В Буа-де-Булонь, нашем самом давнем эксперименте, мы проходили за год шесть годичных циклов. А в Шервудском лесу, названном так нашим ведущим математиком, доктором Риорданом, образцы уже давали семь поколений в год.
– Впечатляюще, – признался Спок.
– Согласен. Но если вы у доктора Маркуса спросите о конечных результатах, то она скажет, что в плане выработки кислорода с образцами еще надо работать. Я согласен с ее точкой зрения. Нам нужно и дальше проводить эксперименты в этом направлении. Раз наши образцы размножаются с бешеной скоростью, то, думаю, неважно, что каждый образец вырабатывает кислород чуть меньше, чем требуется. Мы заменим качество количеством и добьемся конечной цели: создадим атмосферу, пригодную для большинства жителей федерации.
Спок воздержался от комментариев.
– А как насчет лучей? Ведь вы продолжаете работу над повышением их эффективности?
– Совершенно верно. Мы сделали большие шаги в этом направлении. Когда мы начинали, то удавалось воздействовать на образцы на расстоянии не более ста шагов. Сейчас же лучи действуют в радиусе, который превышает прежний в тридцать раз.
– А эффективная площадь облучения? Осталась ли она прежней, или вы были вынуждены сузить луч?
– Эффективная площадь осталась такой же, – ответил доктор Будро. – Мы повысили коэффициент полезного действия самого луча. Если желаете, то я покажу вам, как мы этого добились.
– Да, было бы интересно посмотреть.
– Я уверен, доктор Ван будет рад продемонстрировать все вычисления, ведь именно на его плечи легла основная тяжесть по математическому обеспечению усовершенствования эффективности лучей.
* * *
Сидя за большим столом в пресс-центре, Кирк препирался с Фаркухаром.
– Как я понял, вы по-прежнему возражаете против нашего пребывания здесь.
– Если не сказать больше, – сжав кулаки, уточнил посланник.
Капитан не питал иллюзий относительно той головы, по которой, наверняка, с удовольствием прошлись бы эти кулаки.
– Я здесь подсчитал с помощью компьютера, – продолжал Фаркухар, – и пришел к выводу, что смог бы намного быстрее добраться до Альфы Малурии на другом корабле. Седьмая база всего лишь в сутках пути отсюда...
– А "Худ" там как раз на кратковременном отдыхе. Мистер Скотт уже просветил меня на этот счет.
– Хорошо. Я не вижу причин отказать мне в моей просьбе. Вы могли бы доставить меня на Седьмую базу и вернуться назад до того, как доктор Маккой закончит свою работу. А "Худ", если с ним все в порядке, подбросит меня до Альфы Малурии.
– Возможно, это и неплохая идея, – согласился капитан. – Для ее реализации нужен всего лишь исправный "Худ". Но дело в том, что вся команда "Худа" заражена очень опасным и серьезным вирусом, хотя, насколько я знаю, лучшие медики сейчас бьются над этой заразой. Кстати, именно для того, чтобы не вызвать паники среди населения базы, было объявлено, что "Худ" прибыл всего лишь для отдыха и профилактического осмотра.
Посол с сомнением посмотрел на капитана.
– Вы имеете доказательства?
– Конечно, нет. Об этом мне сообщили в конфиденциальной беседе. Если бу вы поговорили со мной даже двумя днями раньше, когда там был кризис, я не имел бы права вам сказать правду.
– А сейчас кризис уже закончился?
– Да.
Капитан знал, каким будет следующий вопрос Фаркухара и предвосхитил его.
– Только не думайте, что "Худ" покинет базу, как ни в чем не бывало. Для экипажа введен длительный карантин. Посол, неужели вы не понимаете, если бы у Звездного флота был в наличии свободный корабль, вы давно оказались бы на его борту. Только из-за отсутствия подходящего транспорта вы находитесь на "Энтерпрайзе", – снисходительно улыбнувшись, объяснил Кирк.
На лице Фаркухара появилась ответная улыбка, только гораздо более кислая.
