Остается таким же
огромным посмешищем, вспомните хотя бы войну Японии с ней, когда...
- Нам всем пришлось пострадать, заплатить немалую цену, - сказал
Роберт. - Но мы делали это из самых добрых побуждений. Чтобы предотвратить
всемирный потоп со стороны захлестывающих земной шар славян.
- Я лично, - тихо произнесла Бетти, - не верю всем этим истерическим
бредням насчет "всемирного потопа" со стороны любого народа, будь то
славяне, китайцы или японцы, - она безмятежно глядела на Роберта.
Полностью владея собой, она обязательно хотела выразить свои чувства.
Пятна краски, темно-пунцовые, появились на ее щеках.
На какое-то время разговор за столом затух.
Я снова опростоволосился, отметил про себя Роберт Чилдэн. Никак не
могу оставить в покое эту тему. Потому что она повсюду: в книге, которую я
случайно снял с полки, в коллекции грампластинок, в этих подгузниках -
добыче, награбленной завоевателями самым мародерским образом у моего
народа.
Надо смотреть фактам в лицо. Я все пытаюсь вообразить себе, что эти
японцы и я ничем друг от друга не отличаемся. Но даже когда я восхвалял их
победы в войне и говорил о поражении своей страны - даже тогда мы не
находим общей почвы под ногами. Оказывается, что вполне определенные слова
для меня прямо противоположны тому, что значат они для них. У них мозги
какие-то другие. И души тоже. Вот ты являешься свидетелем того, как они
пьют кофе из чашек английского тонкостенного фарфора, едят с помощью
американского серебра, слушают негритянскую музыку. Все это на
поверхности. Преимущество богатства и власти делает все для них доступным,
но в принципе это всего лишь заменители в виде исключения.
Даже "Книга Перемен", которую они запихивают нахально нам в глотки,
даже она из Китая. Заимствованная ими черт знает когда. Кого они дурачат?
Себя? Наворованные слева и справа обычаи, еда, одежда, разговоры, походка,
даже то, например, с каким они особым смаком поедают печеную картошку,
приправленную кисло-сладким соусом, это традиционное старинное
американское блюдо, пристегнутое ими к своей упряжке. Но никого они этим
не одурачат. И меня меньше, чем другого.
Только белые расы наделены даром творчества, продолжал размышлять он.
И тем не менее я, чистокровный представитель одной из них, должен
унижаться перед этой парочкой. Подумать только, как все было бы, если бы
победили мы! Их бы стерли с лица земли, сегодня не было бы никакой Японии,
а США упивались бы своей единоличной властью над всем остальным огромным
миром.
И еще: я должен обязательно прочесть эту книгу, эту "И саранча легла
густо". Это мой патриотический долг, судя по тому, что о ней говорят.
- Роберт, - тихо обратилась к нему Бетти, - вы совсем ничего не
едите. Неужели пища не так приготовлена?
Он сразу же набрал вилкой салата побольше.
- Нет, - сказал он. - Скажу честно, я за многие годы не ел более
восхитительной пищи, чем эта.
- Спасибо, - произнесла Бетти, явно польщенная его словами. - Я так
старалась приготовить настоящую... Закупки, например, делала на крошечных
американских базарчиках, расположенных вдоль проспекта, где находятся
торговые миссии, понимая, что это подлинные американские продукты.
Вы довели до совершенства приготовление наших родных американских
блюд, подумал Роберт Чилдэн. То, о чем многие толкуют, в самом деле
правда: у вас безграничные способности к имитации яблочного пирога,
кока-колы, прогулки после киносеанса, Гленна Миллера... вы способны
сварганить из жести и рисовой бумаги законченную искусственную Америку.
Бумажная мам в кухне, бумажный дэд читает газету. Рисовый бэби у их ног.
Все-все.
Пол молча наблюдал за ними. Роберт Чилдэн, заметив вдруг внимание к
себе со стороны японца, прервал ходы своих размышлений и снова принялся за
еду. Интересно, он может читать мои мысли? Я знаю, что сохранял надлежащее
выражение лица. Вряд ли он догадывается, о чем я думаю.
- Роберт, - произнес Пол, - поскольку вы родились и выросли здесь,
пользуетесь характерными для уроженцев США оборотами речи, то я, пожалуй,
мог бы получить от вас некоторую помощь в отношении одной книги, смысл
которой вызвал у меня определенные трудности. Это роман тридцатых годов
американского автора.
