Скажем, наставление, как пробежать километр за тридцать восемь секунд.
Хейз принялся листать журнал.
— А они ведь, спортсмены эти, вкалывают на всю катушку, а? — походя обронил он.
— Это уж точно, — Карелла покачал головой.
— У меня бы инфаркт случился.
— Ну так что там? — снова спросил Карелла.
— Да в основном про футбол. — Хейз переворачивал страницу за страницей.
— Глянь-ка, ничего себе девчушка, — он показал Карелле фотографию молодой женщины в костюме для гребли. — Зад немного великоват, а так в полном порядке.
Он принялся листать журнал в обратном порядке.
— Эй, смотри-ка.
— А что такое?
Хейз показал Карелле страницу, на которой остановился.
Здесь был перечень сотрудников — журнала от главного редактора до репортеров и фотографов. Одна из фамилий — Кори Макинтайр — была обведена.
— Как это понять?
— Может, мать знает, — откликнулся Хейз.
Но миссис Аннунциато ничем не смогла им помочь.
— Кори Макинтайр? Нет, впервые слышу.
— И ваша дочь никогда не называла этого имени?
— Нет.
— А название журнала? «Спортс ЮЭсЭй»?
— Его она все время покупает. Да и другие тоже, где про спорт и про бег.
— Но почему имя обведено только в этом номере? — спросил Карелла. — В номере от семнадцатого октября.
— Понятия не имею.
Ей явно было не по себе от того, что она ничем не может помочь детективам. Что девочка убита, мужу она еще не сказала. Ее уже три дня как похоронили, а он все еще не знает, что дочери нет. А тут еще ей нечего сказать этим ребятам, которые нашли в журнале имя, обведенное рукой Нэнси.
— Может, звонил когда-нибудь или заходил? — настаивал Карелла.
— Да нет, не припомню. Нет, точно не было такого.
— Миссис Аннунциато, вы сказали, что в день убийства ваша дочь пришла домой в шесть вечера.
— Да, в шесть. — Она не хотела говорить об этом дне. Она еще ничего не сказала мужу.
— А не напомните ли еще раз, что на ней было?
— Обычная школьная форма. Юбка, блуза. Может, жакет.
— Но когда ее нашли, ничего этого на ней не было.
— Вот как?
— На ней было зеленое платье и зеленые туфли.
— Ясно.
— Она ведь, вернувшись домой, переоделась, так вы нам сказали?
— Да.
— В платье пошикарнее.
— Да.
— Потому что она куда-то собралась, так вы нам сказали?
— Да, она сказала, что уходит.
— Но куда, не сказала?
— Она никогда не говорит. В наши дни молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой.
— Ни куда идет не сказала, ни с кем?
— Нет.
— Вы сказали, что она ушла в семь. Чуть позже.
— Да.
— У нее есть машина?
— Нет, она вызвала такси.
— Вызвала такси?
— Да.
— А из какой компании?
— Не знаю. Обычное желтое такси.
— Но куда едет, она вам не сказала?
— Нет. На утро ей надо было рано в университет?
— А вы были дома в тот вечер, когда ее убили?
— Нет, я была в больнице. В этот день у мужа случился инфаркт, и я была с ним в больнице. Его положили в реанимацию. В аварию он попал в девять, когда ехал домой.
— С работы?
— Нет, нет, из клуба. Он состоит в клубе. Вместе с друзьями, тоже каменщиками. У них клуб, они там встречаются раз в месяц.
— А ваш муж каменщик?
— Да. Каменщик. И он член профсоюза строителей, — добавила она, как бы повышая статус мужа.
— Инфаркт у него случился в девять часов вечера?
— В девять мне позвонили из больницы, и я сразу же отправилась туда.
— К тому времени ваша дочь уже ушла из дома.
— Да.
— Стало быть, она не знала, что отец попал в больницу?
— Нет, откуда же.
— Итак, вы поехали в больницу...
— Да.
— А когда вернулись домой?
— Я провела в больнице всю ночь.
— Всю ночь?
— Он ведь был в реанимации, — напомнила миссис Аннунциато.
— Ну хорошо, а утром когда вы вернулись?
