– А теперь нам надо спешить, – сказал Карл. – Боюсь, кое-кому в Сдоме наш поспешный отъезд может не понравиться.
И сразу же, как будто его тихие слова послужили приказом – а они им, в сущности, и были, – вокруг вскипела знакомая любому солдату деловитая суета сворачивающегося бивуака. Раздались короткие приказы Августа и Марка, заспешили, оседлывая коней и гася огонь в кострах, солдаты, засобирались в дорогу женщины, а Карл, который сейчас очень хотел просто присесть, стоял, не решаясь опуститься на землю, с которой он мог уже не встать, и смотрел на Дебору, умело и споро оседлывающую серого коня. Карлу потребовалось время, чтобы понять, что коня она оседлывает для него, и его обдало мгновенной волной благодарности, смешанной с неловкостью и даже стыдом, каких он не испытывал с далеких дней юности, но сам он оседлать коня, пожалуй, уже не мог. Вернее, смог бы, наверное, но тогда, вполне возможно, ему не хватило бы сил на дорогу до бухты Пята.
Погас огонь в кострах, залитый водой и присыпанный землей, над кострищами поднялся едкий сизый дым, и, как ни мало прошло времени – а Карлу показалось, что совсем мало, – лошади оказались оседланы, вещи сложены и навьючены на лошадей, и люди, его, Карла, люди уже сидели в седлах, ожидая одного его, все еще стоящего рядом с темными пятнами кострищ. Карл очнулся от забытья, в которое впал незаметно для самого себя и, стараясь не обращать внимания на вопрошающие взгляды солдат, поднялся в седло. Возможно, это вышло у него не так легко, как ему хотелось бы и как он привык делать, но Карл надеялся, что этого никто не заметил. А у него еще хватило сил и на то, чтобы помочь Деборе, которая отдала свою лошадь Марту, подняться и сесть на коня перед ним, оказавшись как бы в его объятиях, между рук, держащих повод.
3
– Карл, – спросила Дебора, когда они наконец тронулись в путь, – почему ты?..
– Молчите, ваша светлость, – попросил Карл. – Все, что вы скажете теперь, будет неправильно.
– Как ты меня назвал? – Дебора обернулась к Карлу и посмотрела ему в глаза.
– А как надо? – вопросом на вопрос ответил Карл, любуясь ее серыми глазами. – Господница? Или господарка? Я плохо разбираюсь в ваших титулах, миледи.
– Называй княжной, – обреченно вздохнула она. – Это будет правильно. Но как ты узнал?
– Это трудно объяснить. – Карл смотрел в ее глаза и думал о странностях Судьбы. Ее судьбы, его судьбы. – Твою мать звали Верой?
– Да. – Ее глаза требовали ответа, но что он мог ей сказать? Как объяснить?
– Когда-то, – сказал он устало, – много лет назад, твоя прабабка Карла предложила мне жениться на Вере. Тогда ей было три года.
– Ты?! – В голосе Деборы одновременно зазвучали ужас, потрясение, жалость. Да, пожалуй, жалость тоже.
– Ты помнишь, я спросил тебя про императора Яра? – Карл отвел взгляд и смотрел сейчас на море, залитое отсветами рассветного зарева. – А я ведь помню его живым, Дебора.
– Ты – Долгоидущий. – Она, конечно, все поняла.
– Такова моя судьба. – И это было правдой, но не всей правдой, как видел ее теперь Карл.
– Ты когда-нибудь видела портрет Карлы? – спросил он после затянувшегося молчания.
– Нет. – Теперь она на него не смотрела, обернувшись к Карлу спиной.
– Та девушка… – сказал Карл в спину Деборе, – та девушка, которую я нарисовал вместо тебя, это Карла Чу. Вы с ней не похожи, но кровь Карлы живет в тебе, Дебора, и я ее увидел, хотя тогда и не понял, что вижу на самом деле.
– А чья еще кровь живет во мне? – Голос Деборы был едва слышен.
– Возможно, что и моя. – Он обязан был это сказать.
– Ты не знаешь? – Она снова повернулась к нему.
– Карла полагала это неважным, – объяснил он.
– Значит… – медленно спросила Дебора, не отводя своего взгляда от его усталых глаз, – значит, возможно, что ты мой прадедушка?
– Возможно. – Этот разговор был ему неприятен, но делать нечего – то, что должно быть сказано, будет сказано.
– Карла была права! – неожиданно твердо сказала Дебора.
– Я так не думал тогда, – сказал он.
– А теперь? – Ее потемневшие, как небо перед грозой, глаза требовали ответа.
– Теперь? – Карл вдруг почувствовал огромную тяжесть лет, которая легла ему на плечи, и едва не застонал от непомерности этого груза. – Теперь я думаю, что был прав, когда не женился на Вере.
Он увидел отчаяние в ее глазах и еще что-то, о чем он мог только догадываться, и закончил свою мысль:
– Если бы я на ней женился, у меня не было бы тебя.
