Если же пытаться подойти слишком близко, сбит будет сам истребитель. Программа, работавшая на компьютере Юкио, предназначалась для того, чтобы изо всех зол выбирать наименьшее.
Истребитель снова бросило в сторону. На миг голубая Земля точно придвинулась к "Инадуме" вплотную, озарив бирюзовым светом кокпит и укрывая истребитель в тени.
- Унко! - зарычал майор Куросава. - Выравнивайте, пилот-сан! Маневровые - пять и семь! Выполнять!
Крен на левый борт замедлился, затем прекратился вовсе. Юкио быстро взглянул вперед, между головами пилота и командира, в черную бездну космоса. Невооруженному глазу американская станция все еще была недоступна. Какое странное оружие...
- "Така-один", я - ЦУП Танегасимы.
Голос прозвучал в шлемофоне Юкио, но ответил Куросава:
- Танегасима, я - "Така-один", иду на цель!
- "Така-один", "Така-два" на вызовы не отвечает, перешел в свободный дрейф. Судя по всему, уничтожен.
Юкио похолодел. Вот так просто. Истребитель и три человека погибли.
- Танегасима, я - "Така-один", - отвечал Куросава. - Понял вас. Продолжаю атаку.
Конечно же, ничего другого не оставалось. Отступать было некуда. Пожелай они даже прервать атаку и вернуться на Землю, маневр ухода с орбиты попросту уведет их на более низкую траекторию, а скорость истребителя возрастет. И противник решит, что они продолжают атаку.
Кроме того, нельзя было забывать о чести и принципах ва и бусидо. О бегстве, даже имея к нему все возможности, не могло быть и речи.
Лазерный луч вновь клюнул нос космоплана, кокпит озарился вспышкой горящего, испаряющегося металла. Капитан Иидзима резко взял вправо, внезапное ускорение вдавило Юкио в кресло, но лазер снова нашел их с непогрешимой точностью.
- Тикусё! - заревел Куросава. - Тю-и-сан, точку мне, быстро!
Пальцы Юкио порхали по клавиатуре, подставляя в уравнения новые значения, в соответствии с последним, резким изменением вектора сближения - ведь ракеты отклонялись от курса вместе с истребителем. Он стиснул зубы, сдерживая ругательство. До американской станции все еще было слишком далеко... но времени на сближение не оставалось.
- Есть - точку! - доложил он, вводя данные в мини-компьютеры ракет. - Ракеты к пуску готовы!
- Пуск! - приказал Куросава.
Юкио почувствовал легкий толчок и вибрацию: крыльевые отсеки "Инадумы" раскрылись, выпуская наружу две тонкие трехметровые белые стрелы.
- Ракеты выпущены, командир, - доложил Юкио. - К залпу готовы.
- Банзай! - воскликнул Куросава, и подчиненные присоединились к нему в традиционном кличе: - Банзай! Банзай!
Юкио взглянул вперед как раз вовремя, чтобы увидеть, как две яркие звезды, вырвавшись из-под носа истребителя, быстро уходят в темноту.
- Танегасима, я - "Така-один", - сказал он. - Ракеты пущены.
Затаив дыхание, все трое ждали. Лазерный обстрел несколько стих. Должно быть, радарная установка "Шепарда" засекла пуск двух ракет, и у американцев появились новые цели. Вчитавшись в мелькавшие на дисплее цифры, Юкио покачал головой.
- Первая ракета уничтожена. Цель перенесла огонь на вторую ракету.
Похоже, все было напрасно. Четыре ракеты могли бы сбить с толку системы противоракетной обороны "Шепарда", но "Така-2" покинул игру, не успев задействовать свои две "Хаябуса". Если американцам удастся уничтожить обе ракеты "Така-1", останется лишь идти на сближение и стрелять по противнику из носовой автоматической пушки... что заранее обрекает истребитель на гибель.
- Приготовьтесь задействовать боеголовку, тю-и-сан, - сказал Куросава.
