— Это правда, — согласился Натан, — но это очень рискованно. Если груз опоздает, ты лишишься прибыли, а если разбойники захватят караван или корабль затонет, ты потеряешь все.
Ру пропустил это мимо ушей.
— Я собираюсь начать с малого и за несколько лет нажить состояние.
— А на какие шиши ты будешь жить, пока твои деньги не начнут приносить доход? — спросил Натан.
— Ну, я еще не совсем это обдумал, но…
— Ру, а сколько ты накопил? — перебил его Натан.
— Почти тридцать золотых соверенов, — ответил тот с гордостью.
Натан был поражен.
— Ничего себе! Я полагаю, мне не следует спрашивать, как тебе удалось скопить такие деньги, а? — Он повернулся к Эрику:
— Советую тебе вернуться в кузницу и скрыться с глаз. Утром, когда придет дилижанс, у вас будет достаточно времени попрощаться. Если ты понадобишься мастеру Грейлоку, я скажу ему, где тебя найти.
Эрик согласно кивнул и встал. Ру тоже поднялся и вслед за приятелем вышел из гостиной на кухню, где Фрейда хлопотала над очагом с таким видом, словно это был обычный вечер в трактире, а не ее последняя ночь в родном доме.
Эрик и Ру вышли наружу. Проходя мимо лошадей, Эрик по привычке осмотрел их ноги.
— Завтра Мило придется заказывать сено, — пробормотал он, медленно проходя вдоль ограды. — К тому времени, когда солдаты уедут, на чердаке уже будет пусто.
Ру повернулся лицом к Эрику и пошел спиной вперед, забавно подпрыгивая.
— Возьми меня с собой, Эрик.
— Чего это тебе в голову взбрело? — спросил Эрик.
— А что? Ты — мой единственный настоящий друг в этом городе. Работы у меня тут тоже нет. Я не шутил, когда говорил о страховании грузов. В Крондоре можно будет вложить деньги в прибыльное дело. Да и ты, когда туда попадешь, убедишься, что можно найти занятие получше, чем учиться тому, что ты и так уже умеешь.
Эрик рассмеялся и остановился, чтобы Ру перестал пятиться.
— А твой отец?
— Да ему на меня наплевать, — сказал Ру с горечью. — С тех пор как умерла мама, у этого ублюдка не нашлось для меня ни одного доброго слова. — Внезапно, как по волшебству, в руке Ру возник кинжал и так же быстро снова исчез под просторной рубашкой. — Если что, я сумею за себя постоять. Ну, давай я поеду с вами!
— Ладно, я поговорю с мамой. Только вряд ли она обрадуется, — сказал Эрик.
— Ты ее уговоришь.
— Хорошо, допустим, уговорю. Тебе надо собрать шмотки и взять пару медяков на дорогу.
— Все мое барахло уместилось в один узел. Я сбегаю домой и притащу его, — сказал Ру и исчез в темноте. Глядя ему вслед, Эрик покачал головой и внезапно почувствовал тяжесть на сердце. По любым меркам чердак над амбаром нельзя было назвать уютной квартирой; крыша текла, постоянные сквозняки, зимой холодно, а летом душно, но это был его дом. И он будет скучать по Мило и Розалине.
Забираясь на чердак, Эрик продолжал думать о Розалине, симпатичной, но не такой настойчивой и смелой, как Гвен и некоторые другие девушки. Его влекло к ней, но это влечение частенько умерялось ощущением родства. Она была его сестрой — пусть не по крови, зато по духу, — и хотя Эрик, как любой парень его возраста, интересовался девушками, думая в этом смысле о Розалине, он всегда как-то смущался. Но одно он знал наверняка: больше всего ему будет недоставать именно ее.
Утомленный тяжелым и беспокойным днем, Эрик быстро задремал — но лишь для того, чтобы тут же встрепенуться от внезапного страха. Он сел и оглядел темный чердак. Ощущение, что к тебе подбирается невидимый враг. Бормотание солдат в трактире, ржание лошадей в загоне… Эрик повернулся на другой бок и подложил руку под голову, размышляя над тем, откуда взялось это внезапное чувство опасности.
Он закрыл глаза и опять увидел лицо Розалины. Да, он будет скучать по ней, по Мило и Натану. Вскоре он вновь задремал — и перед тем как глубокий сон одолел Эрика, ему померещилось, что Розалина нежно произнесла его имя.
***
— Эрик!
Эрик проснулся оттого, что кто-то яростно тряс его за плечо. Вырванный из тяжелого сна, эмоционально опустошенный, Эрик не сразу сообразил, где находится.
— Эрик! — Голос Ру разорвал темноту, и Эрик разглядел над собой силуэт своего друга. За спиной у него болтался дорожный мешок.
— В чем дело?
— Быстрее. Там, у фонтана. Розалина. Эрик скатился по лестнице. Ру старался не отставать. Пробегая мимо трактира, Эрик услышал внутри голоса.