— В начале десятого.
— Стало быть, вы не знали, что вашей дочери всю ночь не было дома?
— Нет.
— А ваша мать была дома в ту ночь?
— Да.
— И она ничего не сказала, когда вы вернулись? В том смысле, что Нэнси не было всю ночь?
— Да ведь это не в первый раз.
— То есть как? Вы хотите сказать, что Нэнси, бывало, не возвращалась домой ночью?
— Нынешняя молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой. — Когда я была девушкой... да случись такое, отец убил бы меня. Но теперь... — она снова покачала головой.
— Итак, в том, что ваша дочь не вернулась в ту ночь домой, не было ничего необычного?
— Ну, я бы так не сказала. Не то, чтобы это было правилом. Но иногда, верно, случалось. Она говорит... она говорила нам, что останется у подруги. Ну, а там кто знает, подруга или друг? Лучше не спрашивать. В наши времена лучше не спрашивать, не знать. Она была хорошей девочкой, так что лучше не знать.
— И вы точно не знаете этого Кори Макинтайра? Дочь никогда не называла его имени?
— Никогда.
* * *
Из звонка в нью-йоркское представительство журнала «Спортс ЮЭсЭй» на Шестой авеню Карелла уяснил, что в редакции действительно есть такой репортер. Но живет Макинтайр в Лос-Анджелесе и обычно ему поручается обозревать спортивные события, происходящие в южной Калифорнии. Он был, по существу, спецкором. Карелла сказал собеседнику, что расследует дело об убийстве и был бы весьма признателен, если ему дадут адрес и телефон Макинтайра. Его попросили не вешать трубку. Через несколько минут ему сказали, что все в порядке, и выдали интересующую его информацию.
Ну, и что же теперь делать? Допустим, Макинтайр это тот, кого мы ищем. Допустим, он был здесь, в городе, шестого октября, когда кто-то убил Марсию Шаффер, а также тринадцатого октября, когда кто-то, предположительно тот же самый человек, убил Нэнси Аннунциато. Допустим, я позвоню ему и спрошу, где он был в эти дни, а он повесит трубку и сбежит в Мексику или куда-нибудь еще. Классно. Он перелистал свой телефонный справочник и нашел номера полицейского управления Лос-Анджелеса. Набрав нужный номер, он попросил соединить его с отделом расследований.
— Браниган, — послышался голос в трубке.
— Говорит детектив Карелла из Айсолы. Есть проблема.
— Слушаю.
Карелла рассказал об убийствах. Упомянул имя, отмеченное на экземпляре журнала в спальне у Нэнси Аннунциато. Сказал, что этот человек живет в Лос-Анджелесе, добавил, что, если это действительно убийца, телефонный звонок может вспугнуть его. Браниган слушал.
— Так что надо-то? — спросил он наконец. — Ты хочешь, чтобы мы взяли его на себя?
— Мне кажется...
— Положим, мы начнем с визита к нему, — продолжал Браниган. — И положим, этот парень скажет, что в один из этих вечеров он играл в кегли, а мы спросим, с кем он играл, и он назовет имена. Итак, отлично, начали с этого. Далее мы скажем, что отправляемся по адресам этих троих, которых, может, и на свете не существует, а наш герой что в это время делает? Если наш герой действительно убийца, он сбегает в Китай. То есть делает то, чего ты опасаешься. Так зачем же тратить время? Если он действительно убийца, он ведь не скажет нам, что как раз в эти два дня был на Восточном побережье и занимался этими девчонками, так? Особенно, если у него хватит мозгов понять, что у нас нет оснований для его ареста до того, как вы предъявите ему официальное обвинение.
— Я думал, если вы возьметесь за него как следует...
