..
Кворра с два!
Подождав еще минут пять и осознав, что его молчаливое присутствие в комнате совсем не мешает мне продолжать спать, Кирн решил перейти к более решительным действиям: осторожно потряс меня за плечо и тихонько позвал:
– Ингра?
А когда меня будят даже не моим именем, а пустым названием профессии, я вообще терпеть не могу!
– Чего тебе? – Такой тон любому, даже наивежливейшему приветствию придавал смысл «а иди-ка ты в…!!!».
Но парень в интонациях ни свирта не понимал, так что продолжал настаивать:
– Вставай!
– Зачем? – «А иди-ка ты…, в…!!!»
Кирну надоело вести пустой разговор, так что он нагло попытался стянуть с меня одеяло! Я же, привыкшая к Тае, всегда знающей, чем окончится подобный маневр, и готовой увернуться или колдануть в ответ так, что мало не покажется, душевно засветила ногой куда-то, где, по моему мнению, должна была располагаться какая-то часть гнусного вредителя. Она там действительно оказалась, причем, судя по судорожно втягиваемому воздуху, весьма чувствительная… Впрочем, надо отдать ему должное: злобный комментарий был покорно проглочен.
– Там Ленна уже обед приготовила, а ты все спишь, – недовольно проскрипел подбитый.
– Я не голодна! – «А иди-ка ты…, в…и прихвати с собой…!!!»
– Иди туда сама! – вдруг обиженно решил Кирн, демонстрируя прямо-таки удивительное просветление мозгов, и вышел из комнаты.
Я поворочалась еще немного из чистой вредности, но спать рас хотелось, да и чувствовала я себя на диво бодро – это после вчерашней-то хандры! – так что пришлось вставать с постели (когда, интересно, я успела на нее перебраться? Совершенно не помню!), распахивать настежь створки окна, пахнувшие, увы, не утренней свежестью, а дневной суетой. Вода на поверку оказалась не грязной, а приправленной какими-то травками (полынь и крапива – остальные лень разбирать было) и оттого мутноватой. Кое-как умывшись одной рукой и пригладив вставшие за ночь дыбом волосы, я решительно уселась на покрывало и размотала бинт на левой ладони.
Ух ты!..
Тая, торжественно клянусь больше верить твоим рецептам!!! До ближайшей простуды, по крайней мере…
Розоватый шрам – вот и все, что напоминало о жестоко располосованной вчера коже. Причем я сильно подозреваю, что к вечеру не останется и его…
Недоверчиво повращав туда-сюда кистью, перебрав в воздухе чуткими пальцами, я легко выплела самый сложный и путаный экзорцизм (смешно признаться – отгоняющий комаров!) современности и, довольная собой, подошла к зеркалу.
У-у-у-у…
Как там меня учили? – Не говори: «Хранящие, какой кошмар!!!»
Говори: «Я могла бы выглядеть лучше».
Так вот: лучше я выглядеть не могла! Потому что вместо ожидаемых темных теней под глазами и благородной вампирской бледности в зеркале отразилось вполне ведьминское лицо: черные пропасти глаз, иронический разлет бровей и изогнутый в усмешке рот. Конечно, гребень и тушь не помешают, но в целом – не так уж и плохо.
«Ну раз все так хорошо и замечательно, то, может, ты соизволишь подумать о действительно важных вещах?!» – ехидно высунулся из подсознания разум.
Каких? – покладисто согласилась я.
«Например о том, что нужно сделать сегодня…»
Это важно?! Хорошо, сейчас придумаю… Пожалуй, я пойду с Кирном к Ликарту и предупрежу его о возможном покушении…
«Ты так в нем уверена?»
В Кирне? Или Ликарте? – Тушь вывернулась из рук, вымазав черным салфетку на тумбочке. Я недовольно скривилась, прикидывая, застирывать или сбагрить это на Ленну.
«В покушении, дурочка!»
Конечно уверена! – Йыр с ним, мороком прикрою – а там пусть сами разбираются!
