И как он не подумал об этом раньше? Баралис ведь на целый фут выше его. Ноги-то стоят на верном месте, а вот руки ищут ниже, чем следует. Скарл сообразил, почему ему это не пришло в голову сразу: рядом со здоровенным Кропом все кажутся маленькими, даже высокий Баралис. Скарл едва заметно сжал свои тоненькие губы, ничем больше не проявив снедавшего его волнения.
Вернувшись к стене, он ощупал ее повыше. Пальцы, найдя на гладком камне чуть заметную неровность, вернулись к ней — и стена отворилась перед отступившим в сторону Скарлом.
Он вошел внутрь, вдохнув затхлый, сырой воздух. Тьма казалась непроницаемой еще не привыкшим к ней глазам. Пошарив в кармане, Скарл нашел огниво и свечку — он ко всему приготовился заранее. Твердой, как подобает при его занятии, рукой он зажег свечу и при слабом огоньке осмотрел стену изнутри. Обнаружив такой же, как снаружи, бугорок, он закрыл потайную дверь.
Глаза уже немного привыкли к темноте, но без свечи он ничего бы не увидел. Ход вел в обе стороны, и Скарл повернул налево. Коридор, идущий под уклон, скоро превратился в туннель с закругленными стенами. На мокрых стенах рос бледный мох — такой разновидности Скарл никогда еще не встречал. Скарл потрогал мягкую упругую поросль, и на пальцах остался легкий след. Скарл старательно вытер липкую руку об одежду: кто его знает, что это за мох. Не будучи знатоком ядов, он тем не менее знал, что мох иногда используется при их изготовлении.
Туннель еще какое-то время шел вниз, а потом опять раздвоился. Коридор, выбранный Скарлом, привел его к каменной лестнице. Теперь он наверняка находился под замком. Лестница обещала многое: она винтом вилась вверх, и на каждом ярусе от нее отходило множество коридоров. Поднявшись немного вверх, Скарл наудачу углубился в один из них. Коридор шел прямо, и в него выходило много дверей, частью опечатанных. Скарл начал понимать, сколь велика и сложна сеть тайных переходов.
Он восхищался людьми, придумавшими и построившими ее, и немного завидовал Баралису, изучившему эти ходы в совершенстве. Скарл тоже желал бы знать, куда ведут все эти двери и коридоры. Пока что он, судя по всему, видел лишь малую их часть. Они наверняка обеспечивают доступ и в спальни, и в кладовые, и в залы собраний. Скарл хорошо понимал пользу, которую дает такой лабиринт. Убийца пересмотрел свое отношение к жертве: магия — не единственное средство, которое Баралис имеет в своем распоряжении.
Как бы проникнуть отсюда в замок? Открыв наугад одну из дверей, Скарл оказался в тупике. Полагая, что ход все же должен вести куда-то, он ощупал переднюю стену и скоро наткнулся на знакомый бугорок. Скарл отошел, чтобы дать открыться каменной стене.
Часть замка, в которой он оказался, была ему незнакома, и Скарл с удивлением сообразил, что по-прежнему находится в подземелье, хотя рассчитывал выйти на первый или второй этаж. Дверь, похоже, вывела его в заброшенный застенок — вот и орудия пыток: прогнившая деревянная дыба, колесо, тиски и прочее.
Скарл осмотрел их как знаток: перед тем как стать наемным убийцей, он одно время служил подручным палача. Всеми этими вещами давно уже не пользовались, притом они безнадежно устарели. Недавно Скарл побывал в Рорне — вот там знают толк в таких инструментах. Рорн — он во всем впереди.
Скарл стал искать выход из темницы, дав себе клятву изучить сеть тайных ходов досконально. Она могла сослужить ему хорошую службу.
* * *
Мелли заметила, что лес начал редеть: в нем попадалось все больше полян и проплешин. Мелькнула даже крыша какого-то домика. Мелли потянуло к жилью, но осторожность пересилила любопытство.