— У вас там есть наш уголовный кодекс, или вы работаете в России? Итак, пошли по новой, мы отправляемся к нему домой, и, оказывается, он не может толком объяснить, где провел эти два вечера, или, может, даже скажет, что был на Восточном побережье, что сомнительно, не такой уж он дурак. С чего это убийца, если он убийца, будет раскалываться перед полицейскими? Но допустим, его объяснения звучат не слишком убедительно. Так себе мясцо, недожаренный гамбургер. А мы просим его пройти с нами в участок, чтобы ответить на наши вопросы. Он надевает шляпу, мы доставляем его сюда, предлагаем присесть, объясняем его конституционные права, ведь это уже не расследование на месте преступления, это уже допрос человека, и формально он находится под юрисдикцией полиции, и мы обязаны ознакомить его с правами. Допустим, он отказывается отвечать на наши вопросы, и это одно из его прав. Что тогда? Думаешь, мы можем обвинить его в убийстве первой степени на основании твоего звонка?
— Так я, разумеется, не думаю.
— И ничего удивительного, потому что поменяйся мы местами, и это я попросил бы тебя заняться каким-нибудь парнем, ты бы сразу понял, на какие неприятности нарываешься, верно? Верховный суд не любит продолжительных допросов и содержания под стражей без права переписки. Если этот парень будет просто молчать, тогда что делать? Держать его, пока ты сам сюда не примчишься? Да мы тут же по уши в дерьмо залезем.
— Ясно, — сказал Карелла.
— Слушай, я понимаю твои трудности. Ты звонишь этому парню, начинаешь задавать вопросы, он сразу смекает что к чему и хватается за шляпу. Но, боюсь, тебе все же придется рискнуть. К тому же вполне может быть, что какой-нибудь тип в ваших краях просто увидел это имя в журнале и использовал его. А наш парень может быть чист как стекло.
— Может, и так.
— Карелла, рад был твоему звонку, но у нас у самих тут дел по горло.
На том конце провода раздался щелчок.
«Кто не рискует, тот не выигрывает», — подумал Карелла и взглянул на часы. Семь тридцать. В Калифорнии только половина пятого. Хейз сидел за своим столом, за отчетом о посещении дома Аннунциато. Оба работали сегодня с без четверти восемь утра. Карелла устал, больше всего ему сейчас хотелось чего-нибудь выпить и принять горячий душ. Он снова бросил взгляд на листок с адресом и телефоном Макинтайра. «Ладно, здесь все равно ничего не придумаешь», — решил он и потянулся к трубке. На четвертом гудке отозвался женский голос.
— Да?
— Попросите, пожалуйста, Кори Макинтайра.
— Это его жена. А кто его спрашивает?
— Детектив Карелла из Айсолы, Восемьдесят седьмой участок.
— Одну минуту.
До него донеслись неясные голоса. Впрочем, он услышал, как мужчина вполне внятно произнес: «Кто?» Карелла ждал.
— Да, — услышал он наконец.
— Мистер Макинтайр?
— Да, я, — в его голосе слышалось удивление, а может, настороженность?
— Кори Макинтайр?
— Да, он самый.
— Кори Макинтайр, сотрудник журнала «Спортс ЮЭсЭй»?
— Ну да же, да.
— Мистер Макинтайр, извините за беспокойство, но не говорит ли вам что-нибудь имя Нэнси Аннунциато?
Молчание.
— Мистер Макинтайр?
— Я пытаюсь вспомнить. Аннунциато?
— Да. Нэнси Аннунциато.
— Нет, не знаю такой. А кто это?
— А некая Марсия Шаффер известна вам?
— Нет, и такой не знаю. Послушайте, что все это...
— Мистер Макинтайр, вы не были на востоке тринадцатого октября? Это четверг. Прошлый четверг.
— Нет, в прошлый четверг я был здесь, в Лос-Анджелесе.
— А не припомните ли, чем вы занимались вечером?
— А в чем, собственно, дело? Диана, чем мы занимались в прошлый четверг вечером?
Издали до Кареллы донеслось: «Что?»
— В прошлый четверг вечером. Этот деятель хочет знать, что мы... Слушайте, — снова в трубку заговорил он, — а в чем все-таки дело? Будьте уж так любезны объяснить.
— Мы расследуем цепь убийств...
— Ну а я какое к этому имею отношение?
— Был бы признателен, если...
— Слушайте, я сейчас повешу трубку.
— Вот этого бы я не стал делать на вашем месте.
— А почему, собственно?