– Вам лучше рассказать всю правду о "Худе", капитан. Терпеть не могу, когда меня водят за нос.
"Осторожно, Джим, – подумал про себя Кирк. – Смотри, не проглоти крючок".
– У меня нет причины лгать вам, – спокойно произнес он. – А сейчас, если я ничем не могу больше помочь вам, я возвращаюсь в колонию.
Капитан и Фаркухар одновременно поднялись со своих мест. Хмурый, как туча, посол уже исчерпал весь свой запас аргументов.
– Как вам угодно, – не поднимая глаз, процедил он.
Но удостоив посланника ответом, Кирк твердой походкой направился к выходу.
Глава 5
– Подложить еще хондриков, Дэвид?
Доктор Медфорд протянул мальчику блюдо из существ, источающих отвратительный запах и не имеющих ничего общего с приятным ароматом хвойных деревьев, на которых эти существа обитают.
Дэвид посмотрел на свою тарелку, где единственным доказательством только что съеденной порции запеченных хондриков остались тонкая масляная пленка на дне и несколько желтоватых несъедобных панцирей.
Мальчик вновь поблагодарил доктора Медфорда за угощение.
– Спасибо, сэр. Думаю, что я попробовал уже все, до чего смог дотянуться.
Доктор прищурился и внимательно посмотрел на Дэвида из-под огромных кустистых бровей. Кончики еще более огромных усов приподнялись вверх. На большой залысине заиграло отражение от лампы. Медфорд молча перевел глаза на дочь, а затем вновь взглянул на мальчика.
– Значит, хондрики тебе понравились, и ты уже наелся? Или они пришлись не по вкусу, и ты не хочешь даже смотреть на блюдо?
Дэвид выпрямился на стуле, не зная, что ответить. Его мать всегда учила говорить только правду, но при данных обстоятельствах, как ему казалось, требовалось что-то еще.
Мальчик притворно раскашлялся в кулак, сделав вид, что один из запеченных кусочков застрял у него в горле. Наконец, Медфорд догадалась ответить за своего товарища.
– Дэвид ненавидит их, папа. Я же говорила, что они ему страшно не нравятся, – девочка улыбнулась и подсела поближе к Дэвиду. – Не беспокойся. Хондрики запекает только папа, когда мама задерживается на работе. Она не будет угощать тебя этой отравой.
– Пусть мальчик сам говорит за себя, Кина, – проворчал доктор Медфорд. Он оперся локтями о стол и строгим голосом спросил у гостя:
– Скажи мне, Дэвид, тебе поправилось блюдо или нет?
– Все в порядке, – вмешалась Кина и положила свою ладонь на руку Дэвида. – Можешь сказать правду, папа не рассердится.
– Ну, в общем-то... – опустив глаза, начал мальчик. – Я.., как бы это.., ну, в общем, они мне не понравились.
Долгое время старший Медфорд молча сидел, неподвижным взглядом уставившись на гостя. Дэвиду показалось, что он вот-вот вылетит из-за стола за проявление своей неблагодарности.
Черты лица доктора постепенно потеплели, а густые брови поползли вверх.
– Хорошо. По крайней мере, ты честен, – произнес Медфорд. – А что, все было, действительно, так плохо?
Ободренный спокойным тоном хозяина, Дэвид кивнул.
– Хуже я ничего еще не ел.
Неожиданно Кина Медфорд взвизгнула от изумления, хлопнула в ладоши и громко рассмеялась. Ее отец, в замешательстве секунду-другую рассматривая дочь, расхохотался еще громче.
Поддавшись общему веселью, мальчик нерешительно улыбнулся. – Сказать по правде, это хуже, чем самое худшее блюдо на свете. Это просто...
Доктор Медфорд поднял свою мясистую руку.
– Хватит. Столько критики человек вынести не в состоянии, – сквозь смех произнес он. – Но от десерта, я думаю, ты не откажешься.
Неожиданно лицо его дочери приняло самое серьезное выражение. Сжав губы, девочка с притворно предостерегающим видом взглянула на своего товарища. Поняв намек, Дэвид замер в ожидании дальнейших действий хозяина.
