Он упал на дорожку, но левым плечом ударился об асфальт, покрытый мокрыми листьями, так что сила удара немного смягчилась. Он попытался подняться, но тут подбежал Карелла.
— Полиция! — сказал он, задыхаясь. — Не двигаться!
Лайтел улыбнулся.
— Что же вы так долго, ребята?
Глава 11
Все еще шел дождь, когда в Восемьдесят седьмом появился следователь окружной прокуратуры. Было около шести утра, и к этому времени Олли с Кареллой, на сей раз с ордером в кармане, произвели обыск у Лайтела по адресу Холмс-стрит, 843. Когда пришел следователь, некоторые из обнаруженных у Лайтела статей лежали на столе у лейтенанта Бернса. Стенографистка зафиксировала для протокола присутствие лейтенанта Бернса, детективов Кареллы и Уикса, а также заместителя окружного прокурора Ральфа Дженкинса. Тут же, на первом листе, была проставлена дата — двадцать первое октября, пятница — и время начала допроса — шесть часов пять минут утра. Дженкинс разъяснил Лайтелу его права. Лайтел подтвердил, что с правами ознакомлен, и сделал заявление, что в присутствии адвоката во время допроса не нуждается. Дженкинс начал допрос.
— Назовите, пожалуйста, ваше полное имя.
— Генри Луис Лайтел.
— Ваш адрес, мистер Лай...
— Возможно, вы знаете меня под именем Лайтела-Молнии. Так называли меня газетчики. Много лет назад.
— Да. Ваш адрес, мистер Лайтел?
— Холмс-стрит, 843.
— Здесь, в этом городе?
— Да, сэр.
— Вы работаете, мистер Лайтел?
— Да, сэр.
— Где именно?
— Видите ли, я бегун. Я хочу сказать, такова моя сущность. А чем я зарабатываю на жизнь, это совсем другой вопрос, к моей сущности это не имеет никакого отношения.
— Так чем же вы зарабатываете на жизнь, мистер Лайтел?
— Я исследователь.
— А точнее? Кто ваш работодатель?
— Я свободный исследователь. Моими услугами пользуются рекламные агентства, журналисты, да кто угодно, заинтересованный в получении той или иной информации.
— А служебное помещение у вас есть?
— Нет, я работаю дома.
— И расписание вы тоже сами себе устанавливаете?
— Да. Это единственное, что мне нравится в моей работе, она оставляет свободу. Я сам себе хозяин. Скажем, я стараюсь каждый день бегать...
— Мистер Лайтел, прошу вас вспомнить, где вы были и что делали вечером шестого октября. Это был четверг, две недели назад.
— Да, сэр, понятно. Я был с одной бегуньей из Рэмсейского университета. Она в легкоатлетической команде этого университета.
— Ее имя, пожалуйста?
— Марсия Шаффер.
— Говоря, что вы были с ней...
— Сначала я был у нее дома, представившись Кори Макинтайром из журнала «Спортс ЮЭсЭй», затем...
— Вы сказали мисс Шаффер, что вас зовут Кори Макинтайр?
— Да, сэр.
— А откуда вам известно это имя?
— Я нашел его в выходных данных журнала.
— И мисс Шаффер поверила, что вы представитель журнала?
— У меня было с собой корреспондентское удостоверение.
— А где вы его взяли?
— Сам изготовил. Когда-то я работал в рекламном агентстве. Это было восемь-девять лет назад, когда меня уже начали забывать. Я многому тогда научился в художественном отделе, так что такие штуки для меня ерунда.
— Какие штуки?
— Ну, вот такие карточки. Чтобы они выглядели как настоящие.
— А вы работали в художественном отделе рекламного агентства?
— Нет, нет. Но я был знаком с художниками, все время болтался рядом с ними. А с одним из ассистентов работал непосредственно. Я придумывал рекламы спортивных состязаний. Собственно, поэтому меня и взяли. Я знал спорт.
— Итак, если я вас правильно понял, восемь или девять лет назад вы работали в рекламном агентстве...
— Да.
— А когда вы занялись независимыми исследованиями, мистер Лайтел?
— Три года назад.
— И с тех пор только этим и занимаетесь?
— Мое главное дело — бег.
— Да, но зарабатываете вы...
