Всхрапнув напоследок, жеребец резко пошел вниз, увлекая за собой седока. Ладомир успел вытащить из стремян ноги, вовремя спешился и легко перешел на бег.
Скакавшая впереди Виста обернулась, но витязь лишь зло отмахнулся. Мечи больно лупили его по спине и бедрам, мешая бежать, но он быстро нагнал девушку и дальше побежал рядом, придерживаясь за ее стремя.
Вскоре захрипела лошадь под Лютым, почти столь же тяжелым, как и витязь. Прыгай, хотел крикнуть Ладомир, но лошадь уже падала. Атаман еле-еле успел соскочить с седла, но ловкости Ладомира ему уже не хватило. Сделав несколько неуклюжих шагов, он споткнулся и тяжело плюхнулся на землю.
Трое всадников начали останавливаться, поворачивать и витязь тогда рявкнул во всю мощь легких:
– Назад, дурачье! То есть вперед! Я сам его вытащу!
Разбойники рванули поводья, разворачивая лошадей. Виста замерла, глядя на витязя, и тогда он заорал в ярости:
– Вперед, дура! Я же сказал! Вперед!
Замысловато выругавшись, Виста ринулась вслед за разбойниками.
Оглушенный падением, Лютый все еще копошился в дорожной пыли, пытаясь подняться, но Ладомир не торопился на помощь. Его внимание привлек шорох в кустах.
Ладомир выхватил Лунный меч и завертел им над головой. В кустах тотчас затрещало, зарычало, кто-то отчаянно ломился назад, не разбирая пути, и витязь довольно улыбнулся. Представил, как мужественно он сейчас выглядит, как красиво двуручный меч рассекает ночной воздух, прислушался к этому приятному звуку…
– Красота – страшная сила, Ладомир, – донесся хриплый голос Лютого.
Витязь улыбнулся еще шире и нехотя остановил стальной вихрь.
– Ты правда так думаешь, Лютый?
– Нет, я так не думаю, – вздохнул атаман, кивнул в сторону кустов. – Зато вот они разбежались.
– Кости целы?
– Да, давай-ка поторопимся, – Лютый уже стоял на ногах. – У меня же никакого оружия нет. Пугнуть – и то нечем.
Они бросились бежать, и тотчас сзади замелькали черные тени. Волки, если это были волки, двигались почти бесшумно. Ни воя, ни рычания, только шуршали листья, да хрустели ветки под лапами.
Ладомир и Лютый ускорили бег, им даже показалось, что они оторвались, но за ближайшим поворотом их уже ждали. Огромный матерый волк стоял посреди дороги, расставив ноги и низко наклонив голову.
Заметив, что Лютый замедляется, Ладомир рявкнул:
– Вперед!
Волк склонил голову еще ниже, коротко, предупреждающе рыкнул, дескать, не рыпайтесь.
– Вот здоровая тварь! От одного вида меча не побежит! – выкрикнул на ходу Лютый.
– Сейчас проверим, – нахмурившись, пробормотал Ладомир. – Сбавь на шаг! Я его возьму.
Взгляд витязя потяжелел, ударил в волка с такой силой, словно хотел сдвинуть с места. Правая рука поползла к поясу, и волк зарычал, заметив блеснувшее лезвие. Затем припал к земле и оскалился.
Лютому показалось, будто взгляд волка заметался между ножом и глазами Ладомира, заметался, точно не зная, на чем остановиться. И только когда до него оставалось несколько шагов, волк, недовольно ворча, уступил дорогу.
– Мерзкая тварь, – выдохнул Лютый, догоняя Ладомира. – Думал, не уйдет.
– А куда ему торопиться? – ответил витязь. – Он чересчур оторвался от своих, сейчас дождется, а там уж разговор другой будет.
Лютый оглянулся и с ужасом обнаружил, что на дороге маячит уже не один темный силуэт, а два. А еще через мгновение появился третий, четвертый… Лютый отвернулся и сосредоточился на беге.

