Она подошла к Арху, который все еще смотрел вниз, и сказала как можно более любезно:
– Последняя часть пути может оказаться нелегкой. Спасибо, что дали мне передохнуть.
Арху искоса взглянул на нее и снова стал смотреть вниз – на залитые оранжевым светом натриевых фонарей автомобили и спешащих по своим делам людей.
– Какая тут высота? – тихо спросил он.
Рхиоу в первый раз услышала от него слова, которые бы не звучали сердито или хвастливо.
– Примерно пять десятков длин кошки вместе с хвостом. Никому не захочется упасть с такой высоты. – Рхиоу тоже стала смотреть вдаль, следя за тем, как зажегся зеленый сигнал светофора, и машины рванулись с места на пересечении Вандербилт-авеню и Сорок второй. Неожиданно у нее возникло опасение… – Арху, ты ведь не боишься высоты?
Котенок отрицательно взмахнул хвостом, не отводя глаз от лежащей перед ним пропасти.
– Боюсь только взбираться, – ответил он еле слышно.
– Думаю, чем скорее мы научим тебя ходить по воздуху, тем лучше, – сказала Рхиоу. – Завтра и начнем.
Арху вытаращил на нее глаза.
– Вы и это умеете? Я хочу сказать, и я смогу?..
– Да.
Они еще немного посидели на крыше. Потом Сааш, ступая со своей обычной грацией и ловкостью, подошла к Рхиоу и через ее плечо глянула на темные изящные силуэты скульптур, вырисовывающиеся на фоне оранжевого света фонарей.
– Отсюда их можно лучше рассмотреть, чем с улицы, – сказала она Арху, – хотя под этим углом видны не все детали.
– Что это?
– Не «что», а «кто», – поправила Сааш. – Человеческие боги.
– Что такое бог?
Рхиоу, Сааш и Урруах переглянулись.
– Ну и ну, – мысленно сказал Урруах, – похоже, с этим несмышленышем придется начинать с самых азов. Остается только надеяться, что он не проживет достаточно долго, чтобы оставить потомство, иначе, на мой взгляд, следующее поколение окажется вовсе безнадежным.
– Очень могущественные существа, – ответила Арху Сааш, бросив на Урруаха укоризненный взгляд. – Братцы и сестрицы Шепчущей; все они – дети Первой: по крайней мере мы так думаем. Каждый вид имеет собственных богов, даже эххифы.
Арху фыркнул и, прищурившись, оглядел высеченные из камня фигуры.
– Один из них выглядит так, словно вот-вот заснет.
– Не один, а одна, – поправила Рхиоу.
– А как ты узнала?
Урруах уже открыл рот, чтобы ответить, но Рхиоу его опередила:
– Это я тебе объясню как-нибудь в другой раз. Это самка, а вот те двое – самцы.
– А что у одного из них на голове?
– Такая штука, которую носят эххифы, – сказала Сааш. – Называется «шьяпа». Только не спрашивай меня, почему на ней крылышки.
– Они что-то символизируют, – пояснила Рхиоу. – Все эти скульптуры олицетворение чего-то. Тот, что в шапке с крылышками, кажется, бог-посланник, сонная женщина держит в руках книгу – так эххифы передают друг другу знания. Второй самец, должно быть, имеет какое-то отношение к поездам: видишь, у него колесо.
– Тут наверняка есть что-то еще, – сказал Урруах. – Кто-то из участвовавших в строительстве, видимо, знал, что здесь будет, – помимо места для прибытия и отправления поездов. Не может быть просто совпадением, что в середине стоит Повелитель Птиц – птицы ведь всегда были символом быстрого перемещения, особенно нетелесных путешествий; к тому же он держит палку, вокруг которой обвились Мудрые, – это же эмблема того, что находится внизу, на Нижней Стороне, под корнями ворот между мирами. У самки в руках Руководство… В строительной команде обязательно должен был быть кто-то из магов.
