– Наблюдайте».
Даже на этом уровне видно было немногое: Тень упала на линии, звезды и жизнь, замещая все это… ничем.
Линии натянулись и с рыданием лопнули. Звезды закричали, угасая. Жизни, оказавшиеся в опасности, прервались, не успев осознать опасность. Мука уничтожения ударила Руула в самое сердце, а тот, которого он оберегал, ахнул и всхлипнул – и его энергии опасно заколебались.
«Вы видели достаточно», – заявил он и не встретил протеста.
Шшушшдриада уже удалилась. Руул сложил свои крылья и последовал за ней.
* * *
Оказалось, что сержант Илнери все-таки был им рад – хотя сперва долго определял свое к ним отношение, что не слишком благотворно сказалось на нервах юноши. Но когда проверка была пройдена, остальные члены команды тоже были рады их видеть и не желали успокаиваться, пока не продемонстрируют все углы и закоулки гордого «Солкизина». При этом они, не переставая, говорили о Джеле.
Оказалось, что этот экипаж находился под командованием Джелы с того момента, когда «Солкизин» отправили спать более шести лет назад по общему календарю. Это была смешанная команда: три человека Артикула Э, два М, один Ю и Илнери, который, насколько могла судить Кантра, был природным. И каждый мог кое-что порассказать о «малыше-капитане».
Например, был случай, когда Джела с еще двоими поздно спустился после работы, и на них напала банда тех, кто на Солсинтре считался головорезами. А еще было такое, когда Стайл – одна из Э – грозила гауптвахта за… ну, не важно, за что, но Джела уговорил Веллика ее не трогать, сказав, что она нужна ему в рабочем расписании, иначе работа остановится. А на следующий день капитан сам крепко прижал ее к стенке и дал понять, что дураков в своем экипаже не потерпит, и если будут еще какие-то проступки, то гауптвахта ей покажется курортом.
– Среди солдат нашлись такие, – сообщил Вачик, второй и самый разговорчивый из Э, – которым захотелось подразнить нас капитаном, и они назвали нас «отряд Джелы», как будто для солдата не честь выполнять его приказы.
– Они поняли свою ошибку, – добавил Илнери, ухмыльнувшись по-волчьи, – а мы по-прежнему остались отрядом Джелы.
И за рассказами время летело незаметно, так что на Солсинтре уже стояла глубокая ночь, когда шаттл вернулся на свою площадку в порту, а Кантра, юноша, Илнери и Стайл неспешно сошли с трапа.
– Прозевали веселье, – жизнерадостно сообщил им ночной дежурный. – Нам чуть было не пришлось подавлять настоящий мятеж.
Илнери нахмурился и осмотрелся. Кантра сделала то же – но увидела только мирный захолустный порт, занимающийся своими законными делами, если не считать пары десятков разбитых окон и немного лишнего мусора на улице.
– Что случилось? – спросил достойный сержант тоном, который дал дежурному понять, насколько неприятно ему придется, если он позволил себе небольшой розыгрыш.
– Семейства Службы наконец расчухали, – ответил дежурный, которого явно не интересовали причины. – С Велликом сейчас их представители. Говорят, что у проходной толпа ждет, когда они выйдут, но все мирно. Пока.
– Ну, ладно. – Илнери оглянулся. – Не отставайте, пилоты.
– А как же! – заверила его Кантра с ухмылкой. Илнери расхохотался.
– Боги, вижу, почему вы понравились Джеле, пилот. Но послушайте меня, ладно: не отставайте. – Он бросил строгий взгляд на паренька. – Ты ее помощник. Проследи за этим.
– Я уверен, что пилот не станет подвергать себя опасности, – ответил Тор Ан совершенно серьезно и горячо – и, насколько могла судить Кантра, искренне веря в это.
Илнери кивнул, приказал Стайл идти замыкающей – и они вчетвером пошли вперед. Сержант шел чуть впереди и внимательно всматривался во все тени. Кантра шла рядом со своим помощником и тоже сохраняла бдительность.
