В этом городе и раньше хватало предубеждений. Предубеждения против первых ирландцев, сбежавших от голодной смерти в своей стране, предубеждения против итальянцев, после того как вредители погубили их драгоценные виноградники, предубеждения против евреев, спасающихся от религиозного преследования, — и, разумеется, всегда под самыми разумными предлогами — против темнокожих, населявших трущобный район Дайамондбек на окраине города. Но нынешние предубеждения носили более глубокий характер, поскольку пуэрториканцы упорно не отказывались ни от своих национальных традиций, ни от своего языка.
И поэтому не мог не вызвать иронии тот факт, что сами пуэрториканцы яростно обрушились на хиппи, заселивших этот район в середине шестидесятых — начале семидесятых. И нередко тогда случалось, что покуривавшие травку молодые люди с недоумением наблюдали, как в их жилье врывается банда аборигенов «Супницы» (да, к тому времени они считали себя аборигенами, хотя другие американцы, разумеется, с этим никогда бы не согласились) и начинает грабить, — да, да, как бы оправдывая свою репутацию — насиловать, а иногда и убивать. «Мир», — говорили дети-цветы, «любовь» — говорили они, в то время как им проламывали черепа. Вскоре хиппи исчезли из этого района, однако в наследство оставили привычку к наркотикам, и теперь эти алфавитные улицы были местом, где хозяйничали торговцы запрещенным товаром всех мастей.
Фирма «Истек Системз» располагалась в обшарпанном здании в южной части авеню «Джей». Секретарша с жвачкой во рту и пилкой для ногтей в руках, взглянув на значок и удостоверение Кареллы с благоговением и страхом, нажала на кнопку на телефонном аппарате и затем сообщила, что мистер Грегорио тотчас же примет, его. Карелла прошел по коридору до дверей с пластмассовой табличкой «Ральф Грегори, президент». Постучал — пригласил мужской голос: «Войдите». Он отворил дверь и остановился на пороге. Зеленая металлическая мебель, шкафчики для папок, пыльные венецианские жалюзи на окнах, выходящих на улицу... Невысокий толстяк лет сорока с небольшим, сияя широкой улыбкой на румяном лице, поднялся из-за стола и протянул руку.
— Привет, земляк, — сказал он. — Чем могу помочь?
Карелла не любил, когда его называли земляком. Слишком много бандитов итальянского происхождения называли его так, как бы желая подчеркнуть общность их корней.
Он пожал протянутую руку.
— Мистер Грегорию, я детектив Карелла, восемьдесят седьмой участок.
— Прошу вас, садитесь, — пригласил Грегорио. — Вы ведь пришли из-за Джерри?
— Да.
— Это просто кошмар, ужас просто, — покачал головой Грегорию. — Я видел по телевизору, они сказали, что все произошло за полминуты? Ужасно, просто ужасно. Значит, он убил себя?
— Когда вы видели его в последний раз? — спросил Карелла, пропустив мимо ушей его вопрос.
— В пятницу. В пятницу во второй половине дня.
— Он не казался вам чем-то подавленным?
— Подавленным? Нет. Джерри? Подавленным? Нет, можете мне поверить, что это самоубийство явилось полной для меня неожиданностью.
— Если я не ошибаюсь, он начал работать у вас незадолго до Рождества?
— Да, это так. А как вы узнали? Думаю, у вас есть способы узнавать такие вещи, а, землячок? — подмигнул ему Грегорию.
— Он когда-либо казался вам расстроенным или подавленным? За эти последние три месяца?
— Нет. Он всегда улыбался. Он почти всегда напевал, ей-богу. Ведь настоящие певцы — это мы, правда, землячок? А Джерри был не то ирландцем, не то англичанином, черт его знает. Но он все время пел. Прямо-таки Паваротти в деле сигнальных систем. Знаете, мы продаем и устанавливаем сигнальные системы. Усложняем жизнь плохих людей. Чем-то даже помогаем и вам, — он снова подмигнул.
— Когда он ушел отсюда в пятницу?
— В половине шестого. Он был хорошим работником, Джерри. Иногда просиживал до шести или даже до семи. Понимаете, мы образовались недавно, но у нас прекрасные перспективы, и Джерри это понимал. Он отдавал нашей фирме всего себя. Ах, какой ужас!
— Он ничего не говорил о своих планах на выходные?
— Нет.
— Не говорил, куда собирается поехать, что делать?
— Нет.
— Он никогда не упоминал женщину по имени Мэрилин Холлис?
— Нет.
— Мистер Грегорио...
— Послушай, земляк, — с упреком проговорил Грегорио, широко разводя руки. — Ну что это за формальности? Зови меня просто Ральф.
— Благодарю вас, — сказал Карелла, откашлявшись. -
Так значит... Ральф... ты мне позволишь осмотреть кабинет мистера МакКеннона?
— Ну конечно, это чуть подальше по коридору. А что ты ищешь?
