Поэтому ты и не любишь мертвую мебель.
- Я привык к мембране, - возразил Бретт.
- Не каждый может себе позволить биомассу… не каждый и захочет, - сказал Твисп. - Хорошую мебель задешево не прокормишь. И органические лодки не самые лучшие. Стоит им попасть в косяк рыб, и они шалеют. Субмарины специально так устроены, чтобы избежать этого.
Рот Бретта начал расползаться в улыбке.
- Знаешь, когда я впервые увидел твою лодку и узнал, что это мембрана, натянутая на каркас, я подумал, что «каркас» означает «скелет».
Оба расхохотались. Голос Твиспа из-за бормотухи звучал нетвердо. Бретт уставился на него.
- Ты напился.
- Малыш, - передразнивая Бреттову манеру говорить, заявил Твисп, - я никогда не схожу с курса. Я могу и еще бормотухи пропустить.
- Мои родители вечно этим занимались после выставок, - заметил Бретт.
- И тебе это не нравилось, - подытожил Твисп. - Малыш, я ведь не твои родители. Совсем даже нет.
Снаружи пронесся рев. Меховая стена запульсировала под его напором.
- Водяная стена! - вскричал Бретт. - Мы успеем спасти лодку? - Бретт уже вскочил, уже рвался прочь из кафе наперерез побледневшим рыболовам.
Твисп поднялся на ноги и последовал за ним, сделав Жерару знак не задраивать люк. Внешняя палуба уже опустела. Переходы были забиты народом, ломящимся в укрытия.
- Малыш! - заорал Твисп в далекую спину Бретта. - Нам не успеть! Вернись!
Бретт не обернулся.
Твисп нашел страховочный трос и, держась за него, стал пробираться вдоль ограждения. Снаружи горели огни, бросая отсветы на спешащих людей, на их искаженные лица. Люди кричали, звали друг друга. Бретт был уже на лодочном причале. Когда Твисп добрался до него, Бретт швырял оборудование в кубрик и задраивал наглухо. Ревел ветер, волны перехлестывали через край пузырчатки, превращая спокойную защищенную лагуну в бурлящий водоворот.
- Можно ее затопить, а после поднять! - крикнул Бретт.
Твисп присоединился к нему, думая, что малыш усвоил этот урок, прислушиваясь к ветеранам. Иногда этот способ срабатывал, и уж в любом случаем другого шанса спасти судно у них не было. Вдоль причала, где затонули другие лодки, покачивались оборванные концы. Твисп нашел балластные камни и потащил их к Бретту, который сбрасывал их в лодку. Пятиметровое суденышко почти погрузилось. Бретт спрыгнул, чтобы прикрыть балласт.
- Открывай клапан и прыгай! - заорал Твисп.
Бретт потянулся за новым грузом. Сильная волна ударила лодку снизу. Твисп протянул к Бретту длинную руку как раз в тот момент, когда водяная стена перевалила через ограждение и ударила тонущую лодку в борт. Вытянутые пальцы Бретта скользнули по руке Твиспа, и лодка затонула. Мимо правой руки Твиспа, задев ее с мокрым шипением, пролетел трос. Твисп ухватил его, обдирая ладони, с криком: «Бретт! Малыш!»
Но лагуна переполнилась кипящей белой яростью, и двое других рыбаков схватили его и уволокли силком, мокрого насквозь и кричащего, вдоль по переходам, и втолкнули под арку «Бубнового Туза». Жерар, сидящий в своем механическом кресле, закрыл люк перед наступающим морем.
Твисп вцепился в мягкий мех.
- Нет! Малыш еще там!
Кто-то прижал к его губам чашку с горячим питьем - почти неразбавленную бормотуху. Жидкость попала в рот, и он сглотнул. Питье смыло его в утешительную пустоту. Но она не смыла прикосновения пальцев Бретта к его собственным.
- Я почти ухватил его, - простонал Твисп.