– А что именно, – спросил Тор Ан так, чтобы слышала только она, – расчухали Семейства Службы, пилот?
Она вздохнула.
– Человек, с которым я выпивала вчера – до того, как дело приняло интересный оборот, – сказал, что Высокие Семейства уходят из этих мест, из-за чего и появились лишние корабли, включая тот лайнер.
Он устремил на нее округлившиеся глаза, словно впервые в жизни слышал о том, как имущие угнетают неимущих.
– Они укрылись в безопасном месте и оставили Службу… Но нет! – Он нахмурился. – Такого не может быть. Высокие Семейства… Вы понимаете, пилот, они управляют. Семейства Службы… они делают все, что необходимо. Они… они не могли…
– Похоже, все продумано, – согласилась Кантра. Она мягко прикоснулась его к рукаву. – Прислушайся. Слышишь дыхание этой толпы?
Он наклонил голову, затаив дыхание, а потом тихо выдохнул: – Да.
– Хорошо. Давайте догоним Илнери, пилот. Здесь нужно пройти как можно быстрее.
Он не стал спорить, и Стайл тоже не возразила против того, чтобы идти теснее, когда они зашли за угол и увидели перед воротами толпу.
Сотни людей… а может, и тысячи, Кантра не могла сказать точно, стояли неподвижно и напряженно в лучах гарнизонных прожекторов. Напротив них построились солдаты с мощными винтовками в руках и опущенными на лицо боевыми щитками: они следили, чтобы проход к воротам оставался открытым. Напряжение, исходящее от толпы, было настолько сильным, что у пилота зазвенело в ушах, а сердце в груди защемило, хотя все было мирно.
Пока.
Илнери деловым, не вызывающим настороженности шагом повел группу вдоль длинного коридора из настороженных лиц. Миновав проходную и оказавшись на территории гарнизона, Кантра сделала долгий выдох, только теперь заметив, что задержала дыхание.
– Ох! – вскрикнул Тор Ан и хотел было остановиться, но Стайл вытянула руку и слегка подтолкнула его дальше.
– Там впереди лейтенант, пилот, – сказала она ему громким шепотом. – Нам нужно пройти проверку.
В двенадцати шагах от места, где стоял офицер, Илнери остановился, четко прищелкнул пятками и вскинул руку в салюте таком отточенном, что об него можно было порезаться.
– Сержант Илнери и специалист Стайл сопровождали пилотов йос-Фелиум и йос-Галана! – отчеканил он. – Сэр.
– Солдаты должны зарегистрироваться в технической службе, – сказал лейтенант. – Пилот йос-Фелиум, вам и вашему помощнику надо срочно явиться к капитану Веллику.
28. Солсинтра
– По вопросу о Суде Капитана никакого компромисса быть не может, – сказала Кантра то ли в третий, то ли в восемьдесят четвертый раз.
Ее голос превратился в надтреснутый шепот после стольких часов переговоров, и при этом она не больше всех устала. Мальчик – Тор Ан – держался исключительно на отваге и чести, а Вел Тер джо-Берн – второй представитель Семейств Службы – уже начал дрожать. Первым представителем со стороны Семейств и противницей Кантры была некая Налли Оланек, казавшаяся бодрой и свежей, словно новенькая монетка, будь прокляты ее покрытые тимонием нервы.
– Пилот, – снова сказала Налли, – вы ведь должны понять, что мы не можем подчиниться решению одного человека в вопросах жизни и смерти…
Кантра отодвинула стул и встала. Тор Ан моргнул и в следующую секунду уже тоже стоял на ногах: достойный второй пилот, поддерживающий решение первого. Велтер джо-Берн изумленно раскрыл рот. Налли Оланек ждала, аккуратно сложив руки на столе.