– Можешь как-нибудь заняться исследованием этой темы, – сказала Рхиоу. – Но что при строительстве, даже на чисто физическом уровне, использовалась магия, сомневаться не приходится: вокзал ведь никогда не закрывался, даже в разгар строительных работ. Восемь сотен поездов прибывали и отправлялись каждый день; некоторые из них, конечно, опаздывали, но ни один не был отменен. Не прекращались и другие передвижения… Кстати, раз уж я о них вспомнила, пора нам заняться делом. Времени у нас остается немного.
Рхиоу не спеша двинулась по карнизу крыши.
– Все отсюда выглядит очень живописно, – как бы между прочим заметила она, – но завтра мы воспользуемся нижней дорогой, хорошо?
– Твоим голосом мурлычет сама Прародительница, о наша уважаемая начальница, – сказал Урруах, следуя за ней на почтительном расстоянии. Рхиоу вслух ничего не ответила, только дернула ухом в его сторону.
– Когда-нибудь я вымещу на твоей шкуре зло за подобную болтовню, о красноречивый ты наш, – мысленно сказала она. – Не следует подавать малышу идеи, не следует высмеивать его невежество. Не его вина, что никакого образования он не получил, а наша работа в том и заключается, чтобы обучить его всему, чему нужно.
– Не спорю: работенка нам предстоит немалая, – распушил усы Урруах.
Рхиоу продолжала двигаться к краю крыши.
– Вот тут внизу есть отверстие, – сказала она Арху. – Залезть в него нелегко, но зато потом уже никаких трудностей не возникнет. Насколько хорошо ты разбираешься во внутреннем строении зданий?
– Я был в одном вчера ночью. И вот сегодня, – пожал плечами котенок.
Рхиоу кивнула. Арху был совсем юным и настолько неопытным, что даже не знал об обычном для кошек уподоблении домов логовам, а в случае многоэтажных зданий – пустому внутри дереву. Рхиоу всегда нравилось такое сравнение: она-то знала, эхом каких деревьев были человеческие строения. Ей иногда случалось слышать, как люди называют город джунглями; это заставляло ее смеяться – тесные улицы городов и в сравнение не шли с настоящими джунглями, древними и полными таинственных опасностей.
– Ну что ж, тебе придется быстро набираться опыта, – сказала она Арху. – Вокзал – одно из самых больших зданий в городе, хотя и не самое высокое. Если положить на бок вон то почти самое высокое здание на острове – да, вон то, с огромной башней и цветными огнями на ее вершине, – и наполовину закопать его в землю, как это сделано с вокзалом, то и тогда Гранд-Сентрал будет больше. В нем сто тысяч помещений, от крыши до самого глубокого логова под улицами, в туннеле, где проходят рельсы. Но сегодня вечером мы начнем сверху. Наш путь лежит под крышей, по балкам потолка. Ты говорил, что шел по главному залу… Ты видел высоко над собой голубизну, похожую на голубизну неба?
Арху отошел подальше от края крыши, к которому приблизились остальные кошки, и, подумав, ответил:
– Да. На нем еще горели огни. Они укреплены в углублениях…
Глаза его казались странно расширенными.
Высоты, что бы он ни говорил, он боится, – подумала Рхиоу. Однако через секунду она решила, что ошиблась: глаза котенка стали выглядеть нормально. – Да нет, ерунда. Просто отблеск света… Надо же, «укреплены в углублениях»…
– Ты это заметил? – Еще один повод для удивления. – Молодец. Ну, сейчас мы пойдем по костям строения, ты увидишь: все это сделано людьми. Иди сюда и посмотри вниз – видишь дырку?
Дырку он видел; Рхиоу заметила, как он испуганно облизнул нос и сглотнул.
– Ничего. В первый раз я тоже боялась. На самом деле все легче, чем кажется. Нужно просто спуститься чуть-чуть – вон там из стены выступает кирпич. Наклонись вниз, дотянись правой передней лапой до опоры, резко изогнись и протиснись в дырку. Урруах!