– Думаю, это будет вкуснее, – произнес доктор Мэдфорд и поднялся со своего места. – Вы подождите здесь, а я принесу домашнего мороженого. Скажу честно, мне не хочется, чтобы Дэвид рассказал своей матери, что мы пытались его здесь отравить.
Он подмигнул мальчику и получил одобрительный кивок.
– Ладно. – Подождав, пока отец отойдет за мороженым, Кина склонилась к уху Дэвида и прошептала:
– Мне кажется, ты ему очень нравишься. Знаешь, это прекрасно, потому что отец вообще никого не любит.
– Мне он тоже понравился, – признался Дэвид, наблюдая, как доктор Мэдфорд открыл холодильник и достал из него маленький металлический ящичек. – Мне кажется, он из тех людей.., которые держат слово, – закончил мальчик.
– Я тоже так думаю, – согласилась Мэдфорд.
– Спасибо, что помогла мне разобраться с хондриками, – поблагодарил Дэвид.
– Когда мою маму пригласили на ужин в честь прибытия корабля и она узнала, что и твоя мама тоже там будет... – разоткровенничалась девочка. – Ей страшно не захотелось, чтобы ты ужинал в одиночестве.
Маркусов приглашали и Пфефферы, и Чилтоны. Но Дэвид был рад, что его мать приняла приглашение Медфордов. У Чилтонов не было детей, а Кину Медфорд он предпочел бы компании Уилла Пфеффера. "Конечно, – думал Дэвид, – если бы у меня, как у всех, был отец, то отпала бы всякая надобность ходить на ужины в чужие семьи. Я ел бы со своим отцом и повсюду появлялся только с ним.
– Твоя мама была такая задумчивая... – произнес Дэвид.
– Я тоже это заметила, – призналась Медфорд и, чуть подумав, спросила:
– Мы же с тобой друзья, правда? Друзья всегда и во всем должны быть вместе.
– Это точно, – улыбнулся мальчик. – Но мы же вместе, разве не так?
Девочка заговорщически понизила голос.
– Ты видел кого-нибудь из них? Я имею в виду людей с корабля?
– Мама просила держаться от них подальше, что я и делаю.
– А тебе хочется на них посмотреть? Хоть одним глазком?
Дэвид задумался над вопросом Кины.
– Да нет, вообще-то. Мама говорила, что это обычные люди, как и все.
– А мне любопытно. Я слышала, что они прилетели сюда вовсе не для медицинской проверки.
– А из-за чего же еще? – спросил мальчик, с удивлением посмотрев на Кину, которая, в свою очередь, внимательно наблюдала за отцом.
Заметив, что он не слышит их разговора, девочка объяснила:
– Говорят, они хотят оценить нас. Поставить оценку, как это делает в нашей школе мистер Фредерике. И если нам поставят плохую оценку... – Она выразительно приставила к своему горлу ладонь ребром.
– Кажется, это называется расходным материалом, – вспомнил мальчик.
– Колонистский расходный материал, – подсказала Кина. – Они обрежут финансирование нашей колонии быстрее, чем ты расскажешь об этим Джеку Робинсону. Так сказала мама моему отцу.
Не понимая значения всех произнесенных слов, Дэвид, тем не менее, расстроился. Обрезать финансирование? И это после того, как его мать с таким трудом зарабатывает немного на жизнь?
– Кажется, это не очень честно, – ухватил мальчик суть вопроса.
На том разговор Дэвида с Киной прервался, потому что они увидели, как доктор Медфорд направляется к столу с тремя большими фужерами ледяного желтого мороженого в руках. Между его толстыми пальцами торчали три чайные ложечки.
– Пожалуйста, – слащаво пригласил доктор. – Все, как я обещал.
Подойдя к столу, он поставил сначала мороженое перед Дэвидом, затем перед дочкой и, наконец, перед собой. Десерт выглядел, действительно, великолепно, настолько красиво и аппетитно, что все мрачные мысли Дэвида о судьбе колонии отодвинулись на задний план.
