– Нет, сир! Я думаю, свежий воздух будет ему гораздо полезней.
Александр жестом подозвал слуг:
– Отнесите сэра Роберта во двор, пусть он поспит под открытым небом! – Потом он повернулся к Элейн и спросил: – Тебе понравилась охота?
– О да! Очень понравилась. – Ей хотелось броситься к нему на грудь, заплакать и попросить о помощи, показать свои синяки и увидеть, как Александр бросится вслед за слугами и задушит Роберта собственными руками. Но она знача, что не сможет сделать этого, что должна оставаться спокойной. Она не могла рисковать тем, что из-за нее, избитой собственным мужем, может начаться война, и тем более не могла она рисковать своим возлюбленным – Александру грозило отлучение от церкви или еще хуже того.
Король взял ее за руку.
– Я должен поговорить с тобой, позже, наедине. Твой муж слишком пьян, и ему не до нас.
– Нет! – Ее голос дрожал от страха, который она пыталась скрыть. – Нет, – повторила она еще раз, спокойнее, – не здесь. Фолкленд слишком мал, и здесь слишком много посторонних глаз. Все узнают, что…
– Подозреваю, что все уже знают, милая. – Александр улыбнулся. – Но они снисходительны к своему королю и знают, когда нужно вовремя отвернуться!..
III
Замок был погружен в сон, когда королевский слуга тихо постучал в массивную дверь спальни. Он пошептался с Нестой, и та на цыпочках подошла к постели Элейн. Та не спала, будучи не в силах унять терзавшую ее тело боль. Лунный свет наполнял спальню через задернутые занавески, было далеко за полночь.
– Король ждет вас, миледи, – прошептала Неста. Она поставила подсвечник с горящей свечой на пол, взяла со стула бархатную ночную рубашку Элейн и помогла ей одеться. Наконец-то король увидит свежие следы, которые оставило это чудовище на теле ее любимой госпожи! С первых дней их пребывания в Шотландии Неста была тайным связным между Элейн и королем и была счастлива услужить им обоим, тем более что эти услуги были вознаграждены Александром с поистине королевской щедростью. Как и прочие слуги, Неста была крайне низкого мнения о сэре Роберте.
Сначала Элейн хотела передать королю, что ей нездоровится, но тоска и желание видеть его пересилили боль. Взяв в руки свечу и кутаясь в халат, она последовала за слугой в королевскую опочивальню. Камин, несмотря на теплую ночь, пылал вовсю, изгоняя из каменных стен холод и сырость. Король сидел рядом, на столе горела одинокая свеча. Когда слуга почтительно прикрыл дверь за вошедшей Элейн, король встал и протянул ей руки. Она молча припала к нему, спрятав лицо на его груди, и стояла неподвижно несколько минут, пока он не понял, что она плачет.
– Элейн! – сказал Александр, отстранив ее от себя и вглядываясь в ее лицо. Полутьма мешала ему разглядеть милые черты, но несколько горячих капель на ее щеках обожгли ему пальцы. – Что случилось, девочка моя?
Элейн боялась, что голос выдаст ее, и молчала; она хотела, чтобы Александр снова обнял ее, но он удерживал ее дрожащие плечи на вытянутых руках и требовательным голосом, с повелительными нотами, сказал:
– Скажи, в чем дело!
– Не могу! Сейчас, когда я с тобой, это не важно!
– Важно, Элейн! Я никогда раньше не видел тебя плачущей. – Он взял свечу и зажег еще дюжину, так что темнота отступила в углы, и он смог увидеть лицо Элейн. То, что он увидел, заставило его тихо выругаться. Снова обняв Элейн, он спросил: – Этот негодяй де Куинси обидел тебя?
Она кивнула:
– Ничего, я привыкла!..
– Привыкла?! – Его шепот перешел в рычание. – Клянусь Господом, я заставлю его пожалеть, что он родился на свет! Я насажу его голову на копье!..
– Нет, нет! Пожалуйста, ты не должен. – Элейн уже не сдерживала рыданий. – Разве ты не понимаешь? Он угрожает рассказать о нашей связи королю Генриху, а священникам донести, что мы совершаем кровосмешение. – Она рухнула на колени в подушки, лежавшие у камина. – Он говорит, что если с ним что-то случится, то Генрих использует это как повод для того, чтобы вторгнуться в Шотландию, и тогда начнется война! Он прав, милый, мы не можем ничего сделать! – Закрыв лицо руками, Элейн скорчилась на подушках.
– Он переоценивает собственную важность, – процедил сквозь зубы Александр.
– Я знаю, но он же прав! Ведь Генрих действительно может расторгнуть договор! Разве ты не понимаешь?
