«Хорошо, миледи,» — спокойно сказал Келсон. — «Поверим Вам на слово… пока»
Он перевел взгляд на стоявшего рядом со своей матерью Лайама, нервничающего и дерзкого, который выглядел не по годам царственным в своих тяжелых красно-корчиневых придворных одеждах и маленькой короне. У мальчика были такие же рыже-коричневые волосы, как и у Венсита, но глаза, унаследованные от Мораг, были черными. Несмотря на то, что мальчику было всего десять лет, Келсон чувствовал его прочные, сильные экраны. Лайам уже начал становился Дерини, и с этим приходилось считаться.
«Лайам Торентский, Мы приветствуем Вас при нашем дворе,» — официально сказал Келсон. — «Готовы ли Вы от имени земель Торента присягнуть Нам, перед лицом Господа и присутствующих здесь свидетелей, и поклясться Нам в своей верности, как было оговорено в соглашении между Вашим отцом и Нами?»
Мальчик кратко кивнул в знак согласия. — «Я готов, мой повелитель.»
Услышав его ответ, Келсон посмотрел на епископа Арилана, которого попросили руководить принесением присяги именно потому, что он был Дерини и мог разоблачить лбую попытку обмана со стороны Мораг, не раскрывая себя . Когда Арилан выступил вперед, а маленький Брендан Корис поднес ему Евангелие, Лайам тяжело взглянул на мать.
Как только Келсон поднялся, он, не ожидая приглашения, подошел к трону и изящно опустился коленями на подушку, которую Пэйн положил подле ног Келсона. Когда Арилан поднес ему Евангелие, он обеими руками снял с себя корону и, передав ее Пэйну, положил обе руки на покрытый драгоценными камнями переплет.
Прежде чем Лайам успел набрать воздуха, чтобы заговорить, Келсон остановил его движением руки.
«Леди Мораг, мы просим Вас также опуститься на колени в знак того, что Вы, будучи регентом при своем сыне, присоединяетесь к принесенной им присяге.»
Он чувствовал, что Мораг чуть не прикусила себе язык, но, сжав зубы, она не сказала ни слова и молча опустилась на колени чуть в стороне и позади Лайама. Когда она схватила сына за плечи и гордо воздела голову, дерзко глядя на того, кто одолел ее брата, ее глаза сверкнули темным отблеском.
«Вам помочь с присягой, сэр?» — негромко, чтобы его слова не было слышно за пределами помоста, спросил Лайама Арилан.
Лайам покачал головой, затем смело взглянул в глаза Келсону.
«Я, Лайам, Король Торента и всех его земель, приношу Вам свою присягу и признаю себя Вашим вассалом. Клянусь соблюдать свою присягу и служить Вам честно и добросовестно. И да поможет мне Бог.»
Когда он поцеловал священную книгу, Арилан передал ее Келсону, который также возложил на нее руки.
«Мы, со своей стороны, извещаем всех присутствующих, а также прочих Наших подданных, что Мы признаем Лайама королем торентским и правителем всех земель Торента, а также нашим вассалом. Мы гарантируем ему власть над землями, дарованными нами, и обещаем честно защищать его от любых угроз всеми нашими силами. И да поможет Нам Бог.»
Он тоже поцеловал Евангелие, взял у Пэйна корону и поднял ее над головой стоящего на коленях Лайама.
«Примите из наших рук этот символ власти, которую мы признали за Вами сегодня,» — сказал Келсон, возлагая покрытый драгоценными камнями обруг на рыжеватые волосы Лайама. — «Носите его с честью и храните верность присяге, принесенной Вами сегодня.»
«Клянусь быть верным тому, в чем я поклялся,» — ответил Лайам, вздымая сжатые руки в традиционном жесте преданности.
Келсон сжал его руки своими и поднял Лайама на ноги, заметив, что руки были холодными, несмотря на жару в зале, а взгляд ониксовых взгляд матери Лайама казался просто ледяным. Когда они обменялись холодными, формальными поцелуями в знак примирения, и Лайам обернулся, чтобы помочь своей матери встать, Келсону пришла в голову мысль о том, как можно нейтрализовать их обоих. Снова занимая свое место на троне, он мысленно сообщил Моргану о своем намерении и почувствовал, что Морган, придвинувшийся поближе к нему, полностью поддерживает его решение. Рука королевского Защитника словно невзначай легла на рукоять меча, и даже Найджел внезапно стал очень внимательным.
«Ваши Высочества, подождите,» — спокойно сказал Келсон, заставляя Мораг и Лайама застыть на пути к их свите. — «Мы вынуждены просить вас еще об одном одолжении.»
