- Никто в Кэрготе не захотел даже выслушать меня, - жаловалась Ферил Дамону, стоявшему в нескольких футах позади нее. Опершись на фальшборт, она бросила взгляд на запад, где была ее родная сторона и где сейчас садилось солнце. - Я не смогла никого уговорить. Даже Рыцари Такхизис Отказались выступить против такого страшного дракона. Но я не намерена сдаваться.
Она уставилась на высокие горные пики. Картина напоминала расплывшуюся акварель - мощный оранжевый солнечный свет буквально стекал по окутанным снегом вершинам. От этого яркого света земля казалась еще более холодной, пустой и неприветливой.
Ферил вздрогнула, и Дамон шагнул к ней. Ему хотелось обнять ее за плечи, но он вовремя остановился.
- Я жила на Южном Эрготе в те времена, когда снег там шел только зимой, - тихо вспоминала эльфийка. - Мой дом был на севере, возле руин Хая, на побережье.
- Мне казалось, не много найдется людей, готовых поселиться на бесплодных землях, - заметил Дамон.
- А там и не было людей. Я родилась в Вейле, деревушке Каганести у подножия гор, - продолжала Ферил. - Я была там счастлива… по крайней мере в молодости. Но когда я стала постарше, то начала предпочитать компании своих соплеменников одиночество. - Она задумчиво вздохнула и, опустив руку, почесала Дикого за ухом. - Вот я и направилась на север исследовать горы и пустоши возле Хая. По пути наткнулась на стаю рыжих волков, таких как этот. Я принялась их изучать, поначалу издалека, и, наверное, они тем временем изучали меня. Постепенно расстояние между нами уменьшалось, и однажды я подошла совсем близко. Мы прожили бок обок пять лет.
Дамон удивленно уставился на эльфийку. Солнце нежно осветило кончики ее развевавшихся локонов, создав подвижный бледно-оранжевый нимб вокруг головы.
- Ты жила среди волков? Ферил кивнула:
- Сейчас мне кажется, я понимала их лучше, чем своих соплеменников. Волки многому меня научили. За те годы я узнала, что у меня есть магические способности, и это повлияло на мой выбор татуировки. Хотя я и оставила свое племя, я по прежнему считала себя Каганести, и мне захотелось как-то это подчеркнуть.
- Ты имеешь в виду дубовый лист?
- Он символизирует мое любимое время года - осень. Он скручен, а это означает, что он давно оторвался от родной ветки, совсем как я, давно покинувшая свое гнездо. Перо сойки - знак того, что я люблю бродить по свету, словно перышко, подхваченное ветром, а еще оно олицетворяет мою любовь к птицам.
- А молния?
- Она красного цвета, как те волки, с которыми я бегала. Стая на охоте передвигалась быстро, как молния, так что жертва даже не успевала опомниться.
- То есть волк охотится, как удар молнии? спросил Дамон.
Ферил, рассмеявшись, кивнула:
- Вот именно. Я научилась разговаривать с волками, а потом и со многими другими дикими существами. Слова… как много у людей слов, обозначающих одно и то же. Корабль не просто корабль, это и галиот, и галера. Земля не просто земля, это равнина, или роща, или тундра. Для волков важны понятия и предметы, а не слова. Я теперь знаю, как смотреть на мир их глазами, я научилась проникаться их чувствами - поначалу было страшно, но потом пришло ощущение чуда. Такая магия пока не исчезла с Крина. Подобное волшебство нелегко отыскать, но его еще много вокруг.
Дамон приблизился к девушке еще на шаг. - А ты разве не скучала по своему племени? Ферил пожала плечами:
- Время от времени я возвращалась в Вейл, а еще побывала в других областях Южного Эргота отчасти из любопытства, отчасти для того, чтобы не терять связи с теми немногими друзьями, которых покинула. В мой последний приезд - это было весной, и климат уже успел поменяться, став значительно холоднее, - волки вели себя беспокойно, они чуяли какую-то беду.
Ферил припомнила, что дорога домой заняла больше двух недель, и чем дальше на юг она продвигалась, тем холоднее становился климат. Путь через горы был опасен - повсюду подстерегала коварная зима. Но наконец она добралась до дома хотя поняла это только через несколько дней.
