— Зато когда они ссорились, Астольф и Малинго, я был свидетелем и...
— Ссорились? — оживился Стегоман. — Вот любопытно. И что же ты вывел из их перебранки?
Мэт отбарабанил:
— Я вывел, что Астольф узурпировал трон полгода назад при помощи Малинго. Народ не чувствует себя осчастливленным, иначе Астольф не держал бы в городе солдат. И есть кучка баронов, которые хотят свергнуть Астольфа и Малинго и ведут что-то вроде партизанской войны.
Стегоман кивнул.
— Краешек ты ухватил. Но кого хотят бароны посадить на трон?
— Вот тут краешек обрывается, — с сожалением признался Мэт. — Полный пробел. Кого же они хотят — или хотели?
— Вернее все же «хотят», — отвечал дракон. — А если говорить про «хотели», то это был король Каприн Четвертый. Его придворный маг скончался, будучи в преклонных летах, а пока он подыскивал себе другого, Малинго повел Астольфа с его солдатами на Бордестанг. Сражение было коротким, но кровавым, и король Каприн в нем погиб.
— А как же насчет «хотят»? Я про баронов. Кто у них теперь? Какой-то новый маг? Может, именно он и вызвал меня сюда?
— А ты точно метишь, — сдержанно сказал Стегоман. — Малинго не может обезвредить баронов, а те не могут продвинуться ни на пядь к Бордестангу. Ты хорошо разгадываешь рифмованные загадки.
Мэт вспыхнул.
— Значит, мы имеем всего лишь хрупкое равновесие. У Астольфа и Малинго — трон, у баронов — народ и изрядные земельные владения. Силы у сторон, я полагаю, примерно равные. Чтобы нарушить равновесие, надо ввести неожиданный фактор — меня, — и возок опрокинется.
— Угу, — подозрительно буркнул дракон, — но кому это больше всего на руку?
— Баронам, — не задумываясь, выпалил Мэт. — Все, что может сдвинуть дело с мертвой точки, они будут приветствовать, лишь бы это исходило не от Малинго.
— Заманчивая теория, — пробурчал дракон. — Она хромает только в одном пункте: у баронов никакого мага нет.
— Никакого-никакого?
Стегоман нетерпеливо дернулся.
— Ну, есть у них всякая мелочь: святые старцы, аббаты из монастырей и тому подобное. Но настоящего мага нет.
— Гм-м. — Мэт закусил губу. — Ты уверен?
— Уверен. Их главный козырь — принцесса, но она же в темнице.
— Принцесса?! — вскричал Мэт. — Какая еще принцесса?
Стегоман вздохнул.
— Я забыл, что ты у нас новичок. Но все-таки странно, что ты о ней даже не слышал.
— Да все дела, дела. Так что за принцесса?
— Дочь короля Каприна. Законная наследница престола.
— Удивительно, что она еще жива.
— Не удивляйся. Она красавица. И Астольф хочет ее заполучить во что бы то ни стало.
— Что же ему мешает?
— Не что, а кто. Малинго. Ему это вовсе не с руки. Женившись на принцессе, узурпатор станет законным королем. Правда, только если она пойдет за него добровольно, чтобы брачная церемония была должным образом обставлена. А она за него не пойдет.
— Ее можно понять. Вообще-то Астольф в самом деле говорил что-то о дерзкой девице в подземелье. Похоже, что его терпение на исходе.
— Именно, — мрачно сказал Стегоман. — Полгода назад он бросил ее в темницу делить компанию с крысами. По слухам, он уже подумывает о пытках. Но принцесса не сдается.
Мэт одобрительно кивнул.
— Девушка с характером. — И восхищенно добавил: — Настоящая живая принцесса в заточении!
Стегоман пытливо посмотрел на него.
— Что, смертный, у тебя сложился план действий?
— Зови меня Мэт, — предложил Мэт. — Будем знакомы.
— Хорошо, Мэт так Мэт, — согласился дракон. — Твой план?
Мэт пожал плечами.
— Я просто подумал, что лучше: сидеть тут и ждать, пока меня пристукнет Малинго, или, благо есть предлог, самому пойти искать, неприятностей?
Стегоман с минуту поразмыслил, потом погромыхал своим зубчатым гребнем.
— Боюсь, что ты прав. Сидючи тут, ничего хорошего не дождешься. Но как ты собираешься выбраться из этих глухих стен?
— На звонкой рифме. Поэзия загнала меня сюда, она же и вызволит.
Он смолк, собираясь с мыслями. Дракон не сводил с него глаз. Мэт начал:
Вот сидит девица в каменной темнице
И коса ее при ней, а не на улице.
Было б интересно к ней присоединиться,
О том о сем поговорить — глядишь,
Чего и сбудется...
Он хотел было перейти ко второй строфе, но тут дракон гаркнул:
— Берегись!
Мэт едва уклонился от огненного залпа, недоумевая, что могло разозлить Стегомана.