– Мы это уже обсуждали, – сказала ей Кантра, – и я намерена повторить это в самый последний раз, после чего мы оставим вас, уважаемые, решать, насколько сильно вам хочется отсюда выбраться. Я позволю себе напомнить вам, что это Семейства Службы захотели заключить договор, а не пилоты. У пилотов есть корабль, и они могут улететь, когда им заблагорассудится. Их потребность в пассажирах… – Она чуть подалась вперед и жестко взглянула в серые глаза Налли Оланек. – Скажем так: наша потребность в пассажирах не является острой. Это вам вполне понятно, представитель?
Ее собеседница наклонила голову. Ее лицо осталось бесстрастным.
– Хорошо. А теперь – Суд Капитана. Как бы ни была устроена жизнь здесь, на планете, с ее советами и консенсусами, на корабле может быть только один голос, который является законом, только один человек, который принимает решения для всего корабля и для всеобщего блага. Жизнь и смерть корабля порой разделяют считанные мгновения. Нет времени советоваться с комиссией и снова и снова обсуждать вопрос, пока не будет достигнут компромисс. Если дело дойдет до того – да хранят нас от этого Глубины! – что придется отбросить половину внешнего кольца, чтобы сохранить вторую половину и пилотов, тяжесть такого решения ложится на капитана. Не на пассажиров, не на второго пилота даже, если только капитан не станет недееспособным. Иерархия корабля, представитель, как я уже сказала и как говорил пилот йос-Галан, такова: второй пилот заботится о пилоте. Пилот заботится о корабле и пассажирах. В этой последовательности.
Она резко вздохнула и обменялась долгим взглядом с Налли Оланек.
– Если вы и ваши люди не можете принять эту иерархию, тогда можете искать другой способ покинуть эту планету.
Налли Оланек наклонила голову.
– Ваше требование о том, что капитан является последним судьей во всех спорах между пассажирами, не…
– Не подлежит обсуждению, – перебила ее Кантра. – Это – неотъемлемая часть обязанностей капитана: действовать ради максимального блага. Если выживание большей части пассажиров может быть обеспечена отправкой за борт одного человека, можете не сомневаться, что это произойдет. Значит, так.
Она подалась вперед, прижала ладони к крышке стола и обвела взглядом Оланек и джо-Берна.
– Если вы возражаете против того, чтобы капитан имел право окончательного решения в отношении ваших людей, тогда вам всего лишь нужно решать ваши собственные проблемы так, чтобы они не достигали слуха капитана. Как только капитану становится известно о проблеме, она будет решена. Я ясно сказала, представитель? Я не хочу, чтобы у вас оставались сомнения.
Они снова начали поединок взглядов, и – о чудо! – Налли Оланек отвернулась первой.
– Пилот, вы выразились абсолютно ясно. Наверное, нам стоит последовать вашему совету и расстаться, чтобы встретиться здесь снова через шесть часов и подписать контракт.
– Годится. – Кантра выпрямилась и поймала взгляд юноши. – Пилот?
Он поклонился обоим планетникам.
– Всего доброго, представитель, – сказал он. – Всего доброго, старейшина Хедред.
Кантра решила, что он проявил вежливость за обоих, подошла к двери, постучала и вышла сразу же, как ее открыли. Мальчик шел следом.
Квинц ждала в конце коридора и не выглядела ни отдохнувшей, ни усталой.
– Здравия желаю, пилоты, – сказала она с почтительным кивком. – Капитан Веллик хотел бы перемолвиться с вами словом.
Кантра остановилась и нахмурилась.
– Я собиралась кое-что решить с Велликом, – проговорила она надтреснутым и рассеянным голосом. – Вы не помните, что это могло быть, пилот йос-Галан?
Паренек откашлялся.
– Я не вполне уверен, пилот, – ответил он, и его славный голос был едва слышен, – но мне представляется, что вы собирались оторвать ему руку и ею забить его до смерти.