Александр смотрел на Элейн и в бессильной ярости сжимал кулаки. Инстинкт убеждал его в том, что Роберт де Куинси должен умереть, но он понимал: Элейн права. Он – государственный муж, и прежде всего должен думать о Шотландии, а потом уже об этой прекрасной и необузданной женщине, которую, как он признавался самому себе, полюбил почти до безумия.
Александр опустился рядом с Элейн, обнял ее, стараясь успокоить, и нежно поцеловал. Она пылко ответила ему, не в силах сдерживать страсть. Когда она сбросила рубашку, то ощутила, как пальцы Александра легли на ее плечи: он увидел кровоподтеки на ее нежной коже. Элейн вскрикнула от боли, но тут же прошептала:
– Забудь об этом, милый, все это не страшно, если я с тобой! – Она обняла его за шею, притянула голову к своей груди. – Если из-за меня будет причинен вред Шотландии, ты возненавидишь меня, а я не смогу этого вынести. Пусть все остается, как есть!
Она еще крепче обняла его и, откинувшись на подушки, притянула его к себе. Отсветы пламени падали на тело Александра, озаряя его золотистым светом, образуя огненное сияние вокруг его головы. Элейн повернула лицо к камину, но не видела пылающих поленьев, – ее взор устремился вдоль пламени, и вместе с волной наслаждения, захлестнувшей ее, она снова скорее почувствовала, чем увидела это…
Огненный всадник несся во весь опор, его плащ развевался по ветру, небо было пронизано огненными молниями. На знамени, реявшем над головой всадника, был изображен лев с разверстой пастью, стоявший на задних лапах. В своем стремительном галопе всадник не разбирал дороги, что ложилась под копыта его коня, он несся все быстрее и быстрее вперед, победно смеясь, навстречу огненному дождю…
– Элейн, что с тобой? – Александр тряс ее за плечи, стараясь привести в чувство. Ее кожа заметно остыла; в комнате тоже похолодало. Ужаленный страхом, которого он раньше не испытывал, король взял в ладони лицо Элейн. Она смотрела не него невидящими глазами, все еще пребывая там, рядом с огненным всадником. Наконец взор ее немного прояснился, она повернула голову, взглянула на очаг, но огонь уже погас, оставив кучку золы, в которой едва рдели алые угли. Александр проследил за ее, взглядом, увидел погасший очаг и ощутил, как волосы зашевелились у него на затылке.
– Ты что-то увидела в огне? – спросил он хрипло. Элейн кивнула. Мелкая дрожь трясла ее.
– Не сердись, – сказала она.
– Почему я должен сердиться? – Александр выпрямился, набросил плед на плечи Элейн, потом дотянулся до своего халата. – Что ты видела?
– Человека. Всадника.
– Кто это был?
Она пожала плечами:
– Я не видела его лица.
– Ты видела его раньше? – Он почувствовал, что Элейн его боится.
– Да, – кивнула она, – несколько раз. И я видела еще кое-что. – Вдруг Элейн поняла, что не может больше скрывать от Александра свои странные видения. – Я видела замок Хэй во время пожара, я предвидела болезнь своего отца. Однажды, когда я была еще маленькой, я видела резню, которую учинили друидам в Моне. – Она вдруг замолчала. В комнате, кроме них, был кто-то еще. Стало так холодно, что она видела пар от дыхания Александра. Две свечи погасли, испустив напоследок струйки голубоватого дыма.
Король посмотрел по сторонам – он тоже почувствовал что-то. Молча поднявшись, он взял свою накидку, достал из ее складок кинжал и рванул его из ножен. Но темная комната была пуста.
– Эинион! – шепнула Элейн, всматриваясь в темноту и сжимая пальцами наброшенный плед. Участие Элейн в судьбе Шотландии – это и было тайной Эиниона, его пророчеством. Он видел ее рядом с королем, он видел ее родоначальницей династии королей. Элейн вдруг неосознанно положила руку себе на живот, прикрытый толстым пледом…
– Ну что? – хриплым шепотом спросил Александр. Он стоял, прижавшись спиной к стене, перебрасывая кинжал из руки в руку, внимательно следя за темнотой комнаты. Все его тело выражало готовность к бою.
– Ничего, это сейчас пройдет… – Элейн покачала головой.
– Ничего?! Здесь только что кто-то был!..
– Да, милорд. Был, но уже ушел! – Элейн виновато улыбнулась.
– Ты назвала какое-то имя!
– Эинион. Он был бардом у моего отца. Это он научил меня смотреть на огонь…
– Боже милостивый! – Александр снова оглядел комнату. Оставшиеся свечи горели ровным пламенем, неестественный холод исчез. Король, все еще держа кинжал в руке, поправил халат на плечах, потом нагнулся и бросил в камин несколько сосновых поленьев.
