в руке, он сделал неопределенный жест.
— Да так, понимаешь ли… То одно, то другое. Бизнесом занимаюсь, одним словом. Импорт, экспорт. Покупаю и продаю.
— Вот мы и подошли к делу, не правда ли? — мягко спросил князь.
— В самом деле, — согласился Гарет и взял его за локоть. — И теперь, когда я понял, кто мой покупатель, я очень рад, что могу предложить партию товара столь высокого качества.
Деревянные ящики аккуратно стояли вдоль стены пакгауза.
— Четырнадцать пулеметов «викерс», почти все — только что с завода, ни единого выстрела из них не сделано…
Они медленно шли вдоль рядов ящиков к тому месту, где стоял распакованный пулемет, установленный на своей треноге.
— Как видишь, товар первоклассный.
Все пять эфиопов сами были людьми военными и потомками военных и, как настоящие военные, любили хорошее оружие. Они радостно столпились вокруг пулемета.
Гарет подмигнул Джейку и продолжал:
— Сто сорок четыре винтовки «ли-энфилд», еще в смазке…
Шесть винтовок были очищены от смазки и выставлены напоказ.
Пакгауз номер четыре оказался для посетителей пещерой Аладдина. Пожилые придворные, забыв о своем достоинстве, накинулись на оружие, как стая ворон, они восторженно каркали на своем амхарском языке и ласково поглаживали холодную маслянистую сталь. Подоткнув полы шамма, они пригибались к выставленному на обозрение пулемету, радостно поворачивали его и, как мальчишки, тарахтели, подражая выстрелам, сокрушая в воображении целые полчища врагов.
Даже Ли Микаэл забыл свои итонские манеры и присоединился к восторженно изучавшим оружие спутникам; он отодвинул в сторону седобородого семидесятилетнего старца и вместе с остальными разворачивал ствол пулемета под несмолкавший гомон сопровождающей его свиты. Гарет решил, что пора дипломатична вмешаться.
— Я же говорил тебе, Ириска. А это еще не все, что у меня для вас приготовлено. Совсем не все. Сладкое я оставил на десерт.
Джейк помог ему оторвать седобородых старцев в торжественных одеяниях от увлекательного занятия и мягко препроводить все стадо к дверям пакгауза, за которыми их поджидали открытые автомобили.
Кортеж, возглавлявшийся машиной, в которой сидели Гарет, Джейк и князь, проехал по ухабистому пыльному проселку через рощу красных деревьев и остановился на поляне возле шатра в веселую полоску, стоявшего на месте потрепанной ветрами и выгоревшей на солнце палатки Джейка.
По пути они завернули в отель «Ройял», несмотря на протесты Джейка, сетовавшего на тамошнюю дороговизну.
— Дай ты им по бутылке «Таскера», открой банку фасоли, вот с них и хватит, — настаивал он, но Гарет лишь печально покачал головой.
— Именно потому, что они дикари, нам никак нельзя быть варварами, старина. Главное — это стиль. Стиль — в жизни все. Стиль и точно выбранное время. Надо накачать их шампанским и немного выгулять.
Теперь в шатре сновали официанты в белых рубахах с красными кушаками и в красных фесках на головах. Длинные импровизированные столы ломились от изысканных яств, там был разукрашенный молочный поросенок, на блюдах грудами лежали красные омары, копченая лососина, яблоки и персики, привезенные с мыса Доброй Надежды, и — самое главное — многочисленные ведерки с охлажденным шампанским. Впрочем, Гарету пришлось немного уступить призывам Джейка к экономии, и он заказал лишь «Вдову Клико», да и то не лучшего урожая.
Князь и его свита вышли из автомобилей под салют открываемых бутылок с шампанским, и маститые старцы с удовольствием поспешили к столам. Совершенно непреднамеренно Гарет угодил эфиопам в их пристрастии к праздникам и местному обостренному чувству гостеприимства. Вряд ли что-нибудь иное могло так высоко поднять его авторитет среди гостей.
— Это очень мило с твоей стороны, Суэйлз, — сказал князь.
Обладая врожденной вежливостью, он ни разу с момента их встречи не повторил прозвища Гарета. Гарет был ему за это признателен и, когда бокалы были наполнены, произнес первый тост:
— За здоровье его величества Нэгусе Нэгэста, царя царей, императора Хайле Селассие, льва Шоа.
Гости сразу осушили свои бокалы. Видимо, так полагалось, и Гарет с Джейком последовали их примеру. Затем все занялись едой, дав тем самым возможность Гарету шепнуть Джейку:
— Давай, придумывай еще тосты, нам ведь надо их накачать.
Однако тут же выяснилось, что беспокоиться об этом не стоило, поскольку сам князь провозгласил:
— За здоровье его британского величества, короля Англии и императора Индии.
А как только бокалы были вновь наполнены, он поклонился Джейку и поднял свой:
— За здоровье президента Соединенных Штатов, мистера Франклина Д.Рузвельта.
Чтобы не отставать, каждый из придворных выкрикнул свой тост на невразумительном амхари за здоровье, надо полагать, самого князя, его отца, матери, тетушек, дядюшек и племянниц, и всякий раз бокалы осушались до дна. Официанты носились туда-сюда под непрерывную канонаду вылетавших пробок шампанского.