— Сколько времени?
— Недавно пробило девять. Около половины десятого. Эрик знал, что раз в городе остановились солдаты, кое-кто из городских девушек непременно придет к фонтану. Но Розалина определенно к ним не относилась…
— Так что случилось?
— Я не знаю, — выдохнул Ру на бегу. — Гвен тебе все расскажет.
У фонтана трое юных гвардейцев пытались поразить девушек байками о своих подвигах. Но по выражению лица Гвен было ясно, что ей совершенно не до того. Вид у нее был крайне встревоженный.
— Что стряслось? — спросил Эрик.
— Розалина приходила, искала тебя.
— Я был на чердаке, — сказал Эрик.
— Она говорила, что звала тебя, но никто не ответил, — объяснила Гвен.
Эрик проклял в душе свой глубокий сон.
— Где она сейчас?
— Говорят, что ее увел Стефан, — ответил Ру.
— Что?! — Услыхав имя сводного брата, Эрик повернулся и схватил Гвен за руку. — Ну-ка, объясни!
Гвен отвела Эрика в сторону, чтобы не услышали солдаты.
— Она уже собралась возвращаться в трактир, как появились эти сыновья барона. Стефан начал говорить ей всякие штучки, и что-то в его манерах ей не понравилось. Она хотела уйти, но не знала, как отказать человеку его положения, и, когда он предложил ее проводить и взял под руку, пошла с ним. Только он не повел ее обратно в трактир; они пошли туда, к старому саду. — Гвен показала рукой. — Эрик, он буквально тащил ее, а не провожал!
Эрик шагнул в указанном направлении, но Гвен его остановила:
— Эрик, когда в тот раз я пошла со Стефаном… Он привел меня в свою комнату в «Павлиньем хвосте»… — Гвен перешла на шепот, ей было стыдно рассказывать. — Он избил меня. Ему нравится бить женщину, прежде чем взять ее, и, когда я кричала, он смеялся.
Ру стоял рядом. Эрик поглядел в сторону яблоневого сада, и при виде его лица Ру стало не по себе. Эрик устремился в темноту, а Ру схватил Гвен за руку:
— Беги в «Шилохвость» и найди Натана. Расскажи ему, что случилось, и пусть он идет в сад! — Потом он подбежал к гвардейцам, которые с любопытством смотрели вслед Эрику:
— Если хотите предотвратить убийство, быстро найдите Оуэна Грейлока и скажите ему, чтобы скорее шел в старый сад!
Выпалив это, Ру сломя голову помчался догонять Эрика. Несмотря на худобу, он бегал едва ли не лучше всех в городе, но Эрик уже был далеко — Ру успел заметить лишь улицу, на которую он свернул.
Ру нырнул в темноту. Его шаги, гулко отдаваясь от мостовой, звучали словно набат, призывающий к ярости и насилию. Ру чувствовал, как в нем закипает кровь, но старался сдерживаться, зная, что предстоит драка, а в драке нужна холодная голова. Только сдержаться было нелегко: Ру и раньше недолюбливал Стефана, а теперь с каждым шагом, звучащим подобно пощечине, неприязнь переходила в настоящую ненависть. В конце улицы он заметил исчезающего в темноте Эрика и помчался за ним, но Эрик несся словно на крыльях. Ру еще никогда не видел, чтобы Эрик бежал так быстро.
Пробежав через выгон, Ру перескочил через изгородь и оказался на краю старого сада, где теплыми ночами обожали встречаться влюбленные. Попав после ярко освещенной площади и света уличных фонарей в плотную темноту между деревьями, Ру вынужден был перейти на шаг. Он ощупью пробирался между стволов и вдруг неожиданно наткнулся на Эрика. Молодой кузнец приложил палец к губам, а потом прошептал, сдерживая дыхание:
— Кажется, здесь.
Ру прислушался и, уловив чуть в стороне слабый шорох, словно ткань шелестела о ткань, молча кивнул.
Эрик двинулся туда, как охотник, подкрадывающийся к добыче. Во всем этом было что-то очень дурное. Розалина никогда и ни с кем не пошла бы сюда; она была еще слишком юна и, Эрик в этом не сомневался, у нее не было парня. В отличие от других девушек Розалина была не просто скромна — она чувствовала себя уверенно только с Эриком или Ру, а в обществе других ребят сразу терялась и даже самые невинные комплименты вгоняли ее в краску. Когда подруги принимались судачить о городских парнях, она смущалась и убегала. Эрик сердцем чувствовал, что ей грозит опасность, и отсутствие громких звуков еще больше его настораживало. Любую парочку в эту тихую ночь было бы слышно за милю…
И внезапно раздался звук — звук, от которого волосы у обоих друзей поднялись дыбом. Девичий крик, вслед за ним — звук удара, а потом опять тишина. Эрик метнулся туда, откуда послышался крик. Ру, помедлив мгновение, кинулся за ним.