– Вот так! – Урруах проскользнул между ними и одним движением нырнул через край крыши и исчез в темноте. Арху следил за тем, как он небрежно оперся о кирпич и протиснулся в маленькую квадратную дырку.
– Теперь ты, – сказала Рхиоу Арху. – Я за тобой пригляжу, ты не упадешь, обещаю.
Арху вытаращил на нее глаза.
– Как ты можешь быть в этом уверена?
Рхиоу ничего не ответила, только посмотрела на котенка. Рано или поздно доверие между членами команды магов подвергается испытанию – и чем раньше, тем лучше. Заверения в том, что товарищам можно доверять, обычно не помогают: стоит начать доказывать свою надежность, и ни на что другое просто не останется времени: доказывать придется постоянно.
Ничего не говоря вслух, Рхиоу мысленно приказала воздуху образовать «ступеньку» под выступающим кирпичом, назвав нужную ей площадь твердой опоры, – просто на всякий случай. Арху отвел глаза, потом медленно и осторожно начал придвигаться к краю карниза, лег на живот, вытянул переднюю лапу и стал нащупывать выступ.
Он нашел опору, покачнулся – Рхиоу затаила дыхание, готовая сказать слово, которое превратило бы воздух под кирпичом в твердь, – но сумел удержаться, изогнулся и не то протиснулся, не то упал в дырку. Послышалось царапанье, потом глухой удар.
Рхиоу и Сааш переглянулись, но, к счастью, не услышали смеха Урруаха. Потом обе кошки последовали за Арху.
Проникнув в отверстие, они увидели Арху, сидящего на необструганных досках пола галереи, тянущейся вокруг здания между крышей и потолком и предназначенной для технического персонала – людей. Арху старательно умывался, приводя в порядок расстроенные нервы. Вдоль стены, выходящей на Лексингтон-авеню, примерно в шести футах от крыши тянулся ряд узких горизонтальных окон, слабо подсвеченных снизу желто-оранжевым светом уличных фонарей. Ниже окон располагались толстые железные балки-стропила, поддерживающие крышу.
Кошки не нуждались в таком удобстве, как галерея. Урруах уже двинулся напрямик по балке-стропилу; золотистый свет, проникающий через окна, придал его серебристо-серому меху непривычный оттенок мармелада.
Арху закончил ххейх и окинул взглядом гигантский чердак.
– Видишь те доски ниже балок? – сказала ему Рхиоу. – С другой стороны на них нарисовано небо. Много лет назад художник-эххиф расписал потолок так, чтобы было похоже на летнее небо над морем в далекой стране. Роспись, впрочем, теперь скрыта: когда несколько лет назад здание вокзала обновляли, ее заклеили другим покрытием, просверлили новые отверстия для ламп и вообще все сделали заново.
Арху со странным выражением взглянул на Рхиоу.
– Но ведь одно небо у них уже было!
– Оно потемнело, – сказала Сааш, пытаясь поймать собственный хвост. – Похоже, это смущало эххифов, хотя настоящее небо темнеет каждый день. Эти эххифы… разве их поймешь!
– Пошли, – сказала Рхиоу. Они двинулись по доскам, подныривая под металлические балки. Арху с интересом разглядывал провода, разбегающиеся по всей поверхности потолка.
– Это для электрических ламп, – пояснила Сааш. – Галерея построена таким образом, что, когда одна из звезд перегорает, люди могут подняться сюда и заменить лампочку.
Это, по-видимому, развеселило Арху. Он весело взмахнул хвостом и двинулся вперед.
– Отсюда мы спустимся вниз, – сказала Рхиоу, когда они добрались до дальнего конца помещения. – Теперь уже идти будет легко.
Перед кошками оказалась маленькая дверь, вделанная в голые кирпичи стены. Урруах, опередивший остальных, спрыгнул с балки и теперь стоял у двери, склонив голову набок и прислушиваясь.
– Заперто? – спросила Рхиоу.
– На этот раз нет. Думаю, что новый персонал наконец чему-то научился. – Урруах задумчиво посмотрел на дверную ручку.
