— горячо произнесла Чекс. — Чтобы побыстрее отыскать замок, нам надо… сверить показания и объединить усилия.
Копуша с готовностью кивнул. И прикоснулся к шубке, сделавшись опять серым и строгим.
— Понимаешь, — начала Чекс, — Эхс шел к замку с востока. Я — с запада. Потом мы вместе пошли на юг, но ничего там не нашли. И мы решили пойти на север…
— Я иду ф февера, — вставил копуша. — Замка там нет.
— Значит, перед нами какая-то загадка, — продолжила Чекс. — Всем надо повстречаться с Хамфри, но никто из нас не может его найти. Может, кто-нибудь из Собравшихся имеет на этот счет какие-то мысли?
— А что вы нашли на юге?
— Гору с тоннелем. А на ЧЕМОданной карте никакой горы нет.
— На какой карте? — заинтересовался копуша.
— А, неважно. Главное, что это правильная карта.
— А гора точно фтоит?
— Стоит, — вздохнула Чекс.
— Пошли опять на юг, — предложил копуша. — Замок там, не иначе.
— Я с тобой согласна, — снова вздохнула Чекс. — Но как же мы пройдем по тоннелю? Есть подозрение, что тропа не везде покрыта колдовством. И если как раз в тоннеле она расколдовалась, то нас попросту завалит камнями. Если тоннель рухнет…
— А у наф, копуш, тоннели крепкие, нерушимые, — с гордостью заявил копуша.
— Да, вы, копуши, мастера прокапывания, — согласилась Чекс. — Ты, наверное, все знаешь о тоннелях.
— Вфе, — подтвердил копуша. — И ефли тот тоннель плохой, я прокопаю новый.
— Значит, возвращаемся по этой же тропе, — подытожила Чекс. — Ты не возражаешь? — спросила она у Эхса.
— Нифколечки, — сказал Эхс, передразнивая копушу.
Но кентаврица метнула в его сторону взгляд настолько темный, что он тут же понял — шутка не получилась. Да и всякий раз, желая сострить или просто высказать какую-то оригинальную мысль, Эхс терпел неудачу.
И снова они отправились на юг. Впереди шла Чекс, за ней копуша, за ним Эхс. Но троица понимала, что прежде чем они доберутся до горы, наступит ночь, а в темноте входить в тоннель… В общем, дойдя до перекрестка, они благоразумно сделали привал и перекусили фруктами. Для копуши Прокопия это лакомство было в новинку, ведь копуши по деревьям лазать не умеют, но фрукты ему понравились. В свою очередь он вынюхал для друзей несколько съедобных корешков, о которых те раньше и не слыхивали. Чекс вымыла коренья, и они с Эхсом осторожно откусили по кусочку. Коренья оказались очень даже вкусными!
За ужином завязалась беседа. Каждый рассказал, зачем ему понадобился Добрый Волшебник.
Вот что рассказал копуша.
— Мирные копуши, — объяснил он, — вовсе не вымерли, а просто удалились в поисках более пышных пастбищ; и случилось это давным-давно — несколько веков назад. Семейство прокопаев на самом деле чрезвычайно обширно. В него входят разнообразнейшие существа, начиная от крохотных, но въедливых личинок скалдырников и кончая внушительными по размеру, но совершенно безвредными свирлелъщиками. А между скалдырниками и свирлельщиками бытует еще масса промежуточных форм — дырявящих, буравящих, винтящих. Поскольку мирные копуши сторонились толпы, публика о них ничего толком не знала и считала не их, а каких-то совершенно промежуточных завитушечников главными представителями рода. Пространство между замком Ругна и Провалом просто кишело различными существами, поэтому копуши предпочли удалиться на восток, в глушь, где и обосновались на живописных берегах Люблю-реки.
— Да, я видела эту реку на маминой карте, — сказала Чекс. — Люблю-река соединяет Любино озеро с озером Огр-Ызок. Эта часть Ксанфа почти не исследована, очень мало известно — что там, и где расположено.
