Я принял это». Он замолчал и закрыл глаза, вспоминая этот судьбоносный день.
«Но сейчас», – подсказала Кэтти-бри.
«Возможно, Денейр проверял меня, проверял мою верность», – сказал Кэддерли. «Возможно, я прошел испытание, и мой бог решил пощадить меня».
«Если он добрый бог, то он сделал именно этот выбор», – прямо сказала Кэтти-бри. «Ни один добрый бог не заберет тебя у Дансии и близнецов, и …» Она замолчала и прикусила губу, стараясь не выдать секрет Дансии.
«Денейр – добрый бог», – ответил Кэддерли не менее решительно. «Но ты говоришь о заботах смертных, но мы не можем понять волю или пути Денейра. И если Денейр заберет меня у Дансии и моих детей, он не перестанет быть истинно добрым богом».
Кэтти-бри покачала головой, не будучи уверенной в этом.
«Есть более высокие значения и принципы, чем мы, смертные, можем понять», – сказал ей Кэддерли. «Я верю в то, что Денейр сделает все абсолютно правильно, исходя из своих нужд и планов, которые стоят намного выше моих».
«Но ты надеешься, что это правда», – сказал Кэтти-бри обвиняющим тоном. «Ты надеешься, что снова помолодеешь, сравняешься по возрасту с невестой, чтобы прожить жизнь с ней и детьми!»
Кэддерли усмехнулся. «Не спорю», – наконец признался он, и Кэтти-бри успокоилась.
Как впрочем, и Дриззт, все слышавший своим острым слухом, уделяя лишь половину своего внимания подготовке походного мешка.
Кэтти-бри и Кэддерли обнялись, и потом пожилой жрец, уже не казавшийся столь старым, крепко пожал руку Дриззта. «Принеси мне артефакт, осколок кристалла», – сказал Кэддерли. «Вместе мы найдем способ избавить мир от его зла».
«И приводи с собой отца», – продолжил Кэддерли. «У меня такое чувство, что ему понравится гостить в Храме Парящего Духа».
Дриззт еще крепче сжал руку Кэддерли, выражая благодарность за ту уверенность, которую испытывал жрец в успехе дроу. «Артефакт даст мне … даст нам», – поправился он, глядя на Кэтти-бри, «необходимый предлог для путешествия в Каррадун».
«Путь, по которому сейчас отправлюсь я», – сказал Кэддерли и покинул друзей. Оставшись наедине, они молчали, заканчивая подготовку к дороге.
Дороге домой.
Глава 19
И Им Принадлежит Весь Мир
Ревджак знал, что этим все кончится, он понял это, когда осознал, что Берктгар не собирается отделяться от племени Лося, с целью возродить одно из других племен.
И сейчас Ревджак стоял лицом к лицу с грубым варваром, в окружении всего племени. Каждый знал, что сейчас произойдет, но это должно произойти, как положено, в соответствии с древними традициями.
Берктгар подождал, пока собравшие не умолкли. Он мог и потерпеть немного, потому что знал, что настроения соплеменников были в его пользу, и доводы о необходимости его вознесения набирали все большую силу. И, наконец, по прошествии множества, как показалось Ревджаку, минут толпа умолкла.
Берктгар поднял руки к небу, широко раздвинув их. За ним, прикрепленный по диагонали к спине, виднелся Банкенфуэре, его могучий меч. «Я заявляю свое Право Вызова», – объявил огромный варвар.
По толпе пронесся гул одобрения, не такой сильный, как хотелось бы Берктгару, но все же было ясно, что многие поддержат его.
«По какому праву ты делаешь подобное заявление?» – как и следовало, спросил Ревджак.
«Не по праву крови», – тут же ответил Берктгар, «но по праву деяния!» И снова молодежь, поддерживавшая его, раздалась оглушительным гулом.
Ревджак покачал головой. «Если кровь не требует вызова, для него нет причин», – возразил он, и поддерживавшие его, пусть их было и меньше чем у Берктгара, тоже раздались одобрительным гулом. «Я правил мирно, но сильно», – прямо закончил говорить Ревджак, бесспорным утверждением.