«С чего бы это? То, что нам сказал тот ОЧЕНЬ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ маг, совершенно не оправдалось! С чего бы оправдаться остальному?»
Брось, у тебя мания преследования! Ну ошибся человек – с кем не бывает?
«А у тебя привычка разгильдяйства!!!»
Не отрицаю, – рассмеялась я. – Но ты мне особо разгильдяйничать, увы, не даешь!
«У меня работа такая! – горделиво надулся он. – А насчет мага ты все-таки подумай. Странный он: с чего бы помогать абсолютно незнакомой девушке, пусть даже углядев в ней ведьму. И как, кстати, углядел?! На тебе же щитов и защит больше, чем на стражнике! Помощничек кворров!»
А что поделаешь, если больше никто помогать не хочет?! – Я со вздохом потянулась за гребнем.
Разум, не найдя что ответить, согласно вздохнул и удалился.
Гребень завяз в первой же растрепанной пряди. Интересно, когда я в последний раз расчесывалась? Явно не вчера… И даже не позавчера… Ыыы… Ну неужели НАСТОЛЬКО давно?!
Пришлось, закусив губу, с боем выдирать гребень из плотных объятий волос и, не жалея времени и заклинаний, осторожно разделять прядки, начиная с кончиков. Упрямо повоевав с нерадивой хозяйкой с четверть часа, волосы сжалились (а кто не захотел сжалиться – бесславно окончил свое существование, так что выбирать им особенно не приходилось) и потекли послушными темными змейками через костяные зубья.
И все-таки странно… Что бы там ни плел разум, интуиция упорно настаивала на том, что маг мне не лгал. А на дилетанта, говорящего абы что, лишь бы сказать, он совсем не похож. И так запросто его дезинформировать и сбить с толку мог либо еще больший профессионал своего дела (тогда мне лучше в этот клубок вообще не соваться – все равно кворр распутаю), либо полный идиот, сам не знающий, что и когда он сделает. Вот с этим мы бы еще померялись силами!
И эти его странные последние слова… Как там его? Такая бессмыслица, что я уже и не помню…
Хотя нет, самые последние помню: «Береги себя».
– Второй закон мага: хранить собственную жизнь. Вирг, не отвлекайся! Поджечь уважаемому магистру Тертацу бороду ты всегда успеешь! Я даже заклинаньице симпатичное подскажу: как раз для таких случаев… Кхе-кхе…
Дверь резко распахнулась, в проеме возник Арранал. Багровый от злости наставник, не находя слов, грозно потрясал обугленным остовом некогда толстенного и дорогущего, должно быть, фолианта. Впрочем, я отлично понимала того, кто его сжег: он оказал и мне, и всей группе, и последующим поколениям студентов неоценимую услугу: запомнить все названия всей существующей нежити было попросту невозможно. Эта пакость плодилась с невероятной скоростью, приспосабливаясь к абсолютно любым условиям, и отличалась порой сущей ерундой – наростами между пальцев! А некий изувер Д'алль не пожалел себя, положив жизнь только ради того, чтобы наставники мучили студентов, заставляя зубрить жуткую книгу «Обо всем неживущем».
– Мирталл!!! Это… – Наставник заметил предвкушающие лица студентов, уже приготовивших перья, чтобы законспектировать компрометирующий комментарий, предоставить в школьный журнал, а потом втихаря вызубрить и пользоваться при необходимости или для поднятия настроения, и нечеловеческим усилием сдержался, мысленно выдав тройную порцию ругательств. – Опять ваши фокусы?!
Мирталл, специализировавшийся по огненной стихии и питавший непреодолимую слабость к новым, им самим придуманным заклинаниям, только философски пожал плечами:
– Не исключаю.
– Я попросил бы не отрабатывать свои подозрительные пассы на столь ценных и существующих только в единственном экземпляре (класс радостно вздохнул) книгах!!! – обличительно потряс тем, что осталось от «Нежитиков», у Мирталла перед носом наставник. Пепел посыпался на пол и на ботинки обоих. Мирталл аккуратно отвел руку Арранала в сторону, «незаметно» вытер ладонь о штаны. Аудитория замерла, готовая взорваться тщательно сдерживаемым до сего момента смехом.