— За здоровье губернатора английской колонии Танганьика, — произнес Гарет, уже не слишком четко выговаривая слова, и поднял свой бокал.
— А также его дочери, — ехидно шепнул Джейк.
Это вызвало новую череду тостов со стороны гостей, и тут Джейка и Гарета одновременно осенило: идея перепить гостей, воспитанных на традициях эфиопского «тея», — чистое безумие.
— Ты как? — спросил Гарет Джейка, которого видел уже не очень четко.
— Прекрасно, — блаженным голосом ответил Джейк.
— Бог ты мой, эти парни льют в себя, как в бочку.
— Продолжай в том же духе, Пердун. Ты их обставишь.
И он указал пустым бокалом на улыбавшихся, но совершенно трезвых придворных.
— Я был бы тебе очень признателен, если бы ты не называл меня так, старина. Ведь это безвкусно. И вообще, что за стиль?
Едва не промахнувшись, Гарет добродушно похлопал Джейка по плечу.
— Как я говорю?
— Ты говоришь так же, как я себя чувствую. Давай-ка выбираться отсюда, пока они нас не уложили.
— Бог ты мой, он снова за свое, — с тревогой в голосе пробормотал Гарет, когда князь поднял пенившийся бокал и выжидательно посмотрел на него.
— Я хочу выпить с тобой, дорогой Суэйлз, — сказал он, поймав наконец взгляд Гарета.
— Я счастлив.
Выбора у Гарета не было — пришлось выразить признательность и осушить бокал прежде, чем до него добежал официант, только что наполнивший бокал князя.
— Ириска, дружище, я хочу показать тебе маленький сюрприз, который я тебе приготовил. — Гарет взял князя за руку, забрав у него бокал, и обратился к остальным: — Пойдемте все. Вот сюда, друзья.
Седобородые придворные явно не желали покидать шатер, так что потребовалась помощь Джейка. Размахивая руками и всячески подбадривая гостей, им удалось наконец поднять их с места и повести по дороге через лес. Когда они прошли около сотни метров, перед ними открылось пространство размером с площадку для поло.
Гости ошеломленно умолкли, когда увидели стоявших рядком четырех стальных красавиц в свежих нарядах из серой корабельной краски с закрытыми чехлами пулеметами «викерс», стволы которых торчали из дверец и решетчатых башен, обведенных полосой из трех национальных цветов — зеленого, желтого и красного.
Джейк и Гарет отвели гостей, безвольных, как лунатики, к креслам, которые стояли в ряд под зонтами. Не сводя глаз с машин, гости заняли места. Гарет стоял перед ними, словно школьный учитель, хотя при этом несколько покачивался.
— Джентльмены, перед вами — один из самых маневренных бронированных автомобилей, какие когда-либо были на вооружении великих держав…
Тут он сделал паузу, чтобы дать Ли Микаэлу перевести сказанное, и победно улыбнулся Джейку:
— Заведи их, дружище.
Как только первый мотор заработал, пожилые придворные вскочили на ноги и захлопали в ладоши, словно публика на боксерском поединке.
— Полторы тысячи фунтов каждая, — прошептал Гарет, сверкая глазами, — они пойдут по полторы тысячи!
Ли Микаэл пригласил их пообедать в его люксе на корабле «Даннотар Касл»; как Джейк ни отбивался, Гарет победил, и портной подобрал из имевшихся у него запасов смокинг и подогнал по его длинной фигуре.
— Я в нем как в маскарадном костюме, — протестовал он.
— Ты в нем как герцог, — стоял на своем Гарет. — У тебя появился стиль. А стиль, старина Джейк, это главное, запомни. Если ты выглядишь как бродяга, люди с тобой и обращаться будут соответственно.
На Ли Микаэле Сагуде была роскошная мантия, расшитая золотом, алым и черным и застегнутая под подбородком темно-красным рубином величиной со спелый желудь, облегающие бархатные бриджи и туфли без задников, расшитые толстой золотой нитью. Обед был великолепен, и князь был, казалось, в прекрасном настроении.
— Ну что ж, дорогой Суэйлз, о ценах на пулеметы и прочее оружие мы договорились несколько месяцев назад, но о бронеавтомобилях тогда речи не было. Надеюсь, ты назовешь разумную сумму.
— Ваше превосходительство, я знал точную сумму еще до того, как понял, что имею дело с вами. — Гарет глубоко затянулся дымом княжеской гаванской сигары, набираясь духу, чтобы не упустить фантастический случай. — Конечно, я должен покрыть наши расходы и позаботиться о скромной прибыли для моего компаньона и для себя.
Князь изящно повел рукой, выражая полное одобрение такой постановке вопроса
— Две тысячи фунтов каждый, — быстро выговорил Гарет, стараясь произнести все слова слитно, чтобы ослабить их действие, но даже Джейк чуть не поперхнулся виски с содовой.
Ли Микаэл задумчиво покачал головой.
— Понимаю, — сказал он, — это примерно впятеро больше настоящей цены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61