Надеюсь, наше предприятие позволит ему начать собственную продюсерскую деятельность. — Майджстраль взглянул на голографический водопад. Жидкость, падавшая с потолка, не походила на воду — ртутная, медлительная волшебная фантазия. — Интересно, что задумал Джефф Фу Джордж?
Грегор, еще не снявший серебристые очки, бросил на Майджстраля взгляд хулиганского насекомого.
— Он должен охотиться за «Крылышком», верно? — спросил Он. — Ну, то есть Ральф Адверс погиб за него много лет назад, и еще — Сан — младший, а потому оно бесценно. И ведь уже сорок лет его никто не крал. Имя Фу Джорджа стало бы бессмертным, если бы он его спер.
— И остался в живых, — уточнил Роман.
Майджстраль смотрел на то, как бестелесная жидкость переливается через несуществующий каменный порог.
— Будь я Фу Джордж, я бы попытался, — проговорил он.
Грегор ухмыльнулся:
— Но вы — это вы, босс.
Дрейк задумчиво склонил голову набок. Водопад мерцал, беззвучно аккомпанируя концерту Снейла.
— Решено, — провозгласил он. — Отлично. Спасибо, Роман.
Роман принес камзол. Майджстраль сунул руки в рукава. Слуга принялся за шнуровку.
Майджстраль запустил правую руку в карман, вынул колоду карт и одним движением разложил их веером. В левую руку его упала двойка корон, потом — трон колоколов, потом — герцогиня червей.
— Здесь Ванесса-Беглянка, — сказал он.
— Я так и понял, сэр.
— Мир тесен.
— Не могли бы вы поднять левую руку? Никак не могу кобуру приладить.
Майджстраль поднял руку. Карты перепрыгнули из правой в левую, невзирая на силу притяжения.
— Я вот думаю, — проговорил он, — не стоит ли испытать скафандр Зута?
— Не думаю, сэр. Наши костюмы-невидимки, без сомнения, более совершенны.
Майджстраль вздохнул:
— Надеюсь, ты прав. Да он все равно его сам напялит.
В аппаратуре Грегора сработал еще один дисплей. А два отключились.
— Два высокоразвитых крота, — сообщил Грегор, — пока посиживают в норках.
— Это было ужасно, Перл. Просто ужасно!
Жемчужница смотрела на свою вращающуюся голограмму. Она натянула шапочку-«колокольчик» — зрелище вышло отвратительное. Стащив шапочку — выругалась.
— Она расспрашивала меня про Диадему, — продолжала заливаться Эдверт. — Уж и не упомню, что я ей там отвечала. Чепуху всякую несла. Наверняка все будут ошарашены.
— Придется мне сегодня сказаться больной, — решила Жемчужница. — Конечно, поползут слухи, но делать больше нечего.
— Она спросила меня о твоей дуэли с Этьеном. А я же тебя тогда и не знала совсем. Но я сказала, что его монокль выглядел так глупо, так глупо. И еще я вспомнила, что в том году в Диадеме опять была дуэль и что Этьен просчитался. — Эдверт рассмеялась. — А потом я сказала, что новая пьеса совсем не подходит Николь, что роль для представительницы Диадемы должна быть более грандиозной. Так что, может быть, Асперсон меня где-нибудь процитирует. Вот будет удача!
— Я хочу, чтобы ты прогулялась по ювелирным магазинам на Красном Уровне, — буркнула Жемчужница. — Найди подходящую жемчужину. Если меня прижмут, то я смогу сказать, что настоящая спрятана, чтобы ее не украли. — Она стукнула кулаком по ладони. — Но тогда получится так, что я боюсь их .
— А еще я вроде бы сказала какую-то глупость про Рипа и его подружку — как ее звать-то? Что-то насчет того, что она все время хихикает.
— Эдверт, ты меня слушаешь?!
— О? Да. Прости. Что ты хотела?
Жемчужница прищурилась:
— Ты должна научиться никогда не задавать таких вопросов, Эдверт. Ответ тебе может очень не понравиться.
На пульте у мистера Сана замигала еще одна лампочка. Нервы мистера Сана дрогнули. Его голубой рай начинал слегка попахивать потом и раздражением.