Мелли шла по лесу уже десять дней и сама удивлялась тому, как быстро приспособилась к походным условиям. Ей, госпоже Меллиандре из замка Харвелл, доставляло удовольствие спать под звездами и пить из бурлящих ручьев.
Предстоящий выход из леса и радовал ее, и тревожил. Лес по-своему защищал ее от треволнений большого мира. Все было просто: она шла, ела и спала. Теперь она выйдет к людям, и понадобятся деньги и кров. С погодой ей повезло: было, правда, холодно, но снег не падал, а густой лес прикрывал от ветра. Но скоро настанет снежная зима, для которой Мелли слишком легко одета.
Ах, если бы тот мальчишка не отнял у нее кошелек! Она купила бы седло и путешествовала бы куда быстрее. И что она будет делать, когда у нее кончатся припасы? Оставалась лошадь, но Мелли подозревала, что больше пары серебряных монет за нее не выручит. Да ей и не хотелось расставаться со старым конем.
В ярком свете холодного утра Мелли стала замечать признаки человеческого жилья: далекий дымок, коротко объеденную траву, расчищенную канаву с водой. Мелли прибавила шагу — лес мало-помалу сменялся открытой местностью. На взгорке показалась крестьянская усадьба, за ней еще одна. Мелли вышла с лошадью на проселочную дорогу.
К полудню она добралась до небольшой деревушки — там был трактир, но кузницы не имелось. Появление Мелли привлекло внимание поселян: женщины глазели на нее недоверчиво, а мужчины — оценивающе. Она сознавала, что являет собой странное зрелище в мешке поверх платья и в одеяле вместо плаща. Лицо у нее, может, и не такое уж грязное — она умывалась, когда могла, — а вот на голове наверняка воронье гнездо.
Видя враждебные взгляды, она решила, что в этой деревне лучше не задерживаться. У последнего дома пронзительный женский голос крикнул ей:
— Иди, иди подобру-поздорову. Нам тут таких не надобно. Ступай в Дувитт — там тебе самое место.
Мелли ушам не поверила — неужели это к ней так обращаются? Она привыкла только к учтивым, уважительным речам.
От слов этой злой женщины Мелли стало так горько, как ни разу не было в лесу. Но она решила не ронять достоинства и вышла из деревни, не оглядываясь назад.
Весь день она шла по дороге, которая постепенно становилась все более широкой и ухоженной. С приходом сумерек вдали показались огни какого-то городка. Чтобы не повторять ошибки, Мелли сняла с себя мешок, пригладила, как могла, волосы и вскоре вступила в город Дувитт.
Город переживал времена своего расцвета. Расположенный между Харвеллом и рекой Нестор, он был как нельзя лучше приспособлен для извлечения выгоды из войны Четырех Королевств с Халькусом. За пять лет через городок прошли сотни солдат, значительно обогатив его. Хотя Дувитт входил, вне всяких сомнений, в черту Четырех Королевств, его предприимчивые обыватели и халькам не отказывались услужить. Город негласно стал как бы ничейной землей, где усталый солдат, к какой бы армии он ни принадлежал, мог найти приют и чашу холодного, хотя и дороговатого, эля.
Такой статус имел, конечно, и свои недостатки. Пьяные солдаты не могли долго соблюдать перемирие и постоянно вступали в потасовки. Считалось, однако, что мелкий ущерб и несколько мертвых тел — не столь уж большая плата за процветание. В городе насчитывалось больше таверн, чем где-либо еще в Королевствах, и не один трактирщик, ложась ночью в постель, молился о том, чтобы война длилась вечно.
Мелли вошла в город с опаской. На улицах толпился народ, но никто не обращал на нее особого внимания. Она с трудом представляла, что станет делать дальше. Может, продать котелки и сковородки, которыми снабдил ее мастер Траут? Дувитт на вид побольше Харвелла, и торговля тут явно бойчее. Мелли заметила, что среди прохожих много солдат, — значит она не слишком сбилась с дороги.