— Зарабатываю я исследовательской работой.
— Вернемся к шестому октября. Вы пришли к мисс Шаффер и представились сотрудником «Спортс ЮЭсЭй»...
— Корреспондентом.
— Да, да, корреспондентом. И дальше?
— Я сказал, что мы готовим материал о молодых, подающих надежду спортсменках.
— Она поверила?
— Видите ли, о беге я знаю все. Да, она поверила.
— И дальше?
— Я пригласил ее поужинать. На предмет интервью.
— И вы на самом деле поужинали?
— Да. В небольшом рыбном ресторане неподалеку от ее дома. Там много хороших ресторанов, в один из них мы и пошли.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— Рано. Часов в шесть, наверное.
— Вы отправились ужинать в шесть?
— Да. Чтобы было достаточно времени для интервью. Она страшно увлеклась этой идеей. Первое интервью в ее жизни.
— Что было дальше?
— Не понял.
— Я спрашиваю, что произошло после ужина?
— Я убил ее. Это я уже рассказывал детективам.
— Где вы убили ее?
— У себя дома. Я сказал, что хотел бы расспросить ее еще кое о чем, и пригласил к себе на рюмку коньяка. Она сказала, что коньяк пить не будет, потому что у нее тренировки. У бегунов, знаете ли, очень строгий режим; но от кока-колы или чего-нибудь в этом роде не отказалась бы.
— В котором часу вы привели ее к себе?
— Примерно в половине восьмого.
— Дальше?
— Она... она, по-моему, рассматривала картину у меня в гостиной, на ней изображен бегун; я подошел сзади и захватил ее двойным нельсоном. Когда-то, еще до бега, я увлекался борьбой. Но разве борьбу сравнишь с бегом? Борьба это единоборство, к тому же пыхтишь, потеешь, а бег...
— Вы убили ее, применив двойной нельсон?
— Да. Я сломал ей шею.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— По-моему, около восьми.
— Лейтенант Бернс, если не ошибаюсь, эксперт определил, что убийство произошло примерно в семь вечера?
— Да, сэр, — отрапортовал Бернс.
— Что было потом, мистер Лайтел? — продолжал Дженкинс.
— Я включил телевизор.
— Вы...
— Я решил, что надо подождать, пока улицы опустеют. Так, чтобы можно было незаметно положить тело в машину. Веревка уже была в багажнике, я еще утром ее туда положил.
— И как долго вы смотрели телевизор?
— Примерно до двух ночи.
— И далее...
— Я отнес ее в машину. Сначала осмотрел улицу, у меня гостиная окнами выходит на улицу. Вокруг никого не было видно, и я отнес ее вниз и устроил на переднем сиденье. Казалось, она просто спит. Ну, я имею в виду, спит в машине.
— А дальше что было?
— Я привез ее сюда.
— Куда именно — сюда?
— В этот район.
— А почему именно в этот?
— Специально я не выбирал. Я искал какое-нибудь пустынное место и нашел это строительство. Там из домов все жильцы выехали. Я решил, что это подходящее место.
— Подходящее для чего?
— Для того, чтобы повесить ее.
— А зачем вы ее повесили, мистер Лайтел?
— Мне казалось, что так надо.
— Так надо?
— Да.
— Надо для чего?
— Просто надо.
— Мистер Лайтел, а молодую женщину по имени Нэнси Аннунциато вы тоже убили?
— Да, сэр.
— Нельзя ли немного подробнее?
— Все было так же, как и в первый раз. Я сказал, что представляю журнал «Спортс ЮЭсЭй», пригласил поужинать.
— А это когда было, мистер Лайтел?
— Вечером тринадцатого октября. Мы встретились у «Марино», очень славный ресторан в центре города. Жила она далеко, в Калмз Пойнт, но согласилась приехать. Мы встретились в восемь. Я заранее заказал столик на этот час. В основном мы покончили с интервью в ресторане, а затем пошли ко мне, точно, как в первый раз. Немного поболтали, она любила поговорить, эта Нэнси. Ну, а потом я... словом, вы уже знаете.
— Вы убили ее.
— Да. Опять двойной нельсон.
— В котором часу это было?
— В половине одиннадцатого, может, в одиннадцать.
— Лейтенант Бернс, это сходится с заключением эксперта?