Ручка повернулась, замок щелкнул, и дверь отворилась внутрь. За ней висела портьера; Урруах заглянул под нее, через мгновение сообщил:
– Путь свободен, – и проскользнул внутрь.
Рхиоу и Сааш вошли тоже, Арху последовал за ними. В маленьком конторском помещении было несколько стандартных письменных столов с компьютерами, вдоль стен тянулись металлические полки, заваленные бумагами и компьютерными распечатками. Золотистый свет проникал сквозь окна, расположенные на той же высоте, что и чердачные, но большего размера.
– Здесь по будням находятся эххифы, которые управляют работой вокзала, – сказала Рхиоу Арху, когда они направились к другой двери, – но в выходные дни можно не опасаться, что на них наткнешься. Мы на несколько этажей, как люди называют уровни здания, выше главного зала. Отсюда вниз ведет ступенчатое дерево, или по-человечески «лестница». По ней мы и спустимся.
Урруах встал на задние лапы, уперся в дверь передними и тихо произнес слово, открывающее замок. Дверь послушно отворилась, мягко скрипнув петлями. Кошки вышли на площадку узкой винтовой лестницы; ее с побеленного потолка освещала единственная голая лампочка. Кованая лестница без перил оказалась очень крутой. Пока Сааш закрывала дверь и произносила слово, запирающее замок, Урруах ринулся вперед, как всегда, перепрыгивая через три ступеньки, и Рхиоу наполовину понадеялась, что он – ради примера для Арху – хотя бы раз покатится кубарем, как тоже с ним обычно случалось. Но Великий Кот, похоже, сегодня присматривал за Урруахом. Тот добрался до конца лестницы без всяких происшествий и скрылся в темноте. Рхиоу и Сааш спустились не с такой быстротой, а за ними двинулся и Арху, осторожно нащупывая лапой опору.
Сюда сквозь стены доносился уличный шум, но вскоре его стали заглушать другие звуки: ритмичный стук, рождающий эхо, низкий рокот, который скорее ощущался всем телом, чем на самом деле был слышен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Последняя часть пути может оказаться нелегкой. Спасибо, что дали мне передохнуть.
Арху искоса взглянул на нее и снова стал смотреть вниз – на залитые оранжевым светом натриевых фонарей автомобили и спешащих по своим делам людей.
– Какая тут высота? – тихо спросил он.
Рхиоу в первый раз услышала от него слова, которые бы не звучали сердито или хвастливо.
– Примерно пять десятков длин кошки вместе с хвостом. Никому не захочется упасть с такой высоты. – Рхиоу тоже стала смотреть вдаль, следя за тем, как зажегся зеленый сигнал светофора, и машины рванулись с места на пересечении Вандербилт-авеню и Сорок второй. Неожиданно у нее возникло опасение… – Арху, ты ведь не боишься высоты?
Котенок отрицательно взмахнул хвостом, не отводя глаз от лежащей перед ним пропасти.
– Боюсь только взбираться, – ответил он еле слышно.
– Думаю, чем скорее мы научим тебя ходить по воздуху, тем лучше, – сказала Рхиоу. – Завтра и начнем.
Арху вытаращил на нее глаза.
– Вы и это умеете? Я хочу сказать, и я смогу?..
– Да.
Они еще немного посидели на крыше. Потом Сааш, ступая со своей обычной грацией и ловкостью, подошла к Рхиоу и через ее плечо глянула на темные изящные силуэты скульптур, вырисовывающиеся на фоне оранжевого света фонарей.
– Отсюда их можно лучше рассмотреть, чем с улицы, – сказала она Арху, – хотя под этим углом видны не все детали.
– Что это?
– Не «что», а «кто», – поправила Сааш. – Человеческие боги.
– Что такое бог?
Рхиоу, Сааш и Урруах переглянулись.
– Ну и ну, – мысленно сказал Урруах, – похоже, с этим несмышленышем придется начинать с самых азов. Остается только надеяться, что он не проживет достаточно долго, чтобы оставить потомство, иначе, на мой взгляд, следующее поколение окажется вовсе безнадежным.