Усевшись на свое место, доктор Медфорд напомнил:
– Пожалуйста, ложкой, ребята, – затем он обратился к Дэвиду:
– Ты говорил, тебе еще очень хочется хондриков, а у нас закончился шоколад.
Мальчик, воткнув ложку в мороженое, застыл.
Кина хлопнула рукой себя по лбу.
– Папа! Ну сколько же можно?
– На самом деле у нас закончились хондрики, не переживай. Это ваниль. – Спустя некоторое время доктор спросил:
– Ты ведь любишь ваниль, не правда ли?
– Да, сэр, очень, – усмехнулся Дэвид.
* * *
Ужин организованный в центральном здании колонии, в помещении со столами для игры в пинг-понг, был скромен, но достаточно вкусен. Кирк сидел между Споком и Маккоем напротив Будро, Кэрол и их коллеги Медфорд.
– Я почему-то думаю, что они смогут решить свои проблемы, – выразила уверенность доктор Медфорд.
– Конечно, было время, когда они решались. Но сейчас... Вы же знаете, что с этими бюрократическими проблемами... Всегда есть возможность оправдаться, – объяснил капитан.
Маккой добавил:
– У нас есть один чокнутый посол, который никак не долетит до Альфы Малурии.
Кирк предостерегающе взглянул на доктора. "Нехорошо, – подумал капитан, – когда офицеры ругают кого-нибудь за спиной".
Боунз нахмурился, вспомнив слова Кирка не переступать черту, за которой обсуждение превращается в обычную сплетню.
– Похоже, мне предлагают рассказать только о том, что приключилось со мной в школе, – посетовал он.
– Альфа Малурии, да? – переспросил администратор, покачав головой. – Не сказать, что я знаком с ней, но я не могу объяснить, где находится Бета Канзандии.
– Хотите, – предложил вулканец, – я покажу планеты на звездной карте.
– Да это не так уж и важно, мистер Спок, – улыбнувшись, произнес Будро. – Рассматривание карты ничего мне не даст. Боюсь, астрономия – моя ахиллесова пята.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Впечатляюще, – признался Спок.
– Согласен. Но если вы у доктора Маркуса спросите о конечных результатах, то она скажет, что в плане выработки кислорода с образцами еще надо работать. Я согласен с ее точкой зрения. Нам нужно и дальше проводить эксперименты в этом направлении. Раз наши образцы размножаются с бешеной скоростью, то, думаю, неважно, что каждый образец вырабатывает кислород чуть меньше, чем требуется. Мы заменим качество количеством и добьемся конечной цели: создадим атмосферу, пригодную для большинства жителей федерации.
Спок воздержался от комментариев.
– А как насчет лучей? Ведь вы продолжаете работу над повышением их эффективности?
– Совершенно верно. Мы сделали большие шаги в этом направлении. Когда мы начинали, то удавалось воздействовать на образцы на расстоянии не более ста шагов. Сейчас же лучи действуют в радиусе, который превышает прежний в тридцать раз.
– А эффективная площадь облучения? Осталась ли она прежней, или вы были вынуждены сузить луч?
– Эффективная площадь осталась такой же, – ответил доктор Будро. – Мы повысили коэффициент полезного действия самого луча. Если желаете, то я покажу вам, как мы этого добились.
– Да, было бы интересно посмотреть.
– Я уверен, доктор Ван будет рад продемонстрировать все вычисления, ведь именно на его плечи легла основная тяжесть по математическому обеспечению усовершенствования эффективности лучей.
* * *
Сидя за большим столом в пресс-центре, Кирк препирался с Фаркухаром.
– Как я понял, вы по-прежнему возражаете против нашего пребывания здесь.
– Если не сказать больше, – сжав кулаки, уточнил посланник.
Капитан не питал иллюзий относительно той головы, по которой, наверняка, с удовольствием прошлись бы эти кулаки.
