– Ну, – заметил Леоф, – я все еще могу петь. Мой голос никогда не был особенно хорош, но я способен вести мелодию.
Мери захлопала в ладоши.
– Что же это будет?
Он покопался в нотах на столе.
– Вот оно, – сообщил Леоф. – Это из второго акта «Маэрски». Что-то вроде интерлюдии, комическая история, не имеющая отношения к сюжету. Поет Дроип, юноша, который намерен вечером… э-э… навестить девушку.
– Как моя мама навещала короля?
– Хм-м, ну, об этом я ничего не знаю, Мери, – попытался уйти от ответа Леоф. – В любом случае, наступил поздний вечер, он пришел под ее окно и притворился принцем, сыном повелителя далекого-далекого моря. Он говорит ей, что может беседовать с рыбами и что рассказы о ее красоте пришли к нему по волнам, преодолев полмира.
– Я вижу, – подтвердила Мери. – Лещ рассказал крабу, а краб передал скатам.
– Совершенно верно. И у каждого своя маленькая тема.
– Пока историю не услышал дельфин, который и пересказал ее принцу.
– Совершенно верно. Потом она спрашивает, как он выглядит, и он отвечает, что мужчин краше, чем он, в его стране нет. Ну, тут он, кстати, не соврал, потому что страну он выдумал.
– Нет, все равно он сказал неправду, – возразила Мери.
– Зато, по-моему, забавно получилось, – улыбнулся Леоф.
– Во всяком случае, мелодия очень славная.
– А, так ты уже критикуешь! – заметил Леоф. – Но я продолжаю. Героиня хочет взглянуть на его лицо, но он клянется, что только магия позволила ему оказаться здесь, и если девушка увидит его, ему придется вернуться домой и больше никогда не возвращаться. Но если она согласится провести с ним три ночи, не видя его лица, заклинание рассеется.
– Но тогда она узнает, что он солгал, – удивилась Мери.
– Да, однако он надеется, что к этому времени ему удастся её эм-м… поцеловать.
– Сколько сложностей ради одного поцелуя, – с сомнением заметила Мери.
– Да уж, – согласился Леоф. – Но так обычно и бывает с юношами его возраста. Вот немного подрастешь и сама увидишь, как будут лезть из кожи молодые люди, чтобы привлечь твое внимание. Хотя, я полагаю, если один из них заявит, что он приплыл из далекой страны, о которой ты никогда не слыхала…
– Я потребую, чтобы он показал лицо, – захихикала Мери.
– Правильно. Так ты готова играть?
– А кто будет петь женскую партию?
– Ты сможешь?
– Для меня она слишком низкая.
– Ну, ладно, – согласился Леоф. – Тогда я буду петь как могу высоко.
– А дуэт?
– Я попытаюсь импровизировать, – обещал Леоф. – Давай пропустим эпизод, в котором он представляется, и сразу же перейдем к песне.
– Хорошо, – согласилась Мери.
Она начала играть. Музыка в ее исполнении получилась еще задорнее, чем Леоф себе представлял.
Он откашлялся, дождался нужного момента и запел.
Я слышал на море,
От тварей подводных,
На тысячи лиг,
Эта новость гремела,
О деве столь милой
В стране отдаленной,
Что я, принц Феррови,
Спешить к тебе должен.
Ты, в море купаясь,
Леща восхитила,
Который поведал
Приятелю-крабу,
А тот сообщил
Разговорчивым скатам,
Чтоб я, принц Феррови,
Пришел за тобою…
Впервые за долгое время Леоф вдруг понял, что он счастлив. Более того, теперь он с надеждой смотрел в будущее. Ужасы последних месяцев рассеялись, и он почувствовал, что с ним еще может случиться что-нибудь хорошее.
Он понял, что поверил в обещание Амбрии, поверил, что спасение возможно, сразу же, как она рассказала ему о своем плане. Но, в известном смысле, теперь это уже не имело значения.
– Надо же, как вам весело! – послышался женский голос.
Леоф вздрогнул. Ареана стояла в дверях и смотрела на них.
Она не разговаривала с ним с того самого утра, когда обнаружила Амбрию в его постели.
– Ареана! – воскликнула Мери. – Ты к нам присоединишься? Нам нужно, чтобы кто-нибудь спел партию Талеат!
– Неужели? – с сомнением хмыкнула девушка, по-прежнему глядя на Леофа.
– Пожалуйста, – сказал он.
Она продолжала молча стоять в дверях.
– Прошу вас, – попросил Леоф. – Вы должны были нас слышать. Я знаю, что вам захотелось самой это спеть.
– Неужели? – холодно повторила она.
– Я хочу, чтобы вы ее спели, – настаивал Леоф.
– Я могу начать снова, – предложила Мери.