Космос - естественная для человека среда обитания. Планета, в конце концов, всего лишь объект в космосе. Я верю, что в людях заложена естественная потребность в свободном передвижении в космосе, их подлинной среде обитания.
Раджа Томас, из Анналов
Изображение, запечатленное на маленьком листке органики, представляло собой серебряную трубку, летящую в небе. У трубки не было крыльев или каких-либо других видимых средств поддержания полета. Только лишь оранжевое свечение на одном из ее концов, бледное пламя на фоне серебра и синевы пандорианского неба. Процесс, запечатлевший изображение, был обратимым, и краски уже начали выцветать.
Уорд Киль был заворожен как красотой изображения, так и его уникальной технологией. Изображения, сделанные подобным способом, были излюбленным среди островитян видом искусства. Создавались они за счет светочувствительности некоторых организмов, способных приживаться на листке органики. Картины делали, засвечивая лист через линзу, и они восхищали как мимолетностью своего существования, так и изысканной красотой. Но этот образ, по мнению его создателя, помимо изысканной игры цвета и композиции, привлекал и своим мистическим значением.
«Был ли то сам Корабль или созданный Кораблем артефакт?»
Художник неохотно расстался со своим творением, но Киль воспользовался служебным положением, чтобы пресечь споры. Делал он это доброжелательно и неторопливо, полагаясь по большей части на проволочку времени - на длинные и запутанные предложения со множеством оговорок насчет доверия и благосостояния всех островов, на частые паузы и молчаливые кивки своей массивной головы. Оба собеседника понимали, что изображение выцветает, и вскорости от него останется плоская серая поверхность, готовая к обновлению, а потом и созданию новой картины. Наконец создатель изображения ушел, несчастный, но убежденный - тощее кривоногое создание со слишком короткими руками. Зато настоящий художник, признал Киль.
Теплый день только начинался, и Киль немного посидел в халате, наслаждаясь ветерком, который создавала домашняя система вентиляции. Джой перед уходом прибрала немного, разгладила покрывало на постели и аккуратно повесила его одежду на спинку прозрачного сидения из плаза. На столе перед ним все еще стояли остатки приготовленного ею для него завтрака - яйца крикс и мури. Киль отодвинул тарелку и палочки, выложил на стол листок со странным изображением и загляделся на него, призадумавшись. Потом он кивнул в ответ на собственные мысли и связался с шефом Внутренней Службы Безопасности острова.
- Я пришлю пару человек часа через два, - сказал тот. - Мы во всем разберемся.
- Часа через два вы ни в чем не разберетесь, - возразил Киль. - Изображение полиняет почти полностью.
Изрезанное глубокими морщинами лицо на экране нахмурилось. Шеф собрался было что-то сказать, но передумал. Он потер толстым пальцем мясистый нос и поднял глаза. Похоже, он считывал данные с экрана, для Киля скрытого.
- Мистер Верховный судья, - сказал он. - Вас хотят видеть буквально через несколько минут. Где вы будете?
- Дома. Полагаю, вы знаете, где это.
- Конечно, сэр, - покраснел шеф.
Киль выключил экран, сожалея о своих трениях со Службой Безопасности. Они его раздражали, но сегодня его реакция была вызвана мыслями о выцветающем изображении. Тревожный случай. Художник, поймавший изображение объекта в небесах, не отнес его КП. Он полагал, что это свидетельство возвращения Корабля - но отнес лист к Верховному Судье.
«И что я должен с ним делать», размышлял Киль. «Да, но ведь я тоже не понес его к КП.»
Он знал, что Симона Роксэк будет этим возмущена. Скоро он ей позвонит, но сначала… надо кое-что уладить.
Водяной барабанчик у входа прозвучал дважды.
«Что, уже Безопасность прибыла?» подивился он.
Прихватив тающий образ небесного объекта, Киль прошел в гостиную, по дороге закрыв вход на кухню. Некоторые островитяне недолюбливали тех, кто ест отдельно, кого высокое положение избавляет от шумной толкотни в общих залах.