Мелли не знала, куда бы поставить лошадь, и жалела, что не догадалась привязать ее к дереву где-нибудь за городом. Наконец Мелли решила оставить коня у деревянной уличной коновязи — не уведут же его вот так, у всех на глазах? Собственная боязливость вызвала у нее улыбку — вряд ли вор позарится на ее конягу.
— Не скажешь ли, где я могла бы кое-что продать? — спросила Мелли у проходившего мимо мальчишки.
Тот сразу заинтересовался.
— А что продать-то? — спросил он с деланной небрежностью.
— Две оловянные плошки с блюдом да медный котелок. Интерес мальчика заметно угас.
— Попробуй обратиться к мастеру Хаддлу, через два дома отсюда. — И юнец, не дожидаясь благодарности, ушел на поиски более выгодной сделки.
Мелли, последовав его совету, вошла в маленькую, довольно грязную лавчонку, загроможденную товарами всякого рода. Лавочник, окинув взглядом ее жалкий наряд, тут же отвернулся, продолжив разговор с покупательницей.
— Хорошо, тетушка Грил, постараемся починить ваши сапожки завтра к этому часу.
— Да уж постарайтесь — да чтобы сшиты они были не на живую нитку.
— Я сам присмотрю, чтобы мой парень шил как следует.
— Вот и хорошо. Спокойной вам ночи. — Женщина уже хотела уйти, но увидела Мелли и с прищуром оглядела ее с головы до ног.
— Чего тебе, девушка? — совсем другим тоном спросил лавочник.
— Хочу кое-что продать, — важно ответила Мелли.
— Что у тебя там?
— Две оловянные плошки, блюдо и медный котелок.
— Мне такого не надо. Ступай-ка прочь!
Мелли, вспыхнув от гнева и смущения, выскочила из лавки и направилась к лошади, но кто-то тронул ее за руку. Обернувшись, Мелли увидела женщину, отдававшую сапоги в починку.
— К чему так спешить, милочка? У тебя, верно, денег нет и ночевать негде? — Не дождавшись ответа, женщина продолжала: — У тебя, я вижу, хорошенькое личико, если грязь с него смыть.
Мелли, вспыхнув еще пуще, попыталась обойти женщину, преграждавшую ей дорогу, но та не уступала.
— Пойдем, я накормлю тебя хорошей горячей едой и устрою на ночь.
— С какой это стати? — подозрительно спросила Мелли. В глазах женщины сверкнул хитрый огонек.
— В обмен на твою утварь, конечно.
Мелли не поверила ей, но мысль о горячей пище и теплой постели соблазняла.
— А лошадь найдется где поставить?
— Само собой, милочка. Ступай за мной, а за лошадью я пришлю мальчика.
Они пришли к большой таверне, и женщина, заметив недоуменный взгляд Мелли, пояснила:
— У меня комнаты тут, наверху. И для тебя место найдется.
Чтобы добраться до лестницы на задах, им пришлось пересечь весь зал, и какой-то мужчина крикнул спутнице Мелли:
— Тетушка Грил, да у вас, никак, новенькая?
Той это как будто пришлось не по вкусу, и она поторопила Мелли. Девушка не вникла в суть вопроса и почти сразу забыла о нем.
— Вот твоя комната, милочка. Сейчас позабочусь о еде и горячей ванне.
Мелли оглядела комнату, где помещалась кровать, комод и умывальник. После лесных просторов ей показалось тут тесновато. Но она воспрянула духом, когда тетушка Грил явилась с подносом, уставленным разными ароматными яствами: тут был горячий пирог с дичью, густой луковый суп, ломкий белый сыр и свежий хлеб с маслом. Поставив поднос, тетушка, к радости Мелли, ушла опять, и можно было уплетать за обе щеки, никого не стесняясь. Наевшись, Мелли завернула остатки пирога и сыра в тряпицу. Потом, спохватившись, достала плошки и котелок и поставила их на комод: никто не скажет, что она не платит свои долги.