– Очень могущественные существа, – ответила Арху Сааш, бросив на Урруаха укоризненный взгляд. – Братцы и сестрицы Шепчущей; все они – дети Первой: по крайней мере мы так думаем. Каждый вид имеет собственных богов, даже эххифы.
Арху фыркнул и, прищурившись, оглядел высеченные из камня фигуры.
– Один из них выглядит так, словно вот-вот заснет.
– Не один, а одна, – поправила Рхиоу.
– А как ты узнала?
Урруах уже открыл рот, чтобы ответить, но Рхиоу его опередила:
– Это я тебе объясню как-нибудь в другой раз. Это самка, а вот те двое – самцы.
– А что у одного из них на голове?
– Такая штука, которую носят эххифы, – сказала Сааш. – Называется «шьяпа». Только не спрашивай меня, почему на ней крылышки.
– Они что-то символизируют, – пояснила Рхиоу. – Все эти скульптуры олицетворение чего-то. Тот, что в шапке с крылышками, кажется, бог-посланник, сонная женщина держит в руках книгу – так эххифы передают друг другу знания. Второй самец, должно быть, имеет какое-то отношение к поездам: видишь, у него колесо.
– Тут наверняка есть что-то еще, – сказал Урруах. – Кто-то из участвовавших в строительстве, видимо, знал, что здесь будет, – помимо места для прибытия и отправления поездов. Не может быть просто совпадением, что в середине стоит Повелитель Птиц – птицы ведь всегда были символом быстрого перемещения, особенно нетелесных путешествий; к тому же он держит палку, вокруг которой обвились Мудрые, – это же эмблема того, что находится внизу, на Нижней Стороне, под корнями ворот между мирами. У самки в руках Руководство… В строительной команде обязательно должен был быть кто-то из магов.
– Можешь как-нибудь заняться исследованием этой темы, – сказала Рхиоу. – Но что при строительстве, даже на чисто физическом уровне, использовалась магия, сомневаться не приходится: вокзал ведь никогда не закрывался, даже в разгар строительных работ. Восемь сотен поездов прибывали и отправлялись каждый день; некоторые из них, конечно, опаздывали, но ни один не был отменен. Не прекращались и другие передвижения… Кстати, раз уж я о них вспомнила, пора нам заняться делом. Времени у нас остается немного.
Рхиоу не спеша двинулась по карнизу крыши.
– Все отсюда выглядит очень живописно, – как бы между прочим заметила она, – но завтра мы воспользуемся нижней дорогой, хорошо?
– Твоим голосом мурлычет сама Прародительница, о наша уважаемая начальница, – сказал Урруах, следуя за ней на почтительном расстоянии. Рхиоу вслух ничего не ответила, только дернула ухом в его сторону.
– Когда-нибудь я вымещу на твоей шкуре зло за подобную болтовню, о красноречивый ты наш, – мысленно сказала она. – Не следует подавать малышу идеи, не следует высмеивать его невежество. Не его вина, что никакого образования он не получил, а наша работа в том и заключается, чтобы обучить его всему, чему нужно.
– Не спорю: работенка нам предстоит немалая, – распушил усы Урруах.
Рхиоу продолжала двигаться к краю крыши.
– Вот тут внизу есть отверстие, – сказала она Арху. – Залезть в него нелегко, но зато потом уже никаких трудностей не возникнет. Насколько хорошо ты разбираешься во внутреннем строении зданий?
– Я был в одном вчера ночью. И вот сегодня, – пожал плечами котенок.
Рхиоу кивнула. Арху был совсем юным и настолько неопытным, что даже не знал об обычном для кошек уподоблении домов логовам, а в случае многоэтажных зданий – пустому внутри дереву. Рхиоу всегда нравилось такое сравнение: она-то знала, эхом каких деревьев были человеческие строения. Ей иногда случалось слышать, как люди называют город джунглями; это заставляло ее смеяться – тесные улицы городов и в сравнение не шли с настоящими джунглями, древними и полными таинственных опасностей.
