– Так что, во всяком случае до поры, ей следует соблюдать крайнюю осторожность, ибо любая оплошность даст ее противникам сильные козыри.
– Ума у нее хватает, и до сих пор она вроде бы все делала как надо. Но у нее те же проблемы, что и у нас с тобой, Хавьер. Чем лучше она делает свое дело, чем больших успехов добивается, тем опаснее становится в их глазах.
– Замечательно, – с горечью вздохнул он. – Мало того что мы живем в дурдоме, так еще и заправляют в нем не доктора, а психи!
– Что правда, то правда, – невозмутимо согласилась Причарт. – Но тут мы с тобой ничего поделать не можем. Остается лишь постараться выжить, а попутно попробовать сделать что-нибудь полезное для Республики.
Их взгляды снова встретились, и Жискар криво улыбнулся. Оба они, оставаясь наедине, редко произносили слово «народ». Их верность принадлежала Республике. Или, по крайней мере, тому республиканскому идеалу, возвращение к которому обещал Пьер. Что, с точки зрения БГБ, могло бы стать исчерпывающим доказательством их неблагонадежности.
Эта мысль заставила Жискара хмыкнуть, и Причарт подняла бровь, словно прося его произнести шутку вслух. Но Жискар лишь покачал головой, после чего наклонился и припал к ее губам. Им удалось оказаться наедине впервые за долгое время, и от этого поцелуя у обоих закружилась голова.
Оторвавшись (это произошло не скоро), Хавьер заглянул в ее сияющие топазовые глаза.
– Думаю, гражданка комиссар, нам есть чем заняться, – задыхаясь, пробормотал он и, нежно подхватив ее на руки, направился к дверям спального отсека своей адмиральской каюты.
ГЛАВА 18
– А ну вылазь, чертова штуковина… Ага!
Скутер Смит снова сел на корточки и торжествующе ухмыльнулся: ему, наконец, удалось извлечь дефектный привод третьего лазерного кластера. Смит ума не мог приложить, каким образом бракованная деталь прошла сквозь многочисленные проверки, но факт оставался фактом: установленный привод во время вчерашнего испытания мало того что отказал, так он еще и деформировался. В результате, для того чтобы извлечь неисправный блок, техникам пришлось разобрать всю секцию, но даже после этого они провозились с ним добрых два часа.
Смит бросил деталь технику и встал, потирая затекшую поясницу.
Одним из приятных новшеств, связанных с работой в доках «Минотавра», было то, что кто-то скрупулезно позаботился обо всех мелочах, касающихся обслуживания и снабжения. До перевода сюда Смит занимал должность начальника секции штурмовых шаттлов на борту «Лойцена» и, как всякий специалист, отвечающий за поддержание малых судов в рабочем состоянии, привык проводить как минимум треть рабочего времени в контактном или тяжелом скафандре, плавая в вакууме при полной невесомости.
Легкие атакующие корабли «Минотавра» во многих отношениях представляли собой этаких несколько укрупненных собратьев шаттлов и ботов, и Смит полагал, что ему придется столкнуться со знакомыми проблемами, причем в соответственно увеличенном масштабе. Однако его ждало приятное разочарование.
Проектировщики «Минотавра» сделали все возможное, чтобы создать условия для эффективной работы экипажа. Даже сейчас, прослужив на корабле пять месяцев, Смит все еще благоговел перед высочайшим уровнем автоматизации «Минотавра». Как правило, экипаж военного корабля заметно превосходил по численности команду гражданского судна равного тоннажа. Это объяснялось тем, что торговые суда представляют собой главным образом корпуса с грузовыми трюмами, тогда как военные корабли под завязку нашпигованы оружием, навигационными системами, электроникой, генераторами защитных полей, резервными термоядерными реакторами, парусами Варшавской, более мощными бета-узлами и множеством прочих приспособлений. На «купцах» все это не устанавливалось, а стало быть, гражданские суда не нуждались в обслуживающем сложную технику персонале. Кроме того, торговцы сокращали численность экипажей и за счет автоматизации управления.