– Я здесь подсчитал с помощью компьютера, – продолжал Фаркухар, – и пришел к выводу, что смог бы намного быстрее добраться до Альфы Малурии на другом корабле. Седьмая база всего лишь в сутках пути отсюда...
– А "Худ" там как раз на кратковременном отдыхе. Мистер Скотт уже просветил меня на этот счет.
– Хорошо. Я не вижу причин отказать мне в моей просьбе. Вы могли бы доставить меня на Седьмую базу и вернуться назад до того, как доктор Маккой закончит свою работу. А "Худ", если с ним все в порядке, подбросит меня до Альфы Малурии.
– Возможно, это и неплохая идея, – согласился капитан. – Для ее реализации нужен всего лишь исправный "Худ". Но дело в том, что вся команда "Худа" заражена очень опасным и серьезным вирусом, хотя, насколько я знаю, лучшие медики сейчас бьются над этой заразой. Кстати, именно для того, чтобы не вызвать паники среди населения базы, было объявлено, что "Худ" прибыл всего лишь для отдыха и профилактического осмотра.
Посол с сомнением посмотрел на капитана.
– Вы имеете доказательства?
– Конечно, нет. Об этом мне сообщили в конфиденциальной беседе. Если бу вы поговорили со мной даже двумя днями раньше, когда там был кризис, я не имел бы права вам сказать правду.
– А сейчас кризис уже закончился?
– Да.
Капитан знал, каким будет следующий вопрос Фаркухара и предвосхитил его.
– Только не думайте, что "Худ" покинет базу, как ни в чем не бывало. Для экипажа введен длительный карантин. Посол, неужели вы не понимаете, если бы у Звездного флота был в наличии свободный корабль, вы давно оказались бы на его борту. Только из-за отсутствия подходящего транспорта вы находитесь на "Энтерпрайзе", – снисходительно улыбнувшись, объяснил Кирк.
На лице Фаркухара появилась ответная улыбка, только гораздо более кислая.
– Вам лучше рассказать всю правду о "Худе", капитан. Терпеть не могу, когда меня водят за нос.
"Осторожно, Джим, – подумал про себя Кирк. – Смотри, не проглоти крючок".
– У меня нет причины лгать вам, – спокойно произнес он. – А сейчас, если я ничем не могу больше помочь вам, я возвращаюсь в колонию.
Капитан и Фаркухар одновременно поднялись со своих мест. Хмурый, как туча, посол уже исчерпал весь свой запас аргументов.
– Как вам угодно, – не поднимая глаз, процедил он.
Но удостоив посланника ответом, Кирк твердой походкой направился к выходу.
Глава 5
– Подложить еще хондриков, Дэвид?
Доктор Медфорд протянул мальчику блюдо из существ, источающих отвратительный запах и не имеющих ничего общего с приятным ароматом хвойных деревьев, на которых эти существа обитают.
Дэвид посмотрел на свою тарелку, где единственным доказательством только что съеденной порции запеченных хондриков остались тонкая масляная пленка на дне и несколько желтоватых несъедобных панцирей.
Мальчик вновь поблагодарил доктора Медфорда за угощение.
– Спасибо, сэр. Думаю, что я попробовал уже все, до чего смог дотянуться.
Доктор прищурился и внимательно посмотрел на Дэвида из-под огромных кустистых бровей. Кончики еще более огромных усов приподнялись вверх. На большой залысине заиграло отражение от лампы. Медфорд молча перевел глаза на дочь, а затем вновь взглянул на мальчика.
– Значит, хондрики тебе понравились, и ты уже наелся? Или они пришлись не по вкусу, и ты не хочешь даже смотреть на блюдо?
Дэвид выпрямился на стуле, не зная, что ответить. Его мать всегда учила говорить только правду, но при данных обстоятельствах, как ему казалось, требовалось что-то еще.
Мальчик притворно раскашлялся в кулак, сделав вид, что один из запеченных кусочков застрял у него в горле. Наконец, Медфорд догадалась ответить за своего товарища.