Мелли осушила до дна высокую кружку с сидром. Прежде ей как придворной даме полагалось пить только разбавленное вино, и крепкий местный сидр сразу ударил ей в голову. Она улеглась на постель, довольно бугристую, и тут же уснула.
* * *
Мейбор испросил у королевы аудиенцию и получил согласие. Прошло десять дней с тех пор, как они условились о помолвке, и теперь это желанное событие представлялось более несбыточным, чем когда-либо прежде. Мейбор расхаживал по комнате, проклиная Меллиандру. Эта девчонка посмеялась над его планами, и теперь он вынужден сказать королеве опасную ложь.
Он посмотрелся в разбитое зеркало, не находя обычного удовлетворения от лицезрения самого себя в пышном наряде. Все пошло вкривь и вкось — даже нанятый им убийца до сих пор не перерезал глотку предателю Баралису. В последний раз, когда Мейбор прибегал к услугам Скарла, тот действовал куда проворнее. Не прошло и трех дней, как лорд Глайвин расстался с жизнью.
С тяжелым сердцем Мейбор постучался к королеве, и его пригласили войти. Аринальда с милостивой улыбкой протянула ему руку для поцелуя.
— Лорд Мейбор, вы, я думаю, пришли поговорить о помолвке?
— Да, ваше величество, но боюсь, что церемонию придется отложить.
— Отложить? — Теплых нот в голосе королевы как не бывало. — По какой причине? Я надеялась объявить о помолвке в праздник кануна зимы. Мы бы отметили сразу два события — улучшение здоровья короля и помолвку. И вдруг вы заявляете мне о каком-то промедлении! Никаких промедлений, лорд Мейбор!
Мейбор понимал беспокойство королевы: не далее как на прошлой неделе из Брена пришло известие о захвате герцогом еще трех поселений к юго-востоку от его метрополии. Этак он скоро объявит себя королем.
— Ваше величество, моя дочь недомогает, — сказал Мейбор, мысленно отпустив еще одно проклятие по адресу Мелли.
— Это не беда. Ведь свадьба состоится не раньше чем весной. Церемония обручения продолжается недолго. Пусть ваша дочь сделает над собой усилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Вернувшись к стене, он ощупал ее повыше. Пальцы, найдя на гладком камне чуть заметную неровность, вернулись к ней — и стена отворилась перед отступившим в сторону Скарлом.
Он вошел внутрь, вдохнув затхлый, сырой воздух. Тьма казалась непроницаемой еще не привыкшим к ней глазам. Пошарив в кармане, Скарл нашел огниво и свечку — он ко всему приготовился заранее. Твердой, как подобает при его занятии, рукой он зажег свечу и при слабом огоньке осмотрел стену изнутри. Обнаружив такой же, как снаружи, бугорок, он закрыл потайную дверь.
Глаза уже немного привыкли к темноте, но без свечи он ничего бы не увидел. Ход вел в обе стороны, и Скарл повернул налево. Коридор, идущий под уклон, скоро превратился в туннель с закругленными стенами. На мокрых стенах рос бледный мох — такой разновидности Скарл никогда еще не встречал. Скарл потрогал мягкую упругую поросль, и на пальцах остался легкий след. Скарл старательно вытер липкую руку об одежду: кто его знает, что это за мох. Не будучи знатоком ядов, он тем не менее знал, что мох иногда используется при их изготовлении.
Туннель еще какое-то время шел вниз, а потом опять раздвоился. Коридор, выбранный Скарлом, привел его к каменной лестнице. Теперь он наверняка находился под замком. Лестница обещала многое: она винтом вилась вверх, и на каждом ярусе от нее отходило множество коридоров. Поднявшись немного вверх, Скарл наудачу углубился в один из них. Коридор шел прямо, и в него выходило много дверей, частью опечатанных. Скарл начал понимать, сколь велика и сложна сеть тайных переходов.