Отчаяние сменилось смятением, а потом то, что Карл уловил в ее взгляде, воплотилось наконец в ясно читаемое чувство. Это было горе, тяжелое, неизбывное горе, которое Дебора несла в своей душе и которое теперь вырвалось наружу. И Карл понял, что тянуть больше нельзя. Он должен был сделать то, что должен, и сказать ей то, что обязан был сказать.
– Дебора, – мягко сказал Карл, – тот, кто первым заговорил об Отягощенных злом, сам нес в себе страшное зло. Зло невежества и ненависти. Адат такой, какой он есть, он может быть добрым и ласковым, а может стать убийцей. Но это всего лишь слова. У моего меча, Дебора, есть имя. Его зовут Убивцем.
Дебора вскинула на него потупленный было взгляд. Она еще не понимала.
– Положи на него руку, – предложил Карл.
Дебора недоверчиво посмотрела на него, но все-таки положила руку на рукоять меча.
– Да, – потрясенно сказала она через секунду. – Все так и есть.
– Убийца не он, – объяснил Карл, – а я, если я убийца. В противном случае он – благородное оружие, которое убивает, лишь защищая своего человека.
– И только? – В ее голосе звучало сомнение, но Карл видел: она начинает понимать.
– Нет, конечно, – через силу усмехнулся он. – Еще меч убивает тех, кто по тем или иным причинам действительно достоин смерти. Но ты ведь поняла, о чем я говорю?
– Да, – не очень уверенно сказала Дебора. – Может быть.
– Отпусти его, – предложил Карл. – Он часть тебя, но он, как и мой меч, сам по себе.
– Отпустить?!
– Ты не сойдешь с ума, – успокоил ее Карл. – Теперь – нет. Просто ты должна понять и принять, что есть ты и есть он, часть тебя, но не только. Он так же реален, как ты и я.
– Понять? – Она почти шептала. – Карл, ты не понимаешь. Это ужас. Ты знаешь, что такое ужас? Он сводил меня с ума, и он убьет меня. Это решено. Извини.
Последнее слово она произнесла так тихо, что другой человек его, возможно, и не услышал бы.
– Не извиню, – покачал головой Карл. – Ты ошибаешься, Дебора. Он не причинит тебе зла.
Он помолчал, с жалостью глядя на полную отчаяния и страха Дебору.
– Твою жизнь чуть не загубили люди, – сказал он наконец. – При чем же здесь адат?.. Кто это был? – спросил через секунду Карл. – Твой отец?
– Нет, – покачала она головой. – Мой брат.
– Он еще жив? – Вопрос был не праздный.
– Жив, – кивнула она.
– Я его убью. – Карл не обещал, он просто сообщил ей о том, что случится.
– Карл!
– Тогда его убьешь ты, – согласился он. – Но это сейчас неважно. Выпусти адата, Дебора. Ты должна это сделать сама. Ты его человек!
Дебора снова отвернулась, и Карл не видел сейчас ее лица. Зато он ощущал ее напряжение, ее отчаяние.
Пожалуйста, попросил он ее мысленно. Ты должна.
Он положил руку на ее напряженное плечо, пытаясь помочь, поддержать, и в этот момент где-то справа мелькнула быстрая тень, и, оглянувшись, Карл увидел, как бежит полем огромный зверь. Адат стелился над землей, совершая огромные грациозные прыжки. Он был похож на призрак, но это был не призрак. Древний ужас во плоти бежал в отдалении, не приближаясь к дороге, чтобы не напугать лошадей. И людей тоже.
– Ну вот и все, – сказал Карл устало. – Теперь все будет хорошо.
– Ты знал с самого начала? – спросила она напряженным голосом, все так же повернувшись к нему спиной.
– Нет, конечно. – Карл не мог сейчас рассказать ей все: и время не пришло, и силы его были на исходе. – Догадывался о чем-то, что-то предполагал, чувствовал, но не знал. Поверь. Такие, как ты, давно не посещали этот мир. О вас стали забывать… вернее, забыли.
– Ты расскажешь мне? – спросила Дебора и повернулась к нему лицом.
– Обязательно, – пообещал Карл. – Но не сейчас… Сейчас я уже еле сижу в седле, – ответил он на невысказанный вопрос.
– Что?! – встрепенулась она. – Ты…
– Нет я не ранен, – успокоил ее Карл. – Просто этой ночью я потратил слишком много сил. Своих и чужих. За это надо платить.
– А что случилось этой ночью? – В ее глазах светилась тревога, тревога за него.
– Я все тебе расскажу, – снова пообещал Карл. – У нас еще будет время – ведь ты останешься со мной?
– Я здесь. – Она неожиданно улыбнулась. – Даже если ты и в самом деле мой дедушка.
– Прадедушка, – поправил ее Карл и тоже улыбнулся. – Неделю или две я таким и буду.