Военный флот подходил к этому вопросу с большей осторожностью, ибо наличие большой команды являлось своего рода страховкой. В конце концов, даже самая совершенная автоматика может дать сбой, и тогда возникает нужда в обычном мастере, имеющем под рукой чемоданчик с инструментами. Человек, по существу, представляет собой тот же пульт дистанционного управления, но пульт самопрограммирующийся и самостоятельно перемещающийся. Если какая-то установка или блок отключались от центральной системы управления или сами центральные компьютеры выходили из строя, достаточные людские ресурсы позволяли военному кораблю сохранить управляемость.
Такова, во всяком случае, была официальная позиция. Сам Смит подозревал, что нынешнее положение дел во многом объясняется лишь традицией. Военные корабли всегда имели многочисленные команды: как говорится, «не нами заведено, не нам и менять». Военный флот, и это относилось даже к Королевскому флоту Мантикоры, всегда являлся консервативным институтом.
Однако настало время, когда Звездное Королевство уже не могло позволить себе опираться на традицию ради самой традиции. Смит не был знаком с цифрами – старшин на совещания бюро кадрового состава не приглашали, – но он и без того знал, что флот все более и более остро ощущает нехватку персонала. Ни для кого не являлось секретом, что совокупная численность Королевского флота и морской пехоты приближалась к двадцати миллионам человек, при этом, по мере того как Альянс захватывал новые территории, где требовалось размещать гарнизоны, возрастали кадровые аппетиты и Королевской армии. В настоящее время военную форму носили примерно тридцать миллионов человек, что приближалось к одному проценту населения Звездного Королевства.
На первый взгляд один процент – это не слишком много, однако следовало учесть, что страна вела звездную войну в масштабах, каких Галактика не знала как минимум четыреста лет, а все эти люди были отвлечены от производственных, в том числе и военных, секторов экономики. В конечном счете, не без давления со стороны кадровиков, кораблестроители взяли курс на сокращение персонала за счет автоматизации и добились в этом определенного успеха. Даже с учетом персонала, обслуживающего ЛАКи, численность экипажа «Минотавра» составляла около двух тысяч человек, то есть меньше штатной численности команды линейного крейсера, тоннаж которого в семь раз меньше. Конечно, «Минотавр» не был оснащен бортовым вооружением, обычным для кораблей стены, однако Смит полагал, что и команду обычного военного корабля можно сократить процентов на шестьдесят, если использовать те же стандарты автоматизации и дистанционного управления. Что, в свою очередь, могло иметь огромное значение для сил, находящихся на передовой линии.
Люди есть люди, и Смит не сомневался, что у новой концепции неизбежно найдутся критики. Более того, он признавал, что некоторые критические замечания справедливы, однако его все равно раздражало брюзжание тех, кто зациклился на «зависимости» от компьютеров. Ведь эта зависимость сохранялась в любом случае: есть операции, осуществлять которые вручную просто невозможно. Взять хотя бы звездную навигацию, или управление термоядерным реактором, или… да мало ли на корабле такого рода задач! Конечно, компьютерную, как и любую другую, зависимость следует минимизировать, однако о том, чтобы избавиться от нее вовсе, не приходится даже мечтать. Зато, черт возьми, располагая хорошо оснащенной мастерской, Смит мог просто-напросто собрать любой корабельный компьютер на замену вышедшему из строя! А раз так, то не пошли бы все нытики и зануды к чертовой бабушке? Чтоб не мешали ему наслаждаться чудесными возможностями, открывавшими перед ним новый мир!
Достаточно сказать, что на «Минотавре» более восьмидесяти процентов рутинной работы по обслуживанию ЛАКов выполнялось автоматически, без участия человека. Разумеется, некоторые люди – Максвелл, например, – и при этом исхитрялись вывести из строя что угодно: как раз сейчас Максвелл выкинул свой коронный номер в отсеке № 46. Смит вообще не мог понять, как человек со столь выдающимися способностями мог одновременно являться ходячим несчастьем. И тем не менее…
Создавалось впечатление, будто он представляет собой стихию – или живое воплощение закона Мэрфи. Парень все делал точно по инструкции… с неизменно негативным результатом. Смиту оставалось лишь надеяться, что перевод его приятеля из палубной команды «Минотавра» на должность помощника инженера ЛАК-01-001 как-то изменит ситуацию, хотя он не мог не удивляться мужеству капитана Армон, решившейся взять этого малого на свой личный ЛАК.