Две пары глаз цвета полуночного неба уставились на него: любопытного Лайама и Мораг, глядевшей на него с подозрением.
«Мы выполнили свои обязательства перед тобой, Келсон Гвинеддский,» — сказала Мораг, как будто стараясь вывести его из себя. — «Ты должен понять, что я не могу задерживаться при дворе убийцы моего мужа и моего брата.»
Ее явная враждебность вызвала удивленно-негодующее перешептывание присутствующих придворных, но Келсон, казалось, проглотил оскорбление.
«Я не собираюсь оправдываться перед Вами, миледи,» — равнодушно сказал Келсон. — «Я не нуждаюсь ни в Вашем согласии, ни в Вашей любви. Но я требую Вашего повиновения.»
«Я повиновалась!»
Келсон терпеливо кивнул. — «Да, Вы исполнили Наш приказ явиться ко двору… но Вы не привезли своего младшего сына, как Вам было приказано. Мы не уверены, что Ронал на самом деле столь слаб, что не может прибыть сюда. Посему Мы решили, что Вы и Ваш старший сын останетесь в Ремуте до конца лета, дабы обезопасить себя от каких-либо действий со стороны брата Вашего мужа.»
«Что? »
«В руках герцога Махаеля находится торентский наследник,» — повышая голос, чтобы перекрыть ее выкрики, продолжил Келсон. — «Как Вы, надеюсь, понимаете, я не могу допустить возникновения мятежа в моих восточных землях, пока я подаявляю восстание на западе. Мой дядя, принц Найджел, будет содержать вас под домашним арестом, и вам будет дозволено вступать в переписку с герцогом Махаелом, дабы он был уверен в вашей безопасности, но вам придется остаться здесь, по меньшей мере, до осени, пока я не вернусь из похода. Думаю, что если бы мы поменялись местами, Ваш брат был бы куда более крут.»
На мгновение он испугался, что Мораг будет сопротивляться, но сестра его старого врага оказалась достаточно мудра, чтобы понять, что ей не уступят. Она, как и любая особа королевской крови, внезапно оказавшаяся в заложниках, негодовала, а узнав, что Лайам будет жить отдельно от нее, запротестовала, но Келсону показалось, что она делает это из принципа, а не потому, что надеется на уступки с его стороны.
Тем не менее, он оставался настороже до тех пор, пока он сам, вместе с Морганом, не проводил ее до отведенной ей комнаты, наспех подобранной Найджелом. Кроме того, он приказал Арилану на какое-то время заняться тем, чтобы Мораг, будучи Дерини, не смогла бы воспользоваться своей силой, чтобы подготовить свой побег. Он хотел поручить ее заботам Риченды, как только ему удастся договориться об этом с Ричендой. Как только он убедился в том, что Арилан взял все под свой контроль, он снял свои парадные одежды и корону и вместе с Морганом отправился искать Риченду.
Они нашли герцогиню в прохладе монастырского сада; сидя под тенистым деревом, она что-то писала. Возле нее на скамейке лежало несколько писем и выглядевших старыми свитков, пузырек с чернилами и принадлежности для запечатывания писем. На одеяле, расстеленном под соседним деревом, под присмотром няни играла маленькая дочь Риченды и Моргана, Бриони, начавшая ходить малышка полутора лет от роду.
«Добрый день, милорд… Сир,» — вставая, сказала Риченда, когда Морган и король подошли к ней. — «Какие у вас мрачные лица. Что-то случилось?»
Поморщившись, Келсон жестом усадил ее и, опустившись на траву возле нее, краем глаза глянул на няню.
«Я так не думаю… пока. Но мне будет нужна Ваша помощь. Аларик, давайте пока оставим это в секрете, хорошо?»
По знаку Келсона Морган пошел отпустить няню и вернулся со смеющейся Бриони на руках. Когда он плюхнулся на траву рядом с Келсоном и, держа свое дитя на коленях, стал строить ей рожицы, чтобы позабавить ее, Келсон вздохнул и растянулся на траве, положив руки за голову.
«Прошу прощения, что мешаю,» — сказал он. — «Я пришел, чтобы попросить о помощи. Я только что взял двух заложников-Дерини.»
Риченда отложила перо и пергамент и разгладила свою юбку. Она была одета в платье бледно-голубого цвета — этот оттенок делал ее глаза похожими на небо, которое Келсон мог видеть через листья над своей головой. Сейчас эти глаза смотрели на него с удивлением и нескрываемым любопытством, и чуствовалось, что разум ее спокоен и безмятежен как вода в высокогорном озере.
«Двух заложников-Дерини,» — тихонько повторила она. — «Я ожидала трех.»
Келсон поднял голову и удивленно посмотрел на нее.