У входа он коснулся чувствительной мембраны, и органика в ответ раздалась в стороны. За ней обнаружилась Карин Алэ, стоящая в дверном проеме. Она нервно вздрогнула при виде него, затем улыбнулась.
- Полномочный посланник Алэ, - произнес он и тут же сам подивился собственной официальности. Во время деловых обсуждений они вот уже несколько сезонов называли друг друга Карин и Уорд. Но нечто - может, ее нервная напряженность - подсказало ему, что это официальный визит.
- Простите, что явилась к вам домой без предупреждения, - сказала она. - Но нам нужно кое-что обсудить, Уорд.
Она бросила взгляд на изображение в его руке и кивнула, словно оно что-то подтверждало.
Киль посторонился, чтобы пропустить ее, и закрыл за ней дверь. Он смотрел, как Алэ придвигает стул и садится без приглашения. Как всегда, он остро сознавал ее красоту.
- Я слышала об этом, - сказала Алэ, указывая на лист с изображением у него в руках.
Он поднял листок вверх и взглянул на него.
- Вы из-за этого явились впопыхах?
Поначалу она и глазом не моргнула. Затем пожала плечами.
- Мы отслеживаем разные виды активности наверху.
- Я всегда интересовался вашей следящей системой, - заметил Киль. - Я начинаю утрачивать доверие к вам, Карин.
- Почему вы на меня нападаете, Уорд?
- Это же ракета, разве нет? - он взмахнул изображением. - Морянская ракета?
Алэ скривилась, но догадка Киля ее не удивила.
- Уорд, я хотела бы взять вас с собой вниз. Назовем это информационным визитом.
Она не ответила на его вопрос, но ее поведение само по себе уже было признанием. Что бы ни происходило, моряне желали сохранить это в секрете от островитян и религиозных сообществ. Киль кивнул.
- Вы пытаетесь добыть гибербаки? Почему КП не попросили благословить это мероприятие?
- Среди нас есть те, кто… - она пожала плечами. - Это вопрос политики морянского руководства.
- Вы хотите заполучить еще одну морянскую монополию! - обвиняюще воскликнул он.
Она смотрела на него, не отвечая.
- Как долго продлится ваш информационный визит? - спросил он.
- Возможно, неделю. - Она встала. - Может быть, и дольше.
- И какой вопрос мы будем обсуждать во время этого визита?
- Он сам по себе будет ответом на ваши вопросы.
- Значит, я должен быть готов к неопределенно долгому посещению, чья истинная цель до моего приезда остается мне неизвестной?
- Пожалуйста, верьте мне, Уорд.
- Я верю, что вы будете лояльны к морянским интересам, - ответил он. - Как и я лоялен по отношению к интересам островитян.
- Я клянусь, что вам не будет причинено никакого вреда.
Он позволил себе мрачно улыбнуться. Какая незадача для морян, если он умрет, находясь внизу! Врачи не установили точный срок смертного приговора, уже вынесенного Верховному судье Уорду Килю.
- Дайте мне пару минут, чтобы собраться и передать самые неотложные из своих обязанностей другим, - сказал Киль.
Карин расслабилась.
- Спасибо, Уорд. Вы об этом не пожалеете.
- Меня всегда занимали политические тайны, - отозвался он. Не забыть бы взять неначатый блокнот для дневника. Во время этого информационного визита ему явно будет что записывать. Слова на плазе и напевы наизусть. Это будет настоящее действие, а не спекулятивная философия.
Планетарный разум погиб вместе с келпом, а заодно с ним и зачатки человеческой совести. Может быть, именно поэтому мы и уничтожили келп?
Керро Паниль, «Собрание сочинений».
