Он вытащил костюм из чемодана Майджстраля и отдал роботу. — Для ввоза запрещен. Вам его вернут перед отъездом.
— Смысл костюма-невидимки, — сказал слуга Майджстраля, Роман, — состоит в том, чтобы позволить его обладателю слиться с темнотой. А на этой станции везде светло. Так что такой костюм здесь ни к чему.
Роман был хозалихом — высоким, подтянутым, надменным. Уши его сморщились, что выражало холодную ярость. Он говорил на человеческом стандарте без акцента и, учитывая обстоятельства, с потрясающей сдержанностью.
— Можете пожаловаться мистеру Сану, если желаете, — отозвался Кингстон. — Он возглавляет службу безопасности. Я всего-навсего выполняю инструкции.
Ноздри Романа гневно задергались. Майджстраль с холодным раздражением смотрел на то, как его вещи путешествуют по залу. Он нахмурился.
— Не вижу необходимости обращаться к мелким сошкам, — буркнул Дрейк. — Я пожалуюсь лично барону Сильверсайду.
— Ничто, сэр, не доставило бы мне большего удовольствия, — проговорил Кингстон, излучая мрачную радость. Он бросил взгляд на чемодан Грегора, сунул туда руку и, вынув небольшой приборчик, поднес его к свету. — Электронное устройство типа «черного ящика». — В голосе таможенника явственно обозначились кавычки. — Обычно применяется для отключения систем сигнализации. — Он строго погрозил пальцем Грегору. — Как не стыдно, мистер Норман. Получите перед отъездом.
Грегор побагровел. Майджстраль сложил руки на груди.
— Долго нам тут торчать, пока вы копаетесь в наших вещах? — сердито спросил он. — Давайте-ка покончим с этим.
— Безусловно, ваша милость, — кивнул Кингстон и небрежно передал черный ящик роботу. — А теперь поглядим, что тут еще у мистера Нормана в коробочке, а?
Высадка пассажиров второго класса задерживалась. Дольфусс спокойно ждал, посматривая по сторонам. Ожидалось присутствие членов Диадемы, а Дольфусс всегда был страстным поклонником Николь.
В рекреационном баре, называемом Тенистой Комнатой, было темно, тихо и почти безлюдно. Квартет духовых деревянных инструментов настраивался в углу.
— Маркиз.
— Ваша милость.
— Я в восторге от вашей последней пьесы. Я видела ее в записи, но мечтала бы посмотреть на сцене.
— Благодарю вас, ваша милость. Эта пьеса просто чудо сотворила с моей славой. Вроде бы я видел вас на скачках… где же это было… на Гринне, верно?
Эксперты Диадемы снабдили маркиза Котани последними сведениями обо всех выдающихся личностях, чей приезд ожидался на Сильверсайде, дабы лучше подготовить к ведению содержательных бесед. А маркиз всегда старательно выполнял домашние задания.
— Да. На Гриннских скачках я выступила очень неплохо.
— Вы уступили только Котанну.
Герцогиня улыбнулась.
— Котанну, — сказала она, — просто повезло.
Маркиз улыбнулся в ответ. Он был худощав, подтянут и следил за своей внешностью. Смуглый, с маленькими усиками, седеющими висками и резко очерченным профилем, Котани родился в Империи и заработал свою репутацию тем, что всегда был естественно меланхоличен. Он был одним из старейшин Диадемы — ее первым лордом — и постоянно держался в первой десятке рейтинга популярности.
Маркиз внимательно оглядел бар, высматривая, нет ли здесь кого-нибудь, кроме герцогини, с кем он мог бы поболтать.
— Составите мне компанию за столиком? — спросил он.
— Увы, — ответила герцогиня, — мне нужно кое с кем встретиться.
— Что ж, как-нибудь в другой раз, ваша милость.
Маркиз обнюхался с герцогиней и ушел.
Ее милость Роберта Алтунин, девятнадцатилетняя герцогиня Беннская, слыла хорошей спортсменкой-любительницей. Волосы у нее были темно-рыжие, коротко стриженные, глаза — темно-фиалковые, походка — грациозная и уверенная. У герцогини были первоклассные советники, которые предложили ей Сильверсайд в качестве подходящего места для дебюта в высшем свете.