— И копушам нравитфя, что неизвефтно, — ответил копуша. — Фтолетиями мы копали там в тишине и покое. И вот…
— Что-то произошло? — догадался Эхс, которому вдруг стало интересно. География не очень его увлекала, но теперь начиналось что-то действительно занимательное.
— Да, ужафное, — согласился копуша. — Ужафные фобытия зафтавили меня отправитфя в путь.
Офтальные копуши поручили мне эту тяжкую миффию, потому что я лучше их владею языком фущефтв, обитающих наверху.
— О, ты действительно прекрасно им владеешь, — поспешила заверить Чекс. Поспешила, потому что Эхс тоже собирался что-то сказать, наверняка не очень лестное.
— Вот только чувфтвую, буква эф у меня иногда не получаетфя, — печально признался копуша.
— Хорошо, если б иног… — начал Эхс, но тут кентаврица хлестнула его хвостом. Удар был несильный, но Эхс почему-то передумал продолжать.
— Ничего, поработаешь и освоишь, — мягко произнесла Чекс. — В этом нет ничего трудного. Так ты не закончил, что за ужас постиг вас, копуш?
— Долина Прокопиев на краю гибели! — с чувством произнес копуша.
— Долина Прокопиев, — повторила Чекс. — До чего красочное название!
— А демоны ее разрушают, — грустно произнес копуша.
— Дымом запахло, — поднял голову Эхс. — Это дракон.
В самом деле, еще один маленький дракон-дымовик двигался по тропе с запада. Предвкушая закуску, он чадил дымом, как паровоз.
— Все на южную тропу! — скомандовал Эхс.
Чекс и копуша поспешно перебрались с восточно-западной тропы, где до сих пор сидели, на южную, а Эхс, заслонив их собой, начал ждать.
Когда приблизившийся дракончик начал наступление, Эхс громко крикнул: «Нет!». Дракончик попытался остановиться, но на него обрушилось второе «Нет!». И это «Нет» заставило чудовище передвигаться в прежнем направлении, то есть на восток, где он вскоре и исчез в голубой дали.
— Замечательно, — сказала Чекс. — Сначала ты мешаешь дракону атаковать, а потом не даешь ему остановиться. И он идет, как шел, начисто забыв, где находится его добыча.
«Ты гляди, — подумал Эхс, — до чего разумная кобылка!»
— Очень полезная магия, — подхватил копуша. — Жаль, у меня таланта нет.
— А что, у копуш магических талантов не бывает? — поинтересовался Эхс.
— В общем-то нет. Мы профто копаем.
— Ты собирался рассказать, что произошло в Долине Прокопиев, — напомнила Чекс.
— О, это такая груфтная ифтория, — вздохнул копуша. И рассказал, что демоны, которые водились в Долине и раньше, но вели себя более-менее пристойно, однажды решили уничтожить незлобивую Люблю-реку. Очевидно, ее извилистые очертания не понравились демонам, и они с помощью ужасной магии выпрямили реку.
— И больше нет изгибов? — ужаснулась Чекс, ценившая изгибы, потому что родилась на свет именно в итоге многих изящнейших поворотов судьбы.
— А по мне, хоть есть — хоть нет, какая разница? — спросил Эхс, мало что смысливший в красивеньких завитушках, как и его предки, предпочитавшие бить прямо в ухо.
— Большая разница! — сверкнув глазами, возразила Чекс. — Река, лишенная изгибов, теряет свое дружелюбие.
— Да, нрав у нее ифпортилфя, — подтвердил копуша.
И он рассказал, что поток теперь течет прямо, нисколько не заботясь ни о рыбе, когда-то населявшей изгибы и теперь умирающей без воды, ни о пересыхающих без влаги растениях. Гостеприимная долина постепенно превращается в пустыню. Влажная почва, в которой так весело и легко было копушам прокладывать тоннели, сохнет, обращаясь в пыль и песок, и тоннели начинают рушиться. Рай становится адом. И недаром Люблю-реку, точнее, то, что от нее осталось, уже переименовали в Убью-реку.
— А может, вы прокопаете новые изгибы, и тогда река опять подобреет? — спросила Чекс. — Копушам ведь по силам это сделать?