— Какую-нибудь зацепку.
Карелла искал еженедельник покойного и тут же нашел его на столе у МакКеннона.
— Можно я возьму его с собой?
— Больше он Джерри не понадобится, — ответил Грегорио.
— Я оставлю расписку...
— Да ладно тебе, землячок, неужели нам с тобой нужны какие-то расписки?
— Порядок есть порядок, — сказал Карелла и взял лист бумаги.
Следующим в списке Мэрилин значился Чип Эндикотт.
Дверная табличка сообщала: «Чарльз Ингерсол Эндикотт младший».
Это именно он ненавидел автоответчик.
Эндикотт младший работал юристом в компании «Хаккет, Ролингз, Пирсон, Эндикотт, Липстейн и Марш». Уиллис подумал, что еврею было нелегко проникнуть сюда.
Эндикотт выглядел лет на пятьдесят, хотя, возможно, Уиллис и ошибался. Это был высокий человек, покрытый здоровым загаром, без признаков морщин на красивом узком лице, с которого смотрели темно-карие умные и проницательные глаза. Единственной приметой возраста были седые волосы — но, может быть, он просто рано поседел. Он приветствовал Уиллиса сильным рукопожатием.
— Ваш приход, наверное, связан с Мэрилин? — поинтересовался он и указал ему на кресло напротив своего письменного стола.
Юридический отдел компании «Хаккет, Ролингз и т.д. и т.п.» находился на двенадцатом этаже самого высокого здания Джефферсон-авеню. Кабинет Эндикотта был обставлен строго и современно — письменный стол из тикового дерева, синий ковер, темно-синий диван и несколько кресел, абстрактная картина над диваном, в которой доминировали синие тона, с неожиданными, как брызги крови, красными пятнами.
— Мисс Холлис назвала вас одним из своих близких друзей, — начал Уиллис.
— Надеюсь, у нее нет никаких неприятностей? — сразу же спросил Эндикотт.
— Нет, сэр, ничего такого. Мы расследуем одно дело...
— Какое дело?
— Вероятное самоубийство.
— А... И кто же?
— Человек по имени Джерри МакКеннон.
И опять Уиллис вглядывался в его глаза.
Ничего.
Затем вдруг в них что-то промелькнуло.
— Ах, да, да. Это где-то на окраине города? Я читал сообщение в сегодняшней газете.
Затем озадаченный взгляд.
— Простите, Мэрилин как-то с этим связана?
— Он был ее другом.
— О-о-о? — протянул Эндикотт.
— Вы когда-нибудь с ним встречались?
— Нет. А что, Мэрилин сказала, что встречались?
— Нет, нет. Я просто хотел узнать.
— Простите, но это имя мне ничего не говорит. МакКеннон? Нет.
— Она никогда о нем не упоминала?
— Нет, насколько я помню. — Эндикотт немного помолчал, затем добавил: — Как я понимаю, вы расследуете убийство, не так ли, мистер Уиллис?
— Да не совсем так, сэр. Но обычно мы расследуем самоубийства таким же образом, как и убийства. Поскольку вы юрист, вы, возможно, это знаете.
— Я занимаюсь корпоративным правом, — сказал Эндикотт.
— Короче говоря, мы именно так и ведем расследование.
— Так вы говорите, что этот человек был другом Мэрилин?
— Да, сэр.
— И она дала вам мое имя как одного из своих друзей?
— Да, сэр.
— Гм, — пробормотал Эндикотт.
— Вы ведь ее друг, не так ли? — спросил Уиллис.
— Да, разумеется.
— И давно вы с ней знакомы?
— Уже, пожалуй, почти год. Мы встретились вскоре после того, как она переехала сюда из Техаса. Ее отец миллионер, занимается нефтью или скотом. Я уже и не помню точно. Он поселил ее здесь в городе... вы были у нее?
— Да, сэр.
— Очень шикарный дом, для обожаемой доченьки — все самое лучшее. Судя по ее словам, он порядочный скряга, но когда речь заходит о единственной дочери, тут уж он не скупится.
— А вы не знаете, где конкретно он живет?
— По-моему, в Хьюстоне. Да, убежден, что она говорила про Хьюстон.
— А как зовут ее отца? Она никогда не упоминала при вас его имени?
— Если и упоминала, то я не помню.
— Как вы с ней познакомились, мистер Эндикотт?
— Я как раз разводился... вам когда-нибудь приходилось проходить через эту процедуру?
— Нет, сэр.
— А вы женаты?
— Нет, сэр.
— Так вот если брак — это чистилище, то развод — настоящий ад, — улыбнулся Эндикотт. — Тем не менее я испил эту чашу. Затем я приобрел хорошую одежду, стал пользоваться мужским одеколоном, чуть не купил мотоцикл, однако благоразумие одержало верх, стал ходить в бары, читать объявления о знакомствах в «Сэтердей Джорнал»... ну вы знаете...