— А потому, что дома у последней жертвы убийства мы нашли журнал «Спортс ЮЭсЭй», в котором ваше имя было обведено кружком.
— Мое имя?
— Да, сэр. На странице с выходными данными. Ваше имя. Кори Макинтайр. Среди других штатных репортеров.
— Слушайте, кто это? Ты что ли, Фрэнк?
— Опять Фрэнк? — донесся далекий голос жены Макинтайра.
— Говорит детектив Стивен Льюис Карелла из Восемьдесят седьмого участка...
— Фрэнк, если это опять какой-то из твоих дурацких розыгрышей...
— Мистер Макинтайр, уверяю вас...
— Номер вашего жетона?
— 377-80-34.
— Из Айсолы звоните?
— Да.
— Я перезвоню, — сказал Макинтайр. — За ваш счет, — добавил он и повесил трубку.
Через десять минут раздался звонок. В приемной подтвердили звонок за счет Восемьдесят седьмого и переключили на Кареллу.
— Ладно, вы действительно полицейский. Так что там с моим именем в кружке?
— Журнал нашли в спальне у убитой.
— И что это означает?
— Именно это я и пытаюсь выяснить.
— Она что, была убита в прошлый четверг?
— Да, сэр.
— Скажи ему, где мы были, — теперь голос жены был слышен вполне отчетливо. Она явно была раздражена.
— Мы с женой были на ужине в Брентвуде, — сказал Макинтайр. — У мистера и миссис Джозеф Фодерман. Мы приехали к ним около восьми...
— Дай им адрес, — вмешалась жена.
— ...а домой отправились в начале первого. Там были...
— ...и телефон.
— Помимо хозяев, было восемь человек. Если хотите, могу дать их имена.
— Нет, это необязательно.
— А адрес Фодерманов?
— Достаточно телефона, сэр.
— Собираетесь позвонить им?
— Да, сэр.
— И сказать, что вы подозреваете меня в убийстве?
— Нет, сэр. Просто хочу убедиться, что вы были именно там в четверг вечером.
— Тогда сделайте мне одолжение, ладно? Скажите им, что какой-то тип с Восточного побережья пользуется моим именем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Хейз принялся листать журнал.
— А они ведь, спортсмены эти, вкалывают на всю катушку, а? — походя обронил он.
— Это уж точно, — Карелла покачал головой.
— У меня бы инфаркт случился.
— Ну так что там? — снова спросил Карелла.
— Да в основном про футбол. — Хейз переворачивал страницу за страницей.
— Глянь-ка, ничего себе девчушка, — он показал Карелле фотографию молодой женщины в костюме для гребли. — Зад немного великоват, а так в полном порядке.
Он принялся листать журнал в обратном порядке.
— Эй, смотри-ка.
— А что такое?
Хейз показал Карелле страницу, на которой остановился.
Здесь был перечень сотрудников — журнала от главного редактора до репортеров и фотографов. Одна из фамилий — Кори Макинтайр — была обведена.
— Как это понять?
— Может, мать знает, — откликнулся Хейз.
Но миссис Аннунциато ничем не смогла им помочь.
— Кори Макинтайр? Нет, впервые слышу.
— И ваша дочь никогда не называла этого имени?
— Нет.
— А название журнала? «Спортс ЮЭсЭй»?
— Его она все время покупает. Да и другие тоже, где про спорт и про бег.
— Но почему имя обведено только в этом номере? — спросил Карелла. — В номере от семнадцатого октября.
— Понятия не имею.
Ей явно было не по себе от того, что она ничем не может помочь детективам. Что девочка убита, мужу она еще не сказала. Ее уже три дня как похоронили, а он все еще не знает, что дочери нет. А тут еще ей нечего сказать этим ребятам, которые нашли в журнале имя, обведенное рукой Нэнси.
— Может, звонил когда-нибудь или заходил? — настаивал Карелла.
— Да нет, не припомню. Нет, точно не было такого.
— Миссис Аннунциато, вы сказали, что в день убийства ваша дочь пришла домой в шесть вечера.
— Да, в шесть. — Она не хотела говорить об этом дне. Она еще ничего не сказала мужу.
— А не напомните ли еще раз, что на ней было?