«Я тоже!» – быстро прервал его Берктгар. «В Сэттлстоуне, вдали от дома. Я провел наш народ через войну и через мир, и возглавил шествие домой в Долину Ледяного Ветра!»
«Где племенем Лося правит Ревджак», – не колеблясь, прервал его пожилой воин.
«Но по какому праву?» – потребовал ответа Берктгар.
С этим у Ревджака была проблема, и он знал это.
«Какое право может заявить Ревджак, сын Джорна Красного, который не был вождем?» – лукаво спросил Берктгар.
На это Ревджаку было нечего ответить.
«Тебе дали твой пост», – продолжил Берктгар, рассказав историю, которая и так была всем известна, но под несколько другим углом, чем обычно. «Его тебе передал не через вызов, и не по праву крови, Вулфгар, сын Беорнегара».
Киерстаад наблюдал за этим со стороны. И в этот момент юноша понял, зачем на самом деле Берктгар так старался дискредитировать Вулфгара. Если ли бы легенда, который был Вулфгар, стояла выше жизни для каждого варвара, претензии его отца на трон и в самом деле были бы сильными. А вот если несколько дискредитировать Вулфгара, то …
«Который по праву занял место вождя, победив Хефстаага, а он был вождем по праву крови», подметил Ревджак. «Сколькие из вас», – обратился он к общему собранию, «помнят битву, победив в которой Вулфгар сын Беорнегара стал вождем?»
Многие закивали головой, в основном старшие члены племени, оставшиеся в Долине Ледяного Ветра все эти годы.
«Я тоже помню битву». Вызывающе рыкнул Берктгар. «И я не подвергаю сомненью ни право Вулфгара быть вождем, ни все то добро, что он сделал для нашего народа. Но по крови у тебя права не больше, чем у меня, и вождем стану я, Ревджак. Я заявляю Право но Вызов!»
Голоса в его поддержку были как никогда громки.
Ревджак взглянул на сына и улыбнулся. У него не было возможности избежать вызова Берктгара, не больше чем, победить громилу в бою. Он повернулся к Берктгару и ответил. «Вызов принят», – сказал он, и голоса поддерживавших обе стороны были оглушающие.
«Через пять часов, прежде чем солнце опуститься за горизонт», – начал Берктгар.
«Сейчас», – внезапно сказал Ревджак.
Берктгар внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, что за игру он затеял. Обычно схватка проходила через некоторое время после вызова, что бы оба участника успели морально и физически подготовиться к сраженью.
Берктгар сузил свои голубые глаза, а толпа застыла в ожидании. На лице громилы расползлась улыбка. Он не боялся Ревджака, ни сейчас, ни когда-либо. Его рука медленно потянулась через плечо, он схватил за рукоять Банкенфуэре и стал вытаскивать огромный меч из ножен. Ножны были подрезаны по верхнему краю, чтобы Берктгар мог с легкостью вытащить оружие. Он вытащил его и поднял тяжелое лезвие высоко к небу.
Ревджак поднял собственное оружие, но своему наблюдательному и обеспокоенному сыну он казался не готовым к бою.
Берктгар стал осторожно приближаться к Ревджаку, с каждым шагом ощущая сбалансированность Банкенфуэре.
Тогда Ревджак поднял руку и Берктгар в ожидании остановился.
«Кто надеется, что победит Ревджак?» – спросил он, и раздались ободряющие возгласы многих варваров.
Думая, что вопрос был лишь уловкой, чтобы подорвать его самоуверенность Берктгар низким голосом прорычал. «А кто видит Берктгара, Берктгара Храброго королем Племени Лося?»
Возгласы в его поддержку были громче, очевидно громче.
Ревджак подошел прямо к оппоненту, не намериваясь нападать, с одной поднятой рукой и опущенным топором в другой. «Вызов принят», – сказал он, и бросил свое оружие на пол.