- Хай!
Юкио уже сдвинул полосатую черно-желтую заслонку на консоли, обозначенную номером "два". Под ней находилась большая красная кнопка. Палец завис над ней в ожидании...
- Расстояние до цели - двадцать пять километров, - доложил он. - Цель обнаружила ракету.
- Включайте детонатор боеголовки, - распорядился Куросава. - Огонь!
Юкио нажал кнопку. Далеко впереди, в сотнях километров от истребителя, разорвалась боеголовка "Хаябуса".
Боеголовка представляла собою особую, противоспутниковую модель: взрывчатое вещество, окруженное обоймой тяжелой стальной шрапнели. Взрыв - и шрапнель устремлялась вперед плотной смертоносной тучей. Все это очень напоминало выстрел из гигантского дробовика. Приказывая подорвать боеголовку задолго до оптимального расстояния до цели, майор Куросава шел на риск, надеясь, что цели достигнет достаточно большая порция шрапнели. Как при выстреле из обычного карабина, рассеивание начиналось немедленно после выстрела. Если подрыва боеголовки на расстоянии в несколько сотен метров от "Шепарда" было бы достаточно, чтобы сотня стальных шариков достигла корпуса станции и в клочья разорвала обшивку, дистанция в двадцать пять километров означала, что экипажу "Така-1" очень повезет, если в цель попадут десять снарядов. Или пять. Или хотя бы один.
Но это означало также, что радарная установка, управляющая лазером противника, тут же была сбита с толку. Одна большая смертоносная цель сменилась сотней крохотных и, каждая в отдельности, безобидных. Почти секунду программа анализировала курсы и скорость, прежде чем прийти к заключению: с достаточной скоростью в станцию попадут не более восьми снарядов.
По этой причине она сочла стальную шрапнель второстепенной угрозой и снова обратила внимание на основную цель - космоплан "Инадума", все еще державший курс на перехват.
Юкио только раскрыл рот, чтобы доложить об успешном подрыве боеголовки, - и в тот же миг кокпит озарился сверхъестественным, ослепительным, никогда прежде не виданным бело-голубым сиянием. Он не успел ни вскрикнуть, ни даже ощутить боль. Забрало шлема треснуло, и глаза его, вскипев, превратились в пар вместе с большей частью черепа.
Затем, десятую долю секунды спустя, разница в температурах разорвала сверхпрочный пластик, космоплан клюнул носом, и луч мощностью в полмегаватта впился в бак с жидким кислородом - чуть позади кабины.
22:28 по времени гринвичского меридиана.
Взрыв был ясно виден экипажу американской военной станции, даже без телескопа: беззвучная ослепительно-белая вспышка на мирном голубом фоне земного шара.
- Есть! Сбили ублюдка! - воскликнул Дальгрен.
Секунду спустя шесть снарядов размером с шарикоподшипник пробили тонкую обшивку "Шепарда", точно пули - картонную коробку.
Орбитальная ударная группа морской пехоты США;
Международная космическая станция;
22:35 по времени гринвичского меридиана.
Фуэнтес не было снаружи во время уничтожения японских "молний". "Маккутчон" прибыл вовремя, и половина морских пехотинцев, несших вахту в пространстве, поднялась на его борт. В силу вступило вахтенное расписание, согласно которому каждый получал возможность провести шесть часов подряд в герметичном отсеке, где можно было снять бронекостюм и отдохнуть. Фуэнтес оставалась снаружи, сколько позволяли ресурсы ПСЖО, и поднялась на борт "Маккутчона" с последней сменой.
Первый бой вышел яростным, но, к счастью, коротким - бой в вакууме и не может длиться долго. Пятеро морских пехотинцев погибли. Еще трое - пронеслись мимо станции либо были сбиты в бездну отдачей при неосторожной стрельбе, однако двое сумели сориентироваться и добраться до МКС, а рядовой Багли был подобран "Торнтоном", выполнявшим обязанности спасательного судна, и доставлен на борт "Маккутчона".