Глава пятнадцатая

1

Было уже довольно темно, когда ворота «Одинокого волка» сотряслись от мощных ударов.
– Хозяин! – ревел мужской голос, перекрывая грохот ударов. – Открывай ворота своим спасителям-благодетелям! А то вышибу их к черту!
Трещавшие ворота подтверждали правдивость его угроз, и Варга поспешил к воротам, раздумывая, не спустить ли собак. И тут он вспомнил владельца этого голоса.
В промежутках между сильными ударами чуткое ухо хозяина расслышало дробь более слабых. Похоже, кроме доблестного витязя в корчму спешило попасть еще несколько человек и все они истово, не жалея кулаков, лупили в ворота.
– Иду, иду! – крикнул он. – Только оставьте ворота в покое!
Он хотел было добавить еще пару слов покрепче, но, услышав знакомые звуки со стороны леса, только улыбнулся. Не зря люди торопились попасть за крепкие стены корчмы, ох как не зря.
Единственный, кто не ломился в ворота был Лютый. Обессилено привалившись к забору, он медленно сползал на землю. Дыхание восстанавливалось очень медленно и Лютый вновь с завистью посмотрел на витязя, который вроде бы и не запыхался.
А затем из темноты вынырнула цепочка желтых глаз.
– Ладомир, – прошипел Лютый.
– Виста, оружие, – тихо скомандовал витязь, не сводя глаз с приближающихся зверей.
Он выдвинулся вперед, готовясь принять на себя первый удар и прикрыть безоружных. Виста торопливо сорвала с лошади сверток с разбойничьими мечами, кинула его Шатуну, и шагнула вслед за витязем.
Сзади загремел засов, скрипнула калитка, и тотчас в воздух взвилась огромная черная тень. Ладомир ударил, но волк невероятным образом извернулся, и меч рассек пустоту. Волк рухнул на все четыре лапы, но, вместо того, чтобы наброситься на витязя, припал брюхом к земле и жалобно заскулил.
Ладомир уронил челюсть от удивления и медленно опустил меч. Матерый, черный как смоль волчище, повизгивая как провинившийся щенок, обогнул Ладомира и пополз куда-то в сторону. Ладомир оглянулся и, разглядев фигуру хозяина, усмехнулся.
Присев на корточки, Варга потрепал загривок волка. Из горла хозяина вырвалось приглушенное рычание, и Ладомир поразился, заметив странным образом изменившееся лицо Варги. Показалось, что не теряя человеческой формы, оно на какие-то доли мгновения потеряло человеческую сущность, словно изнутри попыталось выглянуть нечто нечеловеческое… Впрочем, Ладомир пожал плечами, может это была игра причудливых теней от светильника?
Волк подскочил на месте и быстро растворился в темноте, уведя за собой всю стаю.
– Ну что? Так и будете на пороге стоять? – пробурчал Варга. – Сначала двери ломают, а потом стоят, глазами хлопают. Чего, спрашивается, ломали?
Корчма встретила людей уютным теплом и запахами, заставившими желудки откликнуться радостным урчанием.
– А где народ? – Ладомир обвел подозрительным взглядом все помещение.
– Известно где, – спокойно ответил хозяин. – В городе, за каменными стенами. Времена, сами знаете, какие. А у меня только опоздавшие.
– Ну и где же твои опоздавшие? – продолжил допытываться Ладомир.
– Как это где, спят давно, – вскинул мохнатые брови Варга. – Полночь ведь на дворе.
Он успевал не только говорить, но и накрывать на стол, отлично понимая, что сытный ужин – лучшее средство от подозрительности. И действительно, едва перед носом витязя оказалось источающее одуряющий аромат жаркое, как вертевшиеся на языке вопросы куда-то подевались, и он яростно набросился на еду.
Не отставали от него и остальные. Но, стоило хозяину удалиться от стола, как Лютый немедленно подвинулся к витязю и стал шептать на ухо:
– Никогда не замечал раньше, что у хозяина такие трогательные отношения с волками. Мне это не нравится. Что он за тварь, этот корчмарь?
– А ты еще не понял? – усмехнулся витязь.
– Вот как? – Лютый нахмурился. – Кажется, понимаю. С волками дружбу водить может или колдун, или оборотень. Однако, колдуна в роли хозяина корчмы я себе представить не могу. А вот оборотня…
Ладомир только кивнул в ответ, и невозмутимо продолжил ужин. А разбойники продолжали обеспокоено ерзать и переглядываться.
– А ведь я три года хаживал сюда, ночевал, и ни одного подозрения. Хитер, вражина, – ворчал Лютый. – А ты, Ладомир, получается, знал? Так какого же мы рожна тогда, из огня да в полымя?
– Я полагаю, – откликнулась Виста, – что лучше иметь дело с одним оборотнем, чем с полчищами лесной нечисти.
– Так-то оно так, – согласился Лютый. – Но скажи-ка, милая, ты когда-нибудь схватывалась с оборотнем? Нет? Я так и думал. Будь иначе, вы предпочли бы ночевать в лесу.
– Лютый, не надо нас пугать, – резко сказала Виста. – Мы не на прогулку вышли. И навидались уже всякой нечисти. Кроме того, этот оборотень у нас в долгу – мы спасли его от смерти.