– Точно! – Она ухмыльнулась Квинц. – Я с удовольствием скажу пару слов капитану, капрал. Ведите.
Если Квинц и хотела ухмыльнуться, при них она этого делать не стала. С бесстрастным лицом она резко повернулась на месте и четко зашагала по коридору.
Эфир был полон льда, линии силы съежились и истончились. Льют робко потянулся разумом, прикоснулся к линии и почувствовал, как она дрожит, спотыкается и рыдает. Она теряла блеск прямо у него на глазах: все светлые обещания надежды расползались клочьями и уплывали в темноту.
Он с болью отпустил линию, и ледяной ветер донес до него запах другого яда: сестра его госпожи готовила свои войска и оружие.
Он медленно скользнул к материальному измерению, задержавшись на четвертом уровне, где Ветвь Спирали видна была в простом танце света, – и чуть было не закричал.
Он знал – самой сердцевиной своего существа понимал, – что именно к этому стремились айлохины, однако видеть такое… Танец разбит, свет запятнан, а Тень растет так стремительно…
С плачем он упал в свое тело и повернул залитое слезами лицо к своей госпоже.
– Что случилось? – спросила она, хмуря брови и отводя взгляд от своего ткацкого станка.
– Звезды, – начал он, словно был ребенком, – и не смог продолжать.
Он склонил голову, закрыл лицо руками – и с тихим вскриком посмотрел вверх, когда теплая рука госпожи легла ему на плечо.
– Нет, – ласково сказала она, и на ее лице тоже были слезы, – плачь об умирающем свете, плачь. Кто имеет право на это, если не ты?
«Действительно, кто?» – подумал он, но тем не менее сделал усилие, чтобы овладеть собой.
– Ваша сестра, – прошептал он. – Ее копье занесено.
– А! – Леди Неясыть наклонила голову. – Тогда мы будем искать Руула Тайазана. Когда ты закончишь прощальную молитву.
Веллик стоял над трехмерной картой позади рабочего стола и смотрел в ее звездные глубины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Даже на этом уровне видно было немногое: Тень упала на линии, звезды и жизнь, замещая все это… ничем.
Линии натянулись и с рыданием лопнули. Звезды закричали, угасая. Жизни, оказавшиеся в опасности, прервались, не успев осознать опасность. Мука уничтожения ударила Руула в самое сердце, а тот, которого он оберегал, ахнул и всхлипнул – и его энергии опасно заколебались.
«Вы видели достаточно», – заявил он и не встретил протеста.
Шшушшдриада уже удалилась. Руул сложил свои крылья и последовал за ней.
* * *
Оказалось, что сержант Илнери все-таки был им рад – хотя сперва долго определял свое к ним отношение, что не слишком благотворно сказалось на нервах юноши. Но когда проверка была пройдена, остальные члены команды тоже были рады их видеть и не желали успокаиваться, пока не продемонстрируют все углы и закоулки гордого «Солкизина». При этом они, не переставая, говорили о Джеле.
Оказалось, что этот экипаж находился под командованием Джелы с того момента, когда «Солкизин» отправили спать более шести лет назад по общему календарю. Это была смешанная команда: три человека Артикула Э, два М, один Ю и Илнери, который, насколько могла судить Кантра, был природным. И каждый мог кое-что порассказать о «малыше-капитане».
Например, был случай, когда Джела с еще двоими поздно спустился после работы, и на них напала банда тех, кто на Солсинтре считался головорезами. А еще было такое, когда Стайл – одна из Э – грозила гауптвахта за… ну, не важно, за что, но Джела уговорил Веллика ее не трогать, сказав, что она нужна ему в рабочем расписании, иначе работа остановится. А на следующий день капитан сам крепко прижал ее к стенке и дал понять, что дураков в своем экипаже не потерпит, и если будут еще какие-то проступки, то гауптвахта ей покажется курортом.