Она его поняла.
– Я буду за тобой ухаживать. – В глазах Деборы, в серых бездонных глазах, вставало солнце счастья. – А куда мы едем?
– Во Флору, – ответил Карл.
– А зачем? – Судя по всему, ее это совершенно не интересовало.
– Еще не знаю, – ответил он и подумал, что и в самом деле не знает, но, с другой стороны, он чувствовал, что Судьба ведет его во Флору не случайно. – Еще не знаю, – повторил Карл, – но думаю, нам будет там хорошо.
Он снова посмотрел направо. Огромный зверь бежал не отставая от их маленького отряда, но и не опережая его. Адат был сам по себе, но и с ними, вернее, со своим человеком.
4
Позвякивала сбруя, и мягко ступали в дорожную пыль копыта бежавших неспешной рысцой лошадей. Было тихо, никто не разговаривал, лишь птицы перекликались между собой в редких придорожных деревьях, за которыми лежали возделанные поля.
Они ехали не очень быстро, жалея лошадей, а солнце медленно поднималось над горизонтом, и воздух был чист и прозрачен, море спокойно, и ясная голубизна небес лежала над их головами, предвещая теплый день и легкую дорогу. Но и погожий день, и обещание легкого пути были обманчивы. За спинами всадников остался город, который не так легко отпускает тех, кто должен ему принадлежать. Карл не оглядывался, но знал, чувствовал: Сдом еще не сказал своего последнего слова. И он видел, что то же знание не отпускает и других, тех, кто по доброй воле разделил с ним новый поворот Судьбы.
Прошел час с тех пор, как их маленький отряд покинул рощу у развилки дорог. Теперь на тракте уже появились крестьянские телеги – не много, но достаточно, чтобы дорога не казалась пустынной – и в полях тоже зазвучали человеческие голоса. Адат исчез, и Дебора, уловившая состояние Карла, молчала, не обременяя его необходимостью вести разговор, на который у него не было сил. Чувствовал он себя все хуже, но полагал, что если не случится задержки, то до «Коршуна» доберется в седле. Однако опыт и чутье подсказывали обратное, и Карл не удивился, когда его нагнала Виктория.
– Погоня в пути, – сказала дама Садовница и внимательно посмотрела на Карла. – Ты долго не продержишься.
– Знаю, – кивнул Карл. – Но что делать?
– Да, – согласилась Виктория, – делать нечего. Сейчас тебе уже не поможет никакое снадобье. Только сон и покой.
– Поскачем быстрее, – предложил Карл, догадываясь, что не все так просто.
– Где они? – спросил подъехавший ближе Август.
– Я «видела» их на Долгом мысу, – ответила Виктория.
– Они нагонят нас на подъезде к Пяте, – сказал Карл. – Их много?
– Не знаю, – грустно улыбнулась Виктория.
– Не беспокойтесь, капитан, – зло усмехнулся Август. – Лойн мало не пошлет. Но, с другой стороны, у нас четырнадцать мечей.
– Тринадцать, – поправил его Карл. – Я драться не смогу.
– Четырнадцать, – вмешалась в разговор Дебора. – Если, конечно, кто-нибудь даст мне меч или алебарду. Алебарду даже лучше.
Про адата она ничего не сказала, но Карл был уверен: когда дойдет до дела, адат придет. Вот только будет ли этого достаточно?
– С ними идут маги, – охладила их пыл Виктория. – Не знаю, кто и сколько, но они там есть. И еще…
Она помолчала секунду, потом пожала плечами, как бы извиняясь за то, что собиралась сказать, и, обведя взглядом вопросительно смотрящих на нее людей, добавила:
– В море вышли галеры.
– Август, – спросил Карл, – ты послал человека в Пяту?
– Конечно, – удивился Август. – Еще вчера.
– Мастер Март! – позвал Карл.
– Я вас слышу, господин мой Карл, – откликнулся ехавший позади аптекарь.
– Нет ли у вас?.. – начал Карл свой безнадежный вопрос.
– Нет, – твердо ответил Март, даже не дождавшись, пока Карл закончит фразу. – Вам нечем помочь, господин мой Карл. Извините.
– Не за что извиняться. – Карл просто искал выход и не спросить Марта не мог, хотя заранее знал, каков будет ответ.
– Поскачем, – решил он, и они ударились в бег.
5
Через полчаса бешеной скачки сквозь застилающий глаза туман Карл увидел мыс Скиф. До Пяты оставалось совсем немного, но он чувствовал, что может выпасть из седла в любую минуту.
– Стойте! – Крик Анны прорвался сквозь сонное оцепенение, охватившее Карла, несмотря на напряжение момента, на ветер, бьющий в лицо, и бешеный галоп, которым он гнал коня. – Стойте!
Карл резко натянул поводья и от резкого толчка чуть не вылетел из седла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72