— Обычная школьная форма. Юбка, блуза. Может, жакет.
— Но когда ее нашли, ничего этого на ней не было.
— Вот как?
— На ней было зеленое платье и зеленые туфли.
— Ясно.
— Она ведь, вернувшись домой, переоделась, так вы нам сказали?
— Да.
— В платье пошикарнее.
— Да.
— Потому что она куда-то собралась, так вы нам сказали?
— Да, она сказала, что уходит.
— Но куда, не сказала?
— Она никогда не говорит. В наши дни молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой.
— Ни куда идет не сказала, ни с кем?
— Нет.
— Вы сказали, что она ушла в семь. Чуть позже.
— Да.
— У нее есть машина?
— Нет, она вызвала такси.
— Вызвала такси?
— Да.
— А из какой компании?
— Не знаю. Обычное желтое такси.
— Но куда едет, она вам не сказала?
— Нет. На утро ей надо было рано в университет?
— А вы были дома в тот вечер, когда ее убили?
— Нет, я была в больнице. В этот день у мужа случился инфаркт, и я была с ним в больнице. Его положили в реанимацию. В аварию он попал в девять, когда ехал домой.
— С работы?
— Нет, нет, из клуба. Он состоит в клубе. Вместе с друзьями, тоже каменщиками. У них клуб, они там встречаются раз в месяц.
— А ваш муж каменщик?
— Да. Каменщик. И он член профсоюза строителей, — добавила она, как бы повышая статус мужа.
— Инфаркт у него случился в девять часов вечера?
— В девять мне позвонили из больницы, и я сразу же отправилась туда.
— К тому времени ваша дочь уже ушла из дома.
— Да.
— Стало быть, она не знала, что отец попал в больницу?
— Нет, откуда же.
— Итак, вы поехали в больницу...
— Да.
— А когда вернулись домой?
— Я провела в больнице всю ночь.
— Всю ночь?
— Он ведь был в реанимации, — напомнила миссис Аннунциато.
— Ну хорошо, а утром когда вы вернулись?
— В начале десятого.
— Стало быть, вы не знали, что вашей дочери всю ночь не было дома?
— Нет.
— А ваша мать была дома в ту ночь?
— Да.
— И она ничего не сказала, когда вы вернулись? В том смысле, что Нэнси не было всю ночь?
— Да ведь это не в первый раз.
— То есть как? Вы хотите сказать, что Нэнси, бывало, не возвращалась домой ночью?
— Нынешняя молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой. — Когда я была девушкой... да случись такое, отец убил бы меня. Но теперь... — она снова покачала головой.
— Итак, в том, что ваша дочь не вернулась в ту ночь домой, не было ничего необычного?
— Ну, я бы так не сказала. Не то, чтобы это было правилом. Но иногда, верно, случалось. Она говорит... она говорила нам, что останется у подруги. Ну, а там кто знает, подруга или друг? Лучше не спрашивать. В наши времена лучше не спрашивать, не знать. Она была хорошей девочкой, так что лучше не знать.
— И вы точно не знаете этого Кори Макинтайра? Дочь никогда не называла его имени?
— Никогда.
* * *
Из звонка в нью-йоркское представительство журнала «Спортс ЮЭсЭй» на Шестой авеню Карелла уяснил, что в редакции действительно есть такой репортер. Но живет Макинтайр в Лос-Анджелесе и обычно ему поручается обозревать спортивные события, происходящие в южной Калифорнии. Он был, по существу, спецкором. Карелла сказал собеседнику, что расследует дело об убийстве и был бы весьма признателен, если ему дадут адрес и телефон Макинтайра. Его попросили не вешать трубку. Через несколько минут ему сказали, что все в порядке, и выдали интересующую его информацию.
Ну, и что же теперь делать? Допустим, Макинтайр это тот, кого мы ищем. Допустим, он был здесь, в городе, шестого октября, когда кто-то убил Марсию Шаффер, а также тринадцатого октября, когда кто-то, предположительно тот же самый человек, убил Нэнси Аннунциато. Допустим, я позвоню ему и спрошу, где он был в эти дни, а он повесит трубку и сбежит в Мексику или куда-нибудь еще. Классно. Он перелистал свой телефонный справочник и нашел номера полицейского управления Лос-Анджелеса. Набрав нужный номер, он попросил соединить его с отделом расследований.