– Дэвид ненавидит их, папа. Я же говорила, что они ему страшно не нравятся, – девочка улыбнулась и подсела поближе к Дэвиду. – Не беспокойся. Хондрики запекает только папа, когда мама задерживается на работе. Она не будет угощать тебя этой отравой.
– Пусть мальчик сам говорит за себя, Кина, – проворчал доктор Медфорд. Он оперся локтями о стол и строгим голосом спросил у гостя:
– Скажи мне, Дэвид, тебе поправилось блюдо или нет?
– Все в порядке, – вмешалась Кина и положила свою ладонь на руку Дэвида. – Можешь сказать правду, папа не рассердится.
– Ну, в общем-то... – опустив глаза, начал мальчик. – Я.., как бы это.., ну, в общем, они мне не понравились.
Долгое время старший Медфорд молча сидел, неподвижным взглядом уставившись на гостя. Дэвиду показалось, что он вот-вот вылетит из-за стола за проявление своей неблагодарности.
Черты лица доктора постепенно потеплели, а густые брови поползли вверх.
– Хорошо. По крайней мере, ты честен, – произнес Медфорд. – А что, все было, действительно, так плохо?
Ободренный спокойным тоном хозяина, Дэвид кивнул.
– Хуже я ничего еще не ел.
Неожиданно Кина Медфорд взвизгнула от изумления, хлопнула в ладоши и громко рассмеялась. Ее отец, в замешательстве секунду-другую рассматривая дочь, расхохотался еще громче.
Поддавшись общему веселью, мальчик нерешительно улыбнулся. – Сказать по правде, это хуже, чем самое худшее блюдо на свете. Это просто...
Доктор Медфорд поднял свою мясистую руку.
– Хватит. Столько критики человек вынести не в состоянии, – сквозь смех произнес он. – Но от десерта, я думаю, ты не откажешься.
Неожиданно лицо его дочери приняло самое серьезное выражение. Сжав губы, девочка с притворно предостерегающим видом взглянула на своего товарища. Поняв намек, Дэвид замер в ожидании дальнейших действий хозяина.
– Думаю, это будет вкуснее, – произнес доктор Мэдфорд и поднялся со своего места. – Вы подождите здесь, а я принесу домашнего мороженого. Скажу честно, мне не хочется, чтобы Дэвид рассказал своей матери, что мы пытались его здесь отравить.
Он подмигнул мальчику и получил одобрительный кивок.
– Ладно. – Подождав, пока отец отойдет за мороженым, Кина склонилась к уху Дэвида и прошептала:
– Мне кажется, ты ему очень нравишься. Знаешь, это прекрасно, потому что отец вообще никого не любит.
– Мне он тоже понравился, – признался Дэвид, наблюдая, как доктор Мэдфорд открыл холодильник и достал из него маленький металлический ящичек. – Мне кажется, он из тех людей.., которые держат слово, – закончил мальчик.
– Я тоже так думаю, – согласилась Мэдфорд.
– Спасибо, что помогла мне разобраться с хондриками, – поблагодарил Дэвид.
– Когда мою маму пригласили на ужин в честь прибытия корабля и она узнала, что и твоя мама тоже там будет... – разоткровенничалась девочка. – Ей страшно не захотелось, чтобы ты ужинал в одиночестве.
Маркусов приглашали и Пфефферы, и Чилтоны. Но Дэвид был рад, что его мать приняла приглашение Медфордов. У Чилтонов не было детей, а Кину Медфорд он предпочел бы компании Уилла Пфеффера. "Конечно, – думал Дэвид, – если бы у меня, как у всех, был отец, то отпала бы всякая надобность ходить на ужины в чужие семьи. Я ел бы со своим отцом и повсюду появлялся только с ним.
– Твоя мама была такая задумчивая... – произнес Дэвид.
– Я тоже это заметила, – призналась Медфорд и, чуть подумав, спросила:
– Мы же с тобой друзья, правда? Друзья всегда и во всем должны быть вместе.
– Это точно, – улыбнулся мальчик. – Но мы же вместе, разве не так?
Девочка заговорщически понизила голос.