— Да, сэр.
— Что было потом, мистер Лайтел? — вернулся к допросу Дженкинс.
— Все, как в первый раз. Я перенес ее в машину и принялся разъезжать по городу в поисках тихого места где бы можно было ее повесить. Сюда я возвращаться не хотел. Я уже и так пытался помочь здешним полицейским.
— Помочь?
— Да. Я отправил почтой ее сумочку. Правда, предварительно я вынул и выбросил ключи от ее квартиры.
— Зачем вам все это понадобилось?
— Хотел помочь.
— Помочь в чем?
— Просто помочь.
— По-вашему, это помощь — выбросить ключи?
— Да нет же, ключи я выбросил, чтобы все-таки не так уж было легко. Я говорю о сумочке. Я послал ее, чтобы можно было узнать имя девушки, понятно?
— А зачем вам надо было помогать полиции?
— Ну, просто хотелось. Но полицейские, прошу извинить меня, джентльмены, как-то слишком медленно шевелились. Поэтому я решил выбрать для Нэнси, территорию другого участка.
— Лейтенант Бернс, где обнаружили вторую жертву?
— В западной части Риверхеда, сэр. Это Сто первый участок, — пояснил Бернс.
— Вы туда отвезли Нэнси Аннунциато, мистер Лайтел?
— По-моему, да. То есть номера участка я не знал. Но верно, это было в Риверхеде, где стоят старые дома. В этой части Риверхеда.
— В западном Риверхеде?
— Да, кажется, это так называется.
— Мистер Лайтел, вы повесили Нэнси Аннунциато на фонарном столбе в западном Риверхеде?
— Да.
— В котором часу?
— Ночью.
— Точнее не можете сказать?
— Кажется, часа в три ночи.
— Лейтенант Бернс, когда в Сто первый поступило сообщение?
— Стив?... — обратился Бернс за помощью к Карелле.
— Детектив Броган отметил время: шесть ноль четыре утра, — подхватил Карелла.
— Под фонарем я оставил бумажник, — продолжал Лайтел.
— Зачем?
— Чтобы помочь. Я надеялся, что, может, полицейские этого участка немного, прошу прощения, порасторопнее.
— А почему вам хотелось, чтобы полицейские были порасторопнее?
— Ну, это вы и сами понимаете.
— Нет, не понимаю. Может, поясните?
— Хотел помочь, понимаете ли.
— Чему вы улыбаетесь, мистер Лайтел?
— Не знаю.
— Но ведь вы улыбаетесь?
— Да, наверное, улыбаюсь.
— Теперь — Дарси Уэллс. Вы ведь и ее убили?
— Да.
— Когда это произошло?
— В среду вечером.
— Девятнадцатого октября?
— По-моему, да.
— Вот, взгляните на календарь. Итак, девятнадцатого октября?
— Да.
— Как это произошло?
— Слушайте, так ведь можно до бесконечности, а на самом деле важно то...
— Да, что именно важно, мистер Лайтел?
— Я убил ее так же, как и остальных. Точно так же. Ресторан, интервью... Нет, кое-что было иначе. Я не приглашал Дарси к себе домой. Мне стало страшно, я боялся, что кто-нибудь увидит нас с ней...
— Но ведь вы говорите, что хотели помочь полицейским...
— Да. Но мне совсем не хотелось, чтобы соседи подумали, что я пристаю к молодым девушкам и всякое такое. Поэтому я повел ее в парк.
— И там убили ее?
— Да.
— Опять двойной нельсон?
— Да.
— А потом вы куда ее повезли, мистер Лайтел?
— В Даймондбек. Должен признаться, там мне было по-настоящему страшно. Кругом одни черные. Но все получилось, как надо. Я повесил ее на столбе.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— Право, точно не помню. Без двадцати или без четверти одиннадцать.
— Мистер Лайтел, вы пытались вчера вечером убить девушку по имени Луэлла Скотт?
— Да, сэр. Я хотел убить ее.
— Если бы вам удалось это сделать, вы тоже повесили бы ее на фонарном столбе?
— Да, сэр, таков был мой замысел.
— Но почему?
— Не понял вопроса.
— Я спрашиваю, почему вы вешали всех этих девушек? Какой в этом смысл?
