А кроме того, он весьма кстати вспомнил, что
принцессе Аните было всего семь лет от роду.
Король снова совершенно неожиданно сменил тему разговора:
- Вот уже четыре дня, как кузен Боуррик потчует меня
рассказами о каких-то пришельцах из другого мира, которых он
называет цурани. Скажи, что ты обо всем этом думаешь?
Паг не сразу собрался с ответом. Он никак не ожидал, что
Родрик поинтересуется его мнением по какому-либо вопросу, и уж
тем более не рассчитывал быть вовлеченным в разговор о
политике. Но делать было нечего: король не сводил с него
пристального взгляда. Молчание становилось неловким, и Паг
проговорил, тщательно взвешивая слова:
- Мне думается, ваше величество, что эти цурани не просто
собираются напасть на нас. Они уже здесь, на Мидкемии!
Король изумленно поднял брови:
- Скажи на милость! А теперь будь любезен аргументировать
свое высказывание!
Паг снова погрузился в размышления и после недолгого
молчания проговорил:
- Если уж нам, несмотря на все предосторожности этих
цурани, удалось узнать о многих из их вылазок, то не будет ли
логично предположить, что еще большее количество их вторжений
прошло для нас незамеченным?
Король кивнул:
- Согласен. Продолжай.
- Не кажется ли вам, ваше величество, что зимой, когда
дороги и перевалы заметены снегом, нам труднее вести наши
наблюдения и мы ничем не можем помешать им?
Родрик молча кивнул. Паг заговорил уже гораздо бойчее:
- В случае, если они и в самом деле так воинственны, как
полагают герцог, эльфы и гномы, то с их стороны было бы
разумнее всего, имея при себе карту наших Западных земель,
отправить войско в один из районов, который зимой отрезан от
остальных, и с приходом весны начать там свое наступление.
Король пришел в такой восторг, что с силой хлопнул ладонью
по столу, отчего слуги, стоявшие в дверях, испуганно
вздрогнули.
- Молодец, Паг! Блестящая логика. - Он махнул рукой. - А
теперь подавайте-ка обед! Я проголодался!
Слуги проворно накрыли на стол. Такого разнообразия
изысканных блюд Пагу еще не доводилось видеть. Он попробовал
понемногу от каждого кушанья и из вежливости похвалил их все,
включая и такие, что не пришлись ему по вкусу. Их беседа с
королем продолжалась, но теперь предметом ее стали
малозначительные события придворной жизни.
Когда Паг покончил с едой, Родрик внезапно впал в глубокую
задумчивость. Паг с тревогой поглядывал на его хмурое чело, не
решаясь прервать монарших размышлений и не зная, что
предписывает делать в подобных случаях неумолимый придворный
этикет. Он счел за лучшее сидеть не шевелясь и терпеливо ждать,
пока Родрик сам не заговорит с ним.
Прошло немало времени, прежде чем король снова обратил к
нему ясный, осмысленный взгляд. Он вздохнул и с отчаянием в
голосе спросил:
- Ну почему эти люди решили напасть на нас именно теперь?!
Мне столько еще нужно сделать! Я не желаю, чтобы война помешала
осуществлению моих планов! - Он вскочил со своего стула и
принялся шагать по балкону. Паг наблюдал за ним стоя. Он
вскочил на ноги тотчас же, как король вышел из-за стола. Родрик
внезапно остановился и проговорил: - Придумал! Я немедленно
пошлю за герцогом Гаем. Уж он-то найдет выход из положения! У
него ясная голова! Мне не обойтись без его мудрых советов!
Король снова стал прохаживаться по веранде, бормоча себе
под нос что-то о грандиозном строительстве, которое не может
быть прервано. Паг стоял на прежнем месте, старательно делая
вид, что слушает его. Внезапно на плечо его легла чья-то рука.
Оглянувшись, он увидел позади себя одного из слуг. Тот приложил
палец к губам и молча кивнул в сторону двери. Паг благодарно
улыбнулся и на цыпочках вышел с балкона. Аудиенция была
окончена.
По пути в свою комнату он без всякого успеха пытался
определить, по каким именно признакам слуги короля умеют
угадывать желания своего господина.
Паг приказал одному из слуг, встреченных им в коридоре
дворца, осведомиться у герцога Боуррика, не согласится ли тот
принять своего сквайра для важного разговора. Слуга заторопился
выполнять поручение, а Паг открыл дверь в свои покои и уселся в
кресло. Через несколько минут в дверь легонько постучали.