– Ну что ж, тебе придется быстро набираться опыта, – сказала она Арху. – Вокзал – одно из самых больших зданий в городе, хотя и не самое высокое. Если положить на бок вон то почти самое высокое здание на острове – да, вон то, с огромной башней и цветными огнями на ее вершине, – и наполовину закопать его в землю, как это сделано с вокзалом, то и тогда Гранд-Сентрал будет больше. В нем сто тысяч помещений, от крыши до самого глубокого логова под улицами, в туннеле, где проходят рельсы. Но сегодня вечером мы начнем сверху. Наш путь лежит под крышей, по балкам потолка. Ты говорил, что шел по главному залу… Ты видел высоко над собой голубизну, похожую на голубизну неба?
Арху отошел подальше от края крыши, к которому приблизились остальные кошки, и, подумав, ответил:
– Да. На нем еще горели огни. Они укреплены в углублениях…
Глаза его казались странно расширенными.
Высоты, что бы он ни говорил, он боится, – подумала Рхиоу. Однако через секунду она решила, что ошиблась: глаза котенка стали выглядеть нормально. – Да нет, ерунда. Просто отблеск света… Надо же, «укреплены в углублениях»…
– Ты это заметил? – Еще один повод для удивления. – Молодец. Ну, сейчас мы пойдем по костям строения, ты увидишь: все это сделано людьми. Иди сюда и посмотри вниз – видишь дырку?
Дырку он видел; Рхиоу заметила, как он испуганно облизнул нос и сглотнул.
– Ничего. В первый раз я тоже боялась. На самом деле все легче, чем кажется. Нужно просто спуститься чуть-чуть – вон там из стены выступает кирпич. Наклонись вниз, дотянись правой передней лапой до опоры, резко изогнись и протиснись в дырку. Урруах!
– Вот так! – Урруах проскользнул между ними и одним движением нырнул через край крыши и исчез в темноте. Арху следил за тем, как он небрежно оперся о кирпич и протиснулся в маленькую квадратную дырку.
– Теперь ты, – сказала Рхиоу Арху. – Я за тобой пригляжу, ты не упадешь, обещаю.
Арху вытаращил на нее глаза.
– Как ты можешь быть в этом уверена?
Рхиоу ничего не ответила, только посмотрела на котенка. Рано или поздно доверие между членами команды магов подвергается испытанию – и чем раньше, тем лучше. Заверения в том, что товарищам можно доверять, обычно не помогают: стоит начать доказывать свою надежность, и ни на что другое просто не останется времени: доказывать придется постоянно.
Ничего не говоря вслух, Рхиоу мысленно приказала воздуху образовать «ступеньку» под выступающим кирпичом, назвав нужную ей площадь твердой опоры, – просто на всякий случай. Арху отвел глаза, потом медленно и осторожно начал придвигаться к краю карниза, лег на живот, вытянул переднюю лапу и стал нащупывать выступ.
Он нашел опору, покачнулся – Рхиоу затаила дыхание, готовая сказать слово, которое превратило бы воздух под кирпичом в твердь, – но сумел удержаться, изогнулся и не то протиснулся, не то упал в дырку. Послышалось царапанье, потом глухой удар.
Рхиоу и Сааш переглянулись, но, к счастью, не услышали смеха Урруаха. Потом обе кошки последовали за Арху.
Проникнув в отверстие, они увидели Арху, сидящего на необструганных досках пола галереи, тянущейся вокруг здания между крышей и потолком и предназначенной для технического персонала – людей. Арху старательно умывался, приводя в порядок расстроенные нервы. Вдоль стены, выходящей на Лексингтон-авеню, примерно в шести футах от крыши тянулся ряд узких горизонтальных окон, слабо подсвеченных снизу желто-оранжевым светом уличных фонарей. Ниже окон располагались толстые железные балки-стропила, поддерживающие крышу.