— Чтобы их можно было увидеть.
— Увидеть?
— Да, чтобы их заметили.
— А зачем вам нужно, чтобы их заметили?
— Но это же понятно.
— Мне не понятно.
— Так, чтобы все поняли.
— Поняли что?
— Поняли, что с ними произошло.
— Как это?
— Поняли, что их убил один и тот же человек.
— То есть вы?
— Да.
— Вы хотели, чтобы все знали, что это вы убили их?
— Нет, нет.
— Так чего же вы хотели?
— Да не знаю я, черт подери, чего хотел!
— Мистер Лайтел, я стараюсь понять.
— Ну чего, чего вы не понимаете? Я ведь уже сказал вам...
— Да, но вешая этих девушек...
— Таков был замысел.
— В чем его суть?
— Боже мой, я не знаю, как еще объяснить вам...
— Вы сказали, что вешали их, чтобы все заметили.
— Да.
— ...чтобы все поняли, что их убил один и тот же человек.
— Да.
— Но зачем вам это, мистер Лайтел?
— Это все? Потому что, если все...
— Мистер Лайтел, вам уже разъяснили, что вы имеете право оборвать допрос в любой момент. Вам надо только заявить, что не желаете отвечать на дальнейшие вопросы.
— Я готов отвечать на вопросы. Просто вы все время задаете не те вопросы.
— А на какие вопросы вы бы желали ответить, мистер Лайтел?
— Как насчет золота, вон того золота, что на столе лежит? Оно вас совсем не интересует?
— Под золотом вы имеете в виду медали, которые детективы Уикс и Карелла обнаружили у вас дома?
— Олимпийские золотые медали. Не бронзовые, заметьте, мистер, а золотые.
— Вы выиграли эти медали, мистер Лайтел?
— Бросьте разыгрывать меня. Вы что, с Марса прилетели?
— Это вы к чему?
— Сколько вам лет-то?
— Тридцать семь, сэр.
— Так сколько, выходит, вам было пятнадцать лет назад — двадцать два, не так ли? Телевизор вы когда-нибудь смотрели? О том, что происходило в мире, имеете представление?
— То есть, вы хотите сказать, что выиграли эти медали пятнадцать лет назад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Полиция! — сказал он, задыхаясь. — Не двигаться!
Лайтел улыбнулся.
— Что же вы так долго, ребята?
Глава 11
Все еще шел дождь, когда в Восемьдесят седьмом появился следователь окружной прокуратуры. Было около шести утра, и к этому времени Олли с Кареллой, на сей раз с ордером в кармане, произвели обыск у Лайтела по адресу Холмс-стрит, 843. Когда пришел следователь, некоторые из обнаруженных у Лайтела статей лежали на столе у лейтенанта Бернса. Стенографистка зафиксировала для протокола присутствие лейтенанта Бернса, детективов Кареллы и Уикса, а также заместителя окружного прокурора Ральфа Дженкинса. Тут же, на первом листе, была проставлена дата — двадцать первое октября, пятница — и время начала допроса — шесть часов пять минут утра. Дженкинс разъяснил Лайтелу его права. Лайтел подтвердил, что с правами ознакомлен, и сделал заявление, что в присутствии адвоката во время допроса не нуждается. Дженкинс начал допрос.
— Назовите, пожалуйста, ваше полное имя.
— Генри Луис Лайтел.
— Ваш адрес, мистер Лай...
— Возможно, вы знаете меня под именем Лайтела-Молнии. Так называли меня газетчики. Много лет назад.
— Да. Ваш адрес, мистер Лайтел?
— Холмс-стрит, 843.
— Здесь, в этом городе?
— Да, сэр.
— Вы работаете, мистер Лайтел?
— Да, сэр.
— Где именно?
— Видите ли, я бегун. Я хочу сказать, такова моя сущность. А чем я зарабатываю на жизнь, это совсем другой вопрос, к моей сущности это не имеет никакого отношения.
— Так чем же вы зарабатываете на жизнь, мистер Лайтел?
— Я исследователь.
— А точнее? Кто ваш работодатель?
— Я свободный исследователь. Моими услугами пользуются рекламные агентства, журналисты, да кто угодно, заинтересованный в получении той или иной информации.
— А служебное помещение у вас есть?