Все широко раскрыли глаза от удивления, и, похоже, шире всего у Киерстаада. Какое бесчестье! Проявление трусости варваром!
«Я не могу победить тебя, Берктгар», – объяснил Ревджак, он говорил громко, чтобы все могли его слышать. «Но и ты не можешь победить меня».
Берктгар лишь напряженно нахмурился. «Я могу разрубить тебя пополам!» – объявил он, и поднял меч обеими руками так неистово, что Ревджак почти ожидал, что тот сейчас так и поступит.
«И наш народ пострадает от последствий твоих действий», – тихо произнес Ревджак.
«Кто бы ни победил в битве, ему придется справляться не с одним, а с двумя племенами, разрозненными злостью и жаждой мести». Он посмотрел на всеобщее собрание и обратился к своему народу. «Мы еще не достаточно сильны, что бы выжить в таком положении», – сказал он. «Будем ли мы укреплять дружбу с Десятью Городами и вернувшимися дварфами, или вернемся к древним традициям, мы должны делать это вместе, единым племенем!»
Берктгар не переставал хмуриться. Теперь он понимал. Они оба знали, что Ревджак не сможет победить его в схватке, и коварный старик свел на нет всю силу вызова. Берктгар искренне хотел разрубить его пополам, но как он мог предпринять что-либо против него?
«Единым племенем», – повторил Ревджак, и он вытянул руку, предлагая сопернику хлопнуть по ней свой.
Берктгар был в ярости. Он подсунул ногу под лежавший на полу топор Ревджака и запустил его так, что тот, вращаясь, перелетел через весь круг. «Твой путь – путь труса!» – прорычал он. «Сегодня ты это доказал!» Руки Берктгара поднялись вверх, и он развел их, как будто уже победил.
«У меня нет права крови!» – выкрикнул Ревджак. «Но у тебя, его тоже нет! Кому возглавить племя, а кому отойти должен решить народ».
«Это был вызов на битву!» – парировал Берктгар.
«Не в этот раз!» – ответил ему Ревджак. «Только не в том случае, если всему племени придется пострадать из-за твоей глупой гордыни». Берктгар снова начал двигаться, как будто намериваясь, напасть, но Ревджак просто проигнорировал его и повернулся к собранию. «Решайте!» повелел он.
«Ревджак!» – крикнул кто-то, но его голос заглушили крики группы молодых воинов кричавших имя Берктгара. Их в свою очередь обставила группа сторонников Ревджака. И это продолжалось несколько раз, крики все нарастали. Началось несколько схваток, некоторые обнажили оружие.
И посреди всего этого, Берктгар убивал взглядом Ревджака, а когда старик взглянул на него не менее жестко, Берктгар покачал головой, не веря в происходящее. Как Ревджак мог навлечь на их народ такое бесчестие?
Не Ревджак верил в свой выбор. Он не боялся умереть, смерти он никогда не боялся, но он искренне верил в то, что битва между ним и Берктгаром разделит племя, и для обоих лагерей настанут трудные времена. Это был лучший путь, если все не выйдет из-под контроля.
А к этому, казалось, все и шло. Обе стороны продолжали кричать, но теперь каждый крик поддерживался поднятием меча и топора – открытые угрозы.
Ревджак внимательно наблюдал за толпой, пытаясь измерить уровень поддержки, его и Берктгара. Вскоре он понял и принял правду.
«Стойте!» – приказал он крепким голосом, и постепенно соревнование в выкрикивании прекратилось.
«Кричите изо всех сил, кто за Берктгара?» – спросил Ревджак.
Поднялся сильный рев.
«А кто за Ревджака?»
«Ревджака, который не стал драться!» – быстро добавил Берктгар, и голоса поддерживавших сына Джорна были не столь громкими и восторженными.
«Тогда решено», – сказал Ревджак, в большей степени Берктгару, чем толпе. «И вождем племени Лося будет Берктгар».
Берктгар едва верил в то, что только что произошло. Ему хотелось зарубить хитрого старика. Этот день должен был стать днем его славы, днем победы в смертельной схватке, как это было с самого рождения племен. Но как он теперь мог сделать это? Как он мог убить безоружного человека, только что объявившего его вождем всего их народа?
