Менестрель кивнул. Ему показалось, что ткань скорее разрезана, чем порвана или истерта, но швы действительно разошлись, и подпруга лопнула именно из-за этого.
- Наверное, она начала рваться уже давно, - предположила Фрейя, - а езда по холмистой местности довершила дело. Небольшой разрыв легко было и не заметить, пока швы не лопнули совсем.
Стивен знал, что девушка пытается его утешить и найти оправдание его небрежности, но все же он прекрасно помнил, что вчера осматривал сбрую и не заметил никаких повреждений.
- Спасибо тебе. - Девушка и вправду очень ему помогла и, кроме того, избавила от позора, скрыв от других его промах.
- На моем месте ты поступил бы так же, - улыбнулась Фрейя.
Стивен задумался. Случись подобное с кем-нибудь из стражи, он бы, конечно, предложил свою помощь, даже если бы его об этом и не просили. Гвардейцы считали Девлина таким же стражником, как и они, а заодно приняли в свой круг и Стивена. Но солдат королевской армии менестрель по-прежнему сторонился и до сих пор не знал имен большинства из них.
- Нам пора, - сказал он. - Я объясню прапорщику Миккельсону, что произошло. Не хочу подставлять тебя.
Фрейя отвязала своего коня и вскочила в седло. Стивен последовал ее примеру.
- Если хочешь отблагодарить меня, приходи к нам как-нибудь после ужина, - лукаво сказала девушка. - Менестрель - желанный гость среди солдат.
Приятно, когда тебя просят сделать то, что ты умеешь лучше всего.
- Я не взял лютню, - вздохнул Стивен.
- Ты можешь петь, - настаивала Фрейя, - а у Тригга есть костяная дудочка, и мы уломаем его тебе подыграть.
- Твое желание для меня закон, - ответил юноша. - В первый же свободный от дежурства вечер я приду к тебе и твоим товарищам.
- Буду ждать, - сказала Фрейя и широко улыбнулась. Она пустила гнедого коня рысью, и Стивен поспешил вслед за ней, догоняя отряд.
* * *
Подъезжая к реке, обозначавшей рубеж Коринта, Стивен размышлял о последних неделях похода. Разительное отличие от их путешествия вдвоем с Избранным! Хорошо, когда можно поболтать в компании стражников и не надо полагаться на кулинарные навыки Девлина. Ко всему прочему, несмотря на довольно быстрый темп, Избранный не изнурял себя и остальных безумно длинными переходами. Но главная перемена произошла с самим Девлином. Для человека, который никогда не хотел быть командиром, он проявлял себя прирожденным лидером, сумевшим объединить разношерстный отряд в настоящее боевое подразделение.
Стивен со стыдом вспоминал свои первые впечатления о Девлине. Тогда он показался менестрелю обыкновенным крестьянином, недостойным звания Избранного. За резкими манерами и потрепанной одеждой Стивен не разглядел человека. Но то, что ускользнуло от юноши, увидели Боги. Ни один из знаменитых героев прошлого не сталкивался с такими трудностями, какие пришлось одолеть Девлину. Король и Совет всячески препятствовали ему, отряд раскалывало острое соперничество, и постоянно маячила угроза, что кто-то из так называемых защитников Избранного пойдет на предательство. Однако Девлин был решителен и целеустремлен. Уже сейчас он добился почти невозможного, объединив в общем деле солдат и стражников.
Это было не легко, совсем не легко. Солдаты остались в отряде не из любви или уважения к Избранному. Их скрытая неприязнь к нему никуда не делась, но если Девлин и замечал ее, то ничем не выказывал своих чувств. Он сохранял невозмутимость и отдавал приказы с видом человека, привыкшего, чтобы ему беспрекословно подчинялись.
Как и в прошлом путешествии, по утрам и вечерам Девлин оттачивал навыки владения оружием. Впервые наблюдая за учебным поединком на мечах между лейтенантом Дидриком и Девлином, солдаты с удивлением и смехом отреагировали на то, что лейтенант победил Избранного все три раза, наградив его ушибом на боку и кровоподтеком на шее.
На следующий день, когда Избранный продемонстрировал свое смертоносное умение и одним взмахом тяжелого топора рассек надвое деревянную мишень, уже никто не смеялся. Меткий глаз позволял ему раз за разом посылать стрелу арбалета или нож точно в цель, словно Избранный был не человеком из плоти и крови, а беспощадной стальной машиной.
