Марленус и его охотники силились подняться на колени. Я услышал топот ног тиросцев, бросившихся к своим пленникам и принявшихся снова укладывать их на землю. Наконец порядок был восстановлен.
— Это правда, ты — Боск из Порт-Кара? — спросил Сарус.
— Правда, — ответил я.
— Тогда ты просто безумец, раз осмелился сюда прийти.
— Я так не думаю.
Насыпи со внутренней стороны частокола не было. Значит, тиросцам через него не выбраться. А чтобы вытащить брус, запирающий ворота, им понадобится, как минимум, два человека. Нет, я не такой безумец, как может показаться на первый взгляд.
— Мы искали тебя, — с некоторым удивлением произнес Сарус. — Искали так же, как Марленуса из Ара!
— Весьма польщен, — отозвался я.
— Нет, ты просто глупец, — заключил Сарус. — Я даже не могу поверить в такую удачу! Ты сам, по собственной воле пришел к нам, потратившим столько сил на твои поиски! Да, на такое везение мы не рассчитывали.
— Но я здесь вовсе не для того, чтобы сдаться тебе на милость, — заметил я.
— Твоя уловка не удалась, — отмахнулся Сарус.
— Вот как? — удивился я. — А разве твои союзницы не связаны по рукам и ногам?
— Освободите нас! — воспользовалась моментом Хура.
— Помогите! — поддержали предводительницу ее подруги.
— Успокойте рабынь! — рявкнул Сарус.
Плети в руках тиросцев заработали на полную мощь. Не привыкшие к подобному обращению, женщины, казалось, не понимали, что происходит, и их приходилось стегать дважды, а то и трижды, прежде чем они смогли выйти из шока. Через минуту все уже рыдали и молили о пощаде. Хура смотрела на Саруса, не веря своим глазам. Никогда еще плеть рабовладельца не касалась ее плеч. Разбойница оторопело опустилась на колени.
— Я прошу вас, Сарус, — пробормотала она, — больше не нужно меня бить!
— Ну-ка, протяни ее плетью еще раз! — скомандовал Сарус стоящему рядом с Хурой воину.
Плеть взвилась в воздух и опустилась на тело девушки. Она уронила голову и глухо застонала.
— Еще раз! — скомандовал Сарус.
— Не нужно, хозяин, прошу вас! — взмолилась Хура.
Плеть снова обожгла ее тело. Предводительница разбойниц разрыдалась.
— Пожалуйста, хозяин! — глотая слезы, бормотала она.
Бывшие соратницы вторили ей дружным ревом. Сарус обернулся ко мне.
— Люди с Тироса строго наводят порядок среди своих рабынь, — заметил я.
— Я слышал, что цепи рабыни в Порт-Каре еще тяжелее, — ответил Сарус.
Я пожал плечами.
— Твоя хитрость не удалась, — повторил предводитель тиросцев.
— Но твои союзницы связаны, — напомнил я ему.
На лице моего собеседника отразилось непонимание.
— Они нам больше не нужны, — ответил он.
— Это хорошо, — сказал я. — Значит, их мне не придется убивать.
— Послушай, Боск из Порт-Кара, признай себя моим пленником, и дело с концом, — предложил Сарус.
— У меня есть встречное предложение, — сообщил я. — Я дарую жизнь тебе и твоим людям, если вы немедленно уберетесь из этого лагеря и оставите здесь всех своих рабов.
Слышали бы вы, какой тут поднялся хохот. Новоиспеченные пленницы смотрели на меня, не веря своим ушам. Я дал тиросцам навеселиться вволю.
— Предлагаю вам сложить оружие, — сказал я. Тиросцы обменялись недоуменными взглядами.
Двое из них хохотнули, но уже без прежней веселости.
Я услышал, как пленные охотники Марленуса поднимаются на ноги. Но никто не набросился на них с плетью. Никто вообще не обратил на них внимания. Краем глаза я видел в двух шагах от себя, в тени, отбрасываемой частоколом, выросшую словно из-под земли грозную фигуру Марленуса, а рядом с ним — Римма и Арна. На цепи, тянувшейся у них от ошейника к ошейнику, играл багровый отсвет костра. Я встретился глазами с Марленусом.
— Сдавайся, — продолжал настаивать Сарус. — Сдавайся и прекратим эту бессмысленную игру.
— Мне она не кажется такой уж бессмысленной, — ответил я.
— Ты здесь совершенно один, — сказал Сарус. — У тебя нет ни малейшего шанса выбраться отсюда.
— Да он просто сумасшедший, — пробормотал один из тиросцев.
— Ты сделал глупость, придя сюда, — сказал Сарус.
— Я так не думаю, — возразил я. Он недоверчиво взглянул на меня.
— Сколько у тебя здесь людей? — поинтересовался я.
— Пятьдесят пять, — ответил он.