Роберта подошла к стойке, попросила холодного ринка и кивнула мужчине, стоявшему рядом:
— Мистер Куусинен.
— Ваша милость.
Они обменялись рукопожатием — подали друг другу по одному пальцу — и сдержанно обнюхались. Мистер Пааво Куусинен был человеком субтильной комплекции и невыразительной внешности. На нем был зеленый камзол со шнуровкой на спине и по бокам.
— Камзол вам к лицу, Куусинен.
— Спасибо. Я понял, что мой гардероб сразу выдаст меня как жителя Империи, и заказал все новое. А вам, кстати, очень идет это платье.
Роберта едва заметно улыбнулась. Ей принесли напиток, и она оставила на расчетной пластине отпечаток пальца.
— Прибыл «Граф Бостон», — сообщил Куусинен, обводя указательным пальцем край бокала. — Как я понимаю, на его борту Зут. И Дрейк Майджстраль, грабитель.
— Вы их видели?
— Майджстраля видел. Похоже, у него неприятности с таможенниками.
Между бровями Роберты залегли морщинки.
— Разве это для него проблема?
— Он показался мне человеком решительным. Уверен, он справится с этими неприятностями.
Роберта подняла бокал и тут же опустила на стойку.
— Я не хочу, чтобы случилось что-нибудь плохое, Куусинен.
— Джефф Фу Джордж тоже на станции. Может быть, он больше подойдет? У него возможностей больше.
— Мне нужен Майджстраль, — твердо заявила герцогиня.
Куусинен не стал спорить. Девушка все решила.
— Ваша милость, — проговорил он.
Роберта обернулась и заметила, что Котани разговаривает с невысокой дамой в яркой одежде и смешной шляпке.
— Нас не должны подолгу видеть вместе, Куусинен. Пожалуй, вам пора.
— Как пожелаете, ваша милость.
Они снова пожали друг другу по одному пальцу и обнюхались.
По пути к выходу Куусинен прошел мимо музыкантов. Роберта взяла свой бокал и направилась в сторону Котани. Она заметила, что вокруг того кружатся информационные сферы.
— Я по-прежнему ищу что-нибудь подходящее.
— Понимаю, — согласилась невысокая дама. Она разговаривала с заметным провинциальным акцентом, который, казалось, нарочито звучит в ее речи. — Сейчас трудно найти роль, удовлетворяющую ваши старомодные запросы.
Котани немного напрягся.
— Не старомодные, милочка, — возразил он. — Классические, я бы так сказал. — Он обернулся к Роберте: — Ваша милость, позвольте представить вам Киоко Асперсон. Мисс Асперсон — независимая журналистка.
Последние слова он произнес с ударением, словно подчеркивая свое отвращение.
— Мисс Асперсон, позвольте представить вам ее милость герцогиню Беннскую.
Роберта холодно подала журналистке один палец. Та в ответ пожала ее палец двумя. Киоко Асперсон была на голову ниже Роберты. Прямые черные волосы репортерши украшала несуразная шляпка в форме гриба. Линза, загораживающая один глаз, позволяла ей наблюдать за объективами парящих в воздухе информационных сфер.
— Поздравляю вас с успехом на Гриннских скачках, — сказала Киоко. — Вы заставили Котанна попотеть в погоне за денежным призом.
— О деньгах тут можно говорить чисто символически. Соревнования были любительские.
— Не собираетесь ли вы в ближайшее время стать профессионалкой?
Роберта пригубила напиток.
— Вряд ли. Хотя я еще окончательно не решила.
— Деньги вас, конечно, не интересуют, но соревнования профессионалов протекают более азартно. Такая перспектива вас не привлекает?
Роберта, никогда не задумывавшаяся об этом, немного удивилась.
В ее окружении любительские соревнования считались куда более модными, чем профессиональные.