Сан коснулся клавиши ответа.
— Мой господин.
— Мистер Сан. — Голограмма хорошо передавала гневное выражение лица барона Сильверсайда. Он был мужчиной плотного телосложения, широкоплечим, в прошлом борец-любитель. На скулах барона белели седые бакенбарды — что-то вроде светлого гало. Было видно одну его руку, которая теребила бакенбард.
— Что, — требовательно вопросил барон, — означают все эти боевые тревоги? Ваши люди что, сбрендили?
Сан изобразил изумление.
— Сэр, — удивленно проговорил он.
— Они носятся по холлам, вооруженные до зубов, в то время как мои гости идут обедать. Я уже наслушался жалоб.
Теперь обе руки барона теребили бакенбарды. Сан держался невозмутимо. Он оставался пауком, сидевшим в ловчей сети и готовым броситься на жертву.
— Прошу прощения, ваше превосходительство. Дело в том, что мы, видимо, получили ложные сигналы из хозяйственных туннелей.
— Вы уверяли меня, — возразил барон, — что система безопасности непогрешима, а ваши охранники будут действовать так, что их никто не заметит.
Сан чувствовал, как лоб щиплет от испарины.
— Сэр, — сказал он, — прошу прощения, но я сказал «почти никто не заметит».
Барон одарил его ледяным взором, наматывая на пальцы пряди волос.
— Сан, — заключил он, — я этого больше не потерплю. Вы пока не изловили ни одного грабителя, но успели перепугать моих гостей.
— Мои люди несколько несдержанны, это правда, — согласился Сан. — Мы долго готовились. Но я прикажу им вести себя более… более терпеливо.
— Здесь Киоко Асперсон, Сан, — напомнил барон. — А она с превеликой радостью повсюду раззвонит о том, что я посадил идиота в кресло главы службы безопасности. — Глаза его грозно полыхнули. — Не дайте ей такой возможности.
— Слушаюсь, мой господин.
— Это все.
— Да, мой господин.
Изображение барона сменилось надписью: «Чем могу помочь?» Сан выругался и велел пульту отключить надпись.
И снова сработала сигнализация. Палец Сана повис над клавишей с надписью «Общее объявление», на миг задержался и опустился.
— Снова сигнал тревоги, — сказал он. — Уотсон, туда идите пешком, не бегите, ясно?
— А, Зут! А мы думали, что вы нездоровы.
— Маркиз. Маркиза.
Маркиза Котани была молодой темноволосой женщиной с широко расставленными, чуть раскосыми глазами. Нижняя пухлая губка ее чуть выступала вперед. Решительное выражение лица маркизы отдавало угрюмостью, но вместе с тем было необъяснимо привлекательным. До замужества она звалась леди Жанетта Горман и была родом из древней и совершенно обнищавшей семьи империалистов. На жизнь маркиза зарабатывала в качестве фотомодели и натурщицы и периодически безуспешно пыталась пробиться в актрисы. Выйдя замуж, она забросила и помост, и сцену. Даже Котани не предлагал ей роли в своих пьесах.
— А я думала, что увижу вас в вашем знаменитом скафандре, — сказала маркиза, обнюхивая уши Зута. На шее у нее сверкало ожерелье из одинаковых огневиков.
— Думаю, он не годится для обеда, — ответил Зут и улыбнулся — высунул язык.
— А я думала, что Диадема настаивала на том, чтобы вы его надели.
— Пока кое в чем, — сдержанно отозвался Зут, — я имею право голоса.
— Браво, Зут! — воскликнул маркиз и потопал ногами по белому ковру, имитируя аплодисменты. — Не позволяйте им таскать вас на веревочке. Я сужу по собственному опыту.
— А я все равно разочарована, — упрямо проговорила маркиза. — Вы просто обязаны продемонстрировать мне свой скафандр.
Зут почтительно склонил голову:
— С удовольствием, миледи.
Котани, прищурившись, посмотрел в сторону одного из входов в зал:
— А вот и Фу Джордж. Будь осторожна с ожерельем, милая. Мне бы не хотелось из-за побрякушек пристрелить человека. А еще больше мне бы не хотелось, чтобы он пристрелил меня.