Хотя Избранный и не отдавал такого приказа, гвардейцы проводили ежедневную боевую подготовку под присмотром бдительного сержанта Хенрика. Приступили к тренировкам и несколько солдат. Не прошло и недели, как все в отряде вслед за Девлином начали вставать еще до рассвета и упражняться с оружием. Даже самые озлобленные солдаты замечали, что к себе Избранный относится гораздо строже, чем к подчиненным.
Девлин поровну делил свое время между стражниками и солдатами, никому не отдавая предпочтения. Он чередовал трапезы, обедая то с одной, то с другой группой. Все видели, что с прапорщиком Миккельсоном он советуется не реже, чем с лейтенантом Дидриком, но, поскольку беседовали они всегда наедине, определить, кого Избранный больше уважает или к чьим советам прислушивается чаще, было невозможно.
В Розмааре они выследили и поймали небольшую кучку разбойников, которые нападали на крестьян и воровали скот. Стивен попробовал было описать это как доблестную битву, но в конце концов признал, что дюжина жалких оборванцев не годится в противники вооруженному отряду. Разбойники угодили точнехонько в ловушку, расставленную Девлином, и оказались зажаты между арбалетами конных всадников и мечами гвардейцев. Несколько мерзавцев попытались бежать и были ранены, остальные безропотно сдались, умоляя о пощаде, и Девлин передал их на суд сельского магистрата.
Это событие солдаты и гвардейцы отмечали так, будто выиграли великое сражение, а не разогнали шайку мелких бандитов. Смешавшись между собой, они обменивались немыслимыми выдумками о своей храбрости и героических подвигах. Стивен наблюдал за шумным весельем с какой-то отрешенностью. Он радовался легкой победе, но сознавал, что настоящие испытания впереди.
Вступая на землю Коринта, где царила подозрительная безмятежность, Стивен гадал, с чем же им предстоит столкнуться. Когда-то он лелеял мечты о приключениях и о том, чтобы жить подобно герою баллад; теперь он повзрослел и понял, что за красивыми и волнующими стихами стоит суровая правда, а за чудеса героизма приходится платить болью, страхом, кровью и самопожертвованием.
* * *
Почти через два месяца после начала похода отряд добрался до провинции Коринт. Они остановились в первом же городе, попавшемся им на пути и лежащем на перекрестке дорог, - в Брууме. Несмотря на ранний час, Девлин отправил бойцов подыскать себе жилье, а сам вместе с Дидриком и Миккельсоном устроил совет в таверне. Заклятие уз, мирно дремавшее всю дорогу, теперь подталкивало его вперед, хотя пока он еще не знал, что именно нужно искать.
- Предлагаю выбрать восточную дорогу и заглянуть к барону Эгеслику, - предложил прапорщик Миккельсон. - Если в провинции что-то не так, барон нам расскажет. - Для пущей убедительности прапорщик указал пальцем на карту.
Миккельсон оставался для Девлина загадкой. По возрасту прапорщику полагался бы более высокий чин, но его не однажды обходили и по-прежнему держали в низком звании, поэтому нередкая горечь в его тоне была вполне объяснима. Однако при всем том Миккельсон служил честно, стараясь не уронить честь офицера королевской армии.
- А я бы выбрал дорогу вдоль побережья, - возразил лейтенант Дидрик. - Розмаар, Мирка и Аркилд просто стонут от набегов морских пиратов. Нужно посмотреть, чем берег Коринта отличается от других провинций и почему там так спокойно.
Откинувшись на спинку стула и потягивая цитрин, Девлин слушал спорщиков. В словах обоих есть определенная логика, но принимать решение все равно должен Избранный, как это было уже много раз с тех пор, как отряд покинул Кингсхольм. Таково бремя власти.
Первые недели путешествия его терзали страхи, что в любой момент кто-то из солдат или стражников откажется подчиняться. Девлин ничего не знал о том, как командовать людьми. Самое большее, что ему доводилось делать, - это присматривать за учениками в кузнице, и теперь он безумно боялся, что не справится с целым отрядом.
Он пытался припомнить, как вели себя знакомые ему командиры. Керри была всеобщей любимицей и, несмотря на свой неукротимый нрав, поднялась до звания сержанта. Капитан Драккен с ее двадцатипятилетним опытом службы являла собой воплощение холодного профессионализма. Ни одна, ни другая женщина в пример ему не годились.