«Будь мудрым Берктгар», – тихо сказал Ревджак, подойдя ближе. Гул голосов ошеломленной толпы был и в самом деле громкий. «Вместе мы найдем истинный путь нашего народа, лучший, для нашего будущего».
Берктгар отодвинул его в сторону. «Я буду решать », – громко поправил он. «Мне не нужны советы труса!»
Тогда он вышел из круга, за ним выстроились его самые близкие сторонники.
Ужаленный тем, что его предложение отвергли, но не слишком удивленный этим, Ревджак утешил себя хотя бы тем, что сделал все, чтобы поступить наилучшим, для его народа, образом. Но это стало значить очень мало, когда он посмотрел на сына, который только прошел ритуал посвящения в мужчины.
На лице Киерстаада было неверие, даже стыд.
Ревджак высоко поднял руку и подошел к юноше. «Пойми», – сказал он. «Это единственный выход».
Киерстаад поплелся прочь. Возможно, логика и показала бы, как храбро поступил в тот день его отец, но в сознании юноши она играла очень незначительную роль. Киерстаад чувствовал себя пристыженным, по-настоящему пристыженным, и ему хотелось лишь убежать прочь, убежать в открытую тундру, чтобы жить, или просто умереть там.
Едва ли это важно.
* * *
Стампет сидела на самой высокой вершине Горы Кельвина, подъем показался ей легкой прогулкой. Ее походные мысли, как и во время снов, были направлены на юг, на возвышающиеся вершины Мирового Хребта. В сознании дфарфы пронеслись мимолетные мысли о славе, о победе. Она представила себя стоящей на самой высокой горе, и наблюдавшей за всем миром.
Мысль о невыполнимости видения, полнейшая его абсурдность не пробралась в сознательные мысли Стампет Рэкингкло. Непрекращающийся вал видений и поток иллюзий, постепенно начали ослаблять рациональное восприятие обычно прагматичной дварфы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
«Но сейчас», – подсказала Кэтти-бри.
«Возможно, Денейр проверял меня, проверял мою верность», – сказал Кэддерли. «Возможно, я прошел испытание, и мой бог решил пощадить меня».
«Если он добрый бог, то он сделал именно этот выбор», – прямо сказала Кэтти-бри. «Ни один добрый бог не заберет тебя у Дансии и близнецов, и …» Она замолчала и прикусила губу, стараясь не выдать секрет Дансии.
«Денейр – добрый бог», – ответил Кэддерли не менее решительно. «Но ты говоришь о заботах смертных, но мы не можем понять волю или пути Денейра. И если Денейр заберет меня у Дансии и моих детей, он не перестанет быть истинно добрым богом».
Кэтти-бри покачала головой, не будучи уверенной в этом.
«Есть более высокие значения и принципы, чем мы, смертные, можем понять», – сказал ей Кэддерли. «Я верю в то, что Денейр сделает все абсолютно правильно, исходя из своих нужд и планов, которые стоят намного выше моих».
«Но ты надеешься, что это правда», – сказал Кэтти-бри обвиняющим тоном. «Ты надеешься, что снова помолодеешь, сравняешься по возрасту с невестой, чтобы прожить жизнь с ней и детьми!»
Кэддерли усмехнулся. «Не спорю», – наконец признался он, и Кэтти-бри успокоилась.
Как впрочем, и Дриззт, все слышавший своим острым слухом, уделяя лишь половину своего внимания подготовке походного мешка.
Кэтти-бри и Кэддерли обнялись, и потом пожилой жрец, уже не казавшийся столь старым, крепко пожал руку Дриззта. «Принеси мне артефакт, осколок кристалла», – сказал Кэддерли. «Вместе мы найдем способ избавить мир от его зла».
«И приводи с собой отца», – продолжил Кэддерли. «У меня такое чувство, что ему понравится гостить в Храме Парящего Духа».