— Я что-то не так сказал?
— Нет, только собирался сказать. Ты чуть было не исчез отсюда!
— Правильно. Мы же все обсудили и приняли решение.
— Ну да. Решили, что тебе больше по вкусу бросить вызов слепой судьбе, чем видеть тут и дожидаться погибели. Все так. Но неужели ты думаешь, что драконы любят такие тесные и нездоровые помещения больше, чем люди?
— О! — Мэт хлопнул себя по лбу. — Прости, я, кажется, немного поторопился.
— Да, и чуть было не избавил меня от своего общества.
— Понимаю твою точку зрения. — Мэт смерил взглядом напряженную морду дракона. — Мне надо выпустить тебя первым. Куда бы тебе хотелось?
— Куда угодно, лишь бы место было открытое.
— Значит, равнина. — Мэт закатал рукава. — Как насчет равнины с ручейком?
— С ручейком, с речкой, с болотом, мне все едино. Лишь бы выбраться отсюда.
Мэт кивнул и завел классическое:
Берег заросший и дикий —
Розы, цветочные чащи.
Что же, дракон уходящий, —
Нюхай чабрец, и гвоздики.
Там ни тревог, ни потери,
Заросли роз — эглантерий.
Фиалки цветут в постели —
Шкура вздохнет на теле.
Ветер благоуханный
Пей, Стегоман, устами —
Вот он, удел желанный
Тех, кто в тюрьме устали...
Глухо и тяжело стукнуло, и Мэт остался один в камере, только пламя гигантской свечи накренилось от порыва ветра. Мэт глубоко вздохнул, уже чувствуя, как стягиваются вокруг неведомые силы. Сейчас он более чем когда-либо был уверен, что они подчинятся его словам.
Он подумал мельком, зачем это ему надо было класть в постель дракону фиалки и заставлять его пить ветер устами? Большого смысла в этом он не видел, но раз поэт счел нужным написать так, не Мэту его судить.
Однако сейчас на повестке дня стояло другое — стишок про узницу.
Вот сидит девица в каменной темнице
И коса ее при ней, а не на улице...
Силы собирались вокруг — как статическое электричество к громоотводу. Вот-вот проскочит искра.
Было б интересно к ней присоединиться,
О том о сем поговорить — глядишь.
Чего и сбудется...
В ощущении силового поля было теперь даже что-то зловещее. Мэт подумал: а что, если, стянув к себе такие мощные силы, он не сумеет найти императив, повелительную формулу, русло для разрядки магического поля?
Что, в самом деле, прицепить к этому стишку в качестве ударной фразы? А?
На счастье или на беду
Сейчас сквозь стенку к ней пройду!
Беззвучный взрыв потряс темницу, пол вырвался из-под ног Мэта, огромная рука подхватила и тут же отпустила его. Он огляделся, тяжело дыша, обливаясь потом, — и увидел принцессу.
Глава 4
Девушка была самой красивой из всех, кого видел Мэт: чистое, бледное личико, тонкие арки бровей над огромными голубыми глазами с пушистыми ресницами, прямой, чуть вздернутый носик, пухлые алые губки и волны золотых волос, струящиеся по плечам и по высокой груди.
И это без ванны и без соответствующего костюма! Грязные порыжевшие лохмотья, облачавшие ее, были, вероятно, когда-то длинным платьем со шнуровкой и с узкими рукавами, выглядывающими из других — широких, свободных.
Принцесса смотрела на него в упор, как бы пытаясь сообразить, кто это — ангел или демон. Мэт решил сразу ее просветить.
— Привет. — Он сумел беззаботно улыбнуться. — Я — здешний новый маг. А вы, должно быть, принцесса.
Ее глаза сверкнули, и она поднялась с низкого кресла движением львицы, завидевшей газель.
— Вы — маг? Это правда? Вы меня не обманываете, сэр?
— Ну, я не самый главный маг на свете, но кое-что у меня, кажется, получается.
— Похоже на правду, раз вы смогли сюда проникнуть. Зачем пожаловали?
— Э... я просто услышал, что тут есть одна леди, которая нуждается в помощи. Не могу ли я быть вам полезен?
— Можете. Если вы в самом деле ко мне. — Она медленно выпрямилась во весь рост. — Откуда вы явились, сэр?
Мэт замялся.
— Уф, это длинная история.
— Ничего, у меня сейчас нет срочных дел. — К такой внешности еще и чувство юмора! — Прошу вас, рассказывайте.
— Я из другого мира. В сущности, из другой вселенной. Я сидел себе там спокойно, и вдруг — раз! — оказался здесь. Я имею в виду — в Бордестанге.
Она сделала большие глаза.
— Вас приколдовали к нашему миру?
— Можно понять и так. Хотя приколдовали — сильно сказано, по-моему.
— А по-моему, нет. — Она была в высшей степени уверена в себе, и это несколько угнетало собеседника. — Разве не какой-нибудь колдун заманил вас к нам?