– Среди солдат нашлись такие, – сообщил Вачик, второй и самый разговорчивый из Э, – которым захотелось подразнить нас капитаном, и они назвали нас «отряд Джелы», как будто для солдата не честь выполнять его приказы.
– Они поняли свою ошибку, – добавил Илнери, ухмыльнувшись по-волчьи, – а мы по-прежнему остались отрядом Джелы.
И за рассказами время летело незаметно, так что на Солсинтре уже стояла глубокая ночь, когда шаттл вернулся на свою площадку в порту, а Кантра, юноша, Илнери и Стайл неспешно сошли с трапа.
– Прозевали веселье, – жизнерадостно сообщил им ночной дежурный. – Нам чуть было не пришлось подавлять настоящий мятеж.
Илнери нахмурился и осмотрелся. Кантра сделала то же – но увидела только мирный захолустный порт, занимающийся своими законными делами, если не считать пары десятков разбитых окон и немного лишнего мусора на улице.
– Что случилось? – спросил достойный сержант тоном, который дал дежурному понять, насколько неприятно ему придется, если он позволил себе небольшой розыгрыш.
– Семейства Службы наконец расчухали, – ответил дежурный, которого явно не интересовали причины. – С Велликом сейчас их представители. Говорят, что у проходной толпа ждет, когда они выйдут, но все мирно. Пока.
– Ну, ладно. – Илнери оглянулся. – Не отставайте, пилоты.
– А как же! – заверила его Кантра с ухмылкой. Илнери расхохотался.
– Боги, вижу, почему вы понравились Джеле, пилот. Но послушайте меня, ладно: не отставайте. – Он бросил строгий взгляд на паренька. – Ты ее помощник. Проследи за этим.
– Я уверен, что пилот не станет подвергать себя опасности, – ответил Тор Ан совершенно серьезно и горячо – и, насколько могла судить Кантра, искренне веря в это.
Илнери кивнул, приказал Стайл идти замыкающей – и они вчетвером пошли вперед. Сержант шел чуть впереди и внимательно всматривался во все тени. Кантра шла рядом со своим помощником и тоже сохраняла бдительность.
– А что именно, – спросил Тор Ан так, чтобы слышала только она, – расчухали Семейства Службы, пилот?
Она вздохнула.
– Человек, с которым я выпивала вчера – до того, как дело приняло интересный оборот, – сказал, что Высокие Семейства уходят из этих мест, из-за чего и появились лишние корабли, включая тот лайнер.
Он устремил на нее округлившиеся глаза, словно впервые в жизни слышал о том, как имущие угнетают неимущих.
– Они укрылись в безопасном месте и оставили Службу… Но нет! – Он нахмурился. – Такого не может быть. Высокие Семейства… Вы понимаете, пилот, они управляют. Семейства Службы… они делают все, что необходимо. Они… они не могли…
– Похоже, все продумано, – согласилась Кантра. Она мягко прикоснулась его к рукаву. – Прислушайся. Слышишь дыхание этой толпы?
Он наклонил голову, затаив дыхание, а потом тихо выдохнул: – Да.
– Хорошо. Давайте догоним Илнери, пилот. Здесь нужно пройти как можно быстрее.
Он не стал спорить, и Стайл тоже не возразила против того, чтобы идти теснее, когда они зашли за угол и увидели перед воротами толпу.
Сотни людей… а может, и тысячи, Кантра не могла сказать точно, стояли неподвижно и напряженно в лучах гарнизонных прожекторов. Напротив них построились солдаты с мощными винтовками в руках и опущенными на лицо боевыми щитками: они следили, чтобы проход к воротам оставался открытым. Напряжение, исходящее от толпы, было настолько сильным, что у пилота зазвенело в ушах, а сердце в груди защемило, хотя все было мирно.
Пока.
Илнери деловым, не вызывающим настороженности шагом повел группу вдоль длинного коридора из настороженных лиц. Миновав проходную и оказавшись на территории гарнизона, Кантра сделала долгий выдох, только теперь заметив, что задержала дыхание.