Джефф Фу Джордж со всеми раскланялся, обнюхался, подал два пальца. Зут и Котани подали ему один палец, а маркиза — три.
— Позвольте сделать вам комплимент, моя госпожа, — проговорил Фу Джордж, скрывая удивление. — Огневики удивительно удачно сочетаются с вашими глазами.
— Благодарю вас, сэр. Комплимент мне тем более приятен, что исходит от такого крупного специалиста.
— Может быть, сэр, — встрял Зут, — вы смогли бы просветить нас относительно сигналов тревоги, которые вызвали панику у службы безопасности?
Уши Фу Джорджа дрогнули от удивления.
— Я так же изумлен, как и вы, сэр, — ответил он. — Я тут ни при чем. Послушай-ка, — обратился он к «Цигнусу», — принеси мне, пожалуйста, холодного ринка.
— Хорошо, сэр.
— Может быть, в нескольким сигналах тревоги повинен Майджстраль, — произнес Фу Джордж голосом, в котором прозвучала неуверенность. — Но он все-таки не настолько неуклюж.
Фу Джордж улыбнулся маркизе.
— Вы в курсе, что на станции — дроми? — спросил Котани. — Дромийский лорд, никак не меньше.
— Я так думаю, — сказал Зут, — что любой дроми, если он настолько отважен, что готов покинуть родную-планету и включиться в жизнь Империи, наверняка важная персона. Таким образом он воодушевляет своих сородичей.
Котани улыбнулся:
— Безуспешно, на мой взгляд.
— Я того же мнения, маркиз. Их всегда по пальцам сосчитать можно.
Маркиза обратила на Зута мрачный взор:
— Интересно, увидим ли мы это создание за обедом.
— Надеюсь, что нет, дорогая, — сказал Котани. — Несколько часов назад лорд вызвал настоящую сенсацию в казино. Мало того что он сильно шумел, он еще — как мне дали понять — сильно… плохо пах.
— Дроми издают весьма специфический аромат, как мне говорили, — согласился Зут. — Видимо, к нему надо иметь привычку.
— Масс-медиа не дремлет, — вдруг проговорил Котани, заметив остроконечную шляпку, окруженную парящими в воздухе серебристыми шариками. — Я уже отстрелялся, так что, с вашего позволения, удалюсь. Милая, — сказал он и предложил маркизе руку.
— Милорд.
Киоко Асперсон переоделась к обеду. На ней были мешковатые желтые брюки, белая блузка, алый жакет, мягкие ботинки с золотыми шнурками. Не будь она такой коротышкой, ее запросто можно было бы использовать вместо маяка.
— Зут. Мистер Фу Джордж.
Зуту, у которого, как у всех хозалихов, позвоночник отличался малой гибкостью, пришлось неловко наклониться, чтобы обнюхать уши Киоко.
— А я думала, что вы будете в скафандре.
Диафрагма Зута возмущенно дернулась. Долго ли он еще должен выносить это?
— Мадам, — ответил он, — ну не к обеду же!
— Блюда, подаваемые в некоторых ресторанах, — вставил Фу Джордж, — можно приравнять к неразведанным территориям. В этом смысле скафандр Зута был бы весьма уместен.
Информационные сферы завертелись и развернулись к Фу Джорджу.
— Интересно, — спросила Киоко, — вы не удивлены тому, что здесь Дрейк Майджстраль?
Джефф Фу Джордж улыбнулся:
— Пожалуй, я об этом не задумывался.
— Вы оба в высших строчках рейтинга среди представителей вашей профессии.
Голос Фу Джорджа дрогнул, глаза вспыхнули. Ответ был ясен, хотя и беззвучен: «Если вы так считаете».
— Возможен ли поединок между вами?
— Мы говорим о дуэли в чисто символическом смысле? — смеясь, уточнил Фу Джордж.
— В любом, каком удобно.
Знаменитая улыбка Фу Джорджа стала несколько натянутой.
— Я здесь только для того, чтобы себя показать да на других поглядеть. Каковы планы Майджстраля — мне неизвестно.