Заплетенные в толстую косу волосы Тени Паниля так и хлестали его по спине, когда он бежал по длинному коридору в помещение Текущего Контроля. Остальные моряне расступались перед ним. Они знали, в чем заключается работа Паниля. Да и слухи уже распространились: стряслась непонятная беда с крупным островом. Большая беда.
Возле шлюзовой камеры перед ТК Паниль не остановился перевести дух. Он открыл внешний люк, нырнул вовнутрь и закрыл его одной рукой в то время, как другая уже открывала внутренний люк, - решительно против всех инструкций.
Он оказался в слабо освещенном помещении ТК. Длинные ряды экранов мерцали вдоль двух стен. Необычная активность всех экранов и всего персонала показывала, что ТК по уши в кризисной ситуации. Восемь экранов, настроенные на дальний обзор, демонстрировали морское дно, усыпанное обломками пузырчатки и прочими останками острова. Поверхностные мониторы отображали толкотню лодок, переполненных уцелевшими людьми.
На мгновение Паниль остановился, чтобы осознать увиденное. Крохотное суденышко колыхалось по широкой маслянистой поверхности. Лица немногих островитян, угодивших под взгляд камеры, выражали угрюмое потрясение и безнадежность. Среди выживших было полным-полно раненых. Способные двигаться пытались остановить кровотечение из их многочисленных ран. Иные корчились и извивались от боли, вызванной высокотемпературными ожогами. Практически все суденышки дрейфовали без управления. Одно было забито мертвыми телами и частями трупов. Седовласая старуха привязана к лодке - явно чтобы не бросилась в море. Передача велась без звука, но Паниль видел, что она кричит.
- Что случилось? - спросил Паниль. - Взрыв?
- Может, на водородном заводе, но мы пока еще не уверены.
Это ответил Лонсон, дневной дублер Паниля, стоящий возле консоли, ответил, не оборачиваясь.
- Который остров? - приблизившись, спросил Паниль.
- Гуэмес, - ответил Лонсон. - Они от нас довольно далеко, но мы уже задействовали службу спасения в их районе. И, как видишь, подняли со дна сканнеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
- Я привык к мембране, - возразил Бретт.
- Не каждый может себе позволить биомассу… не каждый и захочет, - сказал Твисп. - Хорошую мебель задешево не прокормишь. И органические лодки не самые лучшие. Стоит им попасть в косяк рыб, и они шалеют. Субмарины специально так устроены, чтобы избежать этого.
Рот Бретта начал расползаться в улыбке.
- Знаешь, когда я впервые увидел твою лодку и узнал, что это мембрана, натянутая на каркас, я подумал, что «каркас» означает «скелет».
Оба расхохотались. Голос Твиспа из-за бормотухи звучал нетвердо. Бретт уставился на него.
- Ты напился.
- Малыш, - передразнивая Бреттову манеру говорить, заявил Твисп, - я никогда не схожу с курса. Я могу и еще бормотухи пропустить.
- Мои родители вечно этим занимались после выставок, - заметил Бретт.
- И тебе это не нравилось, - подытожил Твисп. - Малыш, я ведь не твои родители. Совсем даже нет.
Снаружи пронесся рев. Меховая стена запульсировала под его напором.
- Водяная стена! - вскричал Бретт. - Мы успеем спасти лодку? - Бретт уже вскочил, уже рвался прочь из кафе наперерез побледневшим рыболовам.
Твисп поднялся на ноги и последовал за ним, сделав Жерару знак не задраивать люк. Внешняя палуба уже опустела. Переходы были забиты народом, ломящимся в укрытия.
- Малыш! - заорал Твисп в далекую спину Бретта. - Нам не успеть! Вернись!
Бретт не обернулся.
Твисп нашел страховочный трос и, держась за него, стал пробираться вдоль ограждения. Снаружи горели огни, бросая отсветы на спешащих людей, на их искаженные лица. Люди кричали, звали друг друга. Бретт был уже на лодочном причале. Когда Твисп добрался до него, Бретт швырял оборудование в кубрик и задраивал наглухо. Ревел ветер, волны перехлестывали через край пузырчатки, превращая спокойную защищенную лагуну в бурлящий водоворот.