— Нет, я работаю дома.
— И расписание вы тоже сами себе устанавливаете?
— Да. Это единственное, что мне нравится в моей работе, она оставляет свободу. Я сам себе хозяин. Скажем, я стараюсь каждый день бегать...
— Мистер Лайтел, прошу вас вспомнить, где вы были и что делали вечером шестого октября. Это был четверг, две недели назад.
— Да, сэр, понятно. Я был с одной бегуньей из Рэмсейского университета. Она в легкоатлетической команде этого университета.
— Ее имя, пожалуйста?
— Марсия Шаффер.
— Говоря, что вы были с ней...
— Сначала я был у нее дома, представившись Кори Макинтайром из журнала «Спортс ЮЭсЭй», затем...
— Вы сказали мисс Шаффер, что вас зовут Кори Макинтайр?
— Да, сэр.
— А откуда вам известно это имя?
— Я нашел его в выходных данных журнала.
— И мисс Шаффер поверила, что вы представитель журнала?
— У меня было с собой корреспондентское удостоверение.
— А где вы его взяли?
— Сам изготовил. Когда-то я работал в рекламном агентстве. Это было восемь-девять лет назад, когда меня уже начали забывать. Я многому тогда научился в художественном отделе, так что такие штуки для меня ерунда.
— Какие штуки?
— Ну, вот такие карточки. Чтобы они выглядели как настоящие.
— А вы работали в художественном отделе рекламного агентства?
— Нет, нет. Но я был знаком с художниками, все время болтался рядом с ними. А с одним из ассистентов работал непосредственно. Я придумывал рекламы спортивных состязаний. Собственно, поэтому меня и взяли. Я знал спорт.
— Итак, если я вас правильно понял, восемь или девять лет назад вы работали в рекламном агентстве...
— Да.
— А когда вы занялись независимыми исследованиями, мистер Лайтел?
— Три года назад.
— И с тех пор только этим и занимаетесь?
— Мое главное дело — бег.
— Да, но зарабатываете вы...
— Зарабатываю я исследовательской работой.
— Вернемся к шестому октября. Вы пришли к мисс Шаффер и представились сотрудником «Спортс ЮЭсЭй»...
— Корреспондентом.
— Да, да, корреспондентом. И дальше?
— Я сказал, что мы готовим материал о молодых, подающих надежду спортсменках.
— Она поверила?
— Видите ли, о беге я знаю все. Да, она поверила.
— И дальше?
— Я пригласил ее поужинать. На предмет интервью.
— И вы на самом деле поужинали?
— Да. В небольшом рыбном ресторане неподалеку от ее дома. Там много хороших ресторанов, в один из них мы и пошли.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— Рано. Часов в шесть, наверное.
— Вы отправились ужинать в шесть?
— Да. Чтобы было достаточно времени для интервью. Она страшно увлеклась этой идеей. Первое интервью в ее жизни.
— Что было дальше?
— Не понял.
— Я спрашиваю, что произошло после ужина?
— Я убил ее. Это я уже рассказывал детективам.
— Где вы убили ее?
— У себя дома. Я сказал, что хотел бы расспросить ее еще кое о чем, и пригласил к себе на рюмку коньяка. Она сказала, что коньяк пить не будет, потому что у нее тренировки. У бегунов, знаете ли, очень строгий режим; но от кока-колы или чего-нибудь в этом роде не отказалась бы.
— В котором часу вы привели ее к себе?
— Примерно в половине восьмого.
— Дальше?
— Она... она, по-моему, рассматривала картину у меня в гостиной, на ней изображен бегун; я подошел сзади и захватил ее двойным нельсоном. Когда-то, еще до бега, я увлекался борьбой. Но разве борьбу сравнишь с бегом? Борьба это единоборство, к тому же пыхтишь, потеешь, а бег...
— Вы убили ее, применив двойной нельсон?
— Да. Я сломал ей шею.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— По-моему, около восьми.
— Лейтенант Бернс, если не ошибаюсь, эксперт определил, что убийство произошло примерно в семь вечера?
— Да, сэр, — отрапортовал Бернс.
— Что было потом, мистер Лайтел? — продолжал Дженкинс.
— Я включил телевизор.
— Вы...