- Поначалу я не нашла деревни. Все было закрыто белой пеленой. Ветер намел такие высокие сугробы, что казалось, будто у деревьев нет стволов. Не было видно ни жилищ, ни дорог, ни людей. Я продолжала искать и, когда разгребла гору снега, чуть не сошла с ума от увиденного. - Она помолчала немного, но потом продолжила под наплывом новых воспоминаний: - Под снежным одеялом лежали руины моей деревни, деревянные дома были разбиты в щепки. Под досками и обломками мебели я нашла обмороженные людские останки. На земле виднелись отпечатки огромных лап. Я попыталась проследить по ним, откуда пришло Зло. Но это было безнадежное дело - слишком много снега и льда покрывало землю. Поблизости я обнаружила кое-каких зверюшек - кроликов, барсуков и даже лосей - и, используя свой магический дар, до изнеможения пыталась увидеть их глазами хоть какие-нибудь следы той твари, что совершила все это. - И тебе это удалось?
Она повернулась лицом к Дамону, и тот увидел, как по ее щеке скатилась единственная слезинка, следуя за изгибом дубового листа.
- Мне удалось проникнуть в мысли лося, который только что поднялся на вершину холма в десяти милях к югу от деревни. Животное что-то почуяло, и я уловила страх, зародившийся в его сердце. Лось кинулся бежать, но я уже владела мыслями зверя и убедила его остаться. Сначала мы видели один только снег, высокие сугробы, практически похоронившие под собой небольшую поляну. Но затем мы разглядели два светло-голубых озера, похожих друг на друга, как близнецы, а за ними вздымались острые пики льда. Я еще удивилась, как это озера не замерзли, но тут они моргнули. Это были глаза, а ледяные пики оказались гребнем, проходившим по хребту чудовища. Лось замер на месте, и тут дракон поднялся из снежного полога и ринулся в атаку. Я попыталась внушить лосю, что он должен быстро отреагировать, но его сковал страх. Дракон нависал над лосем, как белая гора, он был выше самых высоких елей. Когда чудовище открыло свою пасть, мы с лосем увидели черную пещеру, полную сосулек, это были его зубы. Пещера приблизилась, а потом наступили темнота и боль. Лось погиб, и на секунду мне показалось, будто меня тоже поглотила гигантская пасть. Я повернулась и побежала.
- Как ты добралась до Кэргота?
Ферил снова повернулась лицом к морю и устремила взгляд на волны.
- Вплавь. Я плыла очень долго. Благодаря одному заклинанию я могла дышать под водой. Ночью спала на морском дне, возле коралловых рифов, где было не так опасно. В конце концов я добралась до порта. Но никто в Кэрготе не стал меня слушать. Впрочем, я их не виню. Драконы вселяют ужас.
Вскоре после полуночи „Наковальня Флинта“ неожиданно попала в шторм.
Шаон привязала себя к штурвалу из опасения, что ее смоет за борт и некому будет управлять кораблем. Риг занимался парусами, которые то раздувались, то сдувались из-за переменчивого ветра. мачты так стонали под сильными порывами ветра, что казалось, они вот-вот рухнут.
Дам он и Блистер занимались парусными тросами. Их разбудила сильная качка, и они поднялись на палубу, чтобы помочь Ригу, но команды капитана часто тонули в оглушительном вое бури, и оставалось только догадываться, что нужно делать.
Дождь скрадывал слезы Блистер, когда она пыталась натянуть лопнувший трос, а тот все выскальзывал из рук, намокнув, как и все, что было на палубе, и никак ей не давался. Боль жгла иголками ее руки до самых локтей, и Блистер прикусила губу, чтобы не кричать.
Шевелитесь! - мысленно приказывала она пальцам. - Пусть будет больно, все равно, прошу вас, шевелитесь! Наконец она была вознаграждена… и наказана одновременно. Мучительная боль охватила ее от кончиков пальцев до позвоночника, но руки крепко держали концы троса, и она сумела их связать.
Волны, поднимавшиеся горой, заливали нос корабля, грозя утянуть „Наковальню“ на дно. Блистер обхватила руками основание кабестана, когда палубу окатило очередной волной. Морщась от боли, она поняла, что следует поискать более надежную опору, и пожалела, что не может спрятаться в трюме, как тогда, когда они проходили штормовые широты. Она понимала, что нужна здесь.
Ферил выбралась на палубу как раз в тот момент, когда огромная волна обрушилась на корабль. Вода подхватила ее и понесла к правому борту. Она размахивала руками, стараясь за что-то зацепиться, и наконец ее пальцы сомкнулись на веревке. Тут ударила еще одна волна, веревка вырвалась и больно хлестнула ее по лицу. Ее понесло через всю палубу, и она больно стукнулась спиной о фальшборт. На миг Ферил перестала дышать, сознание ее помутилось. Придя в себя, она изо всех сил вцепилась в фальшборт и, когда последовал новый удар, сумела за него удержаться.
Откуда-то с носа корабля донесся крик, но посреди всего этого воя и хлопанья парусины она не разобрала слов.