Копуша отрицательно качнул головой. Нет, сделать этого копуши не в силах. Демоны выставили охрану и сурово наказывают каждого, кто пытается вмешаться в их бессовестные проделки. А копуши рождаются па свет, чтобы трудиться, а не для того, чтобы воевать — и демонов им не победить.
Если нельзя вернуть реке прежнюю красоту, то лучше вообще уйти из этих мест; но копуши не знают, куда им идти, потому что нет для них в Ксанфе места лучше Долины Прокопиев. Поэтому и идет он сейчас к Доброму Волшебнику за советом — как же отнять им у демонов власть над рекой и превратить ее в прежнюю Люблю-реку?
— Смешно, — сказал Эхс.
— Не смешно, а очень грустно, — возразила Чекс.
— Смешно, потому что и я иду к Хамфри с тем же вопросом: как укротить демона? — пояснил Эхс. — Эта демонесса говорила, что там, где она раньше жила, начало твориться что-то плохое. Поэтому она решила оттуда уйти.
— Ты думаешь, она пришла именно из Долины Прокопиев? — спросила Чекс.
— Да, она упоминала Долину.., а может быть, Люблю-реку. В общем, я не сомневаюсь, что она пришла из Долины. Не сомневаюсь, потому что ясно помню, что она… — тут Эхс замялся. Ему не хотелось упоминать о поцелуях, которыми демонесса жаждала его одарить. Честно говоря, не поцелуями, а чем-то совсем другим она хотела его одарить.
— Может, эта демонеффа такая фтрашная, что другие демоны не выдержали и прогнали ее? — предположил копуша.
— Нет, она очень красивая, — возразил Эхс. — То есть я хочу сказать, что она может превращаться в кого угодно, и в красотку тоже.., соблазнительную, то есть.., в общем, ну это…
— Нам все понятно, — сухо заметила Чекс. — Она совратила тебя, так, да?
— Ну, она предлагала, но.., но я.., я всеми силами пытался от нее избавиться… Демонесса сказала, что ушла из-за жужу зуммеров.
— Это еще кто такие? — удивилась Чекс.
— Жужузуммеры издают звук, который до ушей смертных не доходит, а вот демонов сводит с ума.
Поэтому демонесса и ушла. Но мне кажется, жизнь посмеялась над демонами: реку они выпрямили, а счастья все равно не нашли.
— Жужузуммеры, — задумчиво повторил копуша. — А мы ведь флыхали о них. Один из наф подфлушал, как демон говорил, что речушку выпрямили именно для того, чтобы избавитфя от жужжалок. Только мы не знаем, кто такие эти жужузуммеры.
— Наверное, если бы копуши нашли этих самых жужузуммеров, то с их помощью смогли бы выгнать демонов? — предположила Чекс. — Потом опять закрутили бы реку и зажили по-прежнему, мирно и счастливо, в своей Долине Прокопиев.
— Может, Добрый Волшебник и фкажет, как это фделать, — мечтательно произнес копуша.
Они шли по тропе на юг, а над ними шумели своими кронами высокие деревья. Потратив много времени на отдых и разговоры, они шли теперь среди наползающих со всех сторон сумерек.
— Предлагаю разбить лагерь, — сказал Эхс. — Понатыкаем возле места ночевки палок, и дракон не прорвется…
Вдали прогремел гром.
— Промокнем! — обеспокоилась Чекс.
Эхс, прищурившись, всмотрелся в приближающиеся тучи.
— Не промокнем, — заверил он, — На нас надвигается не дождь, а цветной сбитень. Сбитень на лету сбивает с веток все, что на них растет, а потом несет в другое место и там обрушивает…
— Значит, надо спрятаться, — озабоченно произнесла Чекс.
— Фбитень опафен? — поинтересовался копуша.
— Да кто его знает, что он сбил на этот раз — вдруг что-нибудь крупное и тяжелое, — сказала Чекс. — Хижину строить уже поздно, остается укрыться с подветренной стороны дерева.
— А почему не под?
— Под чем? — не сообразил Эхс.
— Под землей. Когда нам, копушам, наверху грозит опафнофть, мы уходим под землю.
— Но я под землей не помещусь! — возразила Чекс.
