– Уже лучше.
– А у Деламара был сокамерник по имени Феликс Чистлист.
– Очень подходяще, – пробормотал Безотказэн.
– Верно. Доктор Мюллер попал под подозрение по делу о продаже донорских почек. Он совершил самоубийство в семьдесят четвертом году незадолго до суда. Уплыл в море, оставив предсмертную записку. Его тела так и не нашли.
Виктор удовлетворенно потер руки:
– Похоже на инсценировку смерти. Как бы нам выследить этого резвого покойничка?
Джефф протянул ему факс.
– Я теперь попаду в немилость у Английской медицинской коллегии. Они не любят предоставлять доступ к личным делам врачей, неважно, жив человек или нет, однако – вот результат.
Виктор взял лист и прочел вслух нужные строчки:
– «Теодор Мюллер. Прежде чем заняться медициной, специализировался как физик. Исключен в семьдесят четвертом году за многократные профессиональные преступления. У него красивый тенор, он удачно исполнил роль Гамлета в Кембриджском спектакле, является членом Братства Наипочтеннейшего ордена Вомбата, увлекается железнодорожными катастрофами, является членом-основателем Общества рандевистов».
– Хм, – пробормотала я. – Весьма возможно, что, даже сменив имя, он занимается старыми хобби.
– И что ты предлагаешь? – спросил Виктор. – Ждать следующего крушения паровоза? Насколько я знаю, «Маллард» в следующем месяце собирается побить рекорд скорости.
– Слишком долго.
– Вомбаты никогда не раскрывают членства.
Виктор покачал головой.
– Ладно, значит, остаются только паровозы.
– Вообще-то нет, – медленно проговорила я.
– Продолжай.
– Я подумала: а не просочиться ли кому-то из нас на следующее сборище рандевистов?
– Рандевистов? – недоверчиво повторил Виктор. – Никаких шансов, Четверг. Эти чокнутые бог знает что творят на заброшенных холмах! Ты знаешь, через что тебе придется пройти, чтобы быть допущенной в их закрытый клуб?
Я улыбнулась:
– Все они – очень заслуженные и уважаемые профессионалы в почтенном возрасте.
Виктор оценивающе посмотрел на Безотказэна, потом перевел взгляд на меня:
– Мне не нравится то, на что вы намекаете.
Безотказэн быстро отыскал номер «Астрономического альманаха».
– Вот. Тут говорится, что через день у них будет собрание в Лиддингтон-хилл в два часа ночи. У нас пятьдесят пять часов на подготовку!
– Ни за что, – возмутился Виктор. – Повторяю, на всей Земле не найдется причины, которая убедит меня отправиться на это чертово Рандеву с Землей!
26. РАНДЕВИСТЫ
Астероид может быть любого размера – с человеческий кулак или с гору. Это обломки Солнечной системы, мусор, который остается после ухода строительных рабочих. Большая часть астероидов сегодня занимает пространство между Марсом и Юпитером. Их миллионы, но и в сумме их масса не сравнится с массой Земли. Когда орбита какого-нибудь астероида совпадает с земной, может произойти Великое Рандеву с Землей. Для Общества рандевистов появление астероида – возвращение потерянного сироты, блудного сына. Это важное событие.
Мистер С. А. Орбитер. Общество рандевистов
Лиддингтон-Хилл возвышается над аэродромом Роутон, некогда принадлежавшим Королевским ВВС, а потом Люфтваффе. На низком холме стоит замок Железного века, один из немногих уцелевших вокруг Мальборо и Лэмбурна. Однако рандевистов привлекает не древность этого места. Они собираются чуть ли не в любой стране мира, следуя специальным уведомлениям о встрече – очевидно, от случая к случаю. Они всегда придерживаются одного и того же заведенного порядка: выбирают место, на очень выгодных условиях договариваются с владельцами об исключительных правах, затем за месяц до встречи с помощью местных правоохранительных органов или младших членов Общества организуют охрану и следят за тем, чтобы никто чужой в это место не просочился. Наверное, благодаря секретности воинствующее общество любителей астрономии сумело сохранить свою деятельность в полной тайне. Оно могло бы обеспечить почти идеальное убежище доктору Мюллеру, который в начале 50-х годов и основал это общество вместе с Сэмюэлом Орбитером, известным астрономом того времени.
Виктор припарковал машину и беспечно пошел к двум гориллоподобным громилам, дежурившим у «лендровера». По пути посмотрел направо, потом налево. Через каждые триста ярдов стояли группы вооруженных охранников с рациями и собаками и не сводили глаз с приближавшихся гостей. Проскользнуть незаметно было просто невозможно. Самый лучший способ проникнуть в любое место, куда у вас нет допуска, – идти в парадную дверь, словно у вас есть на это полное право.
