Стивен не мог оторвать взгляда от твари, но после продолжительной паузы понял, что от него все еще ждут каких-то слов.
– Хорошо, – сказал он. – Я вижу вурма. А где же воины? Сколько их у вас?
– Двенадцать, – ответил Эдрек.
Этого Стивену как раз хватило, чтобы отвернуться от чудовища и проверить, не шутит ли с ним сефри.
– Двенадцать? Но вас здесь гораздо больше.
– Верно. Но большинству айтиваров запрещено сражаться. Двенадцати должно оказаться достаточно. Кроме того, с нами криим, а также кравк-хару.
– Что? – начал было Стивен, но опоздал.
Все уже пришло в движение. Фенд еще раз свистнул, и огромная голова опустилась так, чтобы он и Ашерн смогли взобраться на вурма. Эдрек и с ним еще одиннадцать воинов устремились к дальнему концу пещеры.
Стивена вновь охватили сомнения. Кто-то дернул его за рукав, и он обернулся. Перед ним стоял сефри, которого Стивен раньше не замечал, настолько древний, что даже в свете факелов мерещилось, будто его кости просвечивают сквозь тонкую кожу.
– Прости, патик, – прошептал старик, – быть может, ты хочешь наблюдать? Там, наверху, есть удобное место.
– Да, – кивнул Стивен, – пожалуй.
Он последовал за сефри, все больше поддаваясь тревоге. Он ощущал себя человеком из древней легенды про проклятого святого, запертого в бутылке. Человек имел право на одно желание, после чего святой бы его убил. И только двух вещей требовать было запрещено: избавления от смерти и гибели святого.
ГЛАВА 10
КОРАБЛИ
– Энни?
Она пришла в себя от осторожных прикосновений Остры.
– Со мной все хорошо, – сказала подруге Энни.
– Что произошло? Ты говорила с… с ним… а потом застыла, словно статуя.
– Ничего, – солгала Энни. – Я расскажу тебе позже. А пока вы все должны оставаться на месте и стоять спокойно. Мне нужно кое-что сделать, и меня не следует тревожить.
– Хорошо, Энни.
– Энни? – едва слышно прошептала Элис.
– Да, леди Берри?
– Не верьте ему.
– О, я ему не верю, – ответила Энни и уселась на полу, скрестив ноги.
Она закрыла глаза и представила себе, что находится в монастыре Святой Цер, в Лоне Мефитис. Энни сосредоточилась и попыталась вообразить там свет, выровняла дыхание и вскоре ощутила медленную пульсацию прилива под Инисом и глубокие тайные колебания земли.
Так продолжалось до тех пор, пока Энни полностью не успокоилась.
Наконец возник мерцающий свет, и ей вдруг показалось, что она распространяется вокруг, словно камень и вода Иниса и Новых земель становятся ее плотью и кровью. Узник оставался источником боли, точно гнойник, как и существо в Тенистом Эслене, но все это внезапно исчезло, когда тьма разлетелась осколками и Энни оказалась на лесной поляне. Хотя солнце стояло высоко в кристально чистом небе, она не отбрасывала тени и поэтому поняла, что наконец попала, куда хотела.
– Веры! – позвала она.
На миг ей показалось, что они не придут, но почти сразу же они вышли на поляну: четыре женщины в масках, одетые словно для бал-маскарада, похожие друг на друга и разные, как и положено сестрам.
Первая, стоявшая справа от Энни, была в темно-зеленом платье и насмешливой золотой маске. Ее волосы янтарными косами спадали почти до самых пят. Рядом с ней замерла шатенка в маске из кости и ржаво-красном платье. Третья Вера с серебристыми локонами была бледной, словно луна, в черном наряде и такой же маске. Последняя женщина скрывала свое лицо под белой маской, платье ее тоже было белым, а густые волосы – черными, как уголь.
– Вы изменились, – заметила Энни.
– Как времена года, как ветер и как ты, моя дорогая, – отозвалась первая Вера.
– Где вы были? – спросила Энни. – Я пыталась вас найти.
– Подобные посещения становятся все более затруднительными, – ответила Вера в костяной маске. – Появляются троны.
– Да, троны, – повторила Энни. – Одна из вас однажды сказала мне, что вы не в силах прозреть будущее. Но вы подобны целительницам, вы способны ощущать болезни мира и чувствуете, что необходимо сделать для его выздоровления.
– Это так, – ответила Вера в черном платье.
– Очень хорошо, – продолжала Энни. – Тогда скажите, что вы чувствуете сейчас? Я прошу вашего совета.
– Сейчас опасное время для советов, – ответила женщина, облаченная в зеленое, и развела руками.
Движение отбросило назад ее рукава, и Энни заметила то, чего не видела во время прежних встреч с Верами.