Но что бы там ни отчебучивал «Серебряный Гаечный Ключ», новые системы дистанционного управления приводили Смита в неописуемый восторг, ибо предоставляли почти такие же возможности для технического обслуживания, как полностью оснащенная верфь. Конструкция ангаров ЛАК включала в себя «переходный туннель» пятнадцати метров в диаметре в который входил нос кораблика (а именно там устанавливались лазерные кластеры и все прочее вооружение), что позволяло работать, не надевая скафандра. А дополнительные сервисные рукава давали возможность производить загрузку ракет в револьверные магазины ЛАКов непосредственно из погребов «Минотавра».
В целом Смит считал эти конструктивные решения огромным шагом вперед по сравнению с тем, с чем ему приходилось иметь дело на «Лойцене». Легкие атакующие корабли превосходили по массе штурмовые шаттлы, с которыми он работал раньше, раз в тридцать пять, однако секцию из шести кораблей, за которую он отвечал здесь, было легче обслуживать и поддерживать в должном порядке, чем секцию из стольких же шаттлов на борту «Лойцена». Правда, неизвестно как сказалось бы на целостности корпуса корабля даже случайное попадание какого-либо злосчастного хева в огромные и уязвимые ангары ЛАКов, – но ни один проект не обходится без издержек.
– Ну вот, Стэнфорд, – сказал он, выходя из рабочего бокса на палубу, – замени эту железяку и сообщи мне, когда можно будет провести проверку.
Нос ЛАКа возвышался над ними. Хотя в сравнении с «Минотавром» легкий кораблик был совсем крохотным, члены рабочей бригады рядом с ним выглядели лилипутами.
– Есть, старшина! – подтвердил приказ техник, подхватив испорченную деталь. – Думаю, на это уйдет минут пятьдесят.
– Приемлемо, – отозвался Смит, потирая ноющую спину. Вытащить поврежденный привод было очень непросто, но с установкой на место нового не должно было возникнуть никаких проблем. – Если что, я буду в тридцать шестом: Кермон хотела обсудить какую-то проблемку с главным радаром.
– Понял, – отозвался Стэнфорд.
Смит, кивнув, двинулся дальше. Ему требовалось сделать еще одну маленькую остановку, но это было по пути к тридцать шестому сектору, где его ждала Кермон. Нашарив в кармане карту с данными, Смит усмехнулся: ему нравился лейтенант-коммандер Эшфорд, в самом деле нравился, но было что-то восхитительное в том, чтобы не просто получить от начальства официальное разрешение на такую шуточку, а самый настоящий приказ проделать этот фокус с вышестоящим офицером.
«Это научит его скромности, да, научит, – жизнерадостно размышлял он. – А скромный офицер намного лучше помнит, на чьих плечах в действительности держится флот ее величества. А с другой стороны, высочайшая санкция там или нет, дьявол забери, я надеюсь, он в жизни не допетрит, что это я над ним такое отчебучил!»
Дойдя до переходного рукава, ведущего к пташке Эшфорда, он остановился. ЛАК стоял в гордом одиночестве, дожидаясь экипажа, который должен был прибыть после обеда для выполнения серии упражнений. Лучшего шанса ему не представится, подумал Смит и с невинным выражением лица нырнул в рукав.
* * *
– И какого, хотелось бы знать, черта вы себе думали, когда вас туда понесло, Эшфорд? – добродушно поинтересовалась капитан Армон, указывая старомодной указкой на выделенный участок застывшей над столом голограммы.
Крохотные ЛАКи (не больше ногтя ее мизинца, каждое звено обозначено своим цветовым кодом) атаковали «Минотавр», изображение которого тянулось на половину длины руки. Примерно за секунду до того, как Жаклин остановила движение в голоконтуре, большинство из тридцати шести ЛАКов изменили курс, повернувшись носами к «Минотавру», – все, кроме одной шестерки. Темноволосая, темноглазая капитан строго смотрела на лейтенант-коммандера, командовавшего проштрафившимися боевыми единицами.
– Э, ну, в общем, мэм… – замялся Эшфорд, потом резко выдохнул. – По правде сказать, – признался он упавшим голосом, – я запутался в цифрах!
– Ответ исчерпывающий, но не обнадеживающий, – прокомментировала Армон – правда, без едкого раздражения, которого так страшился лейтенант.