Действительно, для кентаврицы пришлось бы прокопать просто гигантский тоннель!
А сбитень тем временем все приближался, и вокруг становилось все цветное. Нужны были решительные действия.
Взгляд Эхса упал на ствол поваленного дерева. И тут же огрья сила пробудилась в нем. Он поднял ствол и хрястнул им о ближайшее толстенное дерево. Ствол расщепился на несколько кусков. Эхс подобрал их и связал — получилось нечто похожее на плоскую крышу. Куски поменьше огр вбил в землю и на эти колья положил крышу.
Но его сила как появилась внезапно, так внезапно и исчезла, оставив после себя лишь усталость.
— Тебе самой придется закончить строительство, — тяжело дыша, обратился он к Чекс. — Это ведь только скелет.
— Ничего, достаточно! — воскликнула Чекс и, набрав охапку ветвей, бросила ее сверху на крышу. — Через такой слой сбитню не пробиться. Если сбитое и растает, то не беда — побуду немного мокрой. Спасибо, Эхс.
Тем временем копуша копал. Над тем местом, где он трудился, уже возвышалась куча земли и в поверхности зияла дыра. Что-что, а копал он проворно.
Сбитень грянул. Желтые кругляши посыпались сквозь листву. Ударяясь о землю, они оставляли в поверхности круглые ямки.
Чекс укрылась под крышей. Ей пришлось сначала наклонить голову, а потом лечь — крыша не особенно возвышалась над землей, но зато спасала от града.
Рыльце копуши высунулось из норы:
— Эхв! Фкорей фуда! Готово!
Желтые кругляши так густо падали вокруг Эхса, что он поскорее поспешил на голос.
Среди желтых кругляшей все чаще стали попадаться синие. Они были мягче желтых и даже как будто теплее.
Эхс спускался в нору, все глубже и глубже, а цветные градины летели за ним. Он начал пробираться по тоннелю, который вел куда-то вверх и постепенно расширялся. Но это Эхс лишь чувствовал, потому что вокруг было темным-темно. Пробираясь вперед, он наконец уткнулся в лохматый теплый мех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Копуша с готовностью кивнул. И прикоснулся к шубке, сделавшись опять серым и строгим.
— Понимаешь, — начала Чекс, — Эхс шел к замку с востока. Я — с запада. Потом мы вместе пошли на юг, но ничего там не нашли. И мы решили пойти на север…
— Я иду ф февера, — вставил копуша. — Замка там нет.
— Значит, перед нами какая-то загадка, — продолжила Чекс. — Всем надо повстречаться с Хамфри, но никто из нас не может его найти. Может, кто-нибудь из Собравшихся имеет на этот счет какие-то мысли?
— А что вы нашли на юге?
— Гору с тоннелем. А на ЧЕМОданной карте никакой горы нет.
— На какой карте? — заинтересовался копуша.
— А, неважно. Главное, что это правильная карта.
— А гора точно фтоит?
— Стоит, — вздохнула Чекс.
— Пошли опять на юг, — предложил копуша. — Замок там, не иначе.
— Я с тобой согласна, — снова вздохнула Чекс. — Но как же мы пройдем по тоннелю? Есть подозрение, что тропа не везде покрыта колдовством. И если как раз в тоннеле она расколдовалась, то нас попросту завалит камнями. Если тоннель рухнет…
— А у наф, копуш, тоннели крепкие, нерушимые, — с гордостью заявил копуша.
— Да, вы, копуши, мастера прокапывания, — согласилась Чекс. — Ты, наверное, все знаешь о тоннелях.
— Вфе, — подтвердил копуша. — И ефли тот тоннель плохой, я прокопаю новый.
— Значит, возвращаемся по этой же тропе, — подытожила Чекс. — Ты не возражаешь? — спросила она у Эхса.
— Нифколечки, — сказал Эхс, передразнивая копушу.
Но кентаврица метнула в его сторону взгляд настолько темный, что он тут же понял — шутка не получилась. Да и всякий раз, желая сострить или просто высказать какую-то оригинальную мысль, Эхс терпел неудачу.