– Что это такое? – спросила она.
Женщина опустила руки, но Энни шагнула вперед.
– Все в порядке, – сказала одетая в белое сестра. – Она должна была однажды узнать.
Энни взяла Веру за руку, и у нее возникло странное ощущение, словно она коснулась чего-то скользкого. Однако рука послушно поднялась, чтобы Энни могла разглядеть вытатуированный на ней знак – черный полумесяц.
– На меня напал мужчина, носивший такую же отметину, – заметила Энни. – Возможно, ваш последователь?
Вера повернулась к сестре.
– Раз ты так уверена, что ей следует об этом знать, тебе и объяснять.
Губы под черной маской раздвинулись в улыбке.
– Энни, не думаю, что ты понимаешь, насколько важно для тебя занять троны: и трон Эслена, и тот сверхъестественный, который начинает появляться. Мы пытались тебе объяснить, но всякий раз ты рисковала собой, уступая эгоистическим желаниям.
– Я хотела спасти друзей от верной смерти. Разве это эгоистично?
– Ты все прекрасно понимаешь, но отказываешься это признать. Твои друзья не имеют значения, Энни. Судьба мира от них не зависит. Даже после всего, что тебе пришлось испытать, Энни, ты остаешься избалованной девчонкой, которая борется за то, чтобы хранить свое седло там, где оно ей не нужно, только потому, что оно принадлежит ей. Маленький ребенок, не желающий делиться своими игрушками, не говоря уже о том, чтобы с ними расстаться.
В Данмроге ты едва все не испортила. К худу или к добру, но мы решили, что ты должна расстаться со своими друзьями, чтобы иметь возможность видеть более ясно. Да, у нас есть последователи…
– Просто чудесные ребята, – прервала ее Энни. – Один из них пытался меня изнасиловать.
– Он не наш, – заговорила Вера с медовыми волосами и медоточивым голосом. – Его наняли наши слуги, ничего о нем не зная. Как бы там ни было…
– Как бы там ни было, вы убедили меня, что вам нельзя доверять. У меня и раньше были сомнения, но теперь я убедилась. Премного вас благодарю.
– Энни…
– Я дам вам еще один шанс. Вы понимаете, в каком я положении? Это вы способны увидеть?
– Да, – ответила самая бледная Вера.
– Ну, тогда, если вы так хотите, чтобы я стала королевой, укажите мне способ выбраться из тоннелей, не освобождая Узника.
– Ты не можешь его освободить, Энни.
– Неужели? И почему же?
– Это будет очень плохо.
– Это не объяснение.
– Он – скаслой, Энни.
– Да, и он обещал восстановить закон смерти и умереть. В этом есть подвох?
– Да.
– Какой?
Но они не ответили.
– Хорошо, – сообщила им Энни, – если вы мне не поможете, я сделаю то, что должна.
Вера с золотыми волосами шагнула вперед.
– Подожди. Женщина по имени Элис. Вы вдвоем можете спастись.
– Неужели? И как именно?
– Она прошла священный путь Спетуры. Если она добавит свою силу к твоей, вы сможете пройти мимо ваших врагов незамеченными.
– И это все, на что вы способны? А как насчет моих друзей? Женщины переглянулись.
– Правильно, они не имеют значения, – кивнула Энни и отвернулась. – Прощайте.
– Энни…
– Прощайте!
Лесная поляна разбилась, словно цветное стекло, и темнота вернулась.
– Ну, ты сравнила товары. Готова ли ты заключить сделку? – осведомился Узник.
– Ты можешь снять чары с тайных ходов? Заклинание, которое делает их непостижимыми для мужчин?
– Освободившись – да. Но только освободившись.
– Поклянись.
– Клянусь.
– Поклянись, что после освобождения ты поступишь так, как обещал: восстановишь закон смерти и умрешь сам.
– Клянусь всем, чем я являюсь, и всем, чем был прежде.
– Тогда опусти свою шею к моим ногам.
Последовала долгая пауза, а потом что-то тяжелое ударилось о пол рядом с Энни. Она подняла правую ногу и поставила на нечто большое, холодное и шершавое.
– Энни, что вы делаете? – спросила из темноты Элис. Ее голос звучал встревоженно.
– Квекскванех, – повысив голос, произнесла Энни, – я тебя освобождаю!
– Нет! – пронзительно закричала Элис.
Но было уже поздно.
Все конные враги были мертвы, и оставшиеся защитники внешнего бастиона бросились к бреши, пробитой катапультами Артвейра. Нейл был уже совсем рядом с проломом, когда что-то так сильно ударило его сверху по плечу, что он упал на колени.