— Совсем не привлекает, — честно ответила она и тут же задумалась, достаточно ли убедительно прозвучал ее ответ. Но Киоко уже перешла к новому вопросу:
— Не чувствуете ли вы побуждения стать профессионалкой только для того, чтобы вас стали воспринимать более серьезно? Вы считаете, что люди достаточно серьезно относятся к любительскому спорту?
Заиграл квартет — гобой издал визгливый звук. Роберта поморщилась и бросила взгляд на Котани. Тот улыбнулся и кивнул ей, радуясь, что уже отделался от интервью.
Роберте предстоял долгий вечер.
— Мистер Майджстраль?
К Майджстралю обратился худощавый мужчина в коричневом камзоле.
— Да. К вашим услугам.
— Менкен, сэр. СЧП.
Менкен подал Майджстралю Сугубо Частное Письмо. Появление курьера службы Сугубо Частной Переписки всякий раз вызывало у Дрейка тревогу. Его отец почти всегда пользовался системой СЧП, а в письмах либо долго и нудно пилил сына за допущенные ошибки, либо клянчил денег, дабы уплатить какой-нибудь из старых долгов. Сдержав невольное раздражение, Дрейк расписался в получении письма, взглянул на печать и вскрыл конверт.
— Ответ будет, сэр?
— Не сейчас. Благодарю вас.
Менкен поклонился и ушел. Майджстраль прочитал открытку и отдал ее Роману.
— Мы приглашены на свадьбу. Педро Кихано и Амалия Йенсен через шесть месяцев сочетаются браком на Земле.
Роман тоже прочел открытку.
— Мы полетим, сэр?
— Возможно. Мы направляемся как раз в те края. А я ни разу не был на Земле.
— И я тоже.
— Пожалуй, пора побывать там. Но я должен немного подумать, прежде чем решу окончательно.
— Хорошо, сэр.
Оркестранты собрали инструменты, намереваясь перебраться в главный зал. Дольфусс наконец добрался до таможенной стойки.
— Я так счастлив, — объявил он таможеннику. — Я выиграл билет в лотерею. Иначе бы мне ни за что на свете не попасть в такое место. — Он обернулся. — Я и так уже в полном восторге, — добавил он.
Одетый в форму танкер сомкнул реснитчатые мембраны глаз, словно отказываясь верить тому, что видел.
— Да, сэр, — проговорил он, — я понимаю, как вы рады.
— А еще мне удалось такие пересадки себе придумать, что и для дела не без пользы. На обратном пути заскочу на Рэнк. Вот почему у меня с собой чемоданчик с образцами продукции.
Пушистый хвост танкера дернулся.
— Выход вон там, сэр. Ваш номер запрограммирован встретить вас.
— Благодарю. Уж тут я повеселюсь, это как пить дать.
Дольфусс рассмеялся, забрал чемоданчик и зашагал к выходу. Выйдя в коридор, он увидел Майджстраля — тот спрашивал у робота, как пройти к номеру.
— Мистер Майджстраль, — поздоровался Дольфусс.
— Мистер Дольфусс. Надеюсь, ваше путешествие было приятным.
— Да. Очень. Я даже заключил несколько сделок.
— Как удачно.
— Увидимся.
Дольфусс умчался прочь, вертя головой в разные стороны. Он искренне всем наслаждался. В том числе и своей ролью в сценарии.
На темном корпусе робота — «Цингуса» последней модели, темного блестящего овоида, парившего ровно в шестнадцати дюймах от пола и выполнявшего всю работу с помощью контактных лучей, — горела надпись: «Высокоразвитая машина».
— Как я вам уже сказал, сэр, — произнес робот, — второй поворот налево, под арку, а потом первый направо.
— Спасибо, — поблагодарил Майджстраль. — Сам не пойму, как это я ухитрился так быстро заблудиться. — Он нахмурился. — Похоже, что-то прилипло к твоему корпусу. Ну-ка, ну-ка…
Он наклонился и сделал вид, будто что-то стряхивает с робота. Из выходного коллектора торчала программирующая шпилька. Майджстраль снова сделал вид, будто что-то стряхивает, а на самом деле выдернул шпильку и сжал ее в кулаке.
