— Дедушка, след ведет в лес.
Остальные подтянулись к нему и стали вглядываться в темноту леса.
— Пойду-ка разведаю, — вызвался Шелк и, спешившись, пошел в указанном мечом направлении.
— Там змеи, осторожно, — предупредил его Дарник.
Шелк застыл на месте.
— Спасибо, — сказал он с издевкой, но затем тут же направился в чащобу, внимательно, однако, всматриваясь в землю.
Путники замерли, прислушиваясь к шороху и хрусту шагов Шелка.
— Тут был лагерь! — крикнул он остальным. — Здесь жгли костер! И сделали навесы!
— Пошли посмотрим, — сказал Белгарат и соскочил с лошади.
Тофа оставили с лошадьми, а остальные стали продираться сквозь густой кустарник. В нескольких ярдах от дороги оказалась поляна. Шелк стоял возле ямки для костра, где лежали обугленные поленья.
— Это Зандрамас был здесь? — спросил Шелк Гариона.
Гарион двинулся вперед, держа в руках меч. Меч показывал то туда, то сюда и наконец направил Гариона к полуразвалившемуся укрытию. Когда он вошел внутрь, клинок нырнул вниз и коснулся земли, а Шар засиял ярким пламенем.
— Вот, по-моему, и ответ на мой вопрос, — с удовлетворением заметил Шелк.
Дарник стоял на коленях перед углями, переворачивая их и внимательно изучая пепел.
— Это было несколько месяцев назад, — заключил он.
Шелк огляделся вокруг.
— По числу укрытий я могу судить, что здесь останавливалось по меньшей мере четверо.
— Значит, Зандрамас уже не один, — озабоченно произнес Белгарат.
Эрионд стал обходить укрытия, по очереди заглядывая в одно за другим. В одном из них он что-то поднял с земли, затем вернулся к остальным своим товарищам и передал найденное Сенедре.
— Ой! — воскликнула она и прижала переданный ей предмет к груди.
— Что это такое, Сенедра? — спросила Бархотка.
Глаза маленькой королевы наполнились слезами. Она молча показала всем предмет, который ей передал Эрионд. Это была крошечная вязаная шерстяная шапочка, мокрая и грязная.
— Это моего ребенка, — промолвила она сдавленным голосом. — Она была на нем в ту ночь, когда его выкрали.
Дарник прокашлялся, явно взволнованный.
— Поздно, — сказал он спокойным голосом. — Может, на ночь остановимся здесь?
Гарион взглянул на охваченную переживаниями Сенедру.
— Не думаю, — ответил он. — Пойдемте немного подальше.
Дарник тоже посмотрел на королеву.
— Ладно, — согласился он.
Через полмили пути они достигли развалин давно заброшенного города, полузаросшего буйной растительностью. На когда-то широких улицах росли деревья, пустые башни были сплошь увиты лианами.
— Неплохое место, — высказал свое мнение Дарник, оглядев развалины. — И чего люди сбежали отсюда?
— Причин может быть много, Дарник, — предположила Полгара. — Чума, политика, война. Даже причуда.
— Причуда? — не понял Дарник.
— Это Найс, — напомнила она ему. — Здесь правит Салмиссра, и ее власть над народом — самая абсолютная во всем мире. Стоило ей раз приехать сюда в прошлом, посмотреть и повелеть людям уйти отсюда — они и ушли.
Дарник замотал головой, не соглашаясь с таким объяснением.
— Этого не может быть.
— Может, дорогой. Я знаю, что может.
Они разбили лагерь среди руин, а наутро отправились дальше, держа путь на юго-восток. Углубляясь в найсанские джунгли, они заметили, что растительный мир меняется. Деревья становились выше и толще, а подлесок — все гуще. Заглушавшие все прочие запахи гнилостные испарения от стоячей воды делались все более невыносимыми. Совсем близко к полудню задул легкий ветерок, и до Гариона временами стал доноситься неизвестный слабый запах, приторно сладкий, от которого он начал испытывать легкое головокружение.
— Что это за приятный запах? — спросила Бархотка, и взгляд ее карих глаз потеплел.
И вот за поворотом взорам путников предстало стоящее рядом с дорогой во всей красе дерево, подобного которому Гарион никогда не видел. Листья дерева блестели золотом, с ветвей свисало множество малиновых лиан, красные, голубые и бледно-лиловые цветы густо покрывали его крону, а среди этого буйства красок выделялись сверкающие пурпурные плоды, налитые до такой степени, что вот-вот, казалось, готовы были лопнуть. Гарион почувствовал, что это величественное дерево притягивает к себе берущей за душу красотой и ароматом.
Бархотка с мечтательной улыбкой на лице раньше Гариона направила свою лошадь к дереву.