Точное количество солдат ООН, находившихся на МКС, оставалось неизвестным. Подобраны были три трупа, однако убито было по меньшей мере еще двое. Фуэнтес думала о том, что бой в космосе оказался таким же жутким, как морские абордажи XVIII века, в самом начале истории морской пехоты. Точно на палубе чужого корабля, солдаты на фермах и прочих несущих конструкциях МКС стреляли друг в друга; порою - почти в упор...
После того как противник отступил внутрь станции, битва стала подобна операции еще более древней - осаде средневекового замка. Нападавшие не могли прорваться внутрь, не уничтожив того, что намеревались захватить, а обороняющиеся не могли выбраться наружу без риска быть разбитыми. Разведданные, поставляемые ударной группе с горы Чейенн, утверждали, что на главном космодроме противника, близ Куру во Французской Гвиане, готовят к запуску орбитально-транспортный корабль.
Скорее всего, транспорт доставит на МКС подкрепление - слишком многочисленное для того, чтобы ОУГ могла справиться с ним. Запуску мешало лишь присутствие станции "Шепард" с лазерной установкой "Геката" на борту. На горе Чейенн полагали, что атака японских истребителей призвана нейтрализовать "Шепард" и очистить путь для прибытия подкреплений.
Среди прочих новостей имелась одна - крайне тревожная. Пока морские пехотинцы на борту "Маккутчона" шумно радовались вестям об уничтожении японских истребителей, капитан Фицджеральд, командовавший "Маккутчоном", отвел Фуэнтес в сторону и сообщил, что связь со станцией "Шепард" прервана - видимо, несколько снарядов все же достигли цели. Да, это могло означать, что на "Шепарде" просто вышел из строя передатчик. Но также это могло означать, что полковник Дальгрен и майор Ланс погибли вместе с лазерной установкой, а ударная группа лишилась единственного своего козыря. По внешнему виду станции ничего определить было нельзя; она все так же следовала за МКС, на дистанции в двадцать километров. Точно известно было одно: связь с Дальгреном оборвалась в тот момент, когда шрапнель разорвавшейся японской ракеты миновала "Шепард".
Теперь величайшей опасностью было то, что ооновцы заметят молчание "Шепарда". По словам Фицджеральда, даже приближение "Торнтона" к орбитальной платформе, чтобы посмотреть, в чем дело, немедленно привлечет к "Шепарду" нежелательное внимание. Если ооновцы решат, что запуску корабля с Куру ничто не мешает, через час поблизости будет полно вражеских солдат... а может, и истребителей, наподобие сбитых "Шепардом". После этого морским пехотинцам останется только собирать вещички и отправляться обратно.
Размышляя обо всем этом, Фуэнтес вновь влезла в бронекостюм и вышла наружу. Там теперь постоянно дежурили семеро морских пехотинцев, менявшихся через неравные промежутки времени, чтобы не обеспечивать запертым внутри станции "голубым каскам" привлекательных целей.
- О'кей, Карлотто, - сказала она, пересекая бездну, отделявшую корабль от станции. - Тебе пора сменяться.
- Есть, сэр! - рявкнул рядовой Карлотто. - Ох, ну и воняет же в этом Бэ-Ка...
- На "Маккутчоне" не лучше, - заверила его Фуэнтес. - Думай о том, что вот вернешься на Землю, залезешь под горячий душ...
- Лейтенант, вы что это?! - возмутился сержант Уэлш. - Подрываете дух войск? Я последние три часа ни о чем, кроме душа, думать не могу!
- За то и воюем, сержант, - отвечала она. - За горячий душ и все мыло на свете.