Его выручила честность:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Ума у нее хватает, и до сих пор она вроде бы все делала как надо. Но у нее те же проблемы, что и у нас с тобой, Хавьер. Чем лучше она делает свое дело, чем больших успехов добивается, тем опаснее становится в их глазах.
– Замечательно, – с горечью вздохнул он. – Мало того что мы живем в дурдоме, так еще и заправляют в нем не доктора, а психи!
– Что правда, то правда, – невозмутимо согласилась Причарт. – Но тут мы с тобой ничего поделать не можем. Остается лишь постараться выжить, а попутно попробовать сделать что-нибудь полезное для Республики.
Их взгляды снова встретились, и Жискар криво улыбнулся. Оба они, оставаясь наедине, редко произносили слово «народ». Их верность принадлежала Республике. Или, по крайней мере, тому республиканскому идеалу, возвращение к которому обещал Пьер. Что, с точки зрения БГБ, могло бы стать исчерпывающим доказательством их неблагонадежности.
Эта мысль заставила Жискара хмыкнуть, и Причарт подняла бровь, словно прося его произнести шутку вслух. Но Жискар лишь покачал головой, после чего наклонился и припал к ее губам. Им удалось оказаться наедине впервые за долгое время, и от этого поцелуя у обоих закружилась голова.
Оторвавшись (это произошло не скоро), Хавьер заглянул в ее сияющие топазовые глаза.
– Думаю, гражданка комиссар, нам есть чем заняться, – задыхаясь, пробормотал он и, нежно подхватив ее на руки, направился к дверям спального отсека своей адмиральской каюты.
ГЛАВА 18
– А ну вылазь, чертова штуковина… Ага!
Скутер Смит снова сел на корточки и торжествующе ухмыльнулся: ему, наконец, удалось извлечь дефектный привод третьего лазерного кластера. Смит ума не мог приложить, каким образом бракованная деталь прошла сквозь многочисленные проверки, но факт оставался фактом: установленный привод во время вчерашнего испытания мало того что отказал, так он еще и деформировался. В результате, для того чтобы извлечь неисправный блок, техникам пришлось разобрать всю секцию, но даже после этого они провозились с ним добрых два часа.
Смит бросил деталь технику и встал, потирая затекшую поясницу.
Одним из приятных новшеств, связанных с работой в доках «Минотавра», было то, что кто-то скрупулезно позаботился обо всех мелочах, касающихся обслуживания и снабжения. До перевода сюда Смит занимал должность начальника секции штурмовых шаттлов на борту «Лойцена» и, как всякий специалист, отвечающий за поддержание малых судов в рабочем состоянии, привык проводить как минимум треть рабочего времени в контактном или тяжелом скафандре, плавая в вакууме при полной невесомости.
Легкие атакующие корабли «Минотавра» во многих отношениях представляли собой этаких несколько укрупненных собратьев шаттлов и ботов, и Смит полагал, что ему придется столкнуться со знакомыми проблемами, причем в соответственно увеличенном масштабе. Однако его ждало приятное разочарование.
Проектировщики «Минотавра» сделали все возможное, чтобы создать условия для эффективной работы экипажа. Даже сейчас, прослужив на корабле пять месяцев, Смит все еще благоговел перед высочайшим уровнем автоматизации «Минотавра». Как правило, экипаж военного корабля заметно превосходил по численности команду гражданского судна равного тоннажа. Это объяснялось тем, что торговые суда представляют собой главным образом корпуса с грузовыми трюмами, тогда как военные корабли под завязку нашпигованы оружием, навигационными системами, электроникой, генераторами защитных полей, резервными термоядерными реакторами, парусами Варшавской, более мощными бета-узлами и множеством прочих приспособлений. На «купцах» все это не устанавливалось, а стало быть, гражданские суда не нуждались в обслуживающем сложную технику персонале. Кроме того, торговцы сокращали численность экипажей и за счет автоматизации управления.