– Ты видел кого-нибудь из них? Я имею в виду людей с корабля?
– Мама просила держаться от них подальше, что я и делаю.
– А тебе хочется на них посмотреть? Хоть одним глазком?
Дэвид задумался над вопросом Кины.
– Да нет, вообще-то. Мама говорила, что это обычные люди, как и все.
– А мне любопытно. Я слышала, что они прилетели сюда вовсе не для медицинской проверки.
– А из-за чего же еще? – спросил мальчик, с удивлением посмотрев на Кину, которая, в свою очередь, внимательно наблюдала за отцом.
Заметив, что он не слышит их разговора, девочка объяснила:
– Говорят, они хотят оценить нас. Поставить оценку, как это делает в нашей школе мистер Фредерике. И если нам поставят плохую оценку... – Она выразительно приставила к своему горлу ладонь ребром.
– Кажется, это называется расходным материалом, – вспомнил мальчик.
– Колонистский расходный материал, – подсказала Кина. – Они обрежут финансирование нашей колонии быстрее, чем ты расскажешь об этим Джеку Робинсону. Так сказала мама моему отцу.
Не понимая значения всех произнесенных слов, Дэвид, тем не менее, расстроился. Обрезать финансирование? И это после того, как его мать с таким трудом зарабатывает немного на жизнь?
– Кажется, это не очень честно, – ухватил мальчик суть вопроса.
На том разговор Дэвида с Киной прервался, потому что они увидели, как доктор Медфорд направляется к столу с тремя большими фужерами ледяного желтого мороженого в руках. Между его толстыми пальцами торчали три чайные ложечки.
– Пожалуйста, – слащаво пригласил доктор. – Все, как я обещал.
Подойдя к столу, он поставил сначала мороженое перед Дэвидом, затем перед дочкой и, наконец, перед собой. Десерт выглядел, действительно, великолепно, настолько красиво и аппетитно, что все мрачные мысли Дэвида о судьбе колонии отодвинулись на задний план.
Усевшись на свое место, доктор Медфорд напомнил:
– Пожалуйста, ложкой, ребята, – затем он обратился к Дэвиду:
– Ты говорил, тебе еще очень хочется хондриков, а у нас закончился шоколад.
Мальчик, воткнув ложку в мороженое, застыл.
Кина хлопнула рукой себя по лбу.
– Папа! Ну сколько же можно?
– На самом деле у нас закончились хондрики, не переживай. Это ваниль. – Спустя некоторое время доктор спросил:
– Ты ведь любишь ваниль, не правда ли?
– Да, сэр, очень, – усмехнулся Дэвид.
* * *
Ужин организованный в центральном здании колонии, в помещении со столами для игры в пинг-понг, был скромен, но достаточно вкусен. Кирк сидел между Споком и Маккоем напротив Будро, Кэрол и их коллеги Медфорд.
– Я почему-то думаю, что они смогут решить свои проблемы, – выразила уверенность доктор Медфорд.
– Конечно, было время, когда они решались. Но сейчас... Вы же знаете, что с этими бюрократическими проблемами... Всегда есть возможность оправдаться, – объяснил капитан.
Маккой добавил:
– У нас есть один чокнутый посол, который никак не долетит до Альфы Малурии.
Кирк предостерегающе взглянул на доктора. "Нехорошо, – подумал капитан, – когда офицеры ругают кого-нибудь за спиной".
Боунз нахмурился, вспомнив слова Кирка не переступать черту, за которой обсуждение превращается в обычную сплетню.
– Похоже, мне предлагают рассказать только о том, что приключилось со мной в школе, – посетовал он.
– Альфа Малурии, да? – переспросил администратор, покачав головой. – Не сказать, что я знаком с ней, но я не могу объяснить, где находится Бета Канзандии.
– Хотите, – предложил вулканец, – я покажу планеты на звездной карте.
– Да это не так уж и важно, мистер Спок, – улыбнувшись, произнес Будро. – Рассматривание карты ничего мне не даст. Боюсь, астрономия – моя ахиллесова пята.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32