Уэлш включил РРД и слегка поднялся над обшивкой МКС. Бронекостюм его тут же из непроглядно-черного превратился в серебристо-голубой: активный камуфляж, покинув тень, "подхватил" свет, отражаемый Землей и освещенной половиной станции. Вместе с Уэлшем Фуэнтес медленно двинулась вдоль корпуса МКС, в двух метрах от ее неровной белой обшивки. В центре станции находились лабораторные модули, некоторые - с изображениями флагов государств, участвовавших в проекте, включая Японию, Францию и Россию. Самые большие из них, переделанные из внешних топливных баков "Шаттла-2", теперь большей частью использовались для хранения запасов пищи, ракетного топлива или воды, доставленных с Земли. Здесь же, со стороны Земли, над главным стыковочным узлом, до сих пор занятым европейским "Гермесом", был расположен и "капитанский мостик" - нечто наподобие башенки со множеством смотровых иллюминаторов. Свет внутри был погашен, снаружи там ничего не было видно.
Фуэнтес с Уэлшем миновали огромные "крылья" солнечных батарей, где морские пехотинцы, успешно перерезав силовые кабели, лишили МКС главного источника энергии. На дальнем, внешнем конце полагался модуль "Альфа", с которого когда-то начиналось строительство. Здесь находились пять отдельных шлюзовых камер, каждую из которых охранял минимум один морской пехотинец. Три из этих пяти шлюзов примыкали непосредственно к комплексу "Альфа", и, если бы "голубые каски" замыслили вылазку, лучшего места для этого им было бы не найти. Сильнее всего атаку - как внутрь, так и наружу - затрудняет узость шлюзовых камер, одновременно сквозь люк удалось бы протиснуться разве что двоим.
Паря над комплексом "Альфа", Фуэнтес вдруг почувствовала довольно сильный толчок в бок.
Поначалу она не поняла, что происходит, но тут же увидела, что часть комплекса "Альфа" медленно отходит от прочей конструкции.
Нет, то была не часть комплекса! К последнему его модулю была пришвартована старая спасательная шлюпка, одна из тех, что когда-то предназначались для экстренной эвакуации со станции. Однако двигалась она не по собственной воле. Фуэнтес ударил в бок осколок металла или краски; а это означало, что рядом сработало какое-то миниатюрное взрывное устройство В тот же миг ей стало ясно, что случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Истребитель снова бросило в сторону. На миг голубая Земля точно придвинулась к "Инадуме" вплотную, озарив бирюзовым светом кокпит и укрывая истребитель в тени.
- Унко! - зарычал майор Куросава. - Выравнивайте, пилот-сан! Маневровые - пять и семь! Выполнять!
Крен на левый борт замедлился, затем прекратился вовсе. Юкио быстро взглянул вперед, между головами пилота и командира, в черную бездну космоса. Невооруженному глазу американская станция все еще была недоступна. Какое странное оружие...
- "Така-один", я - ЦУП Танегасимы.
Голос прозвучал в шлемофоне Юкио, но ответил Куросава:
- Танегасима, я - "Така-один", иду на цель!
- "Така-один", "Така-два" на вызовы не отвечает, перешел в свободный дрейф. Судя по всему, уничтожен.
Юкио похолодел. Вот так просто. Истребитель и три человека погибли.
- Танегасима, я - "Така-один", - отвечал Куросава. - Понял вас. Продолжаю атаку.
Конечно же, ничего другого не оставалось. Отступать было некуда. Пожелай они даже прервать атаку и вернуться на Землю, маневр ухода с орбиты попросту уведет их на более низкую траекторию, а скорость истребителя возрастет. И противник решит, что они продолжают атаку.
Кроме того, нельзя было забывать о чести и принципах ва и бусидо. О бегстве, даже имея к нему все возможности, не могло быть и речи.
Лазерный луч вновь клюнул нос космоплана, кокпит озарился вспышкой горящего, испаряющегося металла. Капитан Иидзима резко взял вправо, внезапное ускорение вдавило Юкио в кресло, но лазер снова нашел их с непогрешимой точностью.
- Тикусё! - заревел Куросава. - Тю-и-сан, точку мне, быстро!