— Вот так, — сказал он. — Так куда лучше.
— Благодарю вас, сэр.
Мягко ступая, Майджстраль зашагал в направлении, диаметрально противоположном тому, что указал ему робот.
Оркестр перебазировался из зала прибытия в главный зал, совершенно справедливо называемый Белой Комнатой. Звуки музыки тут заглушали ослепительно белые диваны, мягкие стулья и ковры, однако сверкающая алмазная глыба, висевшая под потолком, создавала приятный резонанс. Камень этот, шестнадцати футов в длину, обнаружили при проведении земляных работ. Особой ценностью он не обладал, но неплохо резонировал и придавал некоторую роскошь интерьеру.
В потолке было вырезано окно, в котором виднелась звезда, пожиравшая другую. До начала презентации ставни были плотно закрыты.
— Жемчужница.
— Мой господин.
Котани и Жемчужница стояли на пушистом белом ковре. Они обнюхались и подали друг другу по три пальца (члены Диадемы действительно были близкими приятелями).
— Ты знаком с Эдверт?
— Не думаю. — (Обнюхивание. Три пальца для рукопожатия. Обнюхивание.) — Очарован.
— Рада познакомиться с вами, мой господин.
Котани оглянулся через плечо:
— Я только что сбежал от мисс Асперсон.
Жемчужница фыркнула:
— Я так и думала, что она здесь.
— Она нынче в моде. К счастью, мода изменчива.
— Остается лишь надеяться, что мода на мисс Асперсон долго не продержится.
— Зута видела?
Жемчужница покачала головой:
— Наверное, он собирается потрясти всех своим появлением.
— А может, — ехидно заметил Котани, — прячется от Асперсон.
Оркестр доиграл пьесу. Собравшиеся одобрительно потопали ногами. Ковер поглотил звуки.
А алмазный самородок под потолком издал эхо.
— Присядем, мой господин.
— Конечно.
Они нашли свободное место и уселись.
— Здесь ее милость Роберта, — сообщил Котани, — герцогиня Беннская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Смысл костюма-невидимки, — сказал слуга Майджстраля, Роман, — состоит в том, чтобы позволить его обладателю слиться с темнотой. А на этой станции везде светло. Так что такой костюм здесь ни к чему.
Роман был хозалихом — высоким, подтянутым, надменным. Уши его сморщились, что выражало холодную ярость. Он говорил на человеческом стандарте без акцента и, учитывая обстоятельства, с потрясающей сдержанностью.
— Можете пожаловаться мистеру Сану, если желаете, — отозвался Кингстон. — Он возглавляет службу безопасности. Я всего-навсего выполняю инструкции.
Ноздри Романа гневно задергались. Майджстраль с холодным раздражением смотрел на то, как его вещи путешествуют по залу. Он нахмурился.
— Не вижу необходимости обращаться к мелким сошкам, — буркнул Дрейк. — Я пожалуюсь лично барону Сильверсайду.
— Ничто, сэр, не доставило бы мне большего удовольствия, — проговорил Кингстон, излучая мрачную радость. Он бросил взгляд на чемодан Грегора, сунул туда руку и, вынув небольшой приборчик, поднес его к свету. — Электронное устройство типа «черного ящика». — В голосе таможенника явственно обозначились кавычки. — Обычно применяется для отключения систем сигнализации. — Он строго погрозил пальцем Грегору. — Как не стыдно, мистер Норман. Получите перед отъездом.
Грегор побагровел. Майджстраль сложил руки на груди.
— Долго нам тут торчать, пока вы копаетесь в наших вещах? — сердито спросил он. — Давайте-ка покончим с этим.
— Безусловно, ваша милость, — кивнул Кингстон и небрежно передал черный ящик роботу. — А теперь поглядим, что тут еще у мистера Нормана в коробочке, а?
Высадка пассажиров второго класса задерживалась. Дольфусс спокойно ждал, посматривая по сторонам. Ожидалось присутствие членов Диадемы, а Дольфусс всегда был страстным поклонником Николь.