– Ох! – вскрикнул Тор Ан и хотел было остановиться, но Стайл вытянула руку и слегка подтолкнула его дальше.
– Там впереди лейтенант, пилот, – сказала она ему громким шепотом. – Нам нужно пройти проверку.
В двенадцати шагах от места, где стоял офицер, Илнери остановился, четко прищелкнул пятками и вскинул руку в салюте таком отточенном, что об него можно было порезаться.
– Сержант Илнери и специалист Стайл сопровождали пилотов йос-Фелиум и йос-Галана! – отчеканил он. – Сэр.
– Солдаты должны зарегистрироваться в технической службе, – сказал лейтенант. – Пилот йос-Фелиум, вам и вашему помощнику надо срочно явиться к капитану Веллику.
28. Солсинтра
– По вопросу о Суде Капитана никакого компромисса быть не может, – сказала Кантра то ли в третий, то ли в восемьдесят четвертый раз.
Ее голос превратился в надтреснутый шепот после стольких часов переговоров, и при этом она не больше всех устала. Мальчик – Тор Ан – держался исключительно на отваге и чести, а Вел Тер джо-Берн – второй представитель Семейств Службы – уже начал дрожать. Первым представителем со стороны Семейств и противницей Кантры была некая Налли Оланек, казавшаяся бодрой и свежей, словно новенькая монетка, будь прокляты ее покрытые тимонием нервы.
– Пилот, – снова сказала Налли, – вы ведь должны понять, что мы не можем подчиниться решению одного человека в вопросах жизни и смерти…
Кантра отодвинула стул и встала. Тор Ан моргнул и в следующую секунду уже тоже стоял на ногах: достойный второй пилот, поддерживающий решение первого. Велтер джо-Берн изумленно раскрыл рот. Налли Оланек ждала, аккуратно сложив руки на столе.
– Мы это уже обсуждали, – сказала ей Кантра, – и я намерена повторить это в самый последний раз, после чего мы оставим вас, уважаемые, решать, насколько сильно вам хочется отсюда выбраться. Я позволю себе напомнить вам, что это Семейства Службы захотели заключить договор, а не пилоты. У пилотов есть корабль, и они могут улететь, когда им заблагорассудится. Их потребность в пассажирах… – Она чуть подалась вперед и жестко взглянула в серые глаза Налли Оланек. – Скажем так: наша потребность в пассажирах не является острой. Это вам вполне понятно, представитель?
Ее собеседница наклонила голову. Ее лицо осталось бесстрастным.
– Хорошо. А теперь – Суд Капитана. Как бы ни была устроена жизнь здесь, на планете, с ее советами и консенсусами, на корабле может быть только один голос, который является законом, только один человек, который принимает решения для всего корабля и для всеобщего блага. Жизнь и смерть корабля порой разделяют считанные мгновения. Нет времени советоваться с комиссией и снова и снова обсуждать вопрос, пока не будет достигнут компромисс. Если дело дойдет до того – да хранят нас от этого Глубины! – что придется отбросить половину внешнего кольца, чтобы сохранить вторую половину и пилотов, тяжесть такого решения ложится на капитана. Не на пассажиров, не на второго пилота даже, если только капитан не станет недееспособным. Иерархия корабля, представитель, как я уже сказала и как говорил пилот йос-Галан, такова: второй пилот заботится о пилоте. Пилот заботится о корабле и пассажирах. В этой последовательности.
Она резко вздохнула и обменялась долгим взглядом с Налли Оланек.
– Если вы и ваши люди не можете принять эту иерархию, тогда можете искать другой способ покинуть эту планету.
Налли Оланек наклонила голову.
– Ваше требование о том, что капитан является последним судьей во всех спорах между пассажирами, не…
– Не подлежит обсуждению, – перебила ее Кантра. – Это – неотъемлемая часть обязанностей капитана: действовать ради максимального блага. Если выживание большей части пассажиров может быть обеспечена отправкой за борт одного человека, можете не сомневаться, что это произойдет. Значит, так.