— Я не всегда был торговцем, — признался я.
— Это имеет какое-то значение? — полюбопытствовал Сарус.
— Имеет, — ответил я. — Некогда я был воином.
— Здесь пятьдесят пять воинов, — напомнил Сарус.
— Моим городом был Ко-ро-ба, — многозначительно сказал я. — Его еще иногда называют Городом Башен Утренней Зари.
— Кончай эту игру, — пробормотал Сарус. — Сдавайся.
— Некогда я опозорил свою касту, — продолжал я, — опозорил мой Домашний Камень, мой меч. Я обесчестил себя и вынужден был уйти из рядов воинов.
Сарус медленно обнажил меч. Остальные последовали его примеру.
— Но когда-то я все же принадлежал к числу славных жителей Ко-ро-ба, — предавался я воспоминаниям. — Забыть это невозможно. Этого у меня не отнять.
— Нет, он явно сумасшедший, — укрепился в своей мысли стоявший рядом с Сарусом воин.
— Да, когда-то очень давно, в дельте реки Воск, я опозорил свое имя. Я знаю, мне его уже никогда не вернуть. Все то, что было мне дорого, все, что было свято для меня, я потерял безвозвратно. Это как легкокрылый тарн, который только раз может опуститься рядом с воином: если он улетел — он уже никогда не вернется.
Я посмотрел на окружающие меня мрачные лица и устремил взгляд в бездонное ночное горианское небо. Крохотные звезды усыпали его, словно далекие костры расположившихся на ночлег бесчисленных армий межпланетных воинов. Я вздохнул и снова вернулся к тому, что меня окружало — к враждебным, недоброжелательным лицам тиросцев.
— Да, я потерял честь, но это не значит, что я забыл о том, что некогда она у меня все же была. И в такие ночи, как сегодняшняя, я вспоминаю об этом с особой силой.
— Нас здесь пятьдесят пять человек! — закричал Сарус.
— Марленус! — позвал я. — Ты помнишь, как когда-то в Аре, на арене стадиона, мы сражались с тобой плечом к плечу?
— Помню! — откликнулся тот.
— Замолчать! — крикнул Сарус.
— А помнишь тот день, — не обращая на него внимания, продолжал я, — когда на Стадионе Тарнов ты впервые за долгие дни снял с лица маску и снова провозгласил себя убаром Ара?
— Помню! — отозвался Марленус.
— Позволь мне еще раз услышать сейчас гимн этого славного города.
Гордая торжественная мелодия, словно после долгого заключения, вырвалась из могучей груди Марленуса и величаво поплыла над притихшим ночным морем. К ней присоединялись все новые и новые голоса тех, кто и сейчас продолжал хранить ей верность.
— Прекратить! — закричал Сарус. Он обернулся ко мне. Глаза его пылали бешенством.
Меч мой продолжал оставаться в ножнах.
— Ведь ты не из Ара! — крикнул он.
— Для тебя было бы лучше, — ответил я, — если бы я был оттуда.
— Он окончательно свихнулся! — мрачно заявил стоявший рядом с Сарусом воин.
— Моим Домашним Камнем был Священный Камень города Ко-ро-ба, — в который раз тщетно попытался я объяснить хоть что-то этим пустоголовым. Нет, напрасно. Я вздохнул. — Ну что, Сарус, ты, наверное, будешь первым в очереди?
20
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ СОБЫТИЙ В ЛАГЕРЕ САРУСА

Я нанес удар. Противник парировал его и отступил на шаг в сторону.
— Убей его! — закричал Сарус.
Я сделал выпад вперед и нанес новый удар. Стоявший напротив меня воин выронил меч и безвольно опустился на колени. По его желтой тунике быстро расплывалось темно-красное пятно. Словно очнувшись, он попытался было встать на ноги, но тут силы оставили его окончательно. Выражение полного недоумения так и не успело сойти у него с лица. Он сам выбрал себе такую судьбу. Он осмелился бросить вызов бывшему воину из Ко-ро-ба.
Я развернулся. Еще два молниеносных удара — и двое нападавших распростерлись на песке. Потом еще два молниеносных удара — и еще двое нападавших распростерлись на песке. Новый выпад, быстрый блеск клинка — и новая жертва оседает на землю.
— Убить его! — В голосе Саруса слышатся истерические нотки.
Не отвлекаться. Разворот. Уход влево. Рывок вперед. Удар, еще удар — и рывком выдернуть меч из падающего тела. Я в постоянном движении. Ни секунды на одном месте. Остановиться — значит погибнуть. Бросок вперед, удар — и выдернуть меч. Взгляд назад. Разворот. Уход в сторону. Краем глаза успеваю проследить за прицеливающимся арбалетчиком. Уход влево. Удар. Звон спускаемой тетивы, и свист стрелы сменяется чьим-то надрывным хрипом у меня за спиной.