Тут „Наковальня“ начала крениться, и Ферил пришлось подумать о собственном спасении. Эльфийка закрыла, глаза и попыталась произнести заклинание, позволявшее дышать в воде, но волны, немилосердно хлеставшие со всех сторон, не давали ей сосредоточиться, и она была вынуждена то и дело глотать морскую воду.
Буря не стихала, а, наоборот, усиливалась, волны оглушительно бились о борта судна. Глотая слезы и соленую воду, Ферил подумала о Ворчуне - гул свирепой бури для него ничего не значил. И снова корабль накренился, но теперь на другой бок, Ферил почувствовала, что ее подбрасывает вверх, но тут чья-то сильная рука ухватила ее за локоть и поставила на ноги.
Риг потянул ее от фальшборта, при этом он что-то кричал, но она не могла понять ни слова, из-за неимоверного рева. Потом он толкнул Ферил к передней мачте. Она удержалась только потому, что успела уцепиться за веревку, обмотанную вокруг мачты.
Потом эльфийка услышала еще один крик, очень слабый, но на этот раз она была уверена, что это кричал человек. Риг тоже его услышал и, закрыв глаза, тяжело выдохнул. Он почему-то ни на миг не терял равновесия, балансируя, словно кошка, на ходившей ходуном палубе.
- Оставайся здесь!
Риг подошел к Дамону, который сражался с тросом, отвязавшимся от главного паруса. Капитан успел схватить воина за пояс, когда того чуть не смыло за борт, и вместе они справились с тросом. Дамон занялся другим узлом, грозившим развязаться, а Риг тем временем направился к штурвалу и, увидев, что Шаона на месте, облегченно вздохнул.
- Мы потеряли двух матросов! - резко поворачивая штурвал вправо, прокричала она. - Они находились возле бушприта. Я видела, как их смыло волной. Я не успела ничего сделать. Кажется, волка смыло тоже.
- А что с Ворчуном? - Риг уже охрип от собственного крика.
- Ворчун у кормовой мачты… по крайней мере он был там!
- А гном?
- Не знаю! - прокричала в ответ Шаон.
- Если погода не переменится, нам крышка! Мы прошли область айсбергов, но, судя по картам, в этом районе полно крошечных островков и отмелей. Мы запросто можем врезаться в какой-нибудь остров или сесть на мель!
- Я ничего не вижу, - задохнувшись, произнесла Шаон. Она помотала головой, стараясь стряхнуть с ресниц капли воды. Одежда и волосы прилипли к телу, она то и дело содрогалась от страха и холода.
Риг тронул ее плечо и ушел. С трудом передвигаясь, он вновь направился проверить, как дела у Дамона и Ферил. Сквозь пелену дождя он разглядел огромную фигуру Ворчуна у кормовой мачты и еще раз облегченно вздохнул.
- Лучше бы остались в порту! - прокричал Риг Дамону. - Впереди ни черта не видно, а здесь одни мели! Я уже потерял двоих людей!
Острый слух эльфийки позволил ей разобрать сказанное, а еще она поняла, что если они сядут на мель, то это будет равносильно смерти. „Нужно что-то сделать, - подумала она, - обязательно…“ Обвязав вокруг туловища веревку, она упала на палубу. Вокруг бурлила вода, а она положила ладони на доски, чтобы чувствовать пальцами силу набегавшей волны.
Ферил закрыла глаза и забормотала слова, звучавшие как мягкий плеск волн о корпус корабля. Голова эльфийки гудела от усилий, которые она прилагала, чтобы сохранять спокойствие. Девушка вся сосредоточилась на морской воде - на том, как она пахнет, как движется, насколько холодна.
Наконец ее усилия принесли свои плоды. Ферил почувствовала, как погружается под воду, а та мягко ее обтекает, ласкает и зовет за собой. Она поддалась движению волн, которые больше не несли с собой угрозу а были очень приятными. В эльфийке словно пробудилась какая-то сила, пока „Наковальню“- швыряло по волнам. Потом она постаралась увидеть что-то за пределами корабля, опуститься вглубь под пенистые волны, подальше от шквального ветра. Темнота уже не беспокоила ее: ведь она превратилась в воду, а вода не нуждается ни в солнце, ни в луне. Ферил потянулась, дотронулась до коралловых рифов и залюбовалась яркими веточками, затем продвинулась дальше и увидела скалу, торчавшую посреди плоского дна и скрытую высокими волнами. Скала была черной как ночь, и Ферил сразу поняла, что Шаон не сумеет ее разглядеть, хотя каменное препятствие возвышалось прямо на пути „Наковальни“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38