– А, чтоб вас! – досадливо плюнул на нас всех Арранал, испаряясь вместе со своим фолиантом. Точнее, не своим, а Д'алля.
Из коридора плеснуло неконтролируемой силой – явно постарался кто-то из первокурсников, без толку расшвыривающихся энергией – и телепортация, прервавшись, выплюнула Арранала назад. В этот раз он не сдержался, и класс с нескрываемым интересом выслушал, куда бы он с превеликим желанием отправил того, кто устроил ему эту гадость. Потом встал с пола, прижал к себе остатки «Нежитиков», словно самое драгоценное, что у него было, и уже по-простому вышел в дверь.
– У уважаемого наставника Арранала сегодня трудный день, – задумчиво протянул преподаватель.
Класс, не выдержав, грохнул…
Кое-как успокоив студентов, Мирталл продолжил:
– Так на чем мы остановились? Ах да: второй закон мага. Запомните: ваша жизнь драгоценна, она может спасти многие, так что вы не имеете права разбрасываться ею без разумения!
– А если ты своей смертью поможешь выжить кому-то другому? – напряженно сощурилась я.
– Одному? – настырно наседал на арифметику маг.
– Пусть одному.
– Не нужно спасать одного человека, если ты можешь спасти тысячу!!! – недовольно поморщился наставник: это ж надо, не понимать таких простых вещей!
– Почему?!
– Потому что ты ведьма и не должна задавать глупых вопросов!
А вы наставник и не должны говорить глупостей.
Ведь, каждый раз приберегая свою жизнь для «тысячи», ты можешь не спасти ни одной…
За окном призывно засвистела малиновка. Ну чего тебе, родная? Крошек? Извини, нет… Не припасла… Слетай на кухню – там их навалом, честное слово…
Птичка понятливо чирикнула, срываясь с ветки.
На подоконнике белел листок. Это еще что за кворр? Залетел, что ли? Да непохоже как-то…
Я, неуверенно прислушавшись к интуиции, но не почувствовав ничего такого, осторожно развернула сложенный вчетверо листок.
«Извини, ошибся. В банде в последнее время творится что-то неладное: они хотели с кем-то объединяться или заключать договор, но потом что-то не склеилось, так что сейчас все наперекосяк, и сказать что-либо наверняка невозможно. Они действительно сначала не собирались его убивать!
Но на информацию о готовящемся покушении можешь смело полагаться.
Береги себя».
Подписи не было. Впрочем, она была и не нужна…
В этот раз нас ждать не заставили: едва только Кирн с самым разнесчастным видом постучался к дверь, как ее тут же распахнули, причем на пороге стоял сам Ликарт. В домашнем халате, тапочках и с надгрызенным копченым окороком в руке.
– Э-э-э… Добрый день, – с сомнением протянул Кирн, во все глаза рассматривая явившееся пред наши очи чудо. Видимо, до этого дядя ему представлялся вечно деловым человеком, спящим в костюме классического покроя.
Мужчина неподдельно смутился, отступая назад и неуверенно бормоча извинения за неподобающий вид: дескать, только проснулся от послеобеденного сна. Странно он как-то, между прочим, работал: весь день дома, спит, развлекается, над племянником под настроение издевается. А ведь между тем финансовым министром при Его Величестве Каком-то там (имена королей я выучивала исключительно перед личной аудиенцией и сразу по ее окончании благополучно забывала) числится! Впрочем, не исключено, что у него в подчинении рота помощников, выполняющих всю работу под неусыпным оком бдительного начальника.
– Здравствуйте, – решительно поставила я жирную точку в детском лепете извинений одного и смущенных заверений, что все так и надо, другого. – Извините за вторжение без предупреждения, но дам очень нужно сообщить вам кое-что важное.