— Я решил, что надо подождать, пока улицы опустеют. Так, чтобы можно было незаметно положить тело в машину. Веревка уже была в багажнике, я еще утром ее туда положил.
— И как долго вы смотрели телевизор?
— Примерно до двух ночи.
— И далее...
— Я отнес ее в машину. Сначала осмотрел улицу, у меня гостиная окнами выходит на улицу. Вокруг никого не было видно, и я отнес ее вниз и устроил на переднем сиденье. Казалось, она просто спит. Ну, я имею в виду, спит в машине.
— А дальше что было?
— Я привез ее сюда.
— Куда именно — сюда?
— В этот район.
— А почему именно в этот?
— Специально я не выбирал. Я искал какое-нибудь пустынное место и нашел это строительство. Там из домов все жильцы выехали. Я решил, что это подходящее место.
— Подходящее для чего?
— Для того, чтобы повесить ее.
— А зачем вы ее повесили, мистер Лайтел?
— Мне казалось, что так надо.
— Так надо?
— Да.
— Надо для чего?
— Просто надо.
— Мистер Лайтел, а молодую женщину по имени Нэнси Аннунциато вы тоже убили?
— Да, сэр.
— Нельзя ли немного подробнее?
— Все было так же, как и в первый раз. Я сказал, что представляю журнал «Спортс ЮЭсЭй», пригласил поужинать.
— А это когда было, мистер Лайтел?
— Вечером тринадцатого октября. Мы встретились у «Марино», очень славный ресторан в центре города. Жила она далеко, в Калмз Пойнт, но согласилась приехать. Мы встретились в восемь. Я заранее заказал столик на этот час. В основном мы покончили с интервью в ресторане, а затем пошли ко мне, точно, как в первый раз. Немного поболтали, она любила поговорить, эта Нэнси. Ну, а потом я... словом, вы уже знаете.
— Вы убили ее.
— Да. Опять двойной нельсон.
— В котором часу это было?
— В половине одиннадцатого, может, в одиннадцать.
— Лейтенант Бернс, это сходится с заключением эксперта?
— Да, сэр.
— Что было потом, мистер Лайтел? — вернулся к допросу Дженкинс.
— Все, как в первый раз. Я перенес ее в машину и принялся разъезжать по городу в поисках тихого места где бы можно было ее повесить. Сюда я возвращаться не хотел. Я уже и так пытался помочь здешним полицейским.
— Помочь?
— Да. Я отправил почтой ее сумочку. Правда, предварительно я вынул и выбросил ключи от ее квартиры.
— Зачем вам все это понадобилось?
— Хотел помочь.
— Помочь в чем?
— Просто помочь.
— По-вашему, это помощь — выбросить ключи?
— Да нет же, ключи я выбросил, чтобы все-таки не так уж было легко. Я говорю о сумочке. Я послал ее, чтобы можно было узнать имя девушки, понятно?
— А зачем вам надо было помогать полиции?
— Ну, просто хотелось. Но полицейские, прошу извинить меня, джентльмены, как-то слишком медленно шевелились. Поэтому я решил выбрать для Нэнси, территорию другого участка.
— Лейтенант Бернс, где обнаружили вторую жертву?
— В западной части Риверхеда, сэр. Это Сто первый участок, — пояснил Бернс.
— Вы туда отвезли Нэнси Аннунциато, мистер Лайтел?
— По-моему, да. То есть номера участка я не знал. Но верно, это было в Риверхеде, где стоят старые дома. В этой части Риверхеда.
— В западном Риверхеде?
— Да, кажется, это так называется.
— Мистер Лайтел, вы повесили Нэнси Аннунциато на фонарном столбе в западном Риверхеде?
— Да.
— В котором часу?
— Ночью.
— Точнее не можете сказать?
— Кажется, часа в три ночи.
— Лейтенант Бернс, когда в Сто первый поступило сообщение?
— Стив?... — обратился Бернс за помощью к Карелле.
— Детектив Броган отметил время: шесть ноль четыре утра, — подхватил Карелла.
— Под фонарем я оставил бумажник, — продолжал Лайтел.
— Зачем?
— Чтобы помочь. Я надеялся, что, может, полицейские этого участка немного, прошу прощения, порасторопнее.
— А почему вам хотелось, чтобы полицейские были порасторопнее?