Он восхищался людьми, придумавшими и построившими ее, и немного завидовал Баралису, изучившему эти ходы в совершенстве. Скарл тоже желал бы знать, куда ведут все эти двери и коридоры. Пока что он, судя по всему, видел лишь малую их часть. Они наверняка обеспечивают доступ и в спальни, и в кладовые, и в залы собраний. Скарл хорошо понимал пользу, которую дает такой лабиринт. Убийца пересмотрел свое отношение к жертве: магия — не единственное средство, которое Баралис имеет в своем распоряжении.
Как бы проникнуть отсюда в замок? Открыв наугад одну из дверей, Скарл оказался в тупике. Полагая, что ход все же должен вести куда-то, он ощупал переднюю стену и скоро наткнулся на знакомый бугорок. Скарл отошел, чтобы дать открыться каменной стене.
Часть замка, в которой он оказался, была ему незнакома, и Скарл с удивлением сообразил, что по-прежнему находится в подземелье, хотя рассчитывал выйти на первый или второй этаж. Дверь, похоже, вывела его в заброшенный застенок — вот и орудия пыток: прогнившая деревянная дыба, колесо, тиски и прочее.
Скарл осмотрел их как знаток: перед тем как стать наемным убийцей, он одно время служил подручным палача. Всеми этими вещами давно уже не пользовались, притом они безнадежно устарели. Недавно Скарл побывал в Рорне — вот там знают толк в таких инструментах. Рорн — он во всем впереди.
Скарл стал искать выход из темницы, дав себе клятву изучить сеть тайных ходов досконально. Она могла сослужить ему хорошую службу.
* * *
Мелли заметила, что лес начал редеть: в нем попадалось все больше полян и проплешин. Мелькнула даже крыша какого-то домика. Мелли потянуло к жилью, но осторожность пересилила любопытство.
Мелли шла по лесу уже десять дней и сама удивлялась тому, как быстро приспособилась к походным условиям. Ей, госпоже Меллиандре из замка Харвелл, доставляло удовольствие спать под звездами и пить из бурлящих ручьев.
Предстоящий выход из леса и радовал ее, и тревожил. Лес по-своему защищал ее от треволнений большого мира. Все было просто: она шла, ела и спала. Теперь она выйдет к людям, и понадобятся деньги и кров. С погодой ей повезло: было, правда, холодно, но снег не падал, а густой лес прикрывал от ветра. Но скоро настанет снежная зима, для которой Мелли слишком легко одета.
Ах, если бы тот мальчишка не отнял у нее кошелек! Она купила бы седло и путешествовала бы куда быстрее. И что она будет делать, когда у нее кончатся припасы? Оставалась лошадь, но Мелли подозревала, что больше пары серебряных монет за нее не выручит. Да ей и не хотелось расставаться со старым конем.
В ярком свете холодного утра Мелли стала замечать признаки человеческого жилья: далекий дымок, коротко объеденную траву, расчищенную канаву с водой. Мелли прибавила шагу — лес мало-помалу сменялся открытой местностью. На взгорке показалась крестьянская усадьба, за ней еще одна. Мелли вышла с лошадью на проселочную дорогу.
К полудню она добралась до небольшой деревушки — там был трактир, но кузницы не имелось. Появление Мелли привлекло внимание поселян: женщины глазели на нее недоверчиво, а мужчины — оценивающе. Она сознавала, что являет собой странное зрелище в мешке поверх платья и в одеяле вместо плаща. Лицо у нее, может, и не такое уж грязное — она умывалась, когда могла, — а вот на голове наверняка воронье гнездо.
Видя враждебные взгляды, она решила, что в этой деревне лучше не задерживаться. У последнего дома пронзительный женский голос крикнул ей:
— Иди, иди подобру-поздорову. Нам тут таких не надобно. Ступай в Дувитт — там тебе самое место.
Мелли ушам не поверила — неужели это к ней так обращаются? Она привыкла только к учтивым, уважительным речам.