— Значит, вы не допускаете и мысли о каком-либо соперничестве с Майджстралем?
Улыбка вернулась — легкая, как обычно.
— Милая мисс Асперсон, — ответил Фу Джордж, — я не допускаю абсолютно ничего. — Обнюхав ее уши, он попрощался: — Слуга покорный.
Не без основания довольный собой. Джефф Фу Джордж удалился. Ему навстречу шел мужчина в зеленом камзоле. Одной рукой мужчина прикрывал левый глаз, а правым отчаянно моргал.
— Прошу прощения, сэр, — обратился он к Джеффу Фу Джорджу, — не могли бы вы одолжить мне на минутку ваш носовой платок? Мне что-то в глаз попало.
Фу Джордж прикоснулся к нагрудному карману, нащупал надежно завернутую в платок жемчужину и растерялся.
— Извините, сэр. Я забыл захватить платок.
— Простите, что побеспокоил вас. Надеюсь, что соринка сама выпадет, — извинился мужчина и побрел прочь.
«Итак, — решил Пааво Куусинен, отнимая руку от глаза, — жемчужина еще у Фу Джорджа. Интересно».
Майджстраль чувствовал приятное прикосновение к бедру колоды карт, лежавшей в кармане, скроенном специально для нее. Ощущение действительно было приятное, намного приятнее, чем от пистолета под мышкой, ножа в рукаве и еще одного пистолета — в другом рукаве.
Карты напоминали об удовольствии, а оружие — о необходимости.
Приблизился «Цигнус».
— Прости, робот, — обратился к нему Майджстраль. — Не подскажешь, как пройти в главный зал?
Голос робота оказался на удивление гулким.
«Троксанская разработка», — решил Майджстраль, сунув руку в карман и достав оттуда программирующую шпильку.
— Извини, — сказал Майджстраль, — по-моему, к твоему корпусу что-то прилипло.
— Привет, Майджстраль, — прозвучал знакомый голос. — Как это мило с твоей стороны — заниматься протиркой роботов.
Майджстраль от испуга чуть не выронил шпильку, но успел, выпрямившись, убрать ее в карман.
— Привет, Ванесса.
Мисс Беглянка обнюхалась с ним и подала три пальца. Майджстраль подал ей два.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Грегор, еще не снявший серебристые очки, бросил на Майджстраля взгляд хулиганского насекомого.
— Он должен охотиться за «Крылышком», верно? — спросил Он. — Ну, то есть Ральф Адверс погиб за него много лет назад, и еще — Сан — младший, а потому оно бесценно. И ведь уже сорок лет его никто не крал. Имя Фу Джорджа стало бы бессмертным, если бы он его спер.
— И остался в живых, — уточнил Роман.
Майджстраль смотрел на то, как бестелесная жидкость переливается через несуществующий каменный порог.
— Будь я Фу Джордж, я бы попытался, — проговорил он.
Грегор ухмыльнулся:
— Но вы — это вы, босс.
Дрейк задумчиво склонил голову набок. Водопад мерцал, беззвучно аккомпанируя концерту Снейла.
— Решено, — провозгласил он. — Отлично. Спасибо, Роман.
Роман принес камзол. Майджстраль сунул руки в рукава. Слуга принялся за шнуровку.
Майджстраль запустил правую руку в карман, вынул колоду карт и одним движением разложил их веером. В левую руку его упала двойка корон, потом — трон колоколов, потом — герцогиня червей.
— Здесь Ванесса-Беглянка, — сказал он.
— Я так и понял, сэр.
— Мир тесен.
— Не могли бы вы поднять левую руку? Никак не могу кобуру приладить.
Майджстраль поднял руку. Карты перепрыгнули из правой в левую, невзирая на силу притяжения.
— Я вот думаю, — проговорил он, — не стоит ли испытать скафандр Зута?
— Не думаю, сэр. Наши костюмы-невидимки, без сомнения, более совершенны.
Майджстраль вздохнул:
— Надеюсь, ты прав. Да он все равно его сам напялит.
В аппаратуре Грегора сработал еще один дисплей. А два отключились.
— Два высокоразвитых крота, — сообщил Грегор, — пока посиживают в норках.