Ликарт сразу как-то подобрался, перестав казаться смешным даже в своем нелепом наряде.
– Что-то случилось?
– Пока нет, – откликнулась я, сделав ударение на первом слове, и резко захлопнула за собой дверь. Кирн с сомнением покосился на тяжеленные дубовые панели, которыми она была обита, и зябко поежился.
– Хорошо, – шумно выдохнув, решился Ликарт. – Проходите в мой кабинет.
…Кабинет был ничего себе: рабочий. Ничего лишнего. Огромный стол, почти не заваленный бумагами, в меру мягкое кресло для хозяина (чтобы не засыпал за работой) и совсем уж жесткие стулья для посетителей – нечего, мол, засиживаться, отрывая занятого человека от работы. Шкаф с книгами и свитками да настольная лампа.
Я по-кошачьи плавно пристроилась на стуле в углу, подальше от выхваченного светом лампы круга. Ликарт прошел за стол, уселся, сложив холеные пальцы сферой. Я его забраковала: переход между средними и указательными был слишком резкий, без потерь энергии не обошлось бы. Но это уже так, чисто профессиональная вредность. Кидранн потерянно остался стоять посреди комнаты.
– Садись, – удивленно кивнул ему на свободный стул Ликарт. Тот только отрицательно покачал головой в ответ. Так яростно, что я даже заподозрила его в эпилептическом припадке…
– В чем дело? – недоумевающе обратился ко мне Ликарт, отчаявшись добиться от племянника хоть чего-то членораздельного.
– Видишь ли, – с трудом взяв себя в трясущиеся, как у алкоголика, руки начал Кирн. – Я…
Я вдруг, сама от себя не ожидая, вскочила со стула, словно пичужка, сорвавшаяся с ветки, и, оттеснив за спину Кирна, защебетала:
– Видите ли, мы с Кидранном, – зверский взгляд за спину: «Да сядешь ты или так и будешь мне по лопаткам дрожащими ручонками елозить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Кворра с два!
Подождав еще минут пять и осознав, что его молчаливое присутствие в комнате совсем не мешает мне продолжать спать, Кирн решил перейти к более решительным действиям: осторожно потряс меня за плечо и тихонько позвал:
– Ингра?
А когда меня будят даже не моим именем, а пустым названием профессии, я вообще терпеть не могу!
– Чего тебе? – Такой тон любому, даже наивежливейшему приветствию придавал смысл «а иди-ка ты в…!!!».
Но парень в интонациях ни свирта не понимал, так что продолжал настаивать:
– Вставай!
– Зачем? – «А иди-ка ты…, в…!!!»
Кирну надоело вести пустой разговор, так что он нагло попытался стянуть с меня одеяло! Я же, привыкшая к Тае, всегда знающей, чем окончится подобный маневр, и готовой увернуться или колдануть в ответ так, что мало не покажется, душевно засветила ногой куда-то, где, по моему мнению, должна была располагаться какая-то часть гнусного вредителя. Она там действительно оказалась, причем, судя по судорожно втягиваемому воздуху, весьма чувствительная… Впрочем, надо отдать ему должное: злобный комментарий был покорно проглочен.
– Там Ленна уже обед приготовила, а ты все спишь, – недовольно проскрипел подбитый.
– Я не голодна! – «А иди-ка ты…, в…и прихвати с собой…!!!»
– Иди туда сама! – вдруг обиженно решил Кирн, демонстрируя прямо-таки удивительное просветление мозгов, и вышел из комнаты.
Я поворочалась еще немного из чистой вредности, но спать рас хотелось, да и чувствовала я себя на диво бодро – это после вчерашней-то хандры! – так что пришлось вставать с постели (когда, интересно, я успела на нее перебраться? Совершенно не помню!), распахивать настежь створки окна, пахнувшие, увы, не утренней свежестью, а дневной суетой. Вода на поверку оказалась не грязной, а приправленной какими-то травками (полынь и крапива – остальные лень разбирать было) и оттого мутноватой. Кое-как умывшись одной рукой и пригладив вставшие за ночь дыбом волосы, я решительно уселась на покрывало и размотала бинт на левой ладони.