Глаза Лютого распахнулись от удивления, а затем он расхохотался.
– От смерти? Оборотня? Но даже если так, вы думаете, это остановит его? Весь лес хочет сожрать вас с потрохами, а вы думаете, что оборотень останется в стороне?
– Нет, мы не такие дурни, чтобы доверяться нечисти. Но повторяю, один оборотень это меньше, чем два или три, или четыре упыря.
– Да-да, конечно, столь доблестных воинов нельзя напугать каким-то оборотнем. Но я хотел бы рассказать кое-что… Шатун, ты помнишь Кривого?
– Кривого? Ну, кто же его не помнит, – Шатун ухмыльнулся. – Тот еще был атаман. Люди сказывали, погиб он, лет пять назад, где-то в лесах муромских. А еще сказывали, что вроде как его оборотень задрал. Но это врут, поди.
– Да нет, брат. Люди верно сказывали, – мрачно сказал Лютый и быстрым движением опрокинул в себя кубок с вином. – Я сам видел.
Шатун и Корней удивленно воззрились на атамана так, будто видели его впервые.
– Видел? Что ж ты не разу даже не заикнулся об этом?
– А что тут рассказывать, я остался жив только потому, что вовремя струсил, – Лютый горько усмехнулся. – Но интересно в той давней истории другое – Кривого разорвал оборотень, который несколько лет был известен, как хозяин корчмы «Волчья голова».
– Любопытно, – откликнулся Ладомир. – Если, конечно, ты не придумал эту историю прямо сейчас.
Лютый покачал головой.
– Зачем мне придумывать? Я просто хочу жить, и мне не нравится ваше благодушие. В тот день, в корчме «Волчья голова» было три десятка вооруженных мужчин. Это были отъявленные головорезы, много лет не расстававшиеся с оружием. Среди них был я и несколько моих парней. Мы спокойно отдыхали, когда в корчму ворвался Кривой. Не знаю, что он там не поделил с корчмарем, но они сцепились прямо в харчевне. А когда на глазах у всех хозяин оборотился матерым волчищем и порвал Кривого в клочья… – Лютый запнулся. – На него набросились все. Но наши клинки не причиняли ему вреда! Раны на его теле заживали прямо на глазах! А он метался по корчме и с каждым его прыжком одним человеком становилось меньше. Когда людей осталось меньше дюжины, я бежал оттуда, и меня трясло от ужаса. А утром я и оставшиеся в живых люди Кривого, которым повезло заночевать в других местах, подожгли корчму. Хозяина, понятное дело, уже и след простыл. С тех пор я не слышал о нем ничего.
– Так ты подозреваешь, что это тот самый… – начал было Шатун, но Лютый оборвал его.
– Не знаю я! Человеком тот был другим, более крупным, более мощным. Но если он умеет менять личину человека на волчью, почему бы не сменить одну человечью на другую?
– Даже если ты рассказал правду, ты забыл, что у нас есть чем его встретить, – витязь хлопнул по рукояти Лунного клинка.
– У вас – есть! Но ведь мы будем ночевать раздельно, не так ли?
– Это понятно, – сказала Виста. – Мне-то жизнь еще не надоела.
– Ну вот, – вздохнул Лютый. – А у нас даже простых мечей нет.
– Ну, положим, мечи я вам оставлю, – сказал Ладомир. – Конечно, оборотня они не остановят, но хоть задержат на какое-то время, а там и мы подоспеем.
Лютый вымученно улыбнулся, и Ладомир виновато отвел глаза. И вдруг он вспомнил кое о чем, вспомнил и быстро повернулся к девушке, однако сказать ничего не успел. Виста, сосредоточенно ковырявшаяся в своей тарелке, поняла его без слов.
– И нечего на меня так смотреть, – прошипела она. – Ты что, серьезно думаешь, что я отдам свой волшебный нож? И кому? Каким-то головорезам с большой дороги?
Ладомир, не ожидавший такого резкого отпора, виновато развел руками.
– А я? А обо мне ты подумал? – сердито продолжала девушка. – Ты же видел, что мой меч не очень хорош, а этот нож нас частенько выручал. А теперь ты предлагаешь отдать его? С чем же я останусь? С тобой и твоим Лунным мечом? Теперь, значит, без тебя я и шагу ступить не смогу? В кусты – тоже под твоей охраной?
Виста подскочила и неожиданно, как для себя, так и для других, выхватила злосчастный нож и с силой воткнула его в столешницу. Потом махнула рукой хозяину.
– Идем, я хочу выбрать нам комнаты получше!
Она гордо удалилась, всем своим видом выказывая крайнее возмущение.

2

Острое предчувствие беды кольнуло в сердце и Виста схватилась за меч. Обострившиеся чувства тотчас раскинулись, подобно рыбачьей сети, но улова не принесли. Обычная летняя ночь. Жаркая, по обыкновению.
Так может, это от жары? Они ведь с Ладомиром легли в одежде, да еще и ставни затворили. Виста скосила глаза – вон и витязь ворочается, мокрый весь.
Но откуда взялся этот липкий и необъяснимый страх?
Впрочем, так ли уж необъяснимый? Нечто похожее она уже испытала. Недавно. Когда поднялась на второй поверх и оказалось, что выбирать комнаты было не из чего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54