Пальцы Юкио порхали по клавиатуре, подставляя в уравнения новые значения, в соответствии с последним, резким изменением вектора сближения - ведь ракеты отклонялись от курса вместе с истребителем. Он стиснул зубы, сдерживая ругательство. До американской станции все еще было слишком далеко... но времени на сближение не оставалось.
- Есть - точку! - доложил он, вводя данные в мини-компьютеры ракет. - Ракеты к пуску готовы!
- Пуск! - приказал Куросава.
Юкио почувствовал легкий толчок и вибрацию: крыльевые отсеки "Инадумы" раскрылись, выпуская наружу две тонкие трехметровые белые стрелы.
- Ракеты выпущены, командир, - доложил Юкио. - К залпу готовы.
- Банзай! - воскликнул Куросава, и подчиненные присоединились к нему в традиционном кличе: - Банзай! Банзай!
Юкио взглянул вперед как раз вовремя, чтобы увидеть, как две яркие звезды, вырвавшись из-под носа истребителя, быстро уходят в темноту.
- Танегасима, я - "Така-один", - сказал он. - Ракеты пущены.
Затаив дыхание, все трое ждали. Лазерный обстрел несколько стих. Должно быть, радарная установка "Шепарда" засекла пуск двух ракет, и у американцев появились новые цели. Вчитавшись в мелькавшие на дисплее цифры, Юкио покачал головой.
- Первая ракета уничтожена. Цель перенесла огонь на вторую ракету.
Похоже, все было напрасно. Четыре ракеты могли бы сбить с толку системы противоракетной обороны "Шепарда", но "Така-2" покинул игру, не успев задействовать свои две "Хаябуса". Если американцам удастся уничтожить обе ракеты "Така-1", останется лишь идти на сближение и стрелять по противнику из носовой автоматической пушки... что заранее обрекает истребитель на гибель.
- Приготовьтесь задействовать боеголовку, тю-и-сан, - сказал Куросава.
- Хай!
Юкио уже сдвинул полосатую черно-желтую заслонку на консоли, обозначенную номером "два". Под ней находилась большая красная кнопка. Палец завис над ней в ожидании...
- Расстояние до цели - двадцать пять километров, - доложил он. - Цель обнаружила ракету.
- Включайте детонатор боеголовки, - распорядился Куросава. - Огонь!
Юкио нажал кнопку. Далеко впереди, в сотнях километров от истребителя, разорвалась боеголовка "Хаябуса".
Боеголовка представляла собою особую, противоспутниковую модель: взрывчатое вещество, окруженное обоймой тяжелой стальной шрапнели. Взрыв - и шрапнель устремлялась вперед плотной смертоносной тучей. Все это очень напоминало выстрел из гигантского дробовика. Приказывая подорвать боеголовку задолго до оптимального расстояния до цели, майор Куросава шел на риск, надеясь, что цели достигнет достаточно большая порция шрапнели. Как при выстреле из обычного карабина, рассеивание начиналось немедленно после выстрела. Если подрыва боеголовки на расстоянии в несколько сотен метров от "Шепарда" было бы достаточно, чтобы сотня стальных шариков достигла корпуса станции и в клочья разорвала обшивку, дистанция в двадцать пять километров означала, что экипажу "Така-1" очень повезет, если в цель попадут десять снарядов. Или пять. Или хотя бы один.
Но это означало также, что радарная установка, управляющая лазером противника, тут же была сбита с толку. Одна большая смертоносная цель сменилась сотней крохотных и, каждая в отдельности, безобидных. Почти секунду программа анализировала курсы и скорость, прежде чем прийти к заключению: с достаточной скоростью в станцию попадут не более восьми снарядов.
По этой причине она сочла стальную шрапнель второстепенной угрозой и снова обратила внимание на основную цель - космоплан "Инадума", все еще державший курс на перехват.