«Вы ожидали , что я возьму заложников?»
Риченда изящно пожала плечами. — «Я думала, что если Вы это сделаете, то возьмете троих, а не двоих. Разве Вы не принимали этим утром Мораг Торентскую и двух ее сыновей?»
Келсон вздохнул и посмотрел на светловолосую Бриони, стоявшую на четвереньках в траве между ним и своим отцом.
«Она привезла только Лайама. По ее словам, Ронал очень болен, и она оставила его под опекой Махаела Ардженола. Лайам вполне послушно присягнул, но мне показалось, что что-то было не так. Я побоялся, что поскольку Ронал у Махаела, они могут воспользоваться моим отсутствием как повода для того, чтобы поднять мятеж на востоке. Я не могу так рисковать, ведь все лето мне придется провести в Меаре.»
«Согласна,» — сказала Риченда. — «Значит Вас беспокоит то, что Мораг и Лайам — Дерини и могут что-нибудь учинить здесь, в Ремуте, пока Вы будете в походе.»
«Или просто сбежать,» — ответил Келсон, в который раз поражаясь ее способности понимать невысказанное. — «Я попросил Арилана позаботиться о том, чтобы этого не случилось, и я не думаю, что Лайам станет проблемой для нас, несмотря на то, что он будет очень сильным, когда вырастет. Пока что он еще просто мальчик, и не пройдет и недели, как он будет играть с Рори и Пэйном.»
«Да, скорее всего, так и будет,» — согласилась Риченда. — «А вот Мораг — далеко не дитя.»
«Господи, нет, конечно! Вдобавок, она ненавидит меня. Если у меня и были какие-то сомнения на этот счет, то их больше нет. Больше всего меня беспокоит то, что она, пытаясь сбежать, может попытаться подкупить слуг. Не думаю , что она сможет в одиночку построить Портал…»
В ответ на вопросительный взгляд Келсона Риченда отрицательно покачала головой.
«Вряд ли, очень немногие способны сделать это.»
«Значит, любая попытка бегства потребует вовлечения других людей,» — заключил Келсон.
«Это несложно предотвратить,» — сказала Риченда.
Келсон устало улыбнулся. — «Я надеялся, что Вы это скажете. Между прочим, мне думается, что рано или поздно ей потребуется общество других женщин — во всяком случае, через некоторое время. И Вы идеально подходите для того, чтобы присмотреть за тем, чтобы она не вышла из-под контроля.»
«Так,» — сказала Риченда тоном, который смягчил некоторую желчность ее слов, — «я должна опекать двух королев-Дерини. Я не возражаю,» — добавила она, заметив встревоженный взгляд Келсона. — «Мораг, по крайней мере, не стыдится того, что она — Дерини.»
«Но она не задумываясь использует это, чтобы облегчить свою судьбу,» — сказал Морган, преградив своей босой ногой путь хихикающей Бриони, пытавшейся отползти в сторону. — «Она — сестра Венсита и, наверное, чертовски хорошо обучена. Риченда, будь поосторожней.»
Риченда улыбнулся и переплятя пальцы, охватила свое колено. — «Милорд, мне кажется, что леди Мораг и я могли учиться у одних и тех же мастеров. Я закончила письмо к одному из них буквально за мгновение до того как Вы с Келсоном вошли в сад,» — она взяла один из свитков и бросила его на живот Келсону. — «Вот это я получила от него несколько дней назад. Это рассказ о гибели святого Камбера в Иомейре, составленный современником.»
Келсон сел и раскрыл свиток. — «Смерть Камбера,» — прошептал он, проглядывая убористые строчки. — «А здесь ничего не говорится о том, где его похоронили?»
«Семейство МакРори построило в Керрори склеп,» — сказала Риченда, — «который теперь лежит в руинах. Само собой, тела там больше нет.»
«Склеп разрушили, когда Камбера деканонизировали?»
Покачав головой, Риченда взяла другой свиток. — «Нет. Когда его объявили святым, считалось, что само тело его было вознесено на небеса, как и полагается святому. Но его сын заявил, что он просто перевез его тело в другое место, о котором он никогда не никому не расскажет. Он был священником, но почему-то всегда был против канонизации Камбера.»
«Что, отец и сын недолюбливали друг друга?» — спросил Морган, перехватывая Бриони одной рукой, чтобы заглянуть через плечо Келсона в свиток.
«Нет, упаси Господи. Они были преданы друг другу.»
«Вы только послушайте,» — прошептал Келсон, читая свиток. — «Итак, Джорам МакРори и викарий михайлинцев вернулись с поля боя с телом павшего графа Камбера… » — Он поднял глаза. — «Кто такие михайлинцы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54