Дриззт еще крепче сжал руку Кэддерли, выражая благодарность за ту уверенность, которую испытывал жрец в успехе дроу. «Артефакт даст мне … даст нам», – поправился он, глядя на Кэтти-бри, «необходимый предлог для путешествия в Каррадун».
«Путь, по которому сейчас отправлюсь я», – сказал Кэддерли и покинул друзей. Оставшись наедине, они молчали, заканчивая подготовку к дороге.
Дороге домой.
Глава 19
И Им Принадлежит Весь Мир
Ревджак знал, что этим все кончится, он понял это, когда осознал, что Берктгар не собирается отделяться от племени Лося, с целью возродить одно из других племен.
И сейчас Ревджак стоял лицом к лицу с грубым варваром, в окружении всего племени. Каждый знал, что сейчас произойдет, но это должно произойти, как положено, в соответствии с древними традициями.
Берктгар подождал, пока собравшие не умолкли. Он мог и потерпеть немного, потому что знал, что настроения соплеменников были в его пользу, и доводы о необходимости его вознесения набирали все большую силу. И, наконец, по прошествии множества, как показалось Ревджаку, минут толпа умолкла.
Берктгар поднял руки к небу, широко раздвинув их. За ним, прикрепленный по диагонали к спине, виднелся Банкенфуэре, его могучий меч. «Я заявляю свое Право Вызова», – объявил огромный варвар.
По толпе пронесся гул одобрения, не такой сильный, как хотелось бы Берктгару, но все же было ясно, что многие поддержат его.
«По какому праву ты делаешь подобное заявление?» – как и следовало, спросил Ревджак.
«Не по праву крови», – тут же ответил Берктгар, «но по праву деяния!» И снова молодежь, поддерживавшая его, раздалась оглушительным гулом.
Ревджак покачал головой. «Если кровь не требует вызова, для него нет причин», – возразил он, и поддерживавшие его, пусть их было и меньше чем у Берктгара, тоже раздались одобрительным гулом. «Я правил мирно, но сильно», – прямо закончил говорить Ревджак, бесспорным утверждением.
«Я тоже!» – быстро прервал его Берктгар. «В Сэттлстоуне, вдали от дома. Я провел наш народ через войну и через мир, и возглавил шествие домой в Долину Ледяного Ветра!»
«Где племенем Лося правит Ревджак», – не колеблясь, прервал его пожилой воин.
«Но по какому праву?» – потребовал ответа Берктгар.
С этим у Ревджака была проблема, и он знал это.
«Какое право может заявить Ревджак, сын Джорна Красного, который не был вождем?» – лукаво спросил Берктгар.
На это Ревджаку было нечего ответить.
«Тебе дали твой пост», – продолжил Берктгар, рассказав историю, которая и так была всем известна, но под несколько другим углом, чем обычно. «Его тебе передал не через вызов, и не по праву крови, Вулфгар, сын Беорнегара».
Киерстаад наблюдал за этим со стороны. И в этот момент юноша понял, зачем на самом деле Берктгар так старался дискредитировать Вулфгара. Если ли бы легенда, который был Вулфгар, стояла выше жизни для каждого варвара, претензии его отца на трон и в самом деле были бы сильными. А вот если несколько дискредитировать Вулфгара, то …
«Который по праву занял место вождя, победив Хефстаага, а он был вождем по праву крови», подметил Ревджак. «Сколькие из вас», – обратился он к общему собранию, «помнят битву, победив в которой Вулфгар сын Беорнегара стал вождем?»
Многие закивали головой, в основном старшие члены племени, оставшиеся в Долине Ледяного Ветра все эти годы.
«Я тоже помню битву». Вызывающе рыкнул Берктгар. «И я не подвергаю сомненью ни право Вулфгара быть вождем, ни все то добро, что он сделал для нашего народа. Но по крови у тебя права не больше, чем у меня, и вождем стану я, Ревджак. Я заявляю Право но Вызов!»
Голоса в его поддержку были как никогда громки.