В рекреационном баре, называемом Тенистой Комнатой, было темно, тихо и почти безлюдно. Квартет духовых деревянных инструментов настраивался в углу.
— Маркиз.
— Ваша милость.
— Я в восторге от вашей последней пьесы. Я видела ее в записи, но мечтала бы посмотреть на сцене.
— Благодарю вас, ваша милость. Эта пьеса просто чудо сотворила с моей славой. Вроде бы я видел вас на скачках… где же это было… на Гринне, верно?
Эксперты Диадемы снабдили маркиза Котани последними сведениями обо всех выдающихся личностях, чей приезд ожидался на Сильверсайде, дабы лучше подготовить к ведению содержательных бесед. А маркиз всегда старательно выполнял домашние задания.
— Да. На Гриннских скачках я выступила очень неплохо.
— Вы уступили только Котанну.
Герцогиня улыбнулась.
— Котанну, — сказала она, — просто повезло.
Маркиз улыбнулся в ответ. Он был худощав, подтянут и следил за своей внешностью. Смуглый, с маленькими усиками, седеющими висками и резко очерченным профилем, Котани родился в Империи и заработал свою репутацию тем, что всегда был естественно меланхоличен. Он был одним из старейшин Диадемы — ее первым лордом — и постоянно держался в первой десятке рейтинга популярности.
Маркиз внимательно оглядел бар, высматривая, нет ли здесь кого-нибудь, кроме герцогини, с кем он мог бы поболтать.
— Составите мне компанию за столиком? — спросил он.
— Увы, — ответила герцогиня, — мне нужно кое с кем встретиться.
— Что ж, как-нибудь в другой раз, ваша милость.
Маркиз обнюхался с герцогиней и ушел.
Ее милость Роберта Алтунин, девятнадцатилетняя герцогиня Беннская, слыла хорошей спортсменкой-любительницей. Волосы у нее были темно-рыжие, коротко стриженные, глаза — темно-фиалковые, походка — грациозная и уверенная. У герцогини были первоклассные советники, которые предложили ей Сильверсайд в качестве подходящего места для дебюта в высшем свете.
Роберта подошла к стойке, попросила холодного ринка и кивнула мужчине, стоявшему рядом:
— Мистер Куусинен.
— Ваша милость.
Они обменялись рукопожатием — подали друг другу по одному пальцу — и сдержанно обнюхались. Мистер Пааво Куусинен был человеком субтильной комплекции и невыразительной внешности. На нем был зеленый камзол со шнуровкой на спине и по бокам.
— Камзол вам к лицу, Куусинен.
— Спасибо. Я понял, что мой гардероб сразу выдаст меня как жителя Империи, и заказал все новое. А вам, кстати, очень идет это платье.
Роберта едва заметно улыбнулась. Ей принесли напиток, и она оставила на расчетной пластине отпечаток пальца.
— Прибыл «Граф Бостон», — сообщил Куусинен, обводя указательным пальцем край бокала. — Как я понимаю, на его борту Зут. И Дрейк Майджстраль, грабитель.
— Вы их видели?
— Майджстраля видел. Похоже, у него неприятности с таможенниками.
Между бровями Роберты залегли морщинки.
— Разве это для него проблема?
— Он показался мне человеком решительным. Уверен, он справится с этими неприятностями.
Роберта подняла бокал и тут же опустила на стойку.
— Я не хочу, чтобы случилось что-нибудь плохое, Куусинен.
— Джефф Фу Джордж тоже на станции. Может быть, он больше подойдет? У него возможностей больше.
— Мне нужен Майджстраль, — твердо заявила герцогиня.
Куусинен не стал спорить. Девушка все решила.
— Ваша милость, — проговорил он.
Роберта обернулась и заметила, что Котани разговаривает с невысокой дамой в яркой одежде и смешной шляпке.
— Нас не должны подолгу видеть вместе, Куусинен. Пожалуй, вам пора.
— Как пожелаете, ваша милость.
Они снова пожали друг другу по одному пальцу и обнюхались.