- Войдите! - сказал Паг.
Слуга, которого он посылал к Боуррику, принес ответ, что
его сиятельству угодно тотчас же выслушать все, что имеет
сообщить ему сквайр Паг.
Отослав слугу, Паг медленно побрел к покоям герцога,
размышляя о том, что он скажет ему. Он не сомневался, что
Боуррик будет недоволен, когда узнает, что король послал за
герцогом де Бас-Тайрой. Но Паг был не вправе утаить это от
него.
За обедом, который, как обычно, подали в покоях герцога
Боуррика, крайдийцы негромко переговаривались между собой.
Блюда подавали слуги короля, облаченные в пурпурные с золотом
ливреи, и в их присутствии герцог и его приближенные не могли
говорить о том, что их занимало.
Стоило слугам убрать со стола и удалиться, как герцог
тотчас же заговорил о настоятельной необходимости скорейшего их
возвращения в Крайди. Прошло уже целых четыре месяца с тех пор,
как они покинули свой дом. Близилась весна, и ничто больше не
мешало цурани напасть на приграничное герцогство. Арута горячо
поддержал отца. Даже Кулгану не терпелось поскорее вернуться
под родной кров. Один лишь Мичем держался во время разговора со
своей обычной невозмутимостью и не высказал желания покинуть
Рилланон. Ему всегда было хорошо рядом с хозяином, где бы тот
ни находился.
Паг не меньше других тосковал по дому. Огромный дворец с
его богатым убранством успел уже сильно надоесть ему. Его
тянуло в Крайди, в тесную каморку в башне, он мечтал снова
приняться за книги и свитки с заклинаниями, как бы трудно ни
давалось ему учение. Но гораздо чаще воспоминания его
обращались к Каролине. Теперь он готов был простить ей
упрямство и своеволие - то, что прежде так омрачало их
отношения. К тому же, как знать, быть может за это время
характер ее изменился к лучшему? Он также рассчитывал,
добравшись до Крайди, получить известия о судьбе Томаса, чтобы
знать наверняка, оплакивать ли его как умершего или ждать
встречи с ним, живым и невредимым. Как только перевалы
освободятся от снега, Долган пошлет в Крайди гонца с сообщением
о результатах своих поисков.
На прошедшей неделе герцог Боуррик неоднократно беседовал с
королем об угрозе государству со стороны цурани. Он всякий раз
возвращался от Родрика мрачнее тучи, ибо разговоры эти не
давали никаких результатов. Последняя из их встреч состоялась
несколько часов тому назад. Когда слуги наполнили кубки гостей
чистейшим кешианским бренди и удалились, в дверь постучали. На
пороге появился герцог Келдрик. Тщательно притворив за собой
дверь, он подошел к Боуррику.
- Прости, что я так бесцеремонно ворвался к тебе, друг мой.
Но у меня есть для тебя кое-какие новости.
Боуррик придвинул ему стул и наполнил кубок бренди.
- Прошу тебя, - сказал он, - не надо этих околичностей.
Скорее расскажи нам, что еще стряслось.
- Меньше часа тому назад во дворец явился посланный от Гая
де Бас-Тайры. Он передал королю, что его господин возмущен, что
монарха посмели "потревожить" нелепыми "слухами" о
происшествиях на западе страны.
Боуррик вскочил со своего места и швырнул кубок в стену.
Серебряный сосуд едва не расплющился. Бренди потекло по гладкой
мраморной стене.
- Что за игру затеял этот мерзавец?! - вскричал Боуррик,
бешено вращая глазами. - Куда он клонит, хотел бы я знать?!
Келдрик предостерегающе поднял руку, и Боуррик, извинившись
за свою несдержанность, вновь занял место за столом.
- Ведь я поставил свою подпись под письмом короля к Гаю! -
возмущенно проговорил он. - Там содержатся все сведения об этих
цурани, коими располагаем и мы с вами. Мне думается, у него
одна цель: добиться, чтобы до его прибытия король не принял на
этот счет никакого решения!
Боуррик забарабанил пальцами по столу. Келдрик уныло
кивнул.
- Похоже, так оно и есть.
- На что он рассчитывает? - возвысил голос Боуррик. -
Надеется, что война не докатится до Бас-Тайры и Рилланона, что
в ней пострадают лишь Вабон и Крайди?! Он представляет себе,
как вражеские солдаты истребят моих подданных и разорят мои
владения и радостно потирает руки. Так, что ли?!
