– Не люблю верить на слово, однако придется… Предлагаю устроить перерыв, и потом обсудим детали нашего соглашения. Поль, буду безмерно счастлив, если прелестная Полина Вердал согласится выпить со мной по бокалу шампанского тет-а-тет.
Поль промолчал.
– Как насчет схемы мьярла? – спросила Тина.
– После перерыва. Ни от тебя, ни от Стива я пока не получил никаких гарантий.
– Сначала договоримся о деталях, потом о гарантиях, – сказал Стив.
Остальные четыре комнаты были предназначены для отдыха: вероятно, Лиргисо предполагал, что переговоры затянутся.
Стив включил терминал с выходом в планетарную Сеть и начал перескакивать с сайта на сайт, быстро, как он всегда это делал.
Лейла после короткой заминки подошла к Ивене и заговорила о кутаканских безделушках, которые были в том павильончике во дворе. Безделушки никуда не годились, она их раскритиковала, но видно было, что ей очень хочется сближения с другой девочкой, почти сверстницей – если вспомнить о ее реальном возрасте. Да ведь у нее никогда не было подружек… Сначала – инвалидное кресло и пустынные пляжи Восточной Хардоны, потом – жизнь с Лиргисо и Хинаром; о том, как живет большинство ее ровесников, Лейла имела приблизительное и расплывчатое представление.
Лиргисо обучил ее поведенческим приемам, благодаря которым она легко добивалась контакта и казалась раскованной, уверенной, преуспевающей (для Живущих-в-Прохладе это азы, ибо тот, кто этого не умеет, никогда не станет Живущим-в-Прохладе), но Тина чувствовала, что под этой маской прячется другая Лейла, не слишком уверенная в себе и очень одинокая.
Поль вначале косился на них, словно ему не нравилось, что они разговаривают, потом успокоился и даже согласился выпить чашку шоколада. Это хорошо, а то бывало, что у него после очередного стресса надолго пропадал аппетит, и тогда приходилось следить за тем, чтобы он хотя бы питательные капсулы регулярно принимал.
– Что ты сейчас думаешь о ситуации? – тихо спросила Тина.
– Вроде бы, налаживается в нашу пользу. На Незе пока все в порядке, я постоянно держу его в поле зрения… можно так сказать или нет? Там ничего пока не случилось, и с Люаной тоже. Если «Контора» про нее знает, она тоже под угрозой. А мы зато союзника приобрели – такого отморозка, что лучше бы он и дальше оставался врагом. Как его энбоно столько лет терпели?
– Так же, как мы. С трудом. Попробуй определить перспективы, он нас не подставит?
– По-крупному – нет, но всяких пакостных сюрпризов будет сколько угодно.
Ответил Поль без запинки: должно быть, он уже сканировал будущее, и не один раз.
Сам Лиргисо куда-то исчез. Возможно, телепортировался к себе на яхту.
Тина подошла к окну, приоткрыла жалюзи. Метель улеглась, и множество дымков поднималось над крышами к низкому серому небу, как на пожарище. Эта картина вселяла тревогу, хотя на самом деле дымки свидетельствовали о том, что жизнь в Усонуше сейчас устроенная: у всех есть топливо, чтобы готовить еду и спасаться от холода. Кутакан с его мохнатыми шубами, листовками на улицах и архаичным способом отопления казался Тине миром странным и в то же время скучноватым – ей здесь делать нечего.
Она без интереса разглядывала крыши бараков внизу, придавленные пластами снега вперемешку с мусором, когда услышала доносящийся из соседней комнаты голос Лиргисо. Тот уже вернулся и разговаривал с Лейлой, а Ивена подошла к Полю, присела рядом с ним на подлокотник кресла и пыталась развеселить его историей про Ольгиного кота.
Голос Живущего-в-Прохладе звучал насмешливо и наставительно. Тина прислушалась: целый каскад едких цветистых метафор в могндоэфрийском стиле – если на переговорах он ограничивался сжатыми формулировками, то теперь дал себе волю.
Закрыв жалюзи, Тина вышла в коридор, остановилась на пороге и спросила, улучив паузу:
– Зачем достаешь девчонку?
Лиргисо сделал небрежный отпускающий жест, и Лейла поскорее выскользнула из комнаты.
– Тина, это ради ее же блага! – он с налетом досады поморщился. – Сколько сил я потратил на то, чтобы обучить ее магическому искусству, а она пренебрегала тренировками. Вместо того чтобы наращивать свое могущество, она пользовалась каждым случаем, чтобы сбежать на прогулку, и Хинар потакал ей. Тина, это непростительно!