По пути к выходу Куусинен прошел мимо музыкантов. Роберта взяла свой бокал и направилась в сторону Котани. Она заметила, что вокруг того кружатся информационные сферы.
— Я по-прежнему ищу что-нибудь подходящее.
— Понимаю, — согласилась невысокая дама. Она разговаривала с заметным провинциальным акцентом, который, казалось, нарочито звучит в ее речи. — Сейчас трудно найти роль, удовлетворяющую ваши старомодные запросы.
Котани немного напрягся.
— Не старомодные, милочка, — возразил он. — Классические, я бы так сказал. — Он обернулся к Роберте: — Ваша милость, позвольте представить вам Киоко Асперсон. Мисс Асперсон — независимая журналистка.
Последние слова он произнес с ударением, словно подчеркивая свое отвращение.
— Мисс Асперсон, позвольте представить вам ее милость герцогиню Беннскую.
Роберта холодно подала журналистке один палец. Та в ответ пожала ее палец двумя. Киоко Асперсон была на голову ниже Роберты. Прямые черные волосы репортерши украшала несуразная шляпка в форме гриба. Линза, загораживающая один глаз, позволяла ей наблюдать за объективами парящих в воздухе информационных сфер.
— Поздравляю вас с успехом на Гриннских скачках, — сказала Киоко. — Вы заставили Котанна попотеть в погоне за денежным призом.
— О деньгах тут можно говорить чисто символически. Соревнования были любительские.
— Не собираетесь ли вы в ближайшее время стать профессионалкой?
Роберта пригубила напиток.
— Вряд ли. Хотя я еще окончательно не решила.
— Деньги вас, конечно, не интересуют, но соревнования профессионалов протекают более азартно. Такая перспектива вас не привлекает?
Роберта, никогда не задумывавшаяся об этом, немного удивилась.
В ее окружении любительские соревнования считались куда более модными, чем профессиональные.
— Совсем не привлекает, — честно ответила она и тут же задумалась, достаточно ли убедительно прозвучал ее ответ. Но Киоко уже перешла к новому вопросу:
— Не чувствуете ли вы побуждения стать профессионалкой только для того, чтобы вас стали воспринимать более серьезно? Вы считаете, что люди достаточно серьезно относятся к любительскому спорту?
Заиграл квартет — гобой издал визгливый звук. Роберта поморщилась и бросила взгляд на Котани. Тот улыбнулся и кивнул ей, радуясь, что уже отделался от интервью.
Роберте предстоял долгий вечер.
— Мистер Майджстраль?
К Майджстралю обратился худощавый мужчина в коричневом камзоле.
— Да. К вашим услугам.
— Менкен, сэр. СЧП.
Менкен подал Майджстралю Сугубо Частное Письмо. Появление курьера службы Сугубо Частной Переписки всякий раз вызывало у Дрейка тревогу. Его отец почти всегда пользовался системой СЧП, а в письмах либо долго и нудно пилил сына за допущенные ошибки, либо клянчил денег, дабы уплатить какой-нибудь из старых долгов. Сдержав невольное раздражение, Дрейк расписался в получении письма, взглянул на печать и вскрыл конверт.
— Ответ будет, сэр?
— Не сейчас. Благодарю вас.
Менкен поклонился и ушел. Майджстраль прочитал открытку и отдал ее Роману.
— Мы приглашены на свадьбу. Педро Кихано и Амалия Йенсен через шесть месяцев сочетаются браком на Земле.
Роман тоже прочел открытку.
— Мы полетим, сэр?
— Возможно. Мы направляемся как раз в те края. А я ни разу не был на Земле.
— И я тоже.
— Пожалуй, пора побывать там. Но я должен немного подумать, прежде чем решу окончательно.
— Хорошо, сэр.
Оркестранты собрали инструменты, намереваясь перебраться в главный зал. Дольфусс наконец добрался до таможенной стойки.
— Я так счастлив, — объявил он таможеннику. — Я выиграл билет в лотерею. Иначе бы мне ни за что на свете не попасть в такое место. — Он обернулся. — Я и так уже в полном восторге, — добавил он.