Келдрик покачал головой:
- Позволь мне быть с тобой откровенным, друг Боуррик. Дело
в том, что с того дня, когда король отказал Эрланду в доверии.
Гай решил добиться главенствующего положения среди высшей знати
нашей страны. Я уверен, что если с Эрландом что-нибудь
случится. Гай постарается завладеть Крондором.
На лбу Боуррика вздулись желваки. Он ударил кулаком по
столу и воскликнул:
- А теперь послушай меня, друг Келдрик! Ты знаешь, что я не
привык бросать слова на ветер. И если Эрланд и в самом деле так
плох, что дни его сочтены, я добьюсь, что преемницей его на
Крондорском троне станет маленькая Анита, а не Черный Гай! Если
возникнет необходимость, я призову армии Запада под свои
знамена и объявлю себя регентом при малолетней принцессе,
захочет того Родрик или нет! Но ведь он не станет
противодействовать мне, и тебе это прекрасно известно!
Келдрик изучающе взглянул на него:
- А если он объявит тебя изменником и предателем?
Боуррик ударил по столу ладонью:
- Будь проклят тот день, когда негодяй де Бас-Тай-ра
появился на свет! Я стыжусь своего родства с ним!
Помолчав, Келдрик примирительно проговорил:
- Я знаю тебя, быть может, даже лучше, чем ты сам. Ты
способен задушить Гая собственными руками, но не решишься
поднять знамя восстания против короля. Мне всегда было больно
видеть, какую лютую ненависть питают друг к другу два самых
испытанных полководца Королевства!
- У меня весьма веские причины ненавидеть Гая, и тебе это
известно. Как только встает вопрос о военной помощи Западу,
кузен Гай начинает активно противодействовать этому. Всякий
раз, как при дворе ведется подлая интрига, за ней маячит силуэт
де Бас-Тайры. Да неужто ты не помнишь, что лишь благодаря тебе,
мне и Брукалу из Вабона Гай не стал регентом при малолетнем
Родрике? А кто как не он пытался убедить всех членов Совета
поодиночке, что Келдрик - де стар и не сможет править страной
от имени короля? Или ты и об этом позабыл?
Келдрик ссутулился и устало прикрыл глаза ладонью, словно
свет, лившийся из висевшего под потолком фонаря, стал слишком
ярким для его глаз. Сейчас он и в самом деле выглядел
изможденным, обессилевшим старцем. Он вздохнул и мягко
проговорил:
- Нет, я все это помню. Но ведь он и мне доводится родней.
По линии покойной жены. Если бы меня здесь не было, его влияние
на короля стало бы еще сильнее. Ведь Родрик, когда был
мальчишкой, боготворил Гая. Он считал его великим воином и
главным защитником Королевства.
Боуррик грустно улыбнулся:
- Прости меня, Келдрик. Я был недопустимо резок с тобой.
Ведь мне известно, что ты печешься о нашем общем благе. А Гай и
вправду одержал геройскую победу над армией Империи Кеша,
заставив ее отступить в Дип Таунтон. Мне не следовало забывать
об этом.
Арута молча покусывал губы и теребил бахрому роскошной
скатерти. По лицу принца Паг без труда догадался, что он
разделяет гнев и возмущение отца. Встав из за стола, принц
подошел к очагу и стал смотреть на огонь. Герцог окликнул его:
- Ты хочешь что-то добавить к сказанному, сын мой?
Принц развел руки в стороны и нахмурился:
- Одна мысль не дает мне покоя, отец. Какая польза Гаю от
того, что король колеблется, не решаясь бросить армии на помощь
Крайди? Ведь цурани того и гляди нападут на нас.
Боуррик забарабанил пальцами по столу:
- Для меня это также являет собой загадку. Ведь Гай не из
тех, кто способен пренебречь интересами страны, даже если это
сулит гибель мне и моим подданным.
- А может быть, он решил дать цурани возможность
разделаться с нами, а после явиться в Крайди во главе Восточной
армии и снова увенчать себя славой победителя? - предположил
Арута.
Келдрик помотал головой:
- Он слишком опытный воин, чтобы недооценивать таких
противников, как цурани.
Арута принялся расхаживать по комнате:
- Но откуда ему известно о них? Из письма, подписанного
Родриком и моим отцом. В нем упоминаются бредовые видения
умиравшего воина, рассказ двух мальчишек о кораблекрушении,
фокусы священника и чародея и сведения о массовом исходе темных
братьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85