Потом Девлин вспомнил о мастере Рорике, в чьей кузнице он отработал десять лет. Мастер Рорик славился тем, что ни разу в жизни не повысил голоса, однако авторитет его был непререкаем. В работе он устанавливал для себя самую высокую планку, и все ученики стремились ему подражать. Поставив перед собой задачу превратить две дюжины щетинящихся друг на друга солдат и стражников в организованный боевой отряд, Девлин держал в памяти образ старого кузнеца.
Со временем солдаты постепенно прекратили выражать недовольство и начали видеть в Избранном своего вожака. В Розмааре они ждали приказов уже только от него, а одержав верх над разбойниками, приветственно выкрикивали его имя, ведь для войска нет ничего слаще легкой победы.
Девлин не обольщался на свой счет и понимал, что признание его солдатами - вещь хрупкая. Если бы план по захвату шайки провалился, он проиграл бы не просто мелкую стычку с разбойниками, а потерял бы уважение тех, от кого зависит. Настоящая проверка Избранного как командира состоится после встречи с действительно сильным и коварным врагом, когда Девлин прикажет своим подчиненным вступить в бой, не жалея жизней.
Не стоит забывать и о том, что по меньшей мере один человек в отряде желает ему зла. Во время схватки с разбойниками Девлина едва не пронзила стрела. Она воткнулась ему в рукав, не причинив серьезного вреда. Возможно, это была простая случайность, неточный выстрел, сделанный неопытным лучником в пылу первого сражения. Но Девлин не исключал и злого умысла, ведь бандиты, как и стражники, держали в руках мечи. Луками в тот день были вооружены только солдаты королевской армии.
Девлин вздохнул и, наклонив голову, потер сзади шею, чтобы снять напряжение. Когда он поднял глаза, то увидел, что Дидрик и Миккельсон молча смотрят на него.
- Вы так и не договорились?
Оба кивнули.
- Мы должны помнить, зачем приехали в Коринт, - сказал лейтенант Дидрик.
- А я о чем? - воскликнул прапорщик Миккельсон. - Раз у нас учебный выезд, то, прежде чем разгуливать по владениям барона, нам следует известить его о своем прибытии.
Сохраняя невозмутимое выражение лица, Девлин скрывал раздиравшее его противоречие. Миккельсон, конечно, прав, но в эти края Девлин приехал отнюдь не из тактических соображений. Какое решение он должен принять? Нет никаких доказательств, что в донесениях из внешне благополучной провинции что-то не так. И все же с каждой пройденной лигой в нем росла уверенность, что ответы, которые он ищет, спрятаны здесь, на земле Коринта. Сейчас он просто должен выбрать дорогу. И судьбу своего отряда.
К столу подошел Олаф, хозяин таверны. Испытывая благоговение от того, что под его крышу заглянул сам Избранный, он согнал всех посетителей в дальний угол таверны, освободив несколько столов вокруг того, за которым сидела троица. Девлин не возражал против этого, потому что Олаф избавил их от любопытных ушей и глаз. Не то чтобы Девлин опасался шпионов в таком захолустье, просто осторожность еще никому не вредила.
- Еще цитрина? - осведомился Олаф. - А может, теперь, когда вы промочили горло с дороги, выпьете немного вина?
- Нет, - с чуть заметным сожалением отказался Девлин. Сейчас ему нужна ясная голова.
Вслед за ним Дидрик и Миккельсон тоже отклонили предложение трактирщика, хотя и с более явной досадой, и снова заказали цитрин.
Хозяин вернулся с кувшином на подносе, но, поставив его на стол, уходить не спешил. Вне всяких сомнений, своим посещением Избранный и его офицеры оказали скромному заведению Олафа большую честь, и трактирщик не знал, как угодить дорогим гостям.
- Какой позор, какой позор! - ни с того ни с сего запричитал Олаф.
- О чем это ты? - спросил Девлин.
- Как о чем? Об исчезновении асессора Брунина. Вы разве не затем приехали?
- Кто такой этот асессор? - задал вопрос прапорщик Миккельсон.
От удивления Олаф покачнулся на каблуках.
- О Боги, вы не знаете? Брунин был податным асессором барона. Он собирал налоги, а потом исчез. Почти весь прошлый месяц люди барона прочесывали дороги, разыскивая его.
- Ничего не понимаю. Он пропал осенью, а поиски начали только сейчас? - переспросил Миккельсон, всем своим тоном выражая презрение к действиям провинциальных ополченцев.
- Нет-нет, совсем не так. Когда осенью асессор объезжал деревни, все было в порядке. Да и неудивительно - какой же дурак захочет связываться со сборщиком налогов нашего барона?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48