И снова они отправились на юг. Впереди шла Чекс, за ней копуша, за ним Эхс. Но троица понимала, что прежде чем они доберутся до горы, наступит ночь, а в темноте входить в тоннель… В общем, дойдя до перекрестка, они благоразумно сделали привал и перекусили фруктами. Для копуши Прокопия это лакомство было в новинку, ведь копуши по деревьям лазать не умеют, но фрукты ему понравились. В свою очередь он вынюхал для друзей несколько съедобных корешков, о которых те раньше и не слыхивали. Чекс вымыла коренья, и они с Эхсом осторожно откусили по кусочку. Коренья оказались очень даже вкусными!
За ужином завязалась беседа. Каждый рассказал, зачем ему понадобился Добрый Волшебник.
Вот что рассказал копуша.
— Мирные копуши, — объяснил он, — вовсе не вымерли, а просто удалились в поисках более пышных пастбищ; и случилось это давным-давно — несколько веков назад. Семейство прокопаев на самом деле чрезвычайно обширно. В него входят разнообразнейшие существа, начиная от крохотных, но въедливых личинок скалдырников и кончая внушительными по размеру, но совершенно безвредными свирлелъщиками. А между скалдырниками и свирлельщиками бытует еще масса промежуточных форм — дырявящих, буравящих, винтящих. Поскольку мирные копуши сторонились толпы, публика о них ничего толком не знала и считала не их, а каких-то совершенно промежуточных завитушечников главными представителями рода. Пространство между замком Ругна и Провалом просто кишело различными существами, поэтому копуши предпочли удалиться на восток, в глушь, где и обосновались на живописных берегах Люблю-реки.
— Да, я видела эту реку на маминой карте, — сказала Чекс. — Люблю-река соединяет Любино озеро с озером Огр-Ызок. Эта часть Ксанфа почти не исследована, очень мало известно — что там, и где расположено.
— И копушам нравитфя, что неизвефтно, — ответил копуша. — Фтолетиями мы копали там в тишине и покое. И вот…
— Что-то произошло? — догадался Эхс, которому вдруг стало интересно. География не очень его увлекала, но теперь начиналось что-то действительно занимательное.
— Да, ужафное, — согласился копуша. — Ужафные фобытия зафтавили меня отправитфя в путь.
Офтальные копуши поручили мне эту тяжкую миффию, потому что я лучше их владею языком фущефтв, обитающих наверху.
— О, ты действительно прекрасно им владеешь, — поспешила заверить Чекс. Поспешила, потому что Эхс тоже собирался что-то сказать, наверняка не очень лестное.
— Вот только чувфтвую, буква эф у меня иногда не получаетфя, — печально признался копуша.
— Хорошо, если б иног… — начал Эхс, но тут кентаврица хлестнула его хвостом. Удар был несильный, но Эхс почему-то передумал продолжать.
— Ничего, поработаешь и освоишь, — мягко произнесла Чекс. — В этом нет ничего трудного. Так ты не закончил, что за ужас постиг вас, копуш?
— Долина Прокопиев на краю гибели! — с чувством произнес копуша.
— Долина Прокопиев, — повторила Чекс. — До чего красочное название!
— А демоны ее разрушают, — грустно произнес копуша.
— Дымом запахло, — поднял голову Эхс. — Это дракон.
В самом деле, еще один маленький дракон-дымовик двигался по тропе с запада. Предвкушая закуску, он чадил дымом, как паровоз.
— Все на южную тропу! — скомандовал Эхс.
Чекс и копуша поспешно перебрались с восточно-западной тропы, где до сих пор сидели, на южную, а Эхс, заслонив их собой, начал ждать.
Когда приблизившийся дракончик начал наступление, Эхс громко крикнул: «Нет!». Дракончик попытался остановиться, но на него обрушилось второе «Нет!». И это «Нет» заставило чудовище передвигаться в прежнем направлении, то есть на восток, где он вскоре и исчез в голубой дали.
— Замечательно, — сказала Чекс. — Сначала ты мешаешь дракону атаковать, а потом не даешь ему остановиться. И он идет, как шел, начисто забыв, где находится его добыча.