– Могу объяснить, – Тина села в кресло напротив и взяла у подъехавшего робота стеклянный цветок с шампанским. – Это ведь ты помешан на власти и могуществе, а многие в этом просто не нуждаются. Например, я. И Лейла тоже. Ее с самого начала привлекало не могущество, а недоступный для нее мир и все, что есть в этом мире. Короче, свобода.
– Свобода без могущества – опасная иллюзия, – не согласился Живущий-в-Прохладе.
– И Поля лучше не изводи.
– Тина, мы с ним квиты. Я не знаю более изощренной издевки, чем вызвать желание и не утолить его, а Поль именно так и поступает – полагаю, не только со мной.
– Он не виноват, что он привлекателен. Это от него не зависит.
– Тина, меня поражает твоя слепота! У него восхитительная пластика, неужели ты этого не видишь? Он мог бы стать стриптизером. А посмотри, как он одевается – неброско, но с безупречной элегантностью, и тот, кто знает в этом толк, сразу оценит его стиль.
– Это у него в крови. У них в семье все дизайнеры, все обладают хорошим вкусом, так что ничего странного.
– О, не скажи… – Лиргисо рассеянно провел пальцем по своим печаткам-бутонам с сомкнутыми рельефными лепестками. – Ваш с Ольгой друг Джеральд Крей – признанный дизайнер и ценитель прекрасного, однако же к собственной внешности он относится с удручающей небрежностью. А Поль хочет нравиться, но притворяется, что это не так.
– Ты видишь его не таким, как есть.
– Это ты видишь его не таким, как есть. Я-то понимаю его лучше, чем кто бы то ни было, и он не может мне этого простить. Я бы хотел, чтобы ты прозрела, великолепная Тина… А впрочем, у каждого своя реальность.
– Хм… Значит, если я в своей реальности дам тебе в морду, в твоей ничего такого не произойдет?
– Иногда наши субъективные реальности частично пересекаются, – Лиргисо с неторопливым достоинством поднялся с кресла, шагнул в сторону и оказался вне пределов досягаемости. – Я думаю, все уже отдохнули, пора вернуться в зал переговоров.
Тина допила шампанское и тоже встала.
– Ты все это, – она показала на стенку, облицованную панелями медового цвета, с древесными разводами, – закупил на Кутакане или привез с собой?
– Привез с собой, – по губам Лиргисо скользнула сдержанная улыбка. – Даже если мы не сможем договориться и поубиваем друг друга, и наши трупы будут плавать в крови, никто не скажет, что эти переговоры были отмечены печатью дурного тона.
После перерыва Лиргисо изложил проект «общества магов», целью которого будет борьба с «Конторой Игрек» и другими подобными организациями. Возглавить это общество кроме него некому, поскольку он единственный из присутствующих обладает обширным опытом руководящей работы, но самые важные вопросы будет решать «триумвират директоров», куда войдут он сам, Тина и Стив (Поля туда включать не стоит, ибо он слишком эмоционален, чтобы принимать взвешенные решения). Одной из главных задач общества будет выявление и защита тех, кто обладает «магическими способностями», а также скрытое воздействие на государственные и галактические институты ради создания благоприятной для «магов» обстановки.
– Ага, ты просто хочешь сколотить еще одну межзвездную мафию и стать ее боссом, – заметил Поль.
– Ты не способен к трезвому анализу, – Лиргисо с сожалением улыбнулся. – Пока идет обсуждение моего проекта, можешь отдохнуть. Никто ведь не требует, чтобы ты во все это вникал.
Тине не нравилось, какой тон Лиргисо взял с Полем – снисходительный, мягкий и чуть насмешливый, словно разговаривал с ребенком. И проект ей не нравился; она постаралась привести в систему свои возражения, но Стив опередил ее:
– Значит, твои имперские амбиции никуда не делись. Если этот проект будет реализован, ты станешь теневым императором Галактики, и твоя мафия без труда задавит всех конкурентов. Люди и другие расы, которые окажутся в зоне твоего влияния, при этом проиграют. Начнется постепенное расслоение на экстрасенсов и неэкстрасенсов – на высших и низших, на элиту и «полуживотных», по лярнийской модели.
– Почему же по лярнийской, а не по силарской? – Лиргисо многозначительно заломил бровь.
– У силарцев другая психология. У них есть те, кто может больше, и те, кто может меньше, в силу разброса индивидуальных способностей, но у них этот разброс не сопровождается эмоциональными и социальными играми такого рода, как у людей или у лярнийцев.
– Скучноватая раса, несмотря на весь их престиж в Галактике. Этакие преуспевающие праведники, всеми уважаемые, но лишенные всякого шарма.
Лиргисо предложил свой план первой атаки на «Контору»: у него есть трое пленных агентов, пусть Поль посмотрит на них «магическим зрением» и запомнит их, потом они совершат побег, вернутся к своим – и будет ориентир для поиска кочующих по Галактике кораблей противника.
– Ты с такой задачей справишься? – Лиргисо задал вопрос приветливо, но опять с покровительственными нотками.
– Да, – сквозь зубы бросил Поль.
– Вы согласны заключить со мной военный союз, а также договор о ненападении и о ненасильственном решении любых спорных вопросов?
После того, как все ответили «да», Лиргисо толкнул к ним по скользкой черной столешнице небольшой футляр.
– Здесь схема и образцы мьярлов. Устройство величиной с фасолину, парное. Можно прикрепить к волосам, можно вживить в кожу, как энбоно вживляют драгоценные камни. Внутри специальная батарейка, ее хватает примерно на два стандартных человеческих месяца.
«Понятно теперь, почему ты носишь длинные волосы», – подумала Тина.
В этой квартире кого-то убили, и с тех пор она превратилась в аквариум, населенный бледными студенистыми созданиями, похожими на трехмерные кляксы – они сидели на стенах и на потолке, изредка переплывали с места на место и постоянно дрожали. Если долго смотреть на такую «кляксу», тоже начнешь дрожать в рваном нервном ознобе. Особенно много скопилось их там, где произошло убийство, в конце коридора возле поворота на кухню. Поль был почти уверен: если отодрать в этом месте панели из блестящего пластика, под ними обнаружатся засохшие бурые пятна.
Он не знал, что представляют собой «кляксы»: живые они, или это просто вибрирующие клочки потустороннего тумана, или обрывки файлов, самопроизвольно возникших в момент убийства. Невидимый мир напоминал глобальную компьютерную Сеть – чем дальше, тем больше Поль в этом убеждался. Убийство случилось недавно, еще и месяца не прошло, но он не смог уловить, какова была причина – ради грабежа или из идейных соображений; впрочем, на Кутакане то и другое сплошь и рядом совмещалось.
Кроме «клякс», которые заражали своей дрожью, в квартире время от времени появлялись твари, казавшиеся Полю отчасти разумными – на уровне обезьяны либо роя насекомых, и они ему не нравились. Дело было даже не в том, как они выглядели (иных он затруднился бы описать), просто он чувствовал, что соседство с ними ничего хорошего не сулит.
Они проходили сквозь стены, шныряли на улицах, во дворах и в домах; в этом городе их было полно. Они шарахались, как от огня, от Стива, сторонились Тины, не замечали Лиргисо с его хваленой лярнийской экранировкой. Не лезли к Полю и к Ивене. Зато Лейла казалась им подходящей добычей, на нее они реагировали, как земные комары на человека, не защищенного репеллентами (комары однажды покусали Поля и всю остальную президентскую свиту во время визита Эланы Ришсем на Землю).
Если бы кутаканцы знали, с кем живут бок о бок, счет беженцев пошел бы не на десятки тысяч, а на миллионы.
Стив изучал мьярлы (он мог тестировать технику без приборов), Тина и девочки пили кофе с пирожными и о чем-то тихонько разговаривали, Живущий-в-Прохладе опять исчез. Поль прошел в комнату с сиреневыми стенами и белым, под мрамор, полом, включил терминал: хотя бы посмотреть напоследок, что такое кутаканская Сеть.
Он теперь лучше понимал Веронику и меньше на нее злился: у человека, выросшего на Кутакане, не так уж много шансов стать по-настоящему цивилизованным.
Проиллюстрированные кровавыми видеозаписями сводки боевых действий, завлекающие золотым сиянием церковные сайты, незатейливая кутаканская порнуха и тяжеловесный кутаканский криминал – и агитация, агитация, агитация, ее тут было не меньше, чем рекламы в планетарных Сетях других миров. Все это на местных диалектах, которых Поль не понимал, а переводчик он забыл на яхте, хотя Тина советовала взять. Поглядев на агитационные картинки («свои» излучали благородство, политические противники выглядели мерзее некуда), он решил, что тексты, скорее всего, не уступают изображениям.
Потом его занесло на сайт с репортажем о празднике в Горобеле, грязном тропическом городе, напоминающем свалку на острове Рье-Тьядо, – какая-то из здешних противоборствующих сил устроила там всенародное торжество по случаю своей победы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71