— Это было ужасно, Перл. Просто ужасно!
Жемчужница смотрела на свою вращающуюся голограмму. Она натянула шапочку-«колокольчик» — зрелище вышло отвратительное. Стащив шапочку — выругалась.
— Она расспрашивала меня про Диадему, — продолжала заливаться Эдверт. — Уж и не упомню, что я ей там отвечала. Чепуху всякую несла. Наверняка все будут ошарашены.
— Придется мне сегодня сказаться больной, — решила Жемчужница. — Конечно, поползут слухи, но делать больше нечего.
— Она спросила меня о твоей дуэли с Этьеном. А я же тебя тогда и не знала совсем. Но я сказала, что его монокль выглядел так глупо, так глупо. И еще я вспомнила, что в том году в Диадеме опять была дуэль и что Этьен просчитался. — Эдверт рассмеялась. — А потом я сказала, что новая пьеса совсем не подходит Николь, что роль для представительницы Диадемы должна быть более грандиозной. Так что, может быть, Асперсон меня где-нибудь процитирует. Вот будет удача!
— Я хочу, чтобы ты прогулялась по ювелирным магазинам на Красном Уровне, — буркнула Жемчужница. — Найди подходящую жемчужину. Если меня прижмут, то я смогу сказать, что настоящая спрятана, чтобы ее не украли. — Она стукнула кулаком по ладони. — Но тогда получится так, что я боюсь их .
— А еще я вроде бы сказала какую-то глупость про Рипа и его подружку — как ее звать-то? Что-то насчет того, что она все время хихикает.
— Эдверт, ты меня слушаешь?!
— О? Да. Прости. Что ты хотела?
Жемчужница прищурилась:
— Ты должна научиться никогда не задавать таких вопросов, Эдверт. Ответ тебе может очень не понравиться.
На пульте у мистера Сана замигала еще одна лампочка. Нервы мистера Сана дрогнули. Его голубой рай начинал слегка попахивать потом и раздражением.
Сан коснулся клавиши ответа.
— Мой господин.
— Мистер Сан. — Голограмма хорошо передавала гневное выражение лица барона Сильверсайда. Он был мужчиной плотного телосложения, широкоплечим, в прошлом борец-любитель. На скулах барона белели седые бакенбарды — что-то вроде светлого гало. Было видно одну его руку, которая теребила бакенбард.
— Что, — требовательно вопросил барон, — означают все эти боевые тревоги? Ваши люди что, сбрендили?
Сан изобразил изумление.
— Сэр, — удивленно проговорил он.
— Они носятся по холлам, вооруженные до зубов, в то время как мои гости идут обедать. Я уже наслушался жалоб.
Теперь обе руки барона теребили бакенбарды. Сан держался невозмутимо. Он оставался пауком, сидевшим в ловчей сети и готовым броситься на жертву.
— Прошу прощения, ваше превосходительство. Дело в том, что мы, видимо, получили ложные сигналы из хозяйственных туннелей.
— Вы уверяли меня, — возразил барон, — что система безопасности непогрешима, а ваши охранники будут действовать так, что их никто не заметит.
Сан чувствовал, как лоб щиплет от испарины.
— Сэр, — сказал он, — прошу прощения, но я сказал «почти никто не заметит».
Барон одарил его ледяным взором, наматывая на пальцы пряди волос.
— Сан, — заключил он, — я этого больше не потерплю. Вы пока не изловили ни одного грабителя, но успели перепугать моих гостей.
— Мои люди несколько несдержанны, это правда, — согласился Сан. — Мы долго готовились. Но я прикажу им вести себя более… более терпеливо.
— Здесь Киоко Асперсон, Сан, — напомнил барон. — А она с превеликой радостью повсюду раззвонит о том, что я посадил идиота в кресло главы службы безопасности. — Глаза его грозно полыхнули. — Не дайте ей такой возможности.
— Слушаюсь, мой господин.
— Это все.
— Да, мой господин.
Изображение барона сменилось надписью: «Чем могу помочь?» Сан выругался и велел пульту отключить надпись.
И снова сработала сигнализация. Палец Сана повис над клавишей с надписью «Общее объявление», на миг задержался и опустился.