— Браниган, — послышался голос в трубке.
— Говорит детектив Карелла из Айсолы. Есть проблема.
— Слушаю.
Карелла рассказал об убийствах. Упомянул имя, отмеченное на экземпляре журнала в спальне у Нэнси Аннунциато. Сказал, что этот человек живет в Лос-Анджелесе, добавил, что, если это действительно убийца, телефонный звонок может вспугнуть его. Браниган слушал.
— Так что надо-то? — спросил он наконец. — Ты хочешь, чтобы мы взяли его на себя?
— Мне кажется...
— Положим, мы начнем с визита к нему, — продолжал Браниган. — И положим, этот парень скажет, что в один из этих вечеров он играл в кегли, а мы спросим, с кем он играл, и он назовет имена. Итак, отлично, начали с этого. Далее мы скажем, что отправляемся по адресам этих троих, которых, может, и на свете не существует, а наш герой что в это время делает? Если наш герой действительно убийца, он сбегает в Китай. То есть делает то, чего ты опасаешься. Так зачем же тратить время? Если он действительно убийца, он ведь не скажет нам, что как раз в эти два дня был на Восточном побережье и занимался этими девчонками, так? Особенно, если у него хватит мозгов понять, что у нас нет оснований для его ареста до того, как вы предъявите ему официальное обвинение.
— Я думал, если вы возьметесь за него как следует...
— У вас там есть наш уголовный кодекс, или вы работаете в России? Итак, пошли по новой, мы отправляемся к нему домой, и, оказывается, он не может толком объяснить, где провел эти два вечера, или, может, даже скажет, что был на Восточном побережье, что сомнительно, не такой уж он дурак. С чего это убийца, если он убийца, будет раскалываться перед полицейскими? Но допустим, его объяснения звучат не слишком убедительно. Так себе мясцо, недожаренный гамбургер. А мы просим его пройти с нами в участок, чтобы ответить на наши вопросы. Он надевает шляпу, мы доставляем его сюда, предлагаем присесть, объясняем его конституционные права, ведь это уже не расследование на месте преступления, это уже допрос человека, и формально он находится под юрисдикцией полиции, и мы обязаны ознакомить его с правами. Допустим, он отказывается отвечать на наши вопросы, и это одно из его прав. Что тогда? Думаешь, мы можем обвинить его в убийстве первой степени на основании твоего звонка?
— Так я, разумеется, не думаю.
— И ничего удивительного, потому что поменяйся мы местами, и это я попросил бы тебя заняться каким-нибудь парнем, ты бы сразу понял, на какие неприятности нарываешься, верно? Верховный суд не любит продолжительных допросов и содержания под стражей без права переписки. Если этот парень будет просто молчать, тогда что делать? Держать его, пока ты сам сюда не примчишься? Да мы тут же по уши в дерьмо залезем.
— Ясно, — сказал Карелла.
— Слушай, я понимаю твои трудности. Ты звонишь этому парню, начинаешь задавать вопросы, он сразу смекает что к чему и хватается за шляпу. Но, боюсь, тебе все же придется рискнуть. К тому же вполне может быть, что какой-нибудь тип в ваших краях просто увидел это имя в журнале и использовал его. А наш парень может быть чист как стекло.
— Может, и так.
— Карелла, рад был твоему звонку, но у нас у самих тут дел по горло.
На том конце провода раздался щелчок.
«Кто не рискует, тот не выигрывает», — подумал Карелла и взглянул на часы. Семь тридцать. В Калифорнии только половина пятого. Хейз сидел за своим столом, за отчетом о посещении дома Аннунциато. Оба работали сегодня с без четверти восемь утра. Карелла устал, больше всего ему сейчас хотелось чего-нибудь выпить и принять горячий душ. Он снова бросил взгляд на листок с адресом и телефоном Макинтайра. «Ладно, здесь все равно ничего не придумаешь», — решил он и потянулся к трубке. На четвертом гудке отозвался женский голос.