Военный флот подходил к этому вопросу с большей осторожностью, ибо наличие большой команды являлось своего рода страховкой. В конце концов, даже самая совершенная автоматика может дать сбой, и тогда возникает нужда в обычном мастере, имеющем под рукой чемоданчик с инструментами. Человек, по существу, представляет собой тот же пульт дистанционного управления, но пульт самопрограммирующийся и самостоятельно перемещающийся. Если какая-то установка или блок отключались от центральной системы управления или сами центральные компьютеры выходили из строя, достаточные людские ресурсы позволяли военному кораблю сохранить управляемость.
Такова, во всяком случае, была официальная позиция. Сам Смит подозревал, что нынешнее положение дел во многом объясняется лишь традицией. Военные корабли всегда имели многочисленные команды: как говорится, «не нами заведено, не нам и менять». Военный флот, и это относилось даже к Королевскому флоту Мантикоры, всегда являлся консервативным институтом.
Однако настало время, когда Звездное Королевство уже не могло позволить себе опираться на традицию ради самой традиции. Смит не был знаком с цифрами – старшин на совещания бюро кадрового состава не приглашали, – но он и без того знал, что флот все более и более остро ощущает нехватку персонала. Ни для кого не являлось секретом, что совокупная численность Королевского флота и морской пехоты приближалась к двадцати миллионам человек, при этом, по мере того как Альянс захватывал новые территории, где требовалось размещать гарнизоны, возрастали кадровые аппетиты и Королевской армии. В настоящее время военную форму носили примерно тридцать миллионов человек, что приближалось к одному проценту населения Звездного Королевства.
На первый взгляд один процент – это не слишком много, однако следовало учесть, что страна вела звездную войну в масштабах, каких Галактика не знала как минимум четыреста лет, а все эти люди были отвлечены от производственных, в том числе и военных, секторов экономики. В конечном счете, не без давления со стороны кадровиков, кораблестроители взяли курс на сокращение персонала за счет автоматизации и добились в этом определенного успеха. Даже с учетом персонала, обслуживающего ЛАКи, численность экипажа «Минотавра» составляла около двух тысяч человек, то есть меньше штатной численности команды линейного крейсера, тоннаж которого в семь раз меньше. Конечно, «Минотавр» не был оснащен бортовым вооружением, обычным для кораблей стены, однако Смит полагал, что и команду обычного военного корабля можно сократить процентов на шестьдесят, если использовать те же стандарты автоматизации и дистанционного управления. Что, в свою очередь, могло иметь огромное значение для сил, находящихся на передовой линии.
Люди есть люди, и Смит не сомневался, что у новой концепции неизбежно найдутся критики. Более того, он признавал, что некоторые критические замечания справедливы, однако его все равно раздражало брюзжание тех, кто зациклился на «зависимости» от компьютеров. Ведь эта зависимость сохранялась в любом случае: есть операции, осуществлять которые вручную просто невозможно. Взять хотя бы звездную навигацию, или управление термоядерным реактором, или… да мало ли на корабле такого рода задач! Конечно, компьютерную, как и любую другую, зависимость следует минимизировать, однако о том, чтобы избавиться от нее вовсе, не приходится даже мечтать. Зато, черт возьми, располагая хорошо оснащенной мастерской, Смит мог просто-напросто собрать любой корабельный компьютер на замену вышедшему из строя! А раз так, то не пошли бы все нытики и зануды к чертовой бабушке? Чтоб не мешали ему наслаждаться чудесными возможностями, открывавшими перед ним новый мир!
Достаточно сказать, что на «Минотавре» более восьмидесяти процентов рутинной работы по обслуживанию ЛАКов выполнялось автоматически, без участия человека. Разумеется, некоторые люди – Максвелл, например, – и при этом исхитрялись вывести из строя что угодно: как раз сейчас Максвелл выкинул свой коронный номер в отсеке № 46. Смит вообще не мог понять, как человек со столь выдающимися способностями мог одновременно являться ходячим несчастьем. И тем не менее…
Создавалось впечатление, будто он представляет собой стихию – или живое воплощение закона Мэрфи. Парень все делал точно по инструкции… с неизменно негативным результатом. Смиту оставалось лишь надеяться, что перевод его приятеля из палубной команды «Минотавра» на должность помощника инженера ЛАК-01-001 как-то изменит ситуацию, хотя он не мог не удивляться мужеству капитана Армон, решившейся взять этого малого на свой личный ЛАК.