Ревджак взглянул на сына и улыбнулся. У него не было возможности избежать вызова Берктгара, не больше чем, победить громилу в бою. Он повернулся к Берктгару и ответил. «Вызов принят», – сказал он, и голоса поддерживавших обе стороны были оглушающие.
«Через пять часов, прежде чем солнце опуститься за горизонт», – начал Берктгар.
«Сейчас», – внезапно сказал Ревджак.
Берктгар внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, что за игру он затеял. Обычно схватка проходила через некоторое время после вызова, что бы оба участника успели морально и физически подготовиться к сраженью.
Берктгар сузил свои голубые глаза, а толпа застыла в ожидании. На лице громилы расползлась улыбка. Он не боялся Ревджака, ни сейчас, ни когда-либо. Его рука медленно потянулась через плечо, он схватил за рукоять Банкенфуэре и стал вытаскивать огромный меч из ножен. Ножны были подрезаны по верхнему краю, чтобы Берктгар мог с легкостью вытащить оружие. Он вытащил его и поднял тяжелое лезвие высоко к небу.
Ревджак поднял собственное оружие, но своему наблюдательному и обеспокоенному сыну он казался не готовым к бою.
Берктгар стал осторожно приближаться к Ревджаку, с каждым шагом ощущая сбалансированность Банкенфуэре.
Тогда Ревджак поднял руку и Берктгар в ожидании остановился.
«Кто надеется, что победит Ревджак?» – спросил он, и раздались ободряющие возгласы многих варваров.
Думая, что вопрос был лишь уловкой, чтобы подорвать его самоуверенность Берктгар низким голосом прорычал. «А кто видит Берктгара, Берктгара Храброго королем Племени Лося?»
Возгласы в его поддержку были громче, очевидно громче.
Ревджак подошел прямо к оппоненту, не намериваясь нападать, с одной поднятой рукой и опущенным топором в другой. «Вызов принят», – сказал он, и бросил свое оружие на пол.
Все широко раскрыли глаза от удивления, и, похоже, шире всего у Киерстаада. Какое бесчестье! Проявление трусости варваром!
«Я не могу победить тебя, Берктгар», – объяснил Ревджак, он говорил громко, чтобы все могли его слышать. «Но и ты не можешь победить меня».
Берктгар лишь напряженно нахмурился. «Я могу разрубить тебя пополам!» – объявил он, и поднял меч обеими руками так неистово, что Ревджак почти ожидал, что тот сейчас так и поступит.
«И наш народ пострадает от последствий твоих действий», – тихо произнес Ревджак.
«Кто бы ни победил в битве, ему придется справляться не с одним, а с двумя племенами, разрозненными злостью и жаждой мести». Он посмотрел на всеобщее собрание и обратился к своему народу. «Мы еще не достаточно сильны, что бы выжить в таком положении», – сказал он. «Будем ли мы укреплять дружбу с Десятью Городами и вернувшимися дварфами, или вернемся к древним традициям, мы должны делать это вместе, единым племенем!»
Берктгар не переставал хмуриться. Теперь он понимал. Они оба знали, что Ревджак не сможет победить его в схватке, и коварный старик свел на нет всю силу вызова. Берктгар искренне хотел разрубить его пополам, но как он мог предпринять что-либо против него?
«Единым племенем», – повторил Ревджак, и он вытянул руку, предлагая сопернику хлопнуть по ней свой.
Берктгар был в ярости. Он подсунул ногу под лежавший на полу топор Ревджака и запустил его так, что тот, вращаясь, перелетел через весь круг. «Твой путь – путь труса!» – прорычал он. «Сегодня ты это доказал!» Руки Берктгара поднялись вверх, и он развел их, как будто уже победил.
«У меня нет права крови!» – выкрикнул Ревджак. «Но у тебя, его тоже нет! Кому возглавить племя, а кому отойти должен решить народ».
«Это был вызов на битву!» – парировал Берктгар.