- Можно ее затопить, а после поднять! - крикнул Бретт.
Твисп присоединился к нему, думая, что малыш усвоил этот урок, прислушиваясь к ветеранам. Иногда этот способ срабатывал, и уж в любом случаем другого шанса спасти судно у них не было. Вдоль причала, где затонули другие лодки, покачивались оборванные концы. Твисп нашел балластные камни и потащил их к Бретту, который сбрасывал их в лодку. Пятиметровое суденышко почти погрузилось. Бретт спрыгнул, чтобы прикрыть балласт.
- Открывай клапан и прыгай! - заорал Твисп.
Бретт потянулся за новым грузом. Сильная волна ударила лодку снизу. Твисп протянул к Бретту длинную руку как раз в тот момент, когда водяная стена перевалила через ограждение и ударила тонущую лодку в борт. Вытянутые пальцы Бретта скользнули по руке Твиспа, и лодка затонула. Мимо правой руки Твиспа, задев ее с мокрым шипением, пролетел трос. Твисп ухватил его, обдирая ладони, с криком: «Бретт! Малыш!»
Но лагуна переполнилась кипящей белой яростью, и двое других рыбаков схватили его и уволокли силком, мокрого насквозь и кричащего, вдоль по переходам, и втолкнули под арку «Бубнового Туза». Жерар, сидящий в своем механическом кресле, закрыл люк перед наступающим морем.
Твисп вцепился в мягкий мех.
- Нет! Малыш еще там!
Кто-то прижал к его губам чашку с горячим питьем - почти неразбавленную бормотуху. Жидкость попала в рот, и он сглотнул. Питье смыло его в утешительную пустоту. Но она не смыла прикосновения пальцев Бретта к его собственным.
- Я почти ухватил его, - простонал Твисп.
Космос - естественная для человека среда обитания. Планета, в конце концов, всего лишь объект в космосе. Я верю, что в людях заложена естественная потребность в свободном передвижении в космосе, их подлинной среде обитания.
Раджа Томас, из Анналов
Изображение, запечатленное на маленьком листке органики, представляло собой серебряную трубку, летящую в небе. У трубки не было крыльев или каких-либо других видимых средств поддержания полета. Только лишь оранжевое свечение на одном из ее концов, бледное пламя на фоне серебра и синевы пандорианского неба. Процесс, запечатлевший изображение, был обратимым, и краски уже начали выцветать.
Уорд Киль был заворожен как красотой изображения, так и его уникальной технологией. Изображения, сделанные подобным способом, были излюбленным среди островитян видом искусства. Создавались они за счет светочувствительности некоторых организмов, способных приживаться на листке органики. Картины делали, засвечивая лист через линзу, и они восхищали как мимолетностью своего существования, так и изысканной красотой. Но этот образ, по мнению его создателя, помимо изысканной игры цвета и композиции, привлекал и своим мистическим значением.
«Был ли то сам Корабль или созданный Кораблем артефакт?»
Художник неохотно расстался со своим творением, но Киль воспользовался служебным положением, чтобы пресечь споры. Делал он это доброжелательно и неторопливо, полагаясь по большей части на проволочку времени - на длинные и запутанные предложения со множеством оговорок насчет доверия и благосостояния всех островов, на частые паузы и молчаливые кивки своей массивной головы. Оба собеседника понимали, что изображение выцветает, и вскорости от него останется плоская серая поверхность, готовая к обновлению, а потом и созданию новой картины. Наконец создатель изображения ушел, несчастный, но убежденный - тощее кривоногое создание со слишком короткими руками. Зато настоящий художник, признал Киль.