Но что бы там ни отчебучивал «Серебряный Гаечный Ключ», новые системы дистанционного управления приводили Смита в неописуемый восторг, ибо предоставляли почти такие же возможности для технического обслуживания, как полностью оснащенная верфь. Конструкция ангаров ЛАК включала в себя «переходный туннель» пятнадцати метров в диаметре в который входил нос кораблика (а именно там устанавливались лазерные кластеры и все прочее вооружение), что позволяло работать, не надевая скафандра. А дополнительные сервисные рукава давали возможность производить загрузку ракет в револьверные магазины ЛАКов непосредственно из погребов «Минотавра».
В целом Смит считал эти конструктивные решения огромным шагом вперед по сравнению с тем, с чем ему приходилось иметь дело на «Лойцене». Легкие атакующие корабли превосходили по массе штурмовые шаттлы, с которыми он работал раньше, раз в тридцать пять, однако секцию из шести кораблей, за которую он отвечал здесь, было легче обслуживать и поддерживать в должном порядке, чем секцию из стольких же шаттлов на борту «Лойцена». Правда, неизвестно как сказалось бы на целостности корпуса корабля даже случайное попадание какого-либо злосчастного хева в огромные и уязвимые ангары ЛАКов, – но ни один проект не обходится без издержек.
– Ну вот, Стэнфорд, – сказал он, выходя из рабочего бокса на палубу, – замени эту железяку и сообщи мне, когда можно будет провести проверку.
Нос ЛАКа возвышался над ними. Хотя в сравнении с «Минотавром» легкий кораблик был совсем крохотным, члены рабочей бригады рядом с ним выглядели лилипутами.
– Есть, старшина! – подтвердил приказ техник, подхватив испорченную деталь. – Думаю, на это уйдет минут пятьдесят.
– Приемлемо, – отозвался Смит, потирая ноющую спину. Вытащить поврежденный привод было очень непросто, но с установкой на место нового не должно было возникнуть никаких проблем. – Если что, я буду в тридцать шестом: Кермон хотела обсудить какую-то проблемку с главным радаром.
– Понял, – отозвался Стэнфорд.
Смит, кивнув, двинулся дальше. Ему требовалось сделать еще одну маленькую остановку, но это было по пути к тридцать шестому сектору, где его ждала Кермон. Нашарив в кармане карту с данными, Смит усмехнулся: ему нравился лейтенант-коммандер Эшфорд, в самом деле нравился, но было что-то восхитительное в том, чтобы не просто получить от начальства официальное разрешение на такую шуточку, а самый настоящий приказ проделать этот фокус с вышестоящим офицером.
«Это научит его скромности, да, научит, – жизнерадостно размышлял он. – А скромный офицер намного лучше помнит, на чьих плечах в действительности держится флот ее величества. А с другой стороны, высочайшая санкция там или нет, дьявол забери, я надеюсь, он в жизни не допетрит, что это я над ним такое отчебучил!»
Дойдя до переходного рукава, ведущего к пташке Эшфорда, он остановился. ЛАК стоял в гордом одиночестве, дожидаясь экипажа, который должен был прибыть после обеда для выполнения серии упражнений. Лучшего шанса ему не представится, подумал Смит и с невинным выражением лица нырнул в рукав.
* * *
– И какого, хотелось бы знать, черта вы себе думали, когда вас туда понесло, Эшфорд? – добродушно поинтересовалась капитан Армон, указывая старомодной указкой на выделенный участок застывшей над столом голограммы.
Крохотные ЛАКи (не больше ногтя ее мизинца, каждое звено обозначено своим цветовым кодом) атаковали «Минотавр», изображение которого тянулось на половину длины руки. Примерно за секунду до того, как Жаклин остановила движение в голоконтуре, большинство из тридцати шести ЛАКов изменили курс, повернувшись носами к «Минотавру», – все, кроме одной шестерки. Темноволосая, темноглазая капитан строго смотрела на лейтенант-коммандера, командовавшего проштрафившимися боевыми единицами.
– Э, ну, в общем, мэм… – замялся Эшфорд, потом резко выдохнул. – По правде сказать, – признался он упавшим голосом, – я запутался в цифрах!
– Ответ исчерпывающий, но не обнадеживающий, – прокомментировала Армон – правда, без едкого раздражения, которого так страшился лейтенант.
Его выручила честность:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109