Юкио только раскрыл рот, чтобы доложить об успешном подрыве боеголовки, - и в тот же миг кокпит озарился сверхъестественным, ослепительным, никогда прежде не виданным бело-голубым сиянием. Он не успел ни вскрикнуть, ни даже ощутить боль. Забрало шлема треснуло, и глаза его, вскипев, превратились в пар вместе с большей частью черепа.
Затем, десятую долю секунды спустя, разница в температурах разорвала сверхпрочный пластик, космоплан клюнул носом, и луч мощностью в полмегаватта впился в бак с жидким кислородом - чуть позади кабины.
22:28 по времени гринвичского меридиана.
Взрыв был ясно виден экипажу американской военной станции, даже без телескопа: беззвучная ослепительно-белая вспышка на мирном голубом фоне земного шара.
- Есть! Сбили ублюдка! - воскликнул Дальгрен.
Секунду спустя шесть снарядов размером с шарикоподшипник пробили тонкую обшивку "Шепарда", точно пули - картонную коробку.
Орбитальная ударная группа морской пехоты США;
Международная космическая станция;
22:35 по времени гринвичского меридиана.
Фуэнтес не было снаружи во время уничтожения японских "молний". "Маккутчон" прибыл вовремя, и половина морских пехотинцев, несших вахту в пространстве, поднялась на его борт. В силу вступило вахтенное расписание, согласно которому каждый получал возможность провести шесть часов подряд в герметичном отсеке, где можно было снять бронекостюм и отдохнуть. Фуэнтес оставалась снаружи, сколько позволяли ресурсы ПСЖО, и поднялась на борт "Маккутчона" с последней сменой.
Первый бой вышел яростным, но, к счастью, коротким - бой в вакууме и не может длиться долго. Пятеро морских пехотинцев погибли. Еще трое - пронеслись мимо станции либо были сбиты в бездну отдачей при неосторожной стрельбе, однако двое сумели сориентироваться и добраться до МКС, а рядовой Багли был подобран "Торнтоном", выполнявшим обязанности спасательного судна, и доставлен на борт "Маккутчона".
Точное количество солдат ООН, находившихся на МКС, оставалось неизвестным. Подобраны были три трупа, однако убито было по меньшей мере еще двое. Фуэнтес думала о том, что бой в космосе оказался таким же жутким, как морские абордажи XVIII века, в самом начале истории морской пехоты. Точно на палубе чужого корабля, солдаты на фермах и прочих несущих конструкциях МКС стреляли друг в друга; порою - почти в упор...
После того как противник отступил внутрь станции, битва стала подобна операции еще более древней - осаде средневекового замка. Нападавшие не могли прорваться внутрь, не уничтожив того, что намеревались захватить, а обороняющиеся не могли выбраться наружу без риска быть разбитыми. Разведданные, поставляемые ударной группе с горы Чейенн, утверждали, что на главном космодроме противника, близ Куру во Французской Гвиане, готовят к запуску орбитально-транспортный корабль.
Скорее всего, транспорт доставит на МКС подкрепление - слишком многочисленное для того, чтобы ОУГ могла справиться с ним. Запуску мешало лишь присутствие станции "Шепард" с лазерной установкой "Геката" на борту. На горе Чейенн полагали, что атака японских истребителей призвана нейтрализовать "Шепард" и очистить путь для прибытия подкреплений.
Среди прочих новостей имелась одна - крайне тревожная. Пока морские пехотинцы на борту "Маккутчона" шумно радовались вестям об уничтожении японских истребителей, капитан Фицджеральд, командовавший "Маккутчоном", отвел Фуэнтес в сторону и сообщил, что связь со станцией "Шепард" прервана - видимо, несколько снарядов все же достигли цели. Да, это могло означать, что на "Шепарде" просто вышел из строя передатчик. Но также это могло означать, что полковник Дальгрен и майор Ланс погибли вместе с лазерной установкой, а ударная группа лишилась единственного своего козыря. По внешнему виду станции ничего определить было нельзя; она все так же следовала за МКС, на дистанции в двадцать километров. Точно известно было одно: связь с Дальгреном оборвалась в тот момент, когда шрапнель разорвавшейся японской ракеты миновала "Шепард".