Эрик несся стрелой, не думая ни о чем, а потом вдруг увидел Розалину, и мир вокруг на мгновение замер. Она лежала на поваленном дереве, лицо ее было в крови, блузка валялась в стороне, а юбка была разорвана. Эрика словно обожгло изнутри, и в глазах потемнело от гнева.
Он скорее почувствовал, чем заметил какое-то движение в темноте, и отпрыгнул вправо. Это спасло ему жизнь, но кончик меча все же его зацепил. Левое плечо взорвалось обжигающей болью. Эрик вскрикнул и покачнулся: ноги внезапно стали как ватные. В следующее мгновение из темноты вылетел Ру и, словно таран, врезался головой Стефану в живот. Лезвие выскочило из плеча Эрика, и боль стала почти нестерпимой. Перед глазами у него все поплыло, желудок сжался, и лишь громадным усилием воли Эрику удалось не потерять сознание. Он потряс головой, чтобы прояснить зрение, и услышал панический вопль Ру: «На помощь!» Этот крик окончательно привел Эрика в чувство и в тусклом свете средней луны, едва проникающем сквозь толстые ветви, он увидел на земле Ру и Стефана. Внезапной атакой Ру удалось захватить баронета врасплох, но он быстро утратил свое преимущество. Стефан был гораздо сильнее и тяжелее; он прижал Ру к земле и пытался развернуть меч. Только благодаря тому обстоятельству, что в рукопашной схватке длинный клинок — оружие неудобное, Ру был еще жив. Будь Стефан вооружен кинжалом, Ру не прожил бы и минуты.
При виде этой картины Эрик забыл про раненое плечо. Одним прыжком он очутился у Стефана за спиной, обхватил его поперек туловища и со звериным воплем резко рванул вверх. Воздух с шумом вырвался из легких Стефана. В могучих объятиях Эрика он обмяк и выронил меч. Эрик застыл, одержимый духом мщения, и руки его сжимались все крепче, словно хотели выдавить из Стефана жизнь. Розалина лежала недвижно — немое свидетельство жестокости Стефана, — и Эрик не мог отвести от нее глаз. То, что ее грудь обнажена, казалось Эрику неслыханным оскорблением. В детстве они вместе купались, но с тех пор прошло много лет, и сейчас видеть эту девичью грудь, не говоря уж о том, чтобы ее коснуться, имел право только возлюбленный, муж или ребенок. Так думал Эрик, и пламя гнева в его душе разгоралось все ослепительнее и жарче. Его Розалина достойна лучшего, чем быть изнасилованной похотливым и жестоким дворянским сынком!
Ру вскочил на ноги и выхватил из-под рубашки кинжал. В глазах у него горел огонь смертельной ярости. Стефан сопротивлялся отчаянно, Эрик чувствовал, что долго его не удержит. Ру шагнул вперед, и Эрик услыхал далекий голос, приказывающий: «Убей его!», а когда Ру вонзил клинок, он осознал, что голос, осудивший Стефана на смерть, принадлежал ему самому.
Стефан судорожно дернулся, застыл на мгновение, потом обмяк и больше не шевелился — даже после того, как Ру рывком вытащил лезвие. Содрогнувшись от внезапного отвращения, Эрик разжал руки, и труп Стефана мягко упал на землю.
Ру встал над ним с окровавленным кинжалом в руке и перекошенным от злости лицом.
— Ру? — позвал Эрик.
Ру моргнул, посмотрел на кинжал, перевел взгляд на мертвеца, вытер лезвие о камзол Стефана и спрятал кинжал. Ярость еще бушевала в нем, требуя выхода; он злобно пнул тело Стефана — Эрик услышал хруст треснувших ребер, — а потом с презрением плюнул в лицо мертвеца.
Гнев внезапно покинул Эрика.
— Ру? — снова позвал он, и его друг повернулся к нему. На лице Эрика было написано замешательство; на лице Ру — замешательство пополам с гневом. Эрик в третий раз окликнул его, и Ру наконец отозвался. Его голос был хриплым от страха и возбуждения:
— Что?
— Что мы наделали?
Пустым взглядом Ру посмотрел на Эрика, потом — вниз, на Стефана, и внезапно осознал, что случилось. Он закатил глаза и простонал:
— О боги, Эрик! Нас же повесят!
Эрик огляделся и, увидев Розалину, по-прежнему лежащую без движения, вспомнил, что у него есть дела поважнее, чем забота о собственной судьбе. Он подбежал к ней и опустился на колени. Розалина была жива, но дышала с трудом. Эрик постарался положить ее поудобнее и в растерянности уставился на нее, не зная, что делать дальше. Розалина слабо застонала.
Подошел Ру, держа в руках модный плащ — очевидно, Стефана, — и укрыл Розалину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66