Ух ты!..
Тая, торжественно клянусь больше верить твоим рецептам!!! До ближайшей простуды, по крайней мере…
Розоватый шрам – вот и все, что напоминало о жестоко располосованной вчера коже. Причем я сильно подозреваю, что к вечеру не останется и его…
Недоверчиво повращав туда-сюда кистью, перебрав в воздухе чуткими пальцами, я легко выплела самый сложный и путаный экзорцизм (смешно признаться – отгоняющий комаров!) современности и, довольная собой, подошла к зеркалу.
У-у-у-у…
Как там меня учили? – Не говори: «Хранящие, какой кошмар!!!»
Говори: «Я могла бы выглядеть лучше».
Так вот: лучше я выглядеть не могла! Потому что вместо ожидаемых темных теней под глазами и благородной вампирской бледности в зеркале отразилось вполне ведьминское лицо: черные пропасти глаз, иронический разлет бровей и изогнутый в усмешке рот. Конечно, гребень и тушь не помешают, но в целом – не так уж и плохо.
«Ну раз все так хорошо и замечательно, то, может, ты соизволишь подумать о действительно важных вещах?!» – ехидно высунулся из подсознания разум.
Каких? – покладисто согласилась я.
«Например о том, что нужно сделать сегодня…»
Это важно?! Хорошо, сейчас придумаю… Пожалуй, я пойду с Кирном к Ликарту и предупрежу его о возможном покушении…
«Ты так в нем уверена?»
В Кирне? Или Ликарте? – Тушь вывернулась из рук, вымазав черным салфетку на тумбочке. Я недовольно скривилась, прикидывая, застирывать или сбагрить это на Ленну.
«В покушении, дурочка!»
Конечно уверена! – Йыр с ним, мороком прикрою – а там пусть сами разбираются!
«С чего бы это? То, что нам сказал тот ОЧЕНЬ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ маг, совершенно не оправдалось! С чего бы оправдаться остальному?»
Брось, у тебя мания преследования! Ну ошибся человек – с кем не бывает?
«А у тебя привычка разгильдяйства!!!»
Не отрицаю, – рассмеялась я. – Но ты мне особо разгильдяйничать, увы, не даешь!
«У меня работа такая! – горделиво надулся он. – А насчет мага ты все-таки подумай. Странный он: с чего бы помогать абсолютно незнакомой девушке, пусть даже углядев в ней ведьму. И как, кстати, углядел?! На тебе же щитов и защит больше, чем на стражнике! Помощничек кворров!»
А что поделаешь, если больше никто помогать не хочет?! – Я со вздохом потянулась за гребнем.
Разум, не найдя что ответить, согласно вздохнул и удалился.
Гребень завяз в первой же растрепанной пряди. Интересно, когда я в последний раз расчесывалась? Явно не вчера… И даже не позавчера… Ыыы… Ну неужели НАСТОЛЬКО давно?!
Пришлось, закусив губу, с боем выдирать гребень из плотных объятий волос и, не жалея времени и заклинаний, осторожно разделять прядки, начиная с кончиков. Упрямо повоевав с нерадивой хозяйкой с четверть часа, волосы сжалились (а кто не захотел сжалиться – бесславно окончил свое существование, так что выбирать им особенно не приходилось) и потекли послушными темными змейками через костяные зубья.
И все-таки странно… Что бы там ни плел разум, интуиция упорно настаивала на том, что маг мне не лгал. А на дилетанта, говорящего абы что, лишь бы сказать, он совсем не похож. И так запросто его дезинформировать и сбить с толку мог либо еще больший профессионал своего дела (тогда мне лучше в этот клубок вообще не соваться – все равно кворр распутаю), либо полный идиот, сам не знающий, что и когда он сделает. Вот с этим мы бы еще померялись силами!