— Ну, это вы и сами понимаете.
— Нет, не понимаю. Может, поясните?
— Хотел помочь, понимаете ли.
— Чему вы улыбаетесь, мистер Лайтел?
— Не знаю.
— Но ведь вы улыбаетесь?
— Да, наверное, улыбаюсь.
— Теперь — Дарси Уэллс. Вы ведь и ее убили?
— Да.
— Когда это произошло?
— В среду вечером.
— Девятнадцатого октября?
— По-моему, да.
— Вот, взгляните на календарь. Итак, девятнадцатого октября?
— Да.
— Как это произошло?
— Слушайте, так ведь можно до бесконечности, а на самом деле важно то...
— Да, что именно важно, мистер Лайтел?
— Я убил ее так же, как и остальных. Точно так же. Ресторан, интервью... Нет, кое-что было иначе. Я не приглашал Дарси к себе домой. Мне стало страшно, я боялся, что кто-нибудь увидит нас с ней...
— Но ведь вы говорите, что хотели помочь полицейским...
— Да. Но мне совсем не хотелось, чтобы соседи подумали, что я пристаю к молодым девушкам и всякое такое. Поэтому я повел ее в парк.
— И там убили ее?
— Да.
— Опять двойной нельсон?
— Да.
— А потом вы куда ее повезли, мистер Лайтел?
— В Даймондбек. Должен признаться, там мне было по-настоящему страшно. Кругом одни черные. Но все получилось, как надо. Я повесил ее на столбе.
— В котором часу это было, мистер Лайтел?
— Право, точно не помню. Без двадцати или без четверти одиннадцать.
— Мистер Лайтел, вы пытались вчера вечером убить девушку по имени Луэлла Скотт?
— Да, сэр. Я хотел убить ее.
— Если бы вам удалось это сделать, вы тоже повесили бы ее на фонарном столбе?
— Да, сэр, таков был мой замысел.
— Но почему?
— Не понял вопроса.
— Я спрашиваю, почему вы вешали всех этих девушек? Какой в этом смысл?
— Чтобы их можно было увидеть.
— Увидеть?
— Да, чтобы их заметили.
— А зачем вам нужно, чтобы их заметили?
— Но это же понятно.
— Мне не понятно.
— Так, чтобы все поняли.
— Поняли что?
— Поняли, что с ними произошло.
— Как это?
— Поняли, что их убил один и тот же человек.
— То есть вы?
— Да.
— Вы хотели, чтобы все знали, что это вы убили их?
— Нет, нет.
— Так чего же вы хотели?
— Да не знаю я, черт подери, чего хотел!
— Мистер Лайтел, я стараюсь понять.
— Ну чего, чего вы не понимаете? Я ведь уже сказал вам...
— Да, но вешая этих девушек...
— Таков был замысел.
— В чем его суть?
— Боже мой, я не знаю, как еще объяснить вам...
— Вы сказали, что вешали их, чтобы все заметили.
— Да.
— ...чтобы все поняли, что их убил один и тот же человек.
— Да.
— Но зачем вам это, мистер Лайтел?
— Это все? Потому что, если все...
— Мистер Лайтел, вам уже разъяснили, что вы имеете право оборвать допрос в любой момент. Вам надо только заявить, что не желаете отвечать на дальнейшие вопросы.
— Я готов отвечать на вопросы. Просто вы все время задаете не те вопросы.
— А на какие вопросы вы бы желали ответить, мистер Лайтел?
— Как насчет золота, вон того золота, что на столе лежит? Оно вас совсем не интересует?
— Под золотом вы имеете в виду медали, которые детективы Уикс и Карелла обнаружили у вас дома?
— Олимпийские золотые медали. Не бронзовые, заметьте, мистер, а золотые.
— Вы выиграли эти медали, мистер Лайтел?
— Бросьте разыгрывать меня. Вы что, с Марса прилетели?
— Это вы к чему?
— Сколько вам лет-то?
— Тридцать семь, сэр.
— Так сколько, выходит, вам было пятнадцать лет назад — двадцать два, не так ли? Телевизор вы когда-нибудь смотрели? О том, что происходило в мире, имеете представление?
— То есть, вы хотите сказать, что выиграли эти медали пятнадцать лет назад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34