Роберт слегка поклонился.
- Книга эта, - сказал Пол, - весьма редкая, но я, тем не менее,
располагаю одним ее экземпляром. Автор ее - Натаниэль Уэст. Называется
"Мисс Лонлихартс". Я с наслаждением прочел ее, но так до конца и не
уловил, что же хотела сказать Уэст в этом романе. - Он с надеждой
посмотрел на Роберта.
- Я... я не читал, как мне кажется, этой книги, - не сразу признался
Роберт Чилдэн. И подумал при этом, даже ничего о ней не слышал.
На лице Пола отразилось разочарование.
- Очень жаль. Это совсем небольшая книга. В ней рассказывается о
человеке, который ведет колонку в ежедневной газете; он постоянно
испытывает душевные муки по самым различным поводам, пока явно не сходит с
ума от этого и ему кажется, что он Иисус Христос. Не припоминаете? Может
быть, читали очень давно?
- Нет, - сказал Роберт.
- У автора очень необычная точка зрения в отношении страдания, -
продолжал Пол. - Исключительно своеобразное понимание смысла мучений без
особых на то причин, проблема, с которой сталкиваются все религии.
Религии, подобные христианству часто провозглашают, что страдания это
расплата за совершенные грехи, Уэст, похоже, добавляет дополнительные к
прежним представлениям соображения, касающиеся этой проблемы, пытается
доказать, что страдания без видимой причины еще могут быть обусловлены
тем, что герой его - еврей.
- Если бы Германия и Япония проиграли войну, - сказал Роберт, то
миром бы сегодня правили евреи. Из Москвы и с Уолл-стрита.
Оба японца, муж и жена, съежились от его слов. Они, казалось,
постарели, поблекли, замкнулись в себе. Даже по самой комнате, казалось,
пробежал какой-то холодок. Роберт Чилдэн остро ощутил свое одиночество.
Теперь он ел один, не находясь больше в их обществе. Что же такое сотворил
теперь? Что послужило причиной подобного непонимания друг друга? Тупая
неспособность понять совершенно чуждый им язык, западный склад мышления?
Что-то не то ляпнул, а они обиделись. Какая трагедия, усмехнулся он в
душе, продолжая ужинать. И все же - что можно предпринять в его положении?
Прежнюю ясность - ту, что была у него всего лишь пару секунд тому
назад - нужно было вернуть любой ценой. Только теперь он начал
по-настоящему понимать всю ее важность. Роберт Чилдэн сейчас не чувствовал
себя столь же неуютно, как чуть раньше, потому что в сознании его начала
зарождаться некая нелепая мечта. Пришел я сюда в предвкушении чего-то
особенного. Почти что юношеский романтический туман в голове одурманивал
меня, когда я поднимался сюда по лестнице. Но реальность нельзя оставлять
без внимания. Нам нужно взрослеть.
Теперь ему стало представляться, что это все - прямой обман, прямо
вот здесь. ОНИ ЗДЕСЬ НЕ СОВСЕМ ЛЮДИ. Они надевают на себя одежду, но
подобно обезьянам, наряжаются как в цирке. Они умны и способны к обучению,
но это все, что умеют.
Почему тогда я так стараюсь им во всем угодить? Только потому, что
они являются победителями?
Во время этой встречи выявились серьезные недостатки моего характера.
Но с этим уже ничего не поделаешь. Я просто стремлюсь к... ну, скажем, к
безошибочному выбору меньшего из двух зол.
Что я всегда делал - это старался не выбиваться из общего русла
потока внешних событий. Потому что так безопаснее; ведь в конце-то концов,
победители они... они и повелевают. И, как я полагаю, и дальше будут
поступать именно так. Потому что нет никакого смысла навлекать на свою
голову всякие несчастья. Они прочли американскую книгу и хотят, чтобы я ее
им растолковал; они надеются, что я, представитель белой расы, в состоянии
разжевать для них понятный ответ. И я пытаюсь это сделать, хотя, если бы
читал эту книгу, то несомненно ответил бы им.
- Пожалуй, когда-нибудь я загляну в эту "Мисс Лонлихартс", - сказал
он Полу. - И тогда смогу растолковать ее смысл.
Пол слегка поклонился.
- А пока что я слишком перегружен работой, - сказал Роберт. - Позже,
возможно... я уверен, что мне не потребуется много времени для того, чтобы
ее прочесть.