Кошки не нуждались в таком удобстве, как галерея. Урруах уже двинулся напрямик по балке-стропилу; золотистый свет, проникающий через окна, придал его серебристо-серому меху непривычный оттенок мармелада.
Арху закончил ххейх и окинул взглядом гигантский чердак.
– Видишь те доски ниже балок? – сказала ему Рхиоу. – С другой стороны на них нарисовано небо. Много лет назад художник-эххиф расписал потолок так, чтобы было похоже на летнее небо над морем в далекой стране. Роспись, впрочем, теперь скрыта: когда несколько лет назад здание вокзала обновляли, ее заклеили другим покрытием, просверлили новые отверстия для ламп и вообще все сделали заново.
Арху со странным выражением взглянул на Рхиоу.
– Но ведь одно небо у них уже было!
– Оно потемнело, – сказала Сааш, пытаясь поймать собственный хвост. – Похоже, это смущало эххифов, хотя настоящее небо темнеет каждый день. Эти эххифы… разве их поймешь!
– Пошли, – сказала Рхиоу. Они двинулись по доскам, подныривая под металлические балки. Арху с интересом разглядывал провода, разбегающиеся по всей поверхности потолка.
– Это для электрических ламп, – пояснила Сааш. – Галерея построена таким образом, что, когда одна из звезд перегорает, люди могут подняться сюда и заменить лампочку.
Это, по-видимому, развеселило Арху. Он весело взмахнул хвостом и двинулся вперед.
– Отсюда мы спустимся вниз, – сказала Рхиоу, когда они добрались до дальнего конца помещения. – Теперь уже идти будет легко.
Перед кошками оказалась маленькая дверь, вделанная в голые кирпичи стены. Урруах, опередивший остальных, спрыгнул с балки и теперь стоял у двери, склонив голову набок и прислушиваясь.
– Заперто? – спросила Рхиоу.
– На этот раз нет. Думаю, что новый персонал наконец чему-то научился. – Урруах задумчиво посмотрел на дверную ручку.
Ручка повернулась, замок щелкнул, и дверь отворилась внутрь. За ней висела портьера; Урруах заглянул под нее, через мгновение сообщил:
– Путь свободен, – и проскользнул внутрь.
Рхиоу и Сааш вошли тоже, Арху последовал за ними. В маленьком конторском помещении было несколько стандартных письменных столов с компьютерами, вдоль стен тянулись металлические полки, заваленные бумагами и компьютерными распечатками. Золотистый свет проникал сквозь окна, расположенные на той же высоте, что и чердачные, но большего размера.
– Здесь по будням находятся эххифы, которые управляют работой вокзала, – сказала Рхиоу Арху, когда они направились к другой двери, – но в выходные дни можно не опасаться, что на них наткнешься. Мы на несколько этажей, как люди называют уровни здания, выше главного зала. Отсюда вниз ведет ступенчатое дерево, или по-человечески «лестница». По ней мы и спустимся.
Урруах встал на задние лапы, уперся в дверь передними и тихо произнес слово, открывающее замок. Дверь послушно отворилась, мягко скрипнув петлями. Кошки вышли на площадку узкой винтовой лестницы; ее с побеленного потолка освещала единственная голая лампочка. Кованая лестница без перил оказалась очень крутой. Пока Сааш закрывала дверь и произносила слово, запирающее замок, Урруах ринулся вперед, как всегда, перепрыгивая через три ступеньки, и Рхиоу наполовину понадеялась, что он – ради примера для Арху – хотя бы раз покатится кубарем, как тоже с ним обычно случалось. Но Великий Кот, похоже, сегодня присматривал за Урруахом. Тот добрался до конца лестницы без всяких происшествий и скрылся в темноте. Рхиоу и Сааш спустились не с такой быстротой, а за ними двинулся и Арху, осторожно нащупывая лапой опору.
Сюда сквозь стены доносился уличный шум, но вскоре его стали заглушать другие звуки: ритмичный стук, рождающий эхо, низкий рокот, который скорее ощущался всем телом, чем на самом деле был слышен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64