И эти его странные последние слова… Как там его? Такая бессмыслица, что я уже и не помню…
Хотя нет, самые последние помню: «Береги себя».
– Второй закон мага: хранить собственную жизнь. Вирг, не отвлекайся! Поджечь уважаемому магистру Тертацу бороду ты всегда успеешь! Я даже заклинаньице симпатичное подскажу: как раз для таких случаев… Кхе-кхе…
Дверь резко распахнулась, в проеме возник Арранал. Багровый от злости наставник, не находя слов, грозно потрясал обугленным остовом некогда толстенного и дорогущего, должно быть, фолианта. Впрочем, я отлично понимала того, кто его сжег: он оказал и мне, и всей группе, и последующим поколениям студентов неоценимую услугу: запомнить все названия всей существующей нежити было попросту невозможно. Эта пакость плодилась с невероятной скоростью, приспосабливаясь к абсолютно любым условиям, и отличалась порой сущей ерундой – наростами между пальцев! А некий изувер Д'алль не пожалел себя, положив жизнь только ради того, чтобы наставники мучили студентов, заставляя зубрить жуткую книгу «Обо всем неживущем».
– Мирталл!!! Это… – Наставник заметил предвкушающие лица студентов, уже приготовивших перья, чтобы законспектировать компрометирующий комментарий, предоставить в школьный журнал, а потом втихаря вызубрить и пользоваться при необходимости или для поднятия настроения, и нечеловеческим усилием сдержался, мысленно выдав тройную порцию ругательств. – Опять ваши фокусы?!
Мирталл, специализировавшийся по огненной стихии и питавший непреодолимую слабость к новым, им самим придуманным заклинаниям, только философски пожал плечами:
– Не исключаю.
– Я попросил бы не отрабатывать свои подозрительные пассы на столь ценных и существующих только в единственном экземпляре (класс радостно вздохнул) книгах!!! – обличительно потряс тем, что осталось от «Нежитиков», у Мирталла перед носом наставник. Пепел посыпался на пол и на ботинки обоих. Мирталл аккуратно отвел руку Арранала в сторону, «незаметно» вытер ладонь о штаны. Аудитория замерла, готовая взорваться тщательно сдерживаемым до сего момента смехом.
– А, чтоб вас! – досадливо плюнул на нас всех Арранал, испаряясь вместе со своим фолиантом. Точнее, не своим, а Д'алля.
Из коридора плеснуло неконтролируемой силой – явно постарался кто-то из первокурсников, без толку расшвыривающихся энергией – и телепортация, прервавшись, выплюнула Арранала назад. В этот раз он не сдержался, и класс с нескрываемым интересом выслушал, куда бы он с превеликим желанием отправил того, кто устроил ему эту гадость. Потом встал с пола, прижал к себе остатки «Нежитиков», словно самое драгоценное, что у него было, и уже по-простому вышел в дверь.
– У уважаемого наставника Арранала сегодня трудный день, – задумчиво протянул преподаватель.
Класс, не выдержав, грохнул…
Кое-как успокоив студентов, Мирталл продолжил:
– Так на чем мы остановились? Ах да: второй закон мага. Запомните: ваша жизнь драгоценна, она может спасти многие, так что вы не имеете права разбрасываться ею без разумения!
– А если ты своей смертью поможешь выжить кому-то другому? – напряженно сощурилась я.
– Одному? – настырно наседал на арифметику маг.
– Пусть одному.
– Не нужно спасать одного человека, если ты можешь спасти тысячу!!! – недовольно поморщился наставник: это ж надо, не понимать таких простых вещей!
– Почему?!
– Потому что ты ведьма и не должна задавать глупых вопросов!
А вы наставник и не должны говорить глупостей.
Ведь, каждый раз приберегая свою жизнь для «тысячи», ты можешь не спасти ни одной…
За окном призывно засвистела малиновка. Ну чего тебе, родная? Крошек? Извини, нет… Не припасла… Слетай на кухню – там их навалом, честное слово…
Птичка понятливо чирикнула, срываясь с ветки.