— Лизелль, стой! — крикнула Полгара, и ее голос прозвучал, словно удар бича.
— Но почему? — Голос Лизелль дрожал от нетерпения.
— Не двигайся! — скомандовала Полгара. — Ты перед смертельной угрозой.
— Угрозой? — удивился Гарион. — Это ведь только дерево, тетушка Пол.
— Все за мной, — продолжала командовать Полгара. — Крепче держите поводья и ни шагу к дереву.
Она спешилась и шагом повела лошадь вперед, крепко держа поводья обеими руками.
— А в чем дело, Полгара? — спросил Дарник.
— Я думала, их все поуничтожали, — проворчала она, глядя на величественное дерево с суровой ненавистью.
— Уничтожать? Такую красоту? Кому это нужно? — удивилась Бархотка.
— Да, красивое. С помощью красоты оно и охотится.
— Охотится? — спросил Шелк дрогнувшим голосом. — Полгара, это же дерево, как оно может охотиться?
— А это — охотится. Попробовать его плод — значит обречь себя на верную и немедленную смерть, прикосновение же к цветку грозит параличом всего тела до последнего мускула.
Полгара показала на что-то в высокой траве. Гарион поглядел и увидел скелет крупного животного. Несколько усов свесились с дерева и углубились внутрь животного, оплетя его замшелые кости.
— Не смотрите на дерево, — мрачным тоном приказала всем Полгара, — не думайте о его плодах и старайтесь глубоко не вдыхать запах его цветов. Дерево хочет подманить вас на расстояние, где до вас дотянутся его щупальца, усы. Езжайте не оглядываясь. — И туг она придержала лошадь.
— А ты что? — озабоченно спросил Дарник.
— Я вас догоню, — ответила она. — Мне вначале надо поухаживать за этим чудовищем.
— Делайте, как она сказала, — приказал всем Белгарат. — Поехали.
Когда путники проезжали мимо смертоносного дерева, Гарион почувствовал приступ горького разочарования. Отъехав подальше, он ощутил общую разбитость.
Один раз он оглянулся и вздрогнул, увидев, как малиновые усы неистово пляшут в воздухе, стараясь поймать жертву. Потом он услышал, как Сенедра издала сдавленный горловой звук, словно испытывала тошноту.
— В чем дело? — спросил Гарион.
— Дерево! — воскликнула она, хватая ртом воздух. — Какое ужасное. Оно питается мукой своих жертв, а не только их плотью.
Когда кавалькада свернула в сторону вслед за поворотом дороги, Гарион почувствовал, как земля вздрогнула за спиной, а затем услышал треск, с каким горит живое дерево. Ему показалось, что он слышит ужасный крик, полный боли и злобной ненависти. Густой черный маслянистый дым пополз над землей, и ветер донес до путников его зловонный запах.
Полгара догнала остальных примерно через четверть часа.
— Все, оно наелось, больше не захочет, — с удовлетворением сообщила она, и на лице у нее появилась улыбка. — Это один из редких случаев, когда нам с Салмиссрой удалось договориться. — И добавила: — Этому дереву нет места на земле.
Они продвигались все дальше в глубь Найса, следуя по когда-то наезженной, а ныне давно заброшенной и заросшей травой дороге. Примерно в середине следующего дня гнедой жеребец Эрионда стал проявлять признаки активности.
Эрионд подъехал к Гариону, который по-прежнему скакал впереди колонны, держа меч на передней луке седла.
— Ему хочется скакать побыстрее, — тихо засмеялся Эрионд. — Ему всегда хочется нестись.
Гарион повернулся к Эрионду.
— Эрионд, мне все хотелось спросить тебя об одной вещи.
— Какой, Белгарион?
— Когда я скакал на нем в Лесу Дриад, он делал какие-то странные вещи.
— Странные вещи? Что ты имеешь в виду?
— До моря оттуда надо было ехать почти два дня, а он донес меня за полчаса.
— А, вот ты о чем.
— Ты можешь объяснить, как он это делает?
— Он поступает так, когда знает, что я спешу куда-то. Он как бы переходит в другое пространство, и когда возвращается назад, ты уже гораздо дальше, чем до его перехода в другое пространство.
— А где это другое пространство?
— Здесь, вокруг нас. И в то же самое время — его здесь нет. Понял что-нибудь?
— Нет, признаться, не понял.
Эрионд нахмурился в задумчивости, не зная, как лучше объяснить.
— Вот ты мне как-то сказал, что можешь превращаться в волка. И Белгарат тоже.
— Да.
— И ты сказал, что, когда ты превращаешься, меч по-прежнему с тобой и в то же время нет.
— Мне дед так сказал.