Ареана вздохнула.
– Ладно. Начинай.
Спустя час Мери устала и ушла спать. Леоф боялся, что Ареана последует за ней, однако она осталась и подошла к окну. После короткого замешательства Леоф присоединился к ней.
– По-моему, что-то происходит, – заметил Леоф. – В Торнрате. Над ним уже несколько дней поднимается дым.
Она кивнула, даже не посмотрев в сторону крепости.
– Мне кажется, вы замечательно поете партию Талеат, – снова заговорил он, – хотя для вас я написал совсем другую.
– Я не стану принимать участия в этой комедии, – отрезала Ареана. – Не стану.
Леоф понизил голос.
– Я работаю над ней только для того, чтобы Роберт не повредил вам или Мери. Я не собираюсь ставить эту пьесу.
– Правда? – Девушка посмотрела ему в глаза, и ее взгляд слегка смягчился.
Композитор кивнул.
– Правда. Я работаю совсем над другой вещью.
– Хорошо, – кивнула она, вновь поворачиваясь к окну.
Леоф пытался найти способ продолжить разговор, но ничего подходящего не приходило ему в голову.
– Вы поставили меня в дурацкое положение, – глухо сказала она.
– Я не хотел.
– А это еще хуже. Почему вы ничего не рассказали мне о себе и леди Грэмми? Наверное, мне следовало бы догадаться. Она покровительствовала вам, к тому же она красива и опытна, а у вас сложились прекрасные отношения с Мери.
– Нет, – возразил Леоф. – Я… до той ночи не о чем было и говорить. Она пришла – и я не был готов…
Ареана презрительно рассмеялась.
– О да, как и я. Не стану скрывать, что мне пришла в голову та же мысль. Мне казалось, что я смогу облегчить вашу боль, и я… – Ареана запнулась, и по ее щекам покатились слезы.
– Ареана?
– Я была девственницей, знаете. В Эслене это не слишком модно, но в провинции все еще ценится… – Она беспомощно махнула рукой. – В любом случае, уже поздно. Но я подумала, что, если буду с кем-то добрым и нежным, с тем, кто постарается не причинить боли, мне удастся забыть…
Она облокотилась на подоконник и спрятала лицо в сгибе руки. Леоф, беспомощно глядя на нее, погладил девушку по волосам.
– Я сожалею, что так случилось. Я никогда не хотел вас обидеть, – сказал он.
– Я знаю, – всхлипнула Ареана. – А я слишком размечталась. Кто теперь захочет прикоснуться ко мне?
– Я прикасаюсь к вам. Вот, взгляните на меня, – попросил Леоф.
Она подняла к нему залитое слезами лицо.
– Мне кажется, вы верно прочли в моей души чувства, которые я к вам испытываю, – признался он. – Но вы должны кое-что понять. То, что они сделали со мной в подземелье, изменило меня. Речь идет не только о моем теле и руках; изменилась моя душа. Уверен, вы понимаете, о чем я говорю. Очень, очень долго я мог думать только о мести, ни о чем другом. Я строил планы. В темнице я встретил человека, точнее, слышал его голос. Мы беседовали. Он рассказал мне, что на его родине, в Сафнии, возмездие считается искусством, к нему следует тщательно готовиться и смаковать его. Это казалось таким разумным. Роберт должен заплатить за зло, которое он творит. И та, другая музыка, над которой я работаю, станет моей местью.
– Что вы имеете в виду?
Он закрыл глаза, понимая, что продолжать нельзя, но уже не мог остановиться.
– Существует более восьми тональностей, – тихо заговорил он. – Есть еще несколько запрещенных – даже в академиях о них говорят шепотом. Вы видели – чувствовали – влияние, которое оказывает музыка, если она правильно написана. Мы можем не только возбуждать и управлять чувствами, мы способны сделать так, что нас никто не сможет остановить до тех пор, пока мы не закончим. И все это возможно при помощи известных нам тональностей, но настоящую силу я обрел, когда открыл – точнее, Мери открыла – одну очень древнюю запрещенную тональность. А теперь я нашел еще одну, которой не пользовались со времен Джестера Черного.
– И что же она делает?
– Она может многое. Но правильно написанный музыкальный отрывок способен убить всякого, кто его услышит.
Ареана нахмурилась и вгляделась в его лицо – так обычно ищут в лице собеседника признаки безумия.
– Это правда? – наконец спросила она.
– Конечно, я не испытывал ее на деле, но уверен, что это так.
– Если бы я не присутствовала там, если бы я не участвовала в пьесе, поставленной вами в Роще Свечей, я бы вам не поверила, – сказала девушка. – Но теперь я знаю: вы способны совершить все, что угодно, если решитесь идти до конца. Так именно над этим вы работаете?