– Так, стало быть, моя Элейн – провидица. – Александр постарался сказать это спокойно. – И ее защищают духи умерших. – За его спиной полено выстрелило снопом голубоватых искр.
– Нет, это не совсем так! Он только хотел мне что-то сказать…
– Ну да, что-то сказать! – Александр вложил кинжал в ножны, прицепил его к поясу и бросил на кресло. Сложив руки на груди, он спросил язвительно: – А не мог ли этот бард быть повежливее и выбрать более подходящий момент?
– Прости! – Элейн смутилась. Она взяла еще один плед и закуталась в него. – Ты теперь меня ненавидишь?
– Почему же? – Король уже вполне пришел в себя. – Здесь, в Шотландии, много провидцев. Это дар сынов нашего народа. – Он вдруг усмехнулся. – И дочерей тоже! Это и твой дар. Ты же встречала Майкла, помнишь? Но ты… ты напугана. – Он обнял Элейн за плечи.
– Я не могу управлять своими видениями, я никогда не понимаю их. Вот и сейчас, – Элейн показала пальцем за спину, на разгоравшийся камин, – это было предупреждение, знамение. Я чувствую это, но не могу понять, о чем меня предупреждает этот всадник в огне, кто он? Что значит все это? Вот почему приходил Эинион. Он хотел помочь мне понять. – В голосе Элейн послышались слезы.
Александр крепко прижал ее к себе:
– Уж не меня ли ты видела?
Флаг со львом: был ли это королевский штандарт? Возможно. Но фигура всадника в плаще, его плечи, наклон головы – Элейн не могла распознать их.
– Нет, это был не ты. Я уверена, что смогла бы узнать тебя, любовь моя!..
IV
Было еще раннее утро, когда король вызвал Роберта де Куинси в свои покои. Пепел в камине давно остыл, свечи оплыли и погасли. От таинственного холода, наполнившего комнату ночью, не осталось и следа. Через два узких окна пробивался неяркий пока солнечный свет, озаряющий стены и каменные плиты пола. Подушки и пледы были убраны в сундук.
Голова Роберта гудела, а язык не слушался, точно был сделан из старой кожи. Он стоял перед королем, совершенно не помня, чем закончился вчерашний день, и поэтому смотрел на Александра настороженно, пытаясь догадаться, зачем он понадобился королю. Но лицо короля было непроницаемым.
Он стоял спиной к холодному камину и смотрел на Роберта. И хотя лицо молодого человека было бледным, как свиное сало, его маленькие карие глазки выражали оскорбительную самоуверенность.
Александр сжал кулаки до хруста в суставах, потом неожиданно улыбнулся, и Роберт вдруг в первый раз почувствовал неуверенность.
– Вы, милорд, посланец короля Англии, не так ли? – произнес, наконец, Александр.
Роберт кивнул, внимательно наблюдая за выражением лица короля, но прочесть на нем так ничего и не смог.
– У меня есть послания для моего деверя, короля Англии, – продолжал Александр, – и я хотел, чтобы вы доставили их ему безотлагательно. Вы отправляетесь на юг сегодня же утром.
– Но, сир!..
– Ваши слуги останутся здесь, сэр Роберт, чтобы не быть вам обузой в пути. Вы должны прибыть в Вестминстер до дня святых Петра и Павла. Я знаю, что могу положиться на вас, сэр Роберт!
Роберт сощурился, стараясь заставить мозг соображать быстрее. Король дает ему четыре дня, чтобы доехать до Лондона. Жена… Безусловно, за всем этим стоит его жена. Она и ее венценосный любовник хотят таким способом избавиться от него!
– Элейн должна отправиться со мной, сир!
– Нет, сэр Роберт, ваша жена будет в большей безопасности здесь! Пока вы отсутствуете, с ней ничего не случится. – Тон короля заставил Роберта покрыться мурашками. Так. Стало быть, эта мразь все рассказала ему и даже наверняка показала. Роберт потряс головой, силясь вспомнить вчерашнее. Что было до того, как он выпил несколько кувшинов гасконского? Что он делал с Элейн? Роберт переступил с ноги на ногу. Нет, наверняка ничего особенного он не делал. Все было как всегда.
– Я нужен вам здесь, ваша милость, – медленно промолвил Роберт, позволив своим словам прозвучать с еле заметной угрозой. – Элейн не может оставаться здесь одна.
– Здесь она будет в безопасности!
– Но она не сможет избежать скандала. А также порицания со стороны церкви! – Губы Роберта сжались в тонкую злобную усмешку. – Это вы, сир, как король и вдовец, можете избегнуть этого, но не она!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78