Одетый в форму танкер сомкнул реснитчатые мембраны глаз, словно отказываясь верить тому, что видел.
— Да, сэр, — проговорил он, — я понимаю, как вы рады.
— А еще мне удалось такие пересадки себе придумать, что и для дела не без пользы. На обратном пути заскочу на Рэнк. Вот почему у меня с собой чемоданчик с образцами продукции.
Пушистый хвост танкера дернулся.
— Выход вон там, сэр. Ваш номер запрограммирован встретить вас.
— Благодарю. Уж тут я повеселюсь, это как пить дать.
Дольфусс рассмеялся, забрал чемоданчик и зашагал к выходу. Выйдя в коридор, он увидел Майджстраля — тот спрашивал у робота, как пройти к номеру.
— Мистер Майджстраль, — поздоровался Дольфусс.
— Мистер Дольфусс. Надеюсь, ваше путешествие было приятным.
— Да. Очень. Я даже заключил несколько сделок.
— Как удачно.
— Увидимся.
Дольфусс умчался прочь, вертя головой в разные стороны. Он искренне всем наслаждался. В том числе и своей ролью в сценарии.
На темном корпусе робота — «Цингуса» последней модели, темного блестящего овоида, парившего ровно в шестнадцати дюймах от пола и выполнявшего всю работу с помощью контактных лучей, — горела надпись: «Высокоразвитая машина».
— Как я вам уже сказал, сэр, — произнес робот, — второй поворот налево, под арку, а потом первый направо.
— Спасибо, — поблагодарил Майджстраль. — Сам не пойму, как это я ухитрился так быстро заблудиться. — Он нахмурился. — Похоже, что-то прилипло к твоему корпусу. Ну-ка, ну-ка…
Он наклонился и сделал вид, будто что-то стряхивает с робота. Из выходного коллектора торчала программирующая шпилька. Майджстраль снова сделал вид, будто что-то стряхивает, а на самом деле выдернул шпильку и сжал ее в кулаке.
— Вот так, — сказал он. — Так куда лучше.
— Благодарю вас, сэр.
Мягко ступая, Майджстраль зашагал в направлении, диаметрально противоположном тому, что указал ему робот.
Оркестр перебазировался из зала прибытия в главный зал, совершенно справедливо называемый Белой Комнатой. Звуки музыки тут заглушали ослепительно белые диваны, мягкие стулья и ковры, однако сверкающая алмазная глыба, висевшая под потолком, создавала приятный резонанс. Камень этот, шестнадцати футов в длину, обнаружили при проведении земляных работ. Особой ценностью он не обладал, но неплохо резонировал и придавал некоторую роскошь интерьеру.
В потолке было вырезано окно, в котором виднелась звезда, пожиравшая другую. До начала презентации ставни были плотно закрыты.
— Жемчужница.
— Мой господин.
Котани и Жемчужница стояли на пушистом белом ковре. Они обнюхались и подали друг другу по три пальца (члены Диадемы действительно были близкими приятелями).
— Ты знаком с Эдверт?
— Не думаю. — (Обнюхивание. Три пальца для рукопожатия. Обнюхивание.) — Очарован.
— Рада познакомиться с вами, мой господин.
Котани оглянулся через плечо:
— Я только что сбежал от мисс Асперсон.
Жемчужница фыркнула:
— Я так и думала, что она здесь.
— Она нынче в моде. К счастью, мода изменчива.
— Остается лишь надеяться, что мода на мисс Асперсон долго не продержится.
— Зута видела?
Жемчужница покачала головой:
— Наверное, он собирается потрясти всех своим появлением.
— А может, — ехидно заметил Котани, — прячется от Асперсон.
Оркестр доиграл пьесу. Собравшиеся одобрительно потопали ногами. Ковер поглотил звуки.
А алмазный самородок под потолком издал эхо.
— Присядем, мой господин.
— Конечно.
Они нашли свободное место и уселись.
— Здесь ее милость Роберта, — сообщил Котани, — герцогиня Беннская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39