— Не думаю. Единственный колдун, которого я пока что тут встретил, — это Малинго, а он явно был удивлен, увидев меня.
— Тогда, вероятно, вы правы, вас переместил не злой волшебник. Но если не злой, значит, добрый. Какой-нибудь маг.
— Минутку, — запротестовал Мэт. — По-моему, это спорное предположение, ведь...
— А по-моему, нет, — перебила его принцесса. — Иначе как бы вам удалось спастись от Малинго?
— Я просто сказал ему, что пока не могу принять решение, на чьей я стороне, и он дал мне время подумать.
Принцесса подняла брови.
— Значит, ему нужна ваша Сила. Не в его правилах оставлять жизнь волшебнику, если тот ему неподвластен. Он вас замуровал?
— Он меня — что? Вы, вероятно, имеете в виду — бросил в темницу? Да, в камеру по соседству с солониной.
— И конечно же, в камеру с заклинаниями, чтобы нельзя было сбежать. Как же вы обошли это?
— Камеру с чем? — озадачился Мэт. — С чего вы взяли?
— Я слышала, как стражники разговаривали у меня под дверью. Малинго заклял страшным заклятьем каждую камеру.
Словно бы часовой механизм затикал у Мэта в голове.
— Вот почему на этот раз я почувствовал вокруг себя особо мощные силы! Похоже, у меня больше власти, чем я думал.
— И она вам еще пригодится, — сказала принцесса тоном, не допускающим возражений. — Зачем вы перенеслись в мою камеру?
— Ну... — Мэт смутился и развел руками. — Мне кажется, это так ясно. Прекрасная принцесса в заточении и все такое прочее...
— Значит, вы решили принять мою сторону? — Она посмотрела ему прямо в глаза пристальным, испытующим взглядом. — Хорошенько подумайте. Если вы окажете мне хотя бы малейшую помощь, колдун и его лжекороль убьют вас при первом же удобном случае.
Мэт слушал ее, мысленно прокручивая ситуацию со всех сторон. Негодование перешло в решимость, граничащую с безрассудством. «Не так ли рождается самоуважение?» — подумал Мэт и сказал:
— Что уж тут особенного выбирать? Другую сторону я видел.
Радость заиграла в глазах принцессы.
— Значит, вы со мной?
Мэт торжественно поклонился.
— Располагайте мной, ваше величество.
— Высочество. Я еще не коронована. Пока что я — принцесса Алисанда, не более того.
— Рад познакомиться, — вежливо сказал Мэт. — А я — Мэтью Мэнтрел.
— Добро пожаловать, маг Мэтью! — Она коснулась его плеч обеими руками. — И я вас умоляю, уйдемте отсюда.
Мэт слегка надулся от гордости. Первый раз в жизни ему представился случай произвести впечатление на девушку!
Однако он вспомнил, что гордиться еще рано.
— Уф, это не так-то легко. Я новичок в ремесле мага. Я пробую себя буквально несколько часов.
Алисанда в испуге вскинула голову.
— Вы открыли в себе Силу так недавно?
— Дела обстоят еще хуже, — признался Мэт. — Это вообще первое испытание моих сил. — Он сам удивился, услышав себя. И вдруг понял, что знал это всю жизнь, но только сейчас признался. Горькая пилюля. — Так что я не слишком уверен в себе. Это может плохо для вас кончиться.
— Может. Но я уверена, что кончится хорошо. Вы — мой единственный шанс, да мне другого и не надо. Я ставлю на вас, рискуя жизнью и королевством, и я уверена, что вы не подведете.
Ее совершенная, стопроцентная уверенность даже несколько обескураживала. Мэт собрался с духом.
— Надеюсь, вы не ошибаетесь.
— Нет, не ошибаюсь. — Это была простая констатация факта. — Выведите же нас отсюда.
Мэт сделал глубокий вдох и одной рукой обнял принцессу. Это оказалось куда приятнее, чем можно было ожидать, учитывая обстоятельства.
Он решил для надежности почти повторить заклинание, выпустившее на волю дракона:
Берег заросший и дикий —
Лугом пройдешь, как садом,
И не удержишься взглядом,
Чтоб не припасть к гвоздикам.
И снова колоссальные силы сосредоточились вокруг него, ища разрядки. А что, если они выберут громоотводом его самого?
Но женщина стояла подле с видом гордым и решительным, хотя нельзя сказать, что вовсе бесстрашным, и Мэт не мог выдать свои сомнения.
Хватит хлебать баланду —
Быстренько рядом встали —
Вот он, удел желанный
Всех, кто в тюрьме устали...
Там ни тревог, ни потери,
Заросли роз — эглантерий,
Ну — раз, два, три — полетели!
Мир повернулся на девяносто градусов. Ураганный ветер ударил Мэту в лицо, свет ослепил глаза, рев заполнил уши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51