На подоконнике белел листок. Это еще что за кворр? Залетел, что ли? Да непохоже как-то…
Я, неуверенно прислушавшись к интуиции, но не почувствовав ничего такого, осторожно развернула сложенный вчетверо листок.
«Извини, ошибся. В банде в последнее время творится что-то неладное: они хотели с кем-то объединяться или заключать договор, но потом что-то не склеилось, так что сейчас все наперекосяк, и сказать что-либо наверняка невозможно. Они действительно сначала не собирались его убивать!
Но на информацию о готовящемся покушении можешь смело полагаться.
Береги себя».
Подписи не было. Впрочем, она была и не нужна…
В этот раз нас ждать не заставили: едва только Кирн с самым разнесчастным видом постучался к дверь, как ее тут же распахнули, причем на пороге стоял сам Ликарт. В домашнем халате, тапочках и с надгрызенным копченым окороком в руке.
– Э-э-э… Добрый день, – с сомнением протянул Кирн, во все глаза рассматривая явившееся пред наши очи чудо. Видимо, до этого дядя ему представлялся вечно деловым человеком, спящим в костюме классического покроя.
Мужчина неподдельно смутился, отступая назад и неуверенно бормоча извинения за неподобающий вид: дескать, только проснулся от послеобеденного сна. Странно он как-то, между прочим, работал: весь день дома, спит, развлекается, над племянником под настроение издевается. А ведь между тем финансовым министром при Его Величестве Каком-то там (имена королей я выучивала исключительно перед личной аудиенцией и сразу по ее окончании благополучно забывала) числится! Впрочем, не исключено, что у него в подчинении рота помощников, выполняющих всю работу под неусыпным оком бдительного начальника.
– Здравствуйте, – решительно поставила я жирную точку в детском лепете извинений одного и смущенных заверений, что все так и надо, другого. – Извините за вторжение без предупреждения, но дам очень нужно сообщить вам кое-что важное.
Ликарт сразу как-то подобрался, перестав казаться смешным даже в своем нелепом наряде.
– Что-то случилось?
– Пока нет, – откликнулась я, сделав ударение на первом слове, и резко захлопнула за собой дверь. Кирн с сомнением покосился на тяжеленные дубовые панели, которыми она была обита, и зябко поежился.
– Хорошо, – шумно выдохнув, решился Ликарт. – Проходите в мой кабинет.
…Кабинет был ничего себе: рабочий. Ничего лишнего. Огромный стол, почти не заваленный бумагами, в меру мягкое кресло для хозяина (чтобы не засыпал за работой) и совсем уж жесткие стулья для посетителей – нечего, мол, засиживаться, отрывая занятого человека от работы. Шкаф с книгами и свитками да настольная лампа.
Я по-кошачьи плавно пристроилась на стуле в углу, подальше от выхваченного светом лампы круга. Ликарт прошел за стол, уселся, сложив холеные пальцы сферой. Я его забраковала: переход между средними и указательными был слишком резкий, без потерь энергии не обошлось бы. Но это уже так, чисто профессиональная вредность. Кидранн потерянно остался стоять посреди комнаты.
– Садись, – удивленно кивнул ему на свободный стул Ликарт. Тот только отрицательно покачал головой в ответ. Так яростно, что я даже заподозрила его в эпилептическом припадке…
– В чем дело? – недоумевающе обратился ко мне Ликарт, отчаявшись добиться от племянника хоть чего-то членораздельного.
– Видишь ли, – с трудом взяв себя в трясущиеся, как у алкоголика, руки начал Кирн. – Я…
Я вдруг, сама от себя не ожидая, вскочила со стула, словно пичужка, сорвавшаяся с ветки, и, оттеснив за спину Кирна, защебетала:
– Видите ли, мы с Кидранном, – зверский взгляд за спину: «Да сядешь ты или так и будешь мне по лопаткам дрожащими ручонками елозить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67