Теплый день только начинался, и Киль немного посидел в халате, наслаждаясь ветерком, который создавала домашняя система вентиляции. Джой перед уходом прибрала немного, разгладила покрывало на постели и аккуратно повесила его одежду на спинку прозрачного сидения из плаза. На столе перед ним все еще стояли остатки приготовленного ею для него завтрака - яйца крикс и мури. Киль отодвинул тарелку и палочки, выложил на стол листок со странным изображением и загляделся на него, призадумавшись. Потом он кивнул в ответ на собственные мысли и связался с шефом Внутренней Службы Безопасности острова.
- Я пришлю пару человек часа через два, - сказал тот. - Мы во всем разберемся.
- Часа через два вы ни в чем не разберетесь, - возразил Киль. - Изображение полиняет почти полностью.
Изрезанное глубокими морщинами лицо на экране нахмурилось. Шеф собрался было что-то сказать, но передумал. Он потер толстым пальцем мясистый нос и поднял глаза. Похоже, он считывал данные с экрана, для Киля скрытого.
- Мистер Верховный судья, - сказал он. - Вас хотят видеть буквально через несколько минут. Где вы будете?
- Дома. Полагаю, вы знаете, где это.
- Конечно, сэр, - покраснел шеф.
Киль выключил экран, сожалея о своих трениях со Службой Безопасности. Они его раздражали, но сегодня его реакция была вызвана мыслями о выцветающем изображении. Тревожный случай. Художник, поймавший изображение объекта в небесах, не отнес его КП. Он полагал, что это свидетельство возвращения Корабля - но отнес лист к Верховному Судье.
«И что я должен с ним делать», размышлял Киль. «Да, но ведь я тоже не понес его к КП.»
Он знал, что Симона Роксэк будет этим возмущена. Скоро он ей позвонит, но сначала… надо кое-что уладить.
Водяной барабанчик у входа прозвучал дважды.
«Что, уже Безопасность прибыла?» подивился он.
Прихватив тающий образ небесного объекта, Киль прошел в гостиную, по дороге закрыв вход на кухню. Некоторые островитяне недолюбливали тех, кто ест отдельно, кого высокое положение избавляет от шумной толкотни в общих залах.
У входа он коснулся чувствительной мембраны, и органика в ответ раздалась в стороны. За ней обнаружилась Карин Алэ, стоящая в дверном проеме. Она нервно вздрогнула при виде него, затем улыбнулась.
- Полномочный посланник Алэ, - произнес он и тут же сам подивился собственной официальности. Во время деловых обсуждений они вот уже несколько сезонов называли друг друга Карин и Уорд. Но нечто - может, ее нервная напряженность - подсказало ему, что это официальный визит.
- Простите, что явилась к вам домой без предупреждения, - сказала она. - Но нам нужно кое-что обсудить, Уорд.
Она бросила взгляд на изображение в его руке и кивнула, словно оно что-то подтверждало.
Киль посторонился, чтобы пропустить ее, и закрыл за ней дверь. Он смотрел, как Алэ придвигает стул и садится без приглашения. Как всегда, он остро сознавал ее красоту.
- Я слышала об этом, - сказала Алэ, указывая на лист с изображением у него в руках.
Он поднял листок вверх и взглянул на него.
- Вы из-за этого явились впопыхах?
Поначалу она и глазом не моргнула. Затем пожала плечами.
- Мы отслеживаем разные виды активности наверху.
- Я всегда интересовался вашей следящей системой, - заметил Киль. - Я начинаю утрачивать доверие к вам, Карин.
- Почему вы на меня нападаете, Уорд?
- Это же ракета, разве нет? - он взмахнул изображением. - Морянская ракета?
Алэ скривилась, но догадка Киля ее не удивила.
- Уорд, я хотела бы взять вас с собой вниз. Назовем это информационным визитом.
Она не ответила на его вопрос, но ее поведение само по себе уже было признанием. Что бы ни происходило, моряне желали сохранить это в секрете от островитян и религиозных сообществ. Киль кивнул.