Теперь величайшей опасностью было то, что ооновцы заметят молчание "Шепарда". По словам Фицджеральда, даже приближение "Торнтона" к орбитальной платформе, чтобы посмотреть, в чем дело, немедленно привлечет к "Шепарду" нежелательное внимание. Если ооновцы решат, что запуску корабля с Куру ничто не мешает, через час поблизости будет полно вражеских солдат... а может, и истребителей, наподобие сбитых "Шепардом". После этого морским пехотинцам останется только собирать вещички и отправляться обратно.
Размышляя обо всем этом, Фуэнтес вновь влезла в бронекостюм и вышла наружу. Там теперь постоянно дежурили семеро морских пехотинцев, менявшихся через неравные промежутки времени, чтобы не обеспечивать запертым внутри станции "голубым каскам" привлекательных целей.
- О'кей, Карлотто, - сказала она, пересекая бездну, отделявшую корабль от станции. - Тебе пора сменяться.
- Есть, сэр! - рявкнул рядовой Карлотто. - Ох, ну и воняет же в этом Бэ-Ка...
- На "Маккутчоне" не лучше, - заверила его Фуэнтес. - Думай о том, что вот вернешься на Землю, залезешь под горячий душ...
- Лейтенант, вы что это?! - возмутился сержант Уэлш. - Подрываете дух войск? Я последние три часа ни о чем, кроме душа, думать не могу!
- За то и воюем, сержант, - отвечала она. - За горячий душ и все мыло на свете.
Уэлш включил РРД и слегка поднялся над обшивкой МКС. Бронекостюм его тут же из непроглядно-черного превратился в серебристо-голубой: активный камуфляж, покинув тень, "подхватил" свет, отражаемый Землей и освещенной половиной станции. Вместе с Уэлшем Фуэнтес медленно двинулась вдоль корпуса МКС, в двух метрах от ее неровной белой обшивки. В центре станции находились лабораторные модули, некоторые - с изображениями флагов государств, участвовавших в проекте, включая Японию, Францию и Россию. Самые большие из них, переделанные из внешних топливных баков "Шаттла-2", теперь большей частью использовались для хранения запасов пищи, ракетного топлива или воды, доставленных с Земли. Здесь же, со стороны Земли, над главным стыковочным узлом, до сих пор занятым европейским "Гермесом", был расположен и "капитанский мостик" - нечто наподобие башенки со множеством смотровых иллюминаторов. Свет внутри был погашен, снаружи там ничего не было видно.
Фуэнтес с Уэлшем миновали огромные "крылья" солнечных батарей, где морские пехотинцы, успешно перерезав силовые кабели, лишили МКС главного источника энергии. На дальнем, внешнем конце полагался модуль "Альфа", с которого когда-то начиналось строительство. Здесь находились пять отдельных шлюзовых камер, каждую из которых охранял минимум один морской пехотинец. Три из этих пяти шлюзов примыкали непосредственно к комплексу "Альфа", и, если бы "голубые каски" замыслили вылазку, лучшего места для этого им было бы не найти. Сильнее всего атаку - как внутрь, так и наружу - затрудняет узость шлюзовых камер, одновременно сквозь люк удалось бы протиснуться разве что двоим.
Паря над комплексом "Альфа", Фуэнтес вдруг почувствовала довольно сильный толчок в бок.
Поначалу она не поняла, что происходит, но тут же увидела, что часть комплекса "Альфа" медленно отходит от прочей конструкции.
Нет, то была не часть комплекса! К последнему его модулю была пришвартована старая спасательная шлюпка, одна из тех, что когда-то предназначались для экстренной эвакуации со станции. Однако двигалась она не по собственной воле. Фуэнтес ударил в бок осколок металла или краски; а это означало, что рядом сработало какое-то миниатюрное взрывное устройство В тот же миг ей стало ясно, что случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51