— Да, сэр.
— ...и что самое главное для недавно разведенного мужчины, вышедшего на охоту, стал ходить по музеям.
— По музеям?
— Да, мистер Уиллис, по музеям. Множество приятных и интеллигентных дам посещает музеи этого города практически каждый день. Особенно картинные галереи. И особенно в дождливые дни. Таким образом я и встретил Мэрилин. В Музее изящных искусств на окраине города в одну дождливую субботу.
— И это произошло почти год тому назад.
— По-моему, в апреле. Да, почти год.
— И после этого вы с ней встречались.
— Да, конечно. Мы сразу поладили. Знаете, она необыкновенная женщина. Хорошо воспитана, умна, интеллигентна, ее общество доставляет удовольствие.
— И вы часто с ней встречаетесь?
— По крайней мере раз в неделю, иногда чаще. Иногда мы вместе уезжаем куда-нибудь на выходные, но это бывает не часто. Мы очень близкие друзья, мистер Уиллис. Мне пятьдесят семь... — Уиллис удивленно поднял брови. — ...И я рос в такое время, когда мужчина не рассматривал женщину как друга. Единственное, что нас интересовало, это как бы задрать ей юбку. Но времена изменились, и я тоже. Мне бы не хотелось обсуждать наши отношения, думаю, что и Мэрилин не станет этого делать. Но это все неважно. Важно то, что мы — настоящие друзья. Мы можем поделиться друг с другом своими переживаниями, мы можем полностью расслабиться в обществе друг друга, мы просто очень близкие и хорошие друзья, мистер Уиллис. И для меня это значит очень много.
— Понимаю, — сказал Уиллис и неуверенно добавил: — А вас не беспокоит, что у нее кроме вас есть и еще друзья?
— Ну почему же это меня должно беспокоить? Если бы мы с вами были друзьями, мистер Уиллис, разве бы меня беспокоило то, что вы дружите еще с кем-то? Вы рассуждаете так же, как и я прежде. Что невозможно мужчине и женщине оставаться хорошими друзьями без того, чтобы в их отношения не примешивалось множество всякой ерунды. Мэрилин встречается с другими мужчинами, и я знаю об этом. Она красива и умна. Я ничего другого и не ожидал. И я убежден, что некоторых из них она также считает своими друзьями. Но ведь дружба не требует исключительности? И если она спит с кем-либо из них — так это ее дело, я никогда ее об этом не спрашиваю — ведь и я сплю с другими женщинами? Вы меня понимаете, мистер Уиллис?
Он пытался доказать, что в его душе нет места ревности. Что он не мог убить Джерри МакКеннона, поскольку не знал его и ему были безразличны их отношения с мисс Холлис, — даже если бы они с Мэрилин трахались сутки напролет на тротуаре прямо перед зданием полиции.
— Думаю, да, — сказал Уиллис. — Спасибо за то, что уделили мне время и внимание.
Они изучили еженедельник МакКеннона на март.
Карелла стал проверять еженедельник по телефонному справочнику, взятому из квартиры МакКеннона, и по телефонной книжке из его кабинета в «Истеке».
Часто упоминаемый «Ральф», безусловно, был президентом компании, а частые встречи с ним вполне вписывались в жизнь фирмы, имеющей «блестящее будущее».
Из телефонной книжки МакКеннона Карелла узнал, что:
1. «Элтроникс» — это вовсе не неправильное написание «Электроникс». Действительно, в Калм Пойнте имеется фирма «Элтроникс», занимающаяся поставкой электронного оборудования для цифровых систем.
2. «Пирс Электроникс» — была еще одной фирмой-поставщиком, которая на сей раз находилась в самой Айсоле.
3. «Диномат» — фирма, занимающаяся охранной сигнализацией в Риверхеде.
4. Кари Зангер, Пол Хопкинс, Лоренс Барнз, Макс Стейнберг, Джеффри Инграмз, Сэмьюэл Оливер, Дейл Пакард, Льюис Кинг, Джордж Эндрюз, Ллойд Дейвис, Ирвин Фейн, Питер МакИнтайер, Фредерик Картер, Джозеф Ди Анджело, Майкл Лейн, Ричард Хеллер, Мартин Фаррен, Томас Хейли, Питер Лэндон, Джон Филдз, Леонард Харкеви, Джон Ангер, Бенджамин Джеггер и Алекс Сэндерсон — потенциальные клиенты «Истека», именно таким образом и указанные в телефонной книге МакКеннона. Некоторые из этих имен были уже вычеркнуты. Возможно, они уже стали постоянными покупателями или же потеряли интерес к продукции фирмы.
Из телефонной книжки Айсолы Карелла узнал, хотя, разумеется, догадывался и без этого, что «Марио», «Кофейный домик», «Дом Аскота», «У Джекки», «У Джонси», «Л Италико» и «Нимрод» — это рестораны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30