— Разойдитесь! — кричит второй арбалетчик.
Разворачиваюсь. Выпад вперед, удар — крик арбалетчика застревает у него в глотке. Меньше надо было кричать. А больше вот так: выпад влево, удар — и меч на себя из оседающего на землю тела.
И — ближе к костру. За нашими долгими разговорами он уже начал догорать. Нужно ему помочь. Собраться с силами, перемахнуть через частокол.
Боевой клич Ко-ро-ба, дикий, гортанный, рвет мне грудь. Жар обжигает лицо, ест глаза. Ударом ноги головешки в сторону. Еще. Вот так. И назад, в лагерь, медленно погружающийся в темноту и наполняющийся испуганными воплями связанных, беспомощных разбойниц Хуры и остервенелыми, яростными криками тиросцев.
— Убейте его! — раздается где-то слева от меня крик Саруса. — Убейте!
— Освободите нас! — перекрывает, топот десятков ног жалобный голос Хуры. — Развяжите!
— Огня сюда! — следует наконец команда Саруса. — Принести факелы!
Темно. Лиц не разглядеть. Мне они и не нужны, а для тиросцев это важно. Не будь на мне желтой туники тиросских воинов, они бы давно распознали меня в этой давке. А пока что до этого далеко. И там, где я проскальзываю едва заметной тенью, падают мои враги.
— Где он?
— Я его не вижу! — окружают меня со всех сторон их голоса и мечущиеся темные силуэты.
— Зажечь факелы! — нетерпеливо требует Сарус.
Наконец-то я добрался до первого арбалетчика. Понимая, насколько его персона важна при данном повороте событий, он постарался спрятаться у частокола, куда не достигает легкий отблеск потухающего костра и где темнота еще плотнее. Неужели ты думал, что тебе удастся от меня уйти? Полежи теперь, подумай еще.
В неразберихе мечущихся вокруг меня тел я настойчиво пытался добраться до лежащих на земле рабынь. Я помнил, что Шира находится с самого края. Ага. Вот она. Одним взмахом меча я разрубил стягивающие ее кожаные ремни. После этого я освободил Кару и Тину. Все они были связаны на обычный манер германских работорговцев, поэтому основную трудность составляло не освободить их, а отыскать в этой темноте того, кого хочешь выпустить на свободу. Найти Кару и Тину оказалось довольно просто, а вот с Вьерной пришлось повозиться. Лежащие на земле девушки казались в темноте совершенно одинаковыми, поэтому я решил не заглядывать каждой в лицо, а считать их, нащупывая в темноте их головы и зная, что Вьерна должна быть девятой с краю.
Я не ошибся. В этом мне помог свет, брызнувший от зажженного в двух шагах от меня факела.
— Он здесь! — раздалось у меня за спиной. — Я его вижу!
Факел погас у меня под ногой. Я вытер о распростершееся на земле тело вымазанный кровью клинок.
— Свет сюда! — потребовал Сарус. — Зажечь еще факелы!
Я рванулся на звук его голоса. Еще один любитель освещения упал к моим ногам. За ним последовал его приятель, бросившийся поднимать упавший факел.
— Вот он! — донесся до меня чей-то ликующий голос. — Я его убил!
Интересно, чьей смерти так радуется этот остолоп, подумалось мне, ведь я-то жив. Жив. А вот этот, кинувшийся на меня… Уход влево, выпад вперед, удар… Уже мертв. И этот тоже. Да сколько же их здесь, черт побери?
Почти одновременно вспыхнули два факела. Их свет выхватил из темноты столпившихся тиросцев, обводящих обезумевшими глазами усеянный трупами лагерь. Позади них на коленях стояли Хура и ее жалобно подвывающие разбойницы.
— Освободите нас, — дрожащими губами молила предводительница. — Пожалуйста!
— Развяжите их! — внезапно распорядился Сарус.
Вот когда они ему понадобились! Вместо того чтобы броситься выполнять его приказ, двое воинов кинулись к воротам и принялись отодвигать засов.
— Стойте! — закричал им Сарус.
Воины не обратили на своего командира никакого внимания. Все их усилия были направлены на то, чтобы отодвинуть тяжелый, очевидно, застрявший в скобе брус. На помощь им поспешили еще четверо тиросцев.
Внезапно один из стоящих рядом со мной воинов ни с того ни с сего решил ткнуть в меня копьем, которое он держал в руках. Может, он по какой-то причине считал меня своим личным врагом? Хм-м… Ну, если так…
Я резко отклонился в сторону, пропуская копье в дюйме от своего тела, и, ухватившись за древко, рванул его к себе, одновременно выставив вперед меч. Лезвие с хрустом прошло между ребер незадачливого воина, а ненужное ему больше копье осталось у меня в руках.
У ворот уже стоял один из тиросцев, поднимая высоко над головой чадящий факел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54