– Да. Чтобы убить принца Роберта.
– Но это… – Ее глаза сузились. – Но вы не можете играть.
– Я знаю. С самого начала в этом и состояла главная трудность. Однако Роберт умеет играть. И я подумал, что, если отрывок будет не слишком сложным, он сможет сыграть его сам.
– Но еще более вероятно, что его сможет сыграть Мери.
– В таком случае придется заткнуть ей уши воском, – уточнил Леоф. – Вы и сами понимаете, я был с вами согласен с самого начала – он намерен убить не только меня, но и вас с Мери. Я надеялся, что у вас будет возможность спастись, но если нет…
– Вы рассчитывали, что сумеете забрать его с собой.
– Да.
– И что же изменилось?
– Я прекратил работу над этой музыкой, – твердо сказал Леоф. – Я не стану ее заканчивать.
– Почему?
– Потому что у меня появилась надежда, – ответил он. – И даже если она не осуществится…
– Надежда?
– На нечто лучшее, чем месть.
– На что? На побег?
– Такая возможность существует. Есть шанс, что мы сможем сбежать и закончить свои дни при более благоприятных обстоятельствах. Но даже если у нас не получится… – Он положил изувеченную руку ей на плечо. – Чтобы создать эту музыку, музыку смерти, я должен полностью отдаться самым темным сторонам своей души. Я не могу позволить себе испытывать радость, надежду или любовь, иначе не смогу этого написать.
Однако сегодня я понял, что предпочту умереть, сохранив способность любить, и отказаться от мести. Возможность сказать Мери, что я люблю ее, для меня дороже гибели всех злых принцев на свете. И лучше я буду касаться вас со всей нежностью, на которую способны мои изуродованные руки, вместо того чтобы принести в мир такую чудовищную музыку. Вы понимаете, о чем я говорю? Вы меня понимаете?
Они оба тихо плакали.
– Да, я понимаю, – ответила она. – И в этом больше смысла, чем во всем, о чем я думала в последнее время. Эти слова и делают вас человеком, которого я полюбила.
Она взяла его руку и нежно поцеловала, раз, другой и третий…
– Мы оба изранены, – сказала она. – И мне страшно. Очень страшно. Вы говорите, у нас есть надежда на спасение…
– Да, – начал он, но Ареана поднесла палец к его губам.
– Нет, – остановила его она. – Если это случится, значит, так тому и быть. Я не хочу знать больше. Если меня будут пытать, я могу не выдержать. Теперь я это про себя знаю. Я вовсе не храбрая девушка из баллады.
– А я не рыцарь, – ответил Леоф. – Но есть разные способы быть смелым.
Ареана кивнула и приблизилась к Леофу.
– Может быть, нам отпущено не так много, – сказала она, – но я хочу помочь вам исцелиться. И чтобы вы помогли мне.
Леоф наклонился и коснулся губами ее губ, и они долго стояли, слившись в поцелуе.
Ареана потянулась к застежкам своего корсажа, но Леоф ее остановил.
– Исцеление происходит медленно, – нежно сказал он. – Не нужно торопиться.
– Но нам может не хватить времени, – возразила Ареана.
– То, что случилось с вами, не должно происходить ни с кем. Превозмочь это может оказаться тяжелее, чем вам кажется Я бы хотел заняться с вами любовью, Ареана, но только в том случае, если это будет первая из многих и еще из многих других вещей, которые делают мужчина и женщина вместе. Если мы попробуем сейчас и у нас ничего не получится, я боюсь того, что будет дальше. Поэтому пока что нам нужно жить и ждать.
Она положила голову ему на плечо, обняла его, и они вместе наблюдали за заходом солнца.
– Тебе лучше вернуться в свою комнату, – сказал Леоф некоторое время спустя.
Они лежали в его постели, голова Ареаны покоилась на его груди.
– Я бы хотела остаться здесь, – возразила она. – Почему мы не можем просто поспать? Я бы хотела проснуться рядом с тобой.
Леоф неохотно покачал головой.
– Сегодня та самая ночь, – сказал он. – Сегодня кто-то должен войти в твою комнату. Я не уверен, что это произойдет, если тебя там не окажется. Лучше придерживаться плана.
– Ты говоришь серьезно? Ты действительно полагаешь, что сегодня нам удастся сбежать?
– Сначала я и сам боялся в это верить, но теперь мне кажется, что это возможно.
– Очень хорошо, – согласилась Ареана, осторожно отстраняясь и поправляя платье. Потом она наклонилась и одарила Леофа долгим поцелуем. – Тогда до встречи.
– Да, – тихо ответил он.
После того как Ареана ушла, он лежал без сна до тех пор, пока не приблизилось время полночного колокола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76