От слов этой злой женщины Мелли стало так горько, как ни разу не было в лесу. Но она решила не ронять достоинства и вышла из деревни, не оглядываясь назад.
Весь день она шла по дороге, которая постепенно становилась все более широкой и ухоженной. С приходом сумерек вдали показались огни какого-то городка. Чтобы не повторять ошибки, Мелли сняла с себя мешок, пригладила, как могла, волосы и вскоре вступила в город Дувитт.
Город переживал времена своего расцвета. Расположенный между Харвеллом и рекой Нестор, он был как нельзя лучше приспособлен для извлечения выгоды из войны Четырех Королевств с Халькусом. За пять лет через городок прошли сотни солдат, значительно обогатив его. Хотя Дувитт входил, вне всяких сомнений, в черту Четырех Королевств, его предприимчивые обыватели и халькам не отказывались услужить. Город негласно стал как бы ничейной землей, где усталый солдат, к какой бы армии он ни принадлежал, мог найти приют и чашу холодного, хотя и дороговатого, эля.
Такой статус имел, конечно, и свои недостатки. Пьяные солдаты не могли долго соблюдать перемирие и постоянно вступали в потасовки. Считалось, однако, что мелкий ущерб и несколько мертвых тел — не столь уж большая плата за процветание. В городе насчитывалось больше таверн, чем где-либо еще в Королевствах, и не один трактирщик, ложась ночью в постель, молился о том, чтобы война длилась вечно.
Мелли вошла в город с опаской. На улицах толпился народ, но никто не обращал на нее особого внимания. Она с трудом представляла, что станет делать дальше. Может, продать котелки и сковородки, которыми снабдил ее мастер Траут? Дувитт на вид побольше Харвелла, и торговля тут явно бойчее. Мелли заметила, что среди прохожих много солдат, — значит она не слишком сбилась с дороги.
Мелли не знала, куда бы поставить лошадь, и жалела, что не догадалась привязать ее к дереву где-нибудь за городом. Наконец Мелли решила оставить коня у деревянной уличной коновязи — не уведут же его вот так, у всех на глазах? Собственная боязливость вызвала у нее улыбку — вряд ли вор позарится на ее конягу.
— Не скажешь ли, где я могла бы кое-что продать? — спросила Мелли у проходившего мимо мальчишки.
Тот сразу заинтересовался.
— А что продать-то? — спросил он с деланной небрежностью.
— Две оловянные плошки с блюдом да медный котелок. Интерес мальчика заметно угас.
— Попробуй обратиться к мастеру Хаддлу, через два дома отсюда. — И юнец, не дожидаясь благодарности, ушел на поиски более выгодной сделки.
Мелли, последовав его совету, вошла в маленькую, довольно грязную лавчонку, загроможденную товарами всякого рода. Лавочник, окинув взглядом ее жалкий наряд, тут же отвернулся, продолжив разговор с покупательницей.
— Хорошо, тетушка Грил, постараемся починить ваши сапожки завтра к этому часу.
— Да уж постарайтесь — да чтобы сшиты они были не на живую нитку.
— Я сам присмотрю, чтобы мой парень шил как следует.
— Вот и хорошо. Спокойной вам ночи. — Женщина уже хотела уйти, но увидела Мелли и с прищуром оглядела ее с головы до ног.
— Чего тебе, девушка? — совсем другим тоном спросил лавочник.
— Хочу кое-что продать, — важно ответила Мелли.
— Что у тебя там?
— Две оловянные плошки, блюдо и медный котелок.
— Мне такого не надо. Ступай-ка прочь!
Мелли, вспыхнув от гнева и смущения, выскочила из лавки и направилась к лошади, но кто-то тронул ее за руку. Обернувшись, Мелли увидела женщину, отдававшую сапоги в починку.
— К чему так спешить, милочка? У тебя, верно, денег нет и ночевать негде? — Не дождавшись ответа, женщина продолжала: — У тебя, я вижу, хорошенькое личико, если грязь с него смыть.