— Снова сигнал тревоги, — сказал он. — Уотсон, туда идите пешком, не бегите, ясно?
— А, Зут! А мы думали, что вы нездоровы.
— Маркиз. Маркиза.
Маркиза Котани была молодой темноволосой женщиной с широко расставленными, чуть раскосыми глазами. Нижняя пухлая губка ее чуть выступала вперед. Решительное выражение лица маркизы отдавало угрюмостью, но вместе с тем было необъяснимо привлекательным. До замужества она звалась леди Жанетта Горман и была родом из древней и совершенно обнищавшей семьи империалистов. На жизнь маркиза зарабатывала в качестве фотомодели и натурщицы и периодически безуспешно пыталась пробиться в актрисы. Выйдя замуж, она забросила и помост, и сцену. Даже Котани не предлагал ей роли в своих пьесах.
— А я думала, что увижу вас в вашем знаменитом скафандре, — сказала маркиза, обнюхивая уши Зута. На шее у нее сверкало ожерелье из одинаковых огневиков.
— Думаю, он не годится для обеда, — ответил Зут и улыбнулся — высунул язык.
— А я думала, что Диадема настаивала на том, чтобы вы его надели.
— Пока кое в чем, — сдержанно отозвался Зут, — я имею право голоса.
— Браво, Зут! — воскликнул маркиз и потопал ногами по белому ковру, имитируя аплодисменты. — Не позволяйте им таскать вас на веревочке. Я сужу по собственному опыту.
— А я все равно разочарована, — упрямо проговорила маркиза. — Вы просто обязаны продемонстрировать мне свой скафандр.
Зут почтительно склонил голову:
— С удовольствием, миледи.
Котани, прищурившись, посмотрел в сторону одного из входов в зал:
— А вот и Фу Джордж. Будь осторожна с ожерельем, милая. Мне бы не хотелось из-за побрякушек пристрелить человека. А еще больше мне бы не хотелось, чтобы он пристрелил меня.
Джефф Фу Джордж со всеми раскланялся, обнюхался, подал два пальца. Зут и Котани подали ему один палец, а маркиза — три.
— Позвольте сделать вам комплимент, моя госпожа, — проговорил Фу Джордж, скрывая удивление. — Огневики удивительно удачно сочетаются с вашими глазами.
— Благодарю вас, сэр. Комплимент мне тем более приятен, что исходит от такого крупного специалиста.
— Может быть, сэр, — встрял Зут, — вы смогли бы просветить нас относительно сигналов тревоги, которые вызвали панику у службы безопасности?
Уши Фу Джорджа дрогнули от удивления.
— Я так же изумлен, как и вы, сэр, — ответил он. — Я тут ни при чем. Послушай-ка, — обратился он к «Цигнусу», — принеси мне, пожалуйста, холодного ринка.
— Хорошо, сэр.
— Может быть, в нескольким сигналах тревоги повинен Майджстраль, — произнес Фу Джордж голосом, в котором прозвучала неуверенность. — Но он все-таки не настолько неуклюж.
Фу Джордж улыбнулся маркизе.
— Вы в курсе, что на станции — дроми? — спросил Котани. — Дромийский лорд, никак не меньше.
— Я так думаю, — сказал Зут, — что любой дроми, если он настолько отважен, что готов покинуть родную-планету и включиться в жизнь Империи, наверняка важная персона. Таким образом он воодушевляет своих сородичей.
Котани улыбнулся:
— Безуспешно, на мой взгляд.
— Я того же мнения, маркиз. Их всегда по пальцам сосчитать можно.
Маркиза обратила на Зута мрачный взор:
— Интересно, увидим ли мы это создание за обедом.
— Надеюсь, что нет, дорогая, — сказал Котани. — Несколько часов назад лорд вызвал настоящую сенсацию в казино. Мало того что он сильно шумел, он еще — как мне дали понять — сильно… плохо пах.
— Дроми издают весьма специфический аромат, как мне говорили, — согласился Зут. — Видимо, к нему надо иметь привычку.