- Вы пытаетесь добыть гибербаки? Почему КП не попросили благословить это мероприятие?
- Среди нас есть те, кто… - она пожала плечами. - Это вопрос политики морянского руководства.
- Вы хотите заполучить еще одну морянскую монополию! - обвиняюще воскликнул он.
Она смотрела на него, не отвечая.
- Как долго продлится ваш информационный визит? - спросил он.
- Возможно, неделю. - Она встала. - Может быть, и дольше.
- И какой вопрос мы будем обсуждать во время этого визита?
- Он сам по себе будет ответом на ваши вопросы.
- Значит, я должен быть готов к неопределенно долгому посещению, чья истинная цель до моего приезда остается мне неизвестной?
- Пожалуйста, верьте мне, Уорд.
- Я верю, что вы будете лояльны к морянским интересам, - ответил он. - Как и я лоялен по отношению к интересам островитян.
- Я клянусь, что вам не будет причинено никакого вреда.
Он позволил себе мрачно улыбнуться. Какая незадача для морян, если он умрет, находясь внизу! Врачи не установили точный срок смертного приговора, уже вынесенного Верховному судье Уорду Килю.
- Дайте мне пару минут, чтобы собраться и передать самые неотложные из своих обязанностей другим, - сказал Киль.
Карин расслабилась.
- Спасибо, Уорд. Вы об этом не пожалеете.
- Меня всегда занимали политические тайны, - отозвался он. Не забыть бы взять неначатый блокнот для дневника. Во время этого информационного визита ему явно будет что записывать. Слова на плазе и напевы наизусть. Это будет настоящее действие, а не спекулятивная философия.
Планетарный разум погиб вместе с келпом, а заодно с ним и зачатки человеческой совести. Может быть, именно поэтому мы и уничтожили келп?
Керро Паниль, «Собрание сочинений».
Заплетенные в толстую косу волосы Тени Паниля так и хлестали его по спине, когда он бежал по длинному коридору в помещение Текущего Контроля. Остальные моряне расступались перед ним. Они знали, в чем заключается работа Паниля. Да и слухи уже распространились: стряслась непонятная беда с крупным островом. Большая беда.
Возле шлюзовой камеры перед ТК Паниль не остановился перевести дух. Он открыл внешний люк, нырнул вовнутрь и закрыл его одной рукой в то время, как другая уже открывала внутренний люк, - решительно против всех инструкций.
Он оказался в слабо освещенном помещении ТК. Длинные ряды экранов мерцали вдоль двух стен. Необычная активность всех экранов и всего персонала показывала, что ТК по уши в кризисной ситуации. Восемь экранов, настроенные на дальний обзор, демонстрировали морское дно, усыпанное обломками пузырчатки и прочими останками острова. Поверхностные мониторы отображали толкотню лодок, переполненных уцелевшими людьми.
На мгновение Паниль остановился, чтобы осознать увиденное. Крохотное суденышко колыхалось по широкой маслянистой поверхности. Лица немногих островитян, угодивших под взгляд камеры, выражали угрюмое потрясение и безнадежность. Среди выживших было полным-полно раненых. Способные двигаться пытались остановить кровотечение из их многочисленных ран. Иные корчились и извивались от боли, вызванной высокотемпературными ожогами. Практически все суденышки дрейфовали без управления. Одно было забито мертвыми телами и частями трупов. Седовласая старуха привязана к лодке - явно чтобы не бросилась в море. Передача велась без звука, но Паниль видел, что она кричит.
- Что случилось? - спросил Паниль. - Взрыв?
- Может, на водородном заводе, но мы пока еще не уверены.
Это ответил Лонсон, дневной дублер Паниля, стоящий возле консоли, ответил, не оборачиваясь.
- Который остров? - приблизившись, спросил Паниль.
- Гуэмес, - ответил Лонсон. - Они от нас довольно далеко, но мы уже задействовали службу спасения в их районе. И, как видишь, подняли со дна сканнеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59