- Не потребуется, - не очень-то довольным тоном тихо произнес Пол. -
Это небольшая книга. - Они оба, и он, и Бетти, опечалены его словами,
подумал Роберт. Неужели и они ощущают непреодолимую пропасть между ними и
мною? Надеюсь, ощущают. Они заслуживают это. Стыдно - просить других,
чтобы им разжевали, что хотел сказать автор в своей книге.
Теперь он начал получать от ужина еще большее удовлетворение.

Остаток вечера прошел вполне гладко. Когда Роберт Чилдэн покидал
квартиру Казоура в десять часов, его все еще не покидало чувство
уверенности в себе, которое он обрел во время ужина.
Спускаясь по лестнице, уже не обращал никакого внимания на
встречавшихся ему по дороге японцев - жильцов этого дома, которые
направлялись в общие ванны или возвращались из них и которые могли
заметить его и посмотреть вслед. Он вышел на темный вечерний тротуар,
окликнул проезжавший мимо велокэб и в таком настроении поехал к себе
домой.
Мне всегда очень хотелось узнать, каким у меня получилось бы общение
с некоторыми из моих клиентов в неофициальной обстановке. И вот,
пожалуйста. Все получилось, в конце концов, не так уж плохо. И, подумал
он, этот опыт мне весьма пригодится в моем бизнесе.
Очень благотворно во всех отношениях встречаться с людьми, которых ты
опасаешься. И обнаруживать, что они из себя представляют на самом деле.
Тогда страх проходит.
Размышляя на подобные темы, он прибыл в район города, где жил, и
оказался наконец у своей собственной парадной. Расплатившись с
"китаезой"-водителем велокэба, поднялся по знакомой лестнице.
В передней его квартиры сидел незнакомый ему человек. Белый мужчина в
пальто расселся на его диване и читал газету. Увидев в дверях изумленного
Роберта Чилдэна, отложил газету, лениво поднялся и засунул руку во
внутренний нагрудный карман пальто. Достал оттуда бумажник и развернул его
перед лицом Чилдэна.
- Кемпейтай.
Это был один из "пиноков". Служащий государственной полиции
правительства в Сакраменто, организованной японскими оккупационными
властями. Какой ужас!
- Вы - Роберт Чилдэн?
- Да, сэр, - ответил он. Сердце его бешено колотилось.
- Недавно? - заглянув в папку с бумагами, которую он извлек из
лежащего на диване портфеля, - вам нанес визит один мужчина, белый,
представившийся в качестве доверенного лица одного из офицеров имперского
флота. Последующее расследование показало, что это не так. Не существует
ни такого офицера, ни такого корабля.
- Верно, - произнес Чилдэн.
- К нам поступило заявление, - продолжал полицейский, - о шантаже,
который имеет место на территории, соседствующей с заливом. Этот малый
явно к нему причастен. Вы могли бы его описать?
- Небольшого роста, довольно смуглый... - начал Чилдэн.
- Смахивает на еврея?
- Точно! - воскликнул Чилдэн. - Теперь до меня это дошло! Хотя тогда
я как-то просмотрел это.
- Вот его фотография. - Сотрудник Кемпейтая протянул ему снимок.
- Это он, - сказал Чилдэн, тотчас же узнав своего посетитель... У
него не было ни малейших сомнений, только он был несколько напуган
быстротой, с какой Кемпейтай оказался способен разобраться в этом деле. -
Как это вам удалось найти его? Ведь я не сообщал о нем, однако позвонил
своему оптовику, Рэю Келвину, и сказал ему...
Полицейский взмахом руки заставил его замолчать.
- У меня есть один документ, который вы должны подписать, вот и все.
Вам не нужно будет появляться в суде. Это требуемая законом формальность,
которой заканчивается вся ваша причастность. - Он протянул Чилдэну лист
бумаги и авторучку. - Здесь утверждается, что к вам подходил этот человек
и что он пытался ввести вас в заблуждение, выдавая себя за другого, и так
далее в том же духе. Прочтите документ. - Полицейский отвернул манжет
своей рубахи и посмотрел на часы. - По существу здесь все верно?
По существу - было верно. У Роберта Чилдэна не было времени тщательно
изучить бумагу, да к тому же его немало смущало то, что произошло в тот
день. Но он знал, что человек этот выдавал себя за другого и что это
каким-то образом связано с попыткой вымогательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44