«Ты гляди, — подумал Эхс, — до чего разумная кобылка!»
— Очень полезная магия, — подхватил копуша. — Жаль, у меня таланта нет.
— А что, у копуш магических талантов не бывает? — поинтересовался Эхс.
— В общем-то нет. Мы профто копаем.
— Ты собирался рассказать, что произошло в Долине Прокопиев, — напомнила Чекс.
— О, это такая груфтная ифтория, — вздохнул копуша. И рассказал, что демоны, которые водились в Долине и раньше, но вели себя более-менее пристойно, однажды решили уничтожить незлобивую Люблю-реку. Очевидно, ее извилистые очертания не понравились демонам, и они с помощью ужасной магии выпрямили реку.
— И больше нет изгибов? — ужаснулась Чекс, ценившая изгибы, потому что родилась на свет именно в итоге многих изящнейших поворотов судьбы.
— А по мне, хоть есть — хоть нет, какая разница? — спросил Эхс, мало что смысливший в красивеньких завитушках, как и его предки, предпочитавшие бить прямо в ухо.
— Большая разница! — сверкнув глазами, возразила Чекс. — Река, лишенная изгибов, теряет свое дружелюбие.
— Да, нрав у нее ифпортилфя, — подтвердил копуша.
И он рассказал, что поток теперь течет прямо, нисколько не заботясь ни о рыбе, когда-то населявшей изгибы и теперь умирающей без воды, ни о пересыхающих без влаги растениях. Гостеприимная долина постепенно превращается в пустыню. Влажная почва, в которой так весело и легко было копушам прокладывать тоннели, сохнет, обращаясь в пыль и песок, и тоннели начинают рушиться. Рай становится адом. И недаром Люблю-реку, точнее, то, что от нее осталось, уже переименовали в Убью-реку.
— А может, вы прокопаете новые изгибы, и тогда река опять подобреет? — спросила Чекс. — Копушам ведь по силам это сделать?
Копуша отрицательно качнул головой. Нет, сделать этого копуши не в силах. Демоны выставили охрану и сурово наказывают каждого, кто пытается вмешаться в их бессовестные проделки. А копуши рождаются па свет, чтобы трудиться, а не для того, чтобы воевать — и демонов им не победить.
Если нельзя вернуть реке прежнюю красоту, то лучше вообще уйти из этих мест; но копуши не знают, куда им идти, потому что нет для них в Ксанфе места лучше Долины Прокопиев. Поэтому и идет он сейчас к Доброму Волшебнику за советом — как же отнять им у демонов власть над рекой и превратить ее в прежнюю Люблю-реку?
— Смешно, — сказал Эхс.
— Не смешно, а очень грустно, — возразила Чекс.
— Смешно, потому что и я иду к Хамфри с тем же вопросом: как укротить демона? — пояснил Эхс. — Эта демонесса говорила, что там, где она раньше жила, начало твориться что-то плохое. Поэтому она решила оттуда уйти.
— Ты думаешь, она пришла именно из Долины Прокопиев? — спросила Чекс.
— Да, она упоминала Долину.., а может быть, Люблю-реку. В общем, я не сомневаюсь, что она пришла из Долины. Не сомневаюсь, потому что ясно помню, что она… — тут Эхс замялся. Ему не хотелось упоминать о поцелуях, которыми демонесса жаждала его одарить. Честно говоря, не поцелуями, а чем-то совсем другим она хотела его одарить.
— Может, эта демонеффа такая фтрашная, что другие демоны не выдержали и прогнали ее? — предположил копуша.
— Нет, она очень красивая, — возразил Эхс. — То есть я хочу сказать, что она может превращаться в кого угодно, и в красотку тоже.., соблазнительную, то есть.., в общем, ну это…
— Нам все понятно, — сухо заметила Чекс. — Она совратила тебя, так, да?
— Ну, она предлагала, но.., но я.., я всеми силами пытался от нее избавиться… Демонесса сказала, что ушла из-за жужу зуммеров.
— Это еще кто такие? — удивилась Чекс.
— Жужузуммеры издают звук, который до ушей смертных не доходит, а вот демонов сводит с ума.