— Да?
— Попросите, пожалуйста, Кори Макинтайра.
— Это его жена. А кто его спрашивает?
— Детектив Карелла из Айсолы, Восемьдесят седьмой участок.
— Одну минуту.
До него донеслись неясные голоса. Впрочем, он услышал, как мужчина вполне внятно произнес: «Кто?» Карелла ждал.
— Да, — услышал он наконец.
— Мистер Макинтайр?
— Да, я, — в его голосе слышалось удивление, а может, настороженность?
— Кори Макинтайр?
— Да, он самый.
— Кори Макинтайр, сотрудник журнала «Спортс ЮЭсЭй»?
— Ну да же, да.
— Мистер Макинтайр, извините за беспокойство, но не говорит ли вам что-нибудь имя Нэнси Аннунциато?
Молчание.
— Мистер Макинтайр?
— Я пытаюсь вспомнить. Аннунциато?
— Да. Нэнси Аннунциато.
— Нет, не знаю такой. А кто это?
— А некая Марсия Шаффер известна вам?
— Нет, и такой не знаю. Послушайте, что все это...
— Мистер Макинтайр, вы не были на востоке тринадцатого октября? Это четверг. Прошлый четверг.
— Нет, в прошлый четверг я был здесь, в Лос-Анджелесе.
— А не припомните ли, чем вы занимались вечером?
— А в чем, собственно, дело? Диана, чем мы занимались в прошлый четверг вечером?
Издали до Кареллы донеслось: «Что?»
— В прошлый четверг вечером. Этот деятель хочет знать, что мы... Слушайте, — снова в трубку заговорил он, — а в чем все-таки дело? Будьте уж так любезны объяснить.
— Мы расследуем цепь убийств...
— Ну а я какое к этому имею отношение?
— Был бы признателен, если...
— Слушайте, я сейчас повешу трубку.
— Вот этого бы я не стал делать на вашем месте.
— А почему, собственно?
— А потому, что дома у последней жертвы убийства мы нашли журнал «Спортс ЮЭсЭй», в котором ваше имя было обведено кружком.
— Мое имя?
— Да, сэр. На странице с выходными данными. Ваше имя. Кори Макинтайр. Среди других штатных репортеров.
— Слушайте, кто это? Ты что ли, Фрэнк?
— Опять Фрэнк? — донесся далекий голос жены Макинтайра.
— Говорит детектив Стивен Льюис Карелла из Восемьдесят седьмого участка...
— Фрэнк, если это опять какой-то из твоих дурацких розыгрышей...
— Мистер Макинтайр, уверяю вас...
— Номер вашего жетона?
— 377-80-34.
— Из Айсолы звоните?
— Да.
— Я перезвоню, — сказал Макинтайр. — За ваш счет, — добавил он и повесил трубку.
Через десять минут раздался звонок. В приемной подтвердили звонок за счет Восемьдесят седьмого и переключили на Кареллу.
— Ладно, вы действительно полицейский. Так что там с моим именем в кружке?
— Журнал нашли в спальне у убитой.
— И что это означает?
— Именно это я и пытаюсь выяснить.
— Она что, была убита в прошлый четверг?
— Да, сэр.
— Скажи ему, где мы были, — теперь голос жены был слышен вполне отчетливо. Она явно была раздражена.
— Мы с женой были на ужине в Брентвуде, — сказал Макинтайр. — У мистера и миссис Джозеф Фодерман. Мы приехали к ним около восьми...
— Дай им адрес, — вмешалась жена.
— ...а домой отправились в начале первого. Там были...
— ...и телефон.
— Помимо хозяев, было восемь человек. Если хотите, могу дать их имена.
— Нет, это необязательно.
— А адрес Фодерманов?
— Достаточно телефона, сэр.
— Собираетесь позвонить им?
— Да, сэр.
— И сказать, что вы подозреваете меня в убийстве?
— Нет, сэр. Просто хочу убедиться, что вы были именно там в четверг вечером.
— Тогда сделайте мне одолжение, ладно? Скажите им, что какой-то тип с Восточного побережья пользуется моим именем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34