Нейл тупо посмотрел на стоявшего над ним воина – тот поднимал меч, чтобы нанести смертельный удар. Лиранец неловко рубанул его по ногам. Клинок затупился после множества нанесенных ударов и не смог рассечь стальной сустав, но кости не выдержали и хрустнули – и одновременно вражеский меч обрушился на шлем Нейла.
В ушах у него зазвенело, но он неловко поднялся на ноги, приставил острие Бойцового Пса к горлу упавшего противника и надавил.
Нейл уже потерял счет времени, потери с обеих сторон были огромны. Он и восемь оставшихся на ногах рыцарей сражались с двадцатью воинами, вооруженными мечами и щитами. Еще были пять лучников на стене, которым угол обзора позволял вести по ним стрельбу. Подкреплению не удавалось прийти им на помощь, поскольку противник продолжал обстреливать узкий проход из баллист.
Нейл опустился на землю и прикрылся щитом, чтобы хоть немного восстановить дыхание. Защитники бастиона вели себя разумно, не пытаясь перейти в контратаку, а лишь упорно защищая брешь.
Нейл оглядел своих людей. Большинство отдыхало, как и он сам, вскинув щит и не обращая внимания на стрелы врага.
Он поднял руку, чтобы ощупать плечо, обнаружил, что из него торчит стрела, и выдернул ее. Онемевшее тело пронзила острая боль.
Он посмотрел на юного рыцаря, сэра Эдмона, который скорчился в ярде от него. Паренек был окровавлен с ног до головы, однако у него по-прежнему оставалось две ноги и две руки. Он больше не казался испуганным. Пожалуй, сейчас на его лице читалась лишь усталость.
Но, посмотрев на Нейла, юноша попытался улыбнуться. Потом выражение его лица изменилось, глаза уставились на что-то за спиной Нейла.
На мгновение Нейл испугался, что раны юноши смертельны – умирающие часто видят Тир-де-Сем перед тем, как покинуть этот мир.
Но Эдмон смотрел вовсе не за смертное небо, а поверх плеча Нейла, в сторону моря.
Рыцарь проследил за его взглядом, хотя на них вновь обрушился дождь стрел. Он был вознагражден изумительным зрелищем.
Паруса, сотни парусов. И хотя расстояние было огромным, он узнал лебединое знамя Лира, развевающееся над флагманским кораблем.
Нейл закрыл глаза и опустил голову, обращаясь с молитвой к святому Лиру, чтобы тот дал ему силы. Он открыл глаза, и его голос неожиданно обрел мощь.
– Все хорошо, парни! – закричал он. Сейчас Нейл мог бы поклясться, что слышит не себя, а отца, ведущего свой клан на сражение в Грангрете. – Это сэр Файл и флот, который поставит узурпатора на колени, если мы сделаем свое дело. А если нет, эти корабли будут уничтожены, и их команды пойдут ко дну; я достаточно хорошо знаю Файла, чтобы утверждать – он попытается пробиться в город, чего бы это ему ни стоило, будет Торнрат по-прежнему в руках Роберта или нет.
Нам нужно пройти совсем недалеко. Нас восемь против двадцати, на каждого приходится немногим больше двух врагов. Святой Ньюден любит такие расклады. Мы все умрем, сегодня или в другой день. Вопрос только в том, как: с мечом, поющим в руках или ржавеющим в ножнах?
Он встал, из его груди вырвался боевой клич МекВренов, и остальные последовали его примеру. Некоторые кричали, другие взывали к святым битвы. Сэр Эдмон молчал, но на его лице отразилась та мрачная радость, которую так хорошо знал Нейл.
Плечом к плечу они устремились вверх по склону.
На сей раз, когда два отряда сошлись, оглушительного грохота не последовало; лишь сомкнулись щиты, и защитники ответили ударом на удар. Нейл дождался вражеского выпада, а потом вооруженной рукой прижал оружие противника к своему Щиту. Эдмон тут же воспользовался этим и рассек пойманную в ловушку руку.
– Держите строй! – закричал Нейл.
Воин в его душе мечтал о том, чтобы рвануться вперед, на место павшего, в глубь рядов противника, но при таком численном преимуществе врага это было бы глупо. Только сохраняя строй, они могли на что-то рассчитывать.
Один из самых крупных людей, которых когда-либо видел Нейл, врезался сзади в ряды вражеских воинов. Он был на полторы головы выше любого из остальных, по его плечам разметалась желтая грива, а по татуировкам Нейл узнал уроженца Вейханда. Его меч был длиннее роста иного человека, и он держал его двумя руками.
Нейл мог только беспомощно наблюдать, когда великан потянулся поверх собственного строя, схватил сэра Калла за плюмаж на шлеме и рванул на себя, перебросив через стену щитов, где его товарищи тут же искромсали рыцаря на куски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76