– Привет, – бросил Виктор, пытаясь пройти мимо.
Один из громил заступил ему дорогу и положил громадную руку ему на плечо.
– Добрый день, сэр. Хороший день. Могу я видеть ваш пропуск?
– Конечно, – сказал Виктор, роясь в кармане.
Он показал пропуск, не вынимая его из бумажника, сквозь прозрачный, но потертый пластик. Если гориллы достанут его и увидят, что это фотокопия, все пойдет прахом.
– Я не видел вас прежде, сэр, – сказал с подозрением второй охранник.
– Естественно, – ответил Виктор. – Вы же по моей карточке видите, что я принадлежу к ветви спирали Берика-на-Туиде.
Первый передал бумажник своему товарищу.
– У нас ведь уже бывали проблемы с чужаками, не правда ли, мистер Европа?
Второй хрюкнул и вернул бумажник Виктору.
– Имя? – спросил первый, вынимая папку.
– Меня может не оказаться в списке, – медленно проговорил Виктор. – Я опоздал. Я звонил доктору Мюллеру вчера вечером.
– Не знаю никакого доктора Мюллера, – сказал первый, втягивая воздух сквозь зубы и сверля Виктора сузившимися глазами, – но если вы рандевист, то для вас не составит проблемы назвать планету с самой высокой плотностью.
Виктор посмотрел на одного, на другого и рассмеялся:
– Конечно нет.
Он сделал шаг вперед, но гориллы перестали улыбаться. Один из них протянул лапищу поперек дороги:
– Ну?
– Это же нелепо! – возмутился Виктор. – Я тридцать лет рандевист, и со мной еще никогда так не обходились!
– Мы не любим чужих, – снова сказал первый. – Они нас обзывают нехорошими словами. А вы знаете, как мы поступаем с фальшивыми членами общества? А теперь еще раз: у какой планеты самая высокая плотность?
Виктор смотрел на них, а они злобно смотрели на него.
– У Земли. Самая низкая у Плутона. Хватит?
Охранники переглянулись, но не успокоились.
– Детсадовский вопрос, мистер. Сколько времени длится уикенд на Сатурне?
В двух милях от заставы мы с Безотказэном, сидя в безотказэновской машине, лихорадочно выискивали ответы и подсказывали их Виктору через ушной микрофон. Машина была набита астрономическими книгами, но мы могли лишь надеяться на то, что вопросы не будут слишком туманными.
– Двадцать часов, – с облегчением выпалил Безотказэн.
– Около двадцати часов, – повторил Виктор для громил.
– Орбитальная скорость Меркурия?
– В афелии или перигелии?
– Не прикидывайся самым умным, парень. Средняя.
– Дайте подумать… Складываем обе… О господи, неужели это окольцованный зяблик?
Громилы даже не обернулись.
– Ну?
– М-м, сто шесть тысяч миль в час.
– Спутники Урана?
– Урана? – переспросил Виктор, стараясь потянуть время. – А вам не кажется забавным, что у них поменялось произношение?
– Спутники, сэр!
– Конечно. Оберон, Титания, Умб…
– Стоп! Настоящий рандевист начал бы с самой близкой!
Виктор вздохнул, и Безотказэн начал диктовать в обратном порядке:
– Корделия, Офелия, Бьянка, Крессида, Дездемона, Джульетта, Порция, Розалинда, Белинда, Пэк, Миранда, Ариэль, Умбриэль, Титания и Оберон.
Громилы посмотрели на Виктора, кивнули и расступились, сразу став подчеркнуто вежливыми.
– Спасибо, сэр. Извините, но, думаю, вы прекрасно знаете, как много народу лезет не в свое дело. Я уверен, что вы нас понимаете.
– Конечно, и хвалю вашу бдительность, джентльмены. Всего хорошего.
Виктор пошел было дальше, но его снова остановили.
– Вы ничего не забыли, сэр?
Виктор обернулся. Я перепугалась, что они спрашивают о каком-нибудь пароле и, если так, дело швах. Виктор предоставил инициативу охранникам.
– В машине забыли, сэр? – спросил первый после короткого молчания. – Вот, возьмите мою.
Охранник сунул руку в карман куртки и вытащил – не пистолет, как заподозрил сначала Виктор, а бейсбольную перчатку кэтчера. Улыбнулся и протянул ее гостю.
– Думаю, мне она сегодня не пригодится.
Виктор хлопнул себя по лбу:
– Голова – как дырявая кошелка. Наверное, дома забыл. Представляете, приехать на Рандеву с Землей и забыть перчатку!
Все вежливо рассмеялись, затем первый охранник сказал:
– Удачи, сэр. Рандеву начнется в четырнадцать тридцать две.