— Масс-медиа не дремлет, — вдруг проговорил Котани, заметив остроконечную шляпку, окруженную парящими в воздухе серебристыми шариками. — Я уже отстрелялся, так что, с вашего позволения, удалюсь. Милая, — сказал он и предложил маркизе руку.
— Милорд.
Киоко Асперсон переоделась к обеду. На ней были мешковатые желтые брюки, белая блузка, алый жакет, мягкие ботинки с золотыми шнурками. Не будь она такой коротышкой, ее запросто можно было бы использовать вместо маяка.
— Зут. Мистер Фу Джордж.
Зуту, у которого, как у всех хозалихов, позвоночник отличался малой гибкостью, пришлось неловко наклониться, чтобы обнюхать уши Киоко.
— А я думала, что вы будете в скафандре.
Диафрагма Зута возмущенно дернулась. Долго ли он еще должен выносить это?
— Мадам, — ответил он, — ну не к обеду же!
— Блюда, подаваемые в некоторых ресторанах, — вставил Фу Джордж, — можно приравнять к неразведанным территориям. В этом смысле скафандр Зута был бы весьма уместен.
Информационные сферы завертелись и развернулись к Фу Джорджу.
— Интересно, — спросила Киоко, — вы не удивлены тому, что здесь Дрейк Майджстраль?
Джефф Фу Джордж улыбнулся:
— Пожалуй, я об этом не задумывался.
— Вы оба в высших строчках рейтинга среди представителей вашей профессии.
Голос Фу Джорджа дрогнул, глаза вспыхнули. Ответ был ясен, хотя и беззвучен: «Если вы так считаете».
— Возможен ли поединок между вами?
— Мы говорим о дуэли в чисто символическом смысле? — смеясь, уточнил Фу Джордж.
— В любом, каком удобно.
Знаменитая улыбка Фу Джорджа стала несколько натянутой.
— Я здесь только для того, чтобы себя показать да на других поглядеть. Каковы планы Майджстраля — мне неизвестно.
— Значит, вы не допускаете и мысли о каком-либо соперничестве с Майджстралем?
Улыбка вернулась — легкая, как обычно.
— Милая мисс Асперсон, — ответил Фу Джордж, — я не допускаю абсолютно ничего. — Обнюхав ее уши, он попрощался: — Слуга покорный.
Не без основания довольный собой. Джефф Фу Джордж удалился. Ему навстречу шел мужчина в зеленом камзоле. Одной рукой мужчина прикрывал левый глаз, а правым отчаянно моргал.
— Прошу прощения, сэр, — обратился он к Джеффу Фу Джорджу, — не могли бы вы одолжить мне на минутку ваш носовой платок? Мне что-то в глаз попало.
Фу Джордж прикоснулся к нагрудному карману, нащупал надежно завернутую в платок жемчужину и растерялся.
— Извините, сэр. Я забыл захватить платок.
— Простите, что побеспокоил вас. Надеюсь, что соринка сама выпадет, — извинился мужчина и побрел прочь.
«Итак, — решил Пааво Куусинен, отнимая руку от глаза, — жемчужина еще у Фу Джорджа. Интересно».
Майджстраль чувствовал приятное прикосновение к бедру колоды карт, лежавшей в кармане, скроенном специально для нее. Ощущение действительно было приятное, намного приятнее, чем от пистолета под мышкой, ножа в рукаве и еще одного пистолета — в другом рукаве.
Карты напоминали об удовольствии, а оружие — о необходимости.
Приблизился «Цигнус».
— Прости, робот, — обратился к нему Майджстраль. — Не подскажешь, как пройти в главный зал?
Голос робота оказался на удивление гулким.
«Троксанская разработка», — решил Майджстраль, сунув руку в карман и достав оттуда программирующую шпильку.
— Извини, — сказал Майджстраль, — по-моему, к твоему корпусу что-то прилипло.
— Привет, Майджстраль, — прозвучал знакомый голос. — Как это мило с твоей стороны — заниматься протиркой роботов.
Майджстраль от испуга чуть не выронил шпильку, но успел, выпрямившись, убрать ее в карман.
— Привет, Ванесса.
Мисс Беглянка обнюхалась с ним и подала три пальца. Майджстраль подал ей два.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39