Мелли, вспыхнув еще пуще, попыталась обойти женщину, преграждавшую ей дорогу, но та не уступала.
— Пойдем, я накормлю тебя хорошей горячей едой и устрою на ночь.
— С какой это стати? — подозрительно спросила Мелли. В глазах женщины сверкнул хитрый огонек.
— В обмен на твою утварь, конечно.
Мелли не поверила ей, но мысль о горячей пище и теплой постели соблазняла.
— А лошадь найдется где поставить?
— Само собой, милочка. Ступай за мной, а за лошадью я пришлю мальчика.
Они пришли к большой таверне, и женщина, заметив недоуменный взгляд Мелли, пояснила:
— У меня комнаты тут, наверху. И для тебя место найдется.
Чтобы добраться до лестницы на задах, им пришлось пересечь весь зал, и какой-то мужчина крикнул спутнице Мелли:
— Тетушка Грил, да у вас, никак, новенькая?
Той это как будто пришлось не по вкусу, и она поторопила Мелли. Девушка не вникла в суть вопроса и почти сразу забыла о нем.
— Вот твоя комната, милочка. Сейчас позабочусь о еде и горячей ванне.
Мелли оглядела комнату, где помещалась кровать, комод и умывальник. После лесных просторов ей показалось тут тесновато. Но она воспрянула духом, когда тетушка Грил явилась с подносом, уставленным разными ароматными яствами: тут был горячий пирог с дичью, густой луковый суп, ломкий белый сыр и свежий хлеб с маслом. Поставив поднос, тетушка, к радости Мелли, ушла опять, и можно было уплетать за обе щеки, никого не стесняясь. Наевшись, Мелли завернула остатки пирога и сыра в тряпицу. Потом, спохватившись, достала плошки и котелок и поставила их на комод: никто не скажет, что она не платит свои долги.
Мелли осушила до дна высокую кружку с сидром. Прежде ей как придворной даме полагалось пить только разбавленное вино, и крепкий местный сидр сразу ударил ей в голову. Она улеглась на постель, довольно бугристую, и тут же уснула.
* * *
Мейбор испросил у королевы аудиенцию и получил согласие. Прошло десять дней с тех пор, как они условились о помолвке, и теперь это желанное событие представлялось более несбыточным, чем когда-либо прежде. Мейбор расхаживал по комнате, проклиная Меллиандру. Эта девчонка посмеялась над его планами, и теперь он вынужден сказать королеве опасную ложь.
Он посмотрелся в разбитое зеркало, не находя обычного удовлетворения от лицезрения самого себя в пышном наряде. Все пошло вкривь и вкось — даже нанятый им убийца до сих пор не перерезал глотку предателю Баралису. В последний раз, когда Мейбор прибегал к услугам Скарла, тот действовал куда проворнее. Не прошло и трех дней, как лорд Глайвин расстался с жизнью.
С тяжелым сердцем Мейбор постучался к королеве, и его пригласили войти. Аринальда с милостивой улыбкой протянула ему руку для поцелуя.
— Лорд Мейбор, вы, я думаю, пришли поговорить о помолвке?
— Да, ваше величество, но боюсь, что церемонию придется отложить.
— Отложить? — Теплых нот в голосе королевы как не бывало. — По какой причине? Я надеялась объявить о помолвке в праздник кануна зимы. Мы бы отметили сразу два события — улучшение здоровья короля и помолвку. И вдруг вы заявляете мне о каком-то промедлении! Никаких промедлений, лорд Мейбор!
Мейбор понимал беспокойство королевы: не далее как на прошлой неделе из Брена пришло известие о захвате герцогом еще трех поселений к юго-востоку от его метрополии. Этак он скоро объявит себя королем.
— Ваше величество, моя дочь недомогает, — сказал Мейбор, мысленно отпустив еще одно проклятие по адресу Мелли.
— Это не беда. Ведь свадьба состоится не раньше чем весной. Церемония обручения продолжается недолго. Пусть ваша дочь сделает над собой усилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74