Аналогиа поблагодарил обоих и торопливо прыгнул в дожидавшийся его «лендровер» – пока не передумали. Затем раздраженно посмотрел на перчатку. Чем они тут занимаются, прости господи?
«Лендровер» высадил его у восточного входа в крепость на холме. Внутри толкалось около пятидесяти человек, все в стальных касках. В центре форта стояла большая палатка, ощетинившаяся антеннами и спутниковыми тарелками. Выше по склону располагался радар, его сканер медленно поворачивался. Виктор ожидал увидеть телескоп или что-то вроде этого, но, похоже, ничего подобного здесь не водилось.
– Имя?
Виктор обернулся и увидел низенького человечка с пронзительным взглядом. В руках у него была папка, на голове – стальная каска, и, похоже, он вовсю пользовался своей ограниченной властью.
Виктор попытался блефовать.
– Вот я, – показал он на имя внизу списка.
– Мистер Смотринаобороте?
– Выше, – торопливо поправил Виктор.
– Мистер Торопыга?
– О, ну нет. Церера. Огастес Церера.
Коротышка тщательно просмотрел список, ведя по строчкам стальной шариковой ручкой.
– Такого имени здесь нет, – медленно проговорил он, с подозрением глядя на Виктора.
– Я из Берика-на-Туиде, – объяснил Виктор. – Я опоздал. Вряд ли меня успели вписать. Доктор Мюллер сказал, что я могу явиться, когда пожелаю.
Коротышка подпрыгнул.
– Мюллер? Здесь нет никаких Мюллеров! Мы должны называть его доктор Кассиопея. – Он подмигнул и широко улыбнулся. – Отлично. Теперь, – добавил он, сверившись со списком и оглядываясь по сторонам, – давайте-ка усилим периметр. Там маловато народу. Можете занять позицию бэ-три. Перчатка у вас есть? Хорошо. А каска? Ладно, не берите в голову. Возьмите мою, я себе другую достану, со склада. Рандеву начнется в четырнадцать тридцать две.
Виктор взял каску и пошел на указанное место.
– Слышала, Четверг? – прошептал он. – Доктор Кассиопея.
– Слышала, – ответила я. – Посмотрим, что можно из этого вытрясти.
Безотказэн уже связывался с Тумманом, который ждал звонка в кабинете литтективов.
Виктор, набивая трубку, пошел к позиции Б-3, когда на него чуть не налетел какой-то человек. Фотография из личного дела позволила безошибочно опознать доктора Мюллера. Виктор приподнял шляпу, извинился и пошел дальше.
– Стойте! – рявкнул Мюллер.
Виктор обернулся. Мюллер, прищурившись, смотрел на него.
– Не мог ли я видеть ваше лицо где-нибудь еще?
– Нет, оно всегда было здесь, на своем месте, – ответил Виктор, пытаясь разрядить ситуацию.
Но Мюллер продолжал пялиться.
– Я видел вас раньше, – настаивал он. Виктора не так легко было смутить.
– Не думаю, – покачал он головой, протягивая руку. – Церера. Из спирального рукава Берик-на-Туиде.
– Берик-на-Туиде? – сказал Мюллер. – Тогда вы должны знать моего друга и коллегу профессора Барнса.
– Никогда не слышал, – ответил Виктор, догадываясь, что Мюллер его проверяет.
Мюллер улыбнулся и посмотрел на часы.
– Рандеву через семь минут, мистер Церера. Думаю, вам пора занять свое место.
Виктор раскурил трубку и пошел туда, куда ему указали. В земле торчал колышек с указателем «Б-3», и он встал рядом, чувствуя себя законченным дураком. Остальные рандевисты надевали каски, не отрывая глаз от западного небосклона. Виктор огляделся и поймал взгляд привлекательной женщины примерно его возраста, которая стояла у отметки Б-2.
– Привет! – весело сказал он, приподнимая каску.
Женщина скромно потупила глазки.
– Все в порядке? – спросила она.
– Как нельзя лучше! – элегантно ответил Виктор и быстро добавил: – А если честно – не совсем. Я в первый раз.
Леди улыбнулась ему и помахала бейсбольной перчаткой.
– Ничего страшного. Ловите подальше от тела и смотрите в оба. Может оказаться много, а может и ни одного, но если вы все же поймаете его, то сразу же кладите в траву. За время торможения в земной атмосфере они изрядно прожариваются.
Виктор вытаращил глаза.
– Вы хотите сказать, что мы будем ловить метеоры?
Леди очаровательно рассмеялась.
– Нет, дурачок! Правильно говорить – метеориты. Метеоры – это те, что сгорают в земной атмосфере. С шестьдесят четвертого года я была на семнадцати предполагаемых Рандеву. Один раз даже чуть не поймала метеорит – на Тьерра-дель-Фуэго, в семьдесят первом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44