— Я думаю, другое пространство находится там, где твой меч. Я тебе объяснил?
Гарион рассмеялся.
— Ничего не объяснил. Но я тебе верю.
Во второй половине следующего дня они достигли болотистого берега Змеиной реки, где дорога поворачивала на восток, следуя изгибам ее медленно текущего потока. Небо очистилось от облаков, но бледный солнечный свет давал мало тепла.
— Не сходить ли мне в разведку? — предложил Шелк. — Здесь дорога кажется более наезженной, а я бы не сказал, что мы нажили здесь много, друзей, когда были здесь в последний раз.
Он припустил лошадь галопом и через несколько минут скрылся из виду за поворотом заросшей травой дороги.
— А нам не надо проезжать через Стисс-Тор? — спросила Сенедра.
— Нет, — ответил ей Белгарат. — Это на другом берегу реки. — Он оглядел полосу деревьев и кустарника, отделявшую дорогу от покрытого мхом берега. — Мы сумеем проскользнуть мимо без проблем.
Примерно час спустя за поворотом дороги путникам открылся вид на странные, чуждые их глазу башни столицы Страны змей, высившиеся на другом берегу реки.
Найсанская архитектура не придерживалась определенного стиля. Некоторые башни оканчивались острыми шпилями, другие выглядели массивными и завершались куполами, третьи вообще были спиралевидной формы. И раскрашены они к тому же были в самые разные цвета и оттенки — зеленый, красный, желтый и даже ослепительно пурпурный. Чуть подальше у дороги их ждал Шелк.
— Мы пройдем без труда, и нас никто с того берега не заметит, — доложил он.
— Но там дальше есть человек, который хотел бы поговорить с нами.
— Кто это? — насторожился Белгарат.
— Он не сказал, но видно, знает, что мы идем.
— Не нравится мне это. А он не объяснил, чего ему надо?
— Сказал только, что хочет передать нам кое-какое сообщение.
— Ну что ж, пойдем выясним. — Старик посмотрел на Гариона. — Ты лучше прикрыл бы Шар, — предложил он, — не показывай его, так будет понадежнее.
Гарион так и сделал.
Ожидавший их бритоголовый найсанец был облачен в грязное старье, ото лба до подбородка через пустую глазницу у него проходил шрам.
— Мы думали, что вы доберетесь сюда пораньше, — коротко сказал он вместо приветствия, когда все подтянулись. — Что вас задержало?
Гарион пристально посмотрел на одноглазого.
— Я тебя случаем не знаю ли? Твое имя не Исас?
— Я удивлен, что ты меня помнишь. У тебя голова не была такой ясной, когда мы с тобой виделись.
— Такие вещи я не забываю.
— Кое-кто в городе хочет тебя видеть, — сказал Исас.
— Извини, друг, — вмешался в беседу Белгарат, — но мы здорово ограничены во времени. И я не думаю, что нам нужно говорить с кем-то из Стисс-Тора.
Исас пожал плечами.
— Как вам угодно. Мне заплатили деньги, чтобы я встретил вас и передал это пожелание. — И Исас направился под косыми лучами предвечернего солнца восвояси, в сторону заросшего буйной растительностью берега. Но тут же остановился. — Ой, я чуть не забыл. Человек, который послал меня, сказал, что имеет информацию о некоем Зандрамасе — если вам это имя что-то говорит.
— Зандрамасе? — встрепенулась Сенедра.
— В общем, если вас это интересует, то у меня есть лодка. Я могу взять нескольких человек с собой на другой берег, если вам угодно.
— Дай нам посовещаться минуту-другую, — попросил Белгарат.
— Да сколько угодно. Все равно до темноты мы не сумеем переправиться. Так что вы пока решайте, а я посижу в лодке. — И он удалился сквозь кусты в сторону реки.
— Кто это? — спросил Шелк Гариона.
— Зовут его Исас. Он предлагает свои услуги, кому они потребуются. В последний раз, когда мы виделись, он работал на Сади — главного евнуха во дворце Салмиссры. У меня создалось впечатление, что он будет работать на любого — лишь бы платили. — Он повернул голову к Белгарату. — А ты что думаешь, дедушка?
Старик в раздумье потянул себя за мочку уха.
— Это может быть ловушкой, — предположил он. — Кто-то там знает, чего мы добиваемся, и понимает, что мы интересуемся Зандрамас. Хотел бы я знать, кто этот хорошо информированный горожанин.
— От Исаса ты ничего не добьешься, — сообщил ему Шелк, — я уже пытался.
Белгарат немного задумался, а потом велел драснийцу:
— Поди посмотри, велика ли лодка.
Шелк сошел с дороги, углубился в кусты. Вернувшись, он сообщил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60