Она подалась вперед, прижала ладони к крышке стола и обвела взглядом Оланек и джо-Берна.
– Если вы возражаете против того, чтобы капитан имел право окончательного решения в отношении ваших людей, тогда вам всего лишь нужно решать ваши собственные проблемы так, чтобы они не достигали слуха капитана. Как только капитану становится известно о проблеме, она будет решена. Я ясно сказала, представитель? Я не хочу, чтобы у вас оставались сомнения.
Они снова начали поединок взглядов, и – о чудо! – Налли Оланек отвернулась первой.
– Пилот, вы выразились абсолютно ясно. Наверное, нам стоит последовать вашему совету и расстаться, чтобы встретиться здесь снова через шесть часов и подписать контракт.
– Годится. – Кантра выпрямилась и поймала взгляд юноши. – Пилот?
Он поклонился обоим планетникам.
– Всего доброго, представитель, – сказал он. – Всего доброго, старейшина Хедред.
Кантра решила, что он проявил вежливость за обоих, подошла к двери, постучала и вышла сразу же, как ее открыли. Мальчик шел следом.
Квинц ждала в конце коридора и не выглядела ни отдохнувшей, ни усталой.
– Здравия желаю, пилоты, – сказала она с почтительным кивком. – Капитан Веллик хотел бы перемолвиться с вами словом.
Кантра остановилась и нахмурилась.
– Я собиралась кое-что решить с Велликом, – проговорила она надтреснутым и рассеянным голосом. – Вы не помните, что это могло быть, пилот йос-Галан?
Паренек откашлялся.
– Я не вполне уверен, пилот, – ответил он, и его славный голос был едва слышен, – но мне представляется, что вы собирались оторвать ему руку и ею забить его до смерти.
– Точно! – Она ухмыльнулась Квинц. – Я с удовольствием скажу пару слов капитану, капрал. Ведите.
Если Квинц и хотела ухмыльнуться, при них она этого делать не стала. С бесстрастным лицом она резко повернулась на месте и четко зашагала по коридору.
Эфир был полон льда, линии силы съежились и истончились. Льют робко потянулся разумом, прикоснулся к линии и почувствовал, как она дрожит, спотыкается и рыдает. Она теряла блеск прямо у него на глазах: все светлые обещания надежды расползались клочьями и уплывали в темноту.
Он с болью отпустил линию, и ледяной ветер донес до него запах другого яда: сестра его госпожи готовила свои войска и оружие.
Он медленно скользнул к материальному измерению, задержавшись на четвертом уровне, где Ветвь Спирали видна была в простом танце света, – и чуть было не закричал.
Он знал – самой сердцевиной своего существа понимал, – что именно к этому стремились айлохины, однако видеть такое… Танец разбит, свет запятнан, а Тень растет так стремительно…
С плачем он упал в свое тело и повернул залитое слезами лицо к своей госпоже.
– Что случилось? – спросила она, хмуря брови и отводя взгляд от своего ткацкого станка.
– Звезды, – начал он, словно был ребенком, – и не смог продолжать.
Он склонил голову, закрыл лицо руками – и с тихим вскриком посмотрел вверх, когда теплая рука госпожи легла ему на плечо.
– Нет, – ласково сказала она, и на ее лице тоже были слезы, – плачь об умирающем свете, плачь. Кто имеет право на это, если не ты?
«Действительно, кто?» – подумал он, но тем не менее сделал усилие, чтобы овладеть собой.
– Ваша сестра, – прошептал он. – Ее копье занесено.
– А! – Леди Неясыть наклонила голову. – Тогда мы будем искать Руула Тайазана. Когда ты закончишь прощальную молитву.
Веллик стоял над трехмерной картой позади рабочего стола и смотрел в ее звездные глубины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59