Поэтому демонесса и ушла. Но мне кажется, жизнь посмеялась над демонами: реку они выпрямили, а счастья все равно не нашли.
— Жужузуммеры, — задумчиво повторил копуша. — А мы ведь флыхали о них. Один из наф подфлушал, как демон говорил, что речушку выпрямили именно для того, чтобы избавитфя от жужжалок. Только мы не знаем, кто такие эти жужузуммеры.
— Наверное, если бы копуши нашли этих самых жужузуммеров, то с их помощью смогли бы выгнать демонов? — предположила Чекс. — Потом опять закрутили бы реку и зажили по-прежнему, мирно и счастливо, в своей Долине Прокопиев.
— Может, Добрый Волшебник и фкажет, как это фделать, — мечтательно произнес копуша.
Они шли по тропе на юг, а над ними шумели своими кронами высокие деревья. Потратив много времени на отдых и разговоры, они шли теперь среди наползающих со всех сторон сумерек.
— Предлагаю разбить лагерь, — сказал Эхс. — Понатыкаем возле места ночевки палок, и дракон не прорвется…
Вдали прогремел гром.
— Промокнем! — обеспокоилась Чекс.
Эхс, прищурившись, всмотрелся в приближающиеся тучи.
— Не промокнем, — заверил он, — На нас надвигается не дождь, а цветной сбитень. Сбитень на лету сбивает с веток все, что на них растет, а потом несет в другое место и там обрушивает…
— Значит, надо спрятаться, — озабоченно произнесла Чекс.
— Фбитень опафен? — поинтересовался копуша.
— Да кто его знает, что он сбил на этот раз — вдруг что-нибудь крупное и тяжелое, — сказала Чекс. — Хижину строить уже поздно, остается укрыться с подветренной стороны дерева.
— А почему не под?
— Под чем? — не сообразил Эхс.
— Под землей. Когда нам, копушам, наверху грозит опафнофть, мы уходим под землю.
— Но я под землей не помещусь! — возразила Чекс.
Действительно, для кентаврицы пришлось бы прокопать просто гигантский тоннель!
А сбитень тем временем все приближался, и вокруг становилось все цветное. Нужны были решительные действия.
Взгляд Эхса упал на ствол поваленного дерева. И тут же огрья сила пробудилась в нем. Он поднял ствол и хрястнул им о ближайшее толстенное дерево. Ствол расщепился на несколько кусков. Эхс подобрал их и связал — получилось нечто похожее на плоскую крышу. Куски поменьше огр вбил в землю и на эти колья положил крышу.
Но его сила как появилась внезапно, так внезапно и исчезла, оставив после себя лишь усталость.
— Тебе самой придется закончить строительство, — тяжело дыша, обратился он к Чекс. — Это ведь только скелет.
— Ничего, достаточно! — воскликнула Чекс и, набрав охапку ветвей, бросила ее сверху на крышу. — Через такой слой сбитню не пробиться. Если сбитое и растает, то не беда — побуду немного мокрой. Спасибо, Эхс.
Тем временем копуша копал. Над тем местом, где он трудился, уже возвышалась куча земли и в поверхности зияла дыра. Что-что, а копал он проворно.
Сбитень грянул. Желтые кругляши посыпались сквозь листву. Ударяясь о землю, они оставляли в поверхности круглые ямки.
Чекс укрылась под крышей. Ей пришлось сначала наклонить голову, а потом лечь — крыша не особенно возвышалась над землей, но зато спасала от града.
Рыльце копуши высунулось из норы:
— Эхв! Фкорей фуда! Готово!
Желтые кругляши так густо падали вокруг Эхса, что он поскорее поспешил на голос.
Среди желтых кругляшей все чаще стали попадаться синие. Они были мягче желтых и даже как будто теплее.
Эхс спускался в нору, все глубже и глубже, а цветные градины летели за ним. Он начал пробираться по тоннелю, который вел куда-то вверх и постепенно расширялся. Но это Эхс лишь чувствовал, потому что вокруг было темным-темно. Пробираясь вперед, он наконец уткнулся в лохматый теплый мех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40