«Не в этот раз!» – ответил ему Ревджак. «Только не в том случае, если всему племени придется пострадать из-за твоей глупой гордыни». Берктгар снова начал двигаться, как будто намериваясь, напасть, но Ревджак просто проигнорировал его и повернулся к собранию. «Решайте!» повелел он.
«Ревджак!» – крикнул кто-то, но его голос заглушили крики группы молодых воинов кричавших имя Берктгара. Их в свою очередь обставила группа сторонников Ревджака. И это продолжалось несколько раз, крики все нарастали. Началось несколько схваток, некоторые обнажили оружие.
И посреди всего этого, Берктгар убивал взглядом Ревджака, а когда старик взглянул на него не менее жестко, Берктгар покачал головой, не веря в происходящее. Как Ревджак мог навлечь на их народ такое бесчестие?
Не Ревджак верил в свой выбор. Он не боялся умереть, смерти он никогда не боялся, но он искренне верил в то, что битва между ним и Берктгаром разделит племя, и для обоих лагерей настанут трудные времена. Это был лучший путь, если все не выйдет из-под контроля.
А к этому, казалось, все и шло. Обе стороны продолжали кричать, но теперь каждый крик поддерживался поднятием меча и топора – открытые угрозы.
Ревджак внимательно наблюдал за толпой, пытаясь измерить уровень поддержки, его и Берктгара. Вскоре он понял и принял правду.
«Стойте!» – приказал он крепким голосом, и постепенно соревнование в выкрикивании прекратилось.
«Кричите изо всех сил, кто за Берктгара?» – спросил Ревджак.
Поднялся сильный рев.
«А кто за Ревджака?»
«Ревджака, который не стал драться!» – быстро добавил Берктгар, и голоса поддерживавших сына Джорна были не столь громкими и восторженными.
«Тогда решено», – сказал Ревджак, в большей степени Берктгару, чем толпе. «И вождем племени Лося будет Берктгар».
Берктгар едва верил в то, что только что произошло. Ему хотелось зарубить хитрого старика. Этот день должен был стать днем его славы, днем победы в смертельной схватке, как это было с самого рождения племен. Но как он теперь мог сделать это? Как он мог убить безоружного человека, только что объявившего его вождем всего их народа?
«Будь мудрым Берктгар», – тихо сказал Ревджак, подойдя ближе. Гул голосов ошеломленной толпы был и в самом деле громкий. «Вместе мы найдем истинный путь нашего народа, лучший, для нашего будущего».
Берктгар отодвинул его в сторону. «Я буду решать », – громко поправил он. «Мне не нужны советы труса!»
Тогда он вышел из круга, за ним выстроились его самые близкие сторонники.
Ужаленный тем, что его предложение отвергли, но не слишком удивленный этим, Ревджак утешил себя хотя бы тем, что сделал все, чтобы поступить наилучшим, для его народа, образом. Но это стало значить очень мало, когда он посмотрел на сына, который только прошел ритуал посвящения в мужчины.
На лице Киерстаада было неверие, даже стыд.
Ревджак высоко поднял руку и подошел к юноше. «Пойми», – сказал он. «Это единственный выход».
Киерстаад поплелся прочь. Возможно, логика и показала бы, как храбро поступил в тот день его отец, но в сознании юноши она играла очень незначительную роль. Киерстаад чувствовал себя пристыженным, по-настоящему пристыженным, и ему хотелось лишь убежать прочь, убежать в открытую тундру, чтобы жить, или просто умереть там.
Едва ли это важно.
* * *
Стампет сидела на самой высокой вершине Горы Кельвина, подъем показался ей легкой прогулкой. Ее походные мысли, как и во время снов, были направлены на юг, на возвышающиеся вершины Мирового Хребта. В сознании дфарфы пронеслись мимолетные мысли о славе, о победе. Она представила себя стоящей на самой высокой горе, и наблюдавшей за всем миром.
Мысль о невыполнимости видения, полнейшая его абсурдность не пробралась в сознательные мысли Стампет Рэкингкло. Непрекращающийся вал видений и поток иллюзий, постепенно начали ослаблять рациональное восприятие обычно прагматичной дварфы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47