Или его ярости не хватало, или губернатор Саммерленд был страшнее среднестатистического политика. Возможно, было и что-то еще. «Потерять работу», возможно, и было тем самым чем-то.
— Да, сэр, — ответил он.
Он повернулся и начал выкрикивать приказы другим охранникам.
— Ты специально его напугал, — заметила я.
— Да.
— Зачем?
Он наблюдал за толпой, которую вновь отодвигали подальше.
— Охрана права, если мы не хотим быть слишком грубыми по отношению к этим людям. Я не хочу принимать на себя вину Кита.
Они отступали, как линия футбольной атаки, только с камерами и микрофонами. Репортеры орали в нашу сторону, на охрану, друг на друга, так что стоял невообразимый шум, перешедший в сплошной рев.
Когда окружение было восстановлено, Джейсону открыли дверь. Я не была уверена, что это хорошая идея, но лучшей сейчас не было. Он вышел и помог выйти мне.
Я думала, что нас ослепят фотовспышки еще до того, как мы выедем, но мы прошли спокойно два фута. Я цеплялась за руку Джейсона, пытаясь прикрыть лицо и задаваясь вопросом, где, черт возьми, мои темные очки. Если я когда-нибудь в них по-настоящему и нуждалась, то именно сейчас.
Слышны были окрики:
— Кит, Кит!
Джейсон дождался небольшого затишья в общем гомоне. Он проговорил громко и четко:
— Меня зовут Джейсон Шуйлер.
Они ему не поверили. Это было понятно по их возгласам. Они с еще большей силой навалились на нашу охрану. Мы попали в ловушку на одном из поворотов подъездной дороги. Охранники и лакеи продолжали удерживать толпу, но двигаться дальше не получалось.
На сей раз Джейсон заорал:
— Меня зовут Джейсон Шуйлер. Кому это нужно доказать?
Он вынул бумажник.
— Кому сунуть в камеру мои водительские права?
Началась давка вокруг нас, и они некоторое время спорили, а я прошептала:
— Прикрой дату рождения и адрес.
Он кивнул и сменил руку, которой держал бумажник, прикрыв все, кроме фотографии и названия штата.
Удачливый фотограф добрался наконец до удостоверения и успел его заснять. Охранники их пропускали, но остальные теперь стали поспокойнее, ожидая своей очереди или надеясь на кровавую развязку. Ведущая с одного из телеканалов подошла и сунула к лицу Джейсона микрофон.
— Если вы действительно Джейсон Шуйлер, то почему вы так похожи на сыновей Саммерленда?
— Люди всегда нас путают еще со школы. Теперь вы можете понять, почему.
— Вы могли бы быть тройняшками, — заметила она.
Он мрачно кивнул.
— Я приехал повидаться со своей семьей, и моя поездка не имеет никакого отношения к свадьбе Саммерленда. Мне нужен номер, в котором я смог бы поселиться.
— Что привело вас домой?
Он посмотрел на меня. Я пожала плечами.
— Мой отец умирает от рака. Ему осталось совсем недолго. Мне бы хотелось, чтобы нам дали спокойно попрощаться.
— И кто же ваш отец?
— Если я вам скажу, вы все поспешите к нему в больницу?
— Было бы прекрасно посмотреть на семью, которой так повезло иметь сына, похожего на известного Саммерленда.
— Мой отец умирает. У него меньше недели. Пожалуйста, прошу вас, не мучайте его. Пожалуйста.
Кто-то из толпы завопил:
— А кто эта брюнетка?
Джейсон отстранился, и я внезапно оказалась на переднем плане.
— Я Анита Блейк.
— Кто вы Саммерлендам?
— Я никак к ним не отношусь, всего лишь знаю, что есть губернатор Саммерленд, и до сих пор я ничего о них и не слышала, кроме этого. Я — лучший друг Джейсона Шуйлера. — И вот оно, первое неловкое молчание. Держу пари, что не последнее.
Джейсон положил руки мне на плечи, встав рядом со мной. Вспышки загорелись с новой силой.
Кто-то другой прокричал:
— Та самая Анита Блейк, что с Жан-Клодом, не так ли?
Анита Блейк Жан-Клода, не федеральный маршал Анита Блейк, не ликвидатор вампиров Анита Блейк, нет, я просто подружка Жан-Клода. Великолепно.
— Да, — ответила я. А что я должна была сказать?
— О, боже мой, вы же Рипли! — Раздался голос из толпы. Рипли — сценический псевдоним Джейсона в его эротических шоу. Да, он выбрал свой псевдоним, опираясь на фильм Чужой. Когда я спросила его, почему, он ответил: «Сигурни Уивер такая горячая». Самые его страстные поклонники звали его Рипом. Среди прессы была его фанатка. С одной стороны это хорошо, с другой по-настоящему плохо.
Остальные начали расспрашивать: «кто такой Рипли?»
Джйсон наклонился поближе ко мне, чтобы его было слышно в микрофоны.
— Рипли — мой псевдоним, под которым я выступаю в шоу в клубе Жан-Клода «Запретный плод» в Сент-Луисе.
Дрожь прокатилась по толпе журналистов, будто рябь по шкуре гигантского зверя, которого погладили гигантской же рукой.
Журналисты пропустили вперед ту женщину, которая нас узнала, и она приступила к расспросам:
— Анита, вы — подруга Жан-Клода, правильно?
— Да, — ответила я, и была счастлива уже тем, что перешла из ранга какой-то там подружки.
— Тогда что вы делаете тут с Рипли, т. е. с Джейсоном?
— Джейсон уже сказал вам, что он приехал попрощаться с умирающим отцом. А я здесь для моральной поддержки.
— О Боже! — выдохнула она. — Вы приехали знакомиться с его семьей. Вы бросили Жан-Клода ради одного из его стриптизеров.
Господи Иисусе.
— Нет, — отрезала я, — я хотела сказать, это не то, что вы думаете…
Но было уже слишком поздно. Начался новый виток безумия. Это было не подчинено нам, как природная стихия.
Репортеры начали выкрикивать ответы на вопросы друг друга, при этом заглушая наши собственные ответы. Это было очень забавно. Ураган слухов и сплетен было не остановить.
Чак появился с группой охранников в штатском, и я была счастлива видеть их, даже Чака. Они вытащили нас из кольца журналистов и отвели обратно в гостиницу. Я не стала возражать. На такси отсюда не уехать.


Глава 14

Мы остановились в комнате с помостом и рядами стульев. Думаю, тут обычно проходили пресс-конференции.
На одном из стульев сидела женщина. Она не была особо высокой, но выглядела длинноногой на своих шпильках и в дизайнерском костюме. Ее темно-рыжие волосы были собраны в пучок на затылке, так что лицо, подчеркнутое изысканным макияжем, сияло чрезмерно яркими глазами.
— Не смейте больше общаться с прессой, не посоветовавшись со мной, — сказала она.
— Я не Саммерленд, — сказал Джейсон, он казался уставшим. Я его не виню.
— Он выручил вас там, Дьюбо, — сказал мужчина в костюме. Он был старше, серый костюм был лишь чуть темнее его волос. Его лицо было совершенно непримечательным, но приятным. Если бы он начал красить волосы, то не выглядел бы на свой возраст. Возможно, костюм тоже добавлял ему лет. Серый ему явно не шел.
Она резко поклонилась.
— Он и вправду дал им то, что займет их хоть ненадолго. Но поцелуй на парковке был ребячеством.
— Я знаю, — отозвался Джейсон, — но Чак пытался мной командовать, а я не Кит. Мне не нужна нянька.
— После этого поцелуя и импровизированной пресс-конференции, черт возьми, вы все еще так считаете, — не удержалась она.
— Все пресс-секретари такие неприятные? — спросила я.
Она посмотрела на меня сердитым взглядом.
— И вы, — обратилась она ко мне, — нам тоже ничем не помогли.
— Я — федеральный маршал, легальный ликвидатор вампиров. Я так поднимаю мертвых. Но вся пресса просто с ума сходит по историям о моих друзьях. Но я не стала поправлять репортеров. Я позволила задавать им вопросы о моей личной жизни и не взорвалась прямо перед камерой. Я думаю, что я вела себя просто превосходно.
Джейсон обнял меня одной рукой.
— Ты и правда держалась молодцом, я горжусь тобой.
Я выдала ему взгляд, по сравнению с которым взгляд мисс Дьюбо мог показаться совершенно безобидным. Он непроизвольно вздрогнул.
— Честно, — сказала я, — я была удивлена, что у меня получилось. Мне довелось давать интервью вместе с Жан-Клодом, и тогда все было иначе.
Дьюбо, казалось, справилась с собой, потому как протянула мне руку. Мне, не Джейсону. Это дало ей пару очков в моих глазах.
— Я Филлис Дьюбо, пресс-секретарь на всю свадебную неделю.
Я пожала ее руку. У нее было хорошее для женщины рукопожатие, как у меня.
— Я Анита Блейк, и предполагается, что я девушка Джейсона.
— Жан-Клод, это тот сексуальный кровосос из Сент-Луиса, верно? — спросила она.
Я кивнула.
— Вы предпочли ему Джейсона?
Я посмотрела на нее весьма недружелюбно.
— Не начинайте.
Она улыбнулась, и ее лицо стало моложе под слоем косметики.
— Жаль, ведь если бы это была правда, мы смогли бы увести часть шумихи от наших мальчиков.
— Вы устроили бы гораздо больший переполох, и они стали бы гоняться уже за нами, — заверила ее я.
Она пожала узкими, но изящными плечиками.
— Это моя работа.
— Как же мне добраться до больницы, чтобы увидеться с отцом? — спросил Джейсон.
— Мы посадим вас в лимузин, и если все будет продолжаться в том же духе, дадим вам полицейский эскорт, — ответила Дьюбо.
— Зачем? — переспросил Джейсон с подозрением.
— Лимузин с полицейским эскортом отгонит от нас часть журналистов, слетевшихся сегодня в честь девичника, — ответила я.
— Вы действительно посчитали, что мы бросим вас на растерзание волкам?
— О, волков я люблю, — ответила я, — зато пресса меня пугает.
Серый костюм сказал:
— Не думаю, что есть какой-то другой способ безопасно попасть в больницу. Вообще нам имеет смысл послать вперед себя людей в больницу, чтобы не пропустить журналистов в палату Шуйлера.
— Правильно мыслите, Петерсон, как всегда. Свяжитесь со своими людьми в больнице.
Петерсон, Серый пиджак, вынул сотовый телефон и отошел в дальнюю часть комнаты. Видимо, чтобы немного уединиться для разговора.
Зазвонил другой телефон. Дьюбо достала тоненький мобильник из кармана и начала говорить по нему.
— Вы и вправду федеральный маршал? — спросил Чак.
— Правда, — ответила я.
Он осмотрел меня с ног до головы и обратно, но не так, как смотрит мужчина, взглядом оценивающим для чего-то иного, чем секс.
— У вас есть пистолет в небольшой кобуре на спине. Он повернут боком, а не вверх или вниз, так что почти незаметен.
Я кивнула.
— Когда мы встретились впервые, вы это совершенно упустили из виду.
— Моя недоработка, — согласился он.
— Небрежность, — уточнила я.
— Этого не произойдет снова.
— Чего не произойдет?
— Меня, посчитавшего вас просто… подружкой.
— Вы всегда так колеблетесь, прежде, чем сказать слово «подружка»; Чак, а что вы в действительности хотите сказать?
— Вам это не понравится.
— Держу пари, что я знаю окончание фразы, которое вы постоянно опускаете, Чак.
Джейсон наблюдал за нами так, как он иногда наблюдал за окружающими, которые делали что-то, что его интересовало или озадачивало. Он посмотрит, запомнит и постарается обсудить это позже. Иногда намного позже.
Чак огляделся вокруг и, поняв, что Дьюбо и Петерсон достаточно далеко, чтобы услышать его, сказал тихонько:
— Просто подстилка, я не стану больше считать, что вы просто подстилка.
Я кивнула.
— Да, так я и считала.


Глава 15

Мы добрались до больницы с таким пафосом, который не смог бы организовать, наверное, даже Жан-Клод. Город не обеспечил бы его полицейским эскортом, не арестовав. Но нас до больницы Святого Джозефа с ее новейшим отделением интенсивной терапии эскорт сопровождал. Я ощутила, что дело пахнет нереально крупным пожертвованием.
У нас ушло некоторое время на то, чтобы успокоить руководство больницы, напуганное звуком полицейских сирен и лимузином. Черт, с нами было несколько людей в костюмах. Петерсон занял место Чака, который направился общаться с администрацией больницы. Если бы кто-то заплатил мне кучу денег за то, чтобы снять больничное крыло, я бы тоже начала расшаркиваться.
В вестибюле, где Джейсон в очередной раз объяснял, что он не Саммерленд, я увидела портрет. Это была картина, выполненная в старомодном стиле, на которой был изображен мужчина в черном костюме, белой рубашке, жестком воротнике и с темно-рыжими усами. Но за старомодной одеждой и растительностью на лице угадывались черты Джейсона.
Я неосознанно подошла к портрету. Со строгого лица незнакомца смотрели голубые глаза Джейсона.
Джейсон подошел и встал возле меня. Я повернулась от него к картине.
— Жутковатый, не так ли? — спросил он.
— Ты будешь выглядеть так же через несколько лет, если отрастишь усы.
— Знакомься, Джедидай Саммерленд. Он был главой местной религиозной общины, которая прибыла сюда, дабы уединиться от мирских страстей. Он был очень увлеченным верой человеком, но большинство семей, когда начинают копаться в своих корнях, уходящих во времена, когда он жил, находят множество людей, подозрительно на него похожих.
— У большинства лидеров бывает страсть к женщинам, — заметила я.
Он кивнул, затем улыбнулся, но улыбка оставила его глаза пустыми.
— Джедедай был убит вампирами